Подвиги мадонны Кэт. Это суперволшебница, легендарная Катя из Иркутска, ставшая прообразом одной из героинь романа «Фейерверк волшебства»

Это суперволшебница, легендарная Катя из Иркутска, ставшая прообразом одной из героинь романа «Фейерверк волшебства». В романе приведен ее впечатляющий рассказ о склеивании позвоночника папе Катиной подруги.

Мадонночка с ангельской внешностью – воплощение самой невинности и в то же время настоящая Кастанедовская ведьмочка, женщина-воин с несгибаемым намерением, веселая волшебница с пламенным сердцем, обаятельная малышка с ярким вдохновенным творчеством и неиссякаемым фонтанирующим задором, уже в течение четырех лет потрясает наше воображение своими чудесами.

С согласия Кэт публикуем некоторые из ее писем, которые в полном собрании легко потянут на отдельную книгу.

Сын

Я родила мальчика, а в три месяца он заболел. Врачи думали – аллергия – на коже живого места не было. Потом где-то в год обнаружили редчайшее и совершенно неизученное у маленьких детей (и слава Богу!) заболевание печени, с которым, как мне доказывали с пеной у рта наши сердобольные врачи, не живут. К счастью, я врачам никогда не доверяла и вообще считаю медицину наукой неточной, поэтому просто перелопачивала тонны литературы по всем направлениям оздоровления физического, духовного и т. д., и т. п., пробуя все подряд.

На первый семинар я попала, когда сыну было шесть месяцев. «Учебник везения» и «Технологию успеха» прочитала чуть раньше и с того момента применяла волшебство каждый день. Но все же основной перелом произошел на втором семинаре. Я как будто совершила качественный скачок в своем сознании и с тех пор поняла, что мой ребенок поправится любым путем, даже традиционным.

В Москве мы были через неделю после семинара, а через месяц врачи начали недоуменно переглядываться и говорить такие фразы: «чудо какое-то», «картина изменилась», «ничего не понимаем» и т. п. А через два месяца нас выписали и сказали, что если все сохранится на этом уровне – все будет нормально. Главное, чтобы ему не стало хуже. До сих пор нам не дают никаких гарантий и считают, что живет он чудом.

Все это поддерживает меня на постоянном высоком уровне полета – я просто не могу позволить себе вернуться к старому и забыть, что я волшебница. Все, что я сделала за этот период времени, конечно, уже никогда не вспомню – миллионы стихов, песен, картинок, куча ритуалов… А сколько еще предстоит? То есть, конечно, это не воспринимается мною как тягостная обязанность, наоборот – радость и предвкушение. Я ужасно благодарна своему сыночку за то, что он меня так изменил. Болезнь ребенка – вообще сильнейший стимул, хотя, возможно, это звучит ужасно.

В больнице мы устраивали коллективные ритуалы. Не только с медсестрами, но и с пациентами. И те и другие, кстати, не давали мне спать до трех-четырех утра, требуя волшебных историй, а пять пар экземпляров «УВ» и «ТУ» были зачитаны до дыр.