Глава 15. – Зет? Ты еще здесь? Ты в порядке?

Зои

– Зет? Ты еще здесь? Ты в порядке? Скажи что‑нибудь.

Тревога в голосе Стиви Рей заставила меня вытереть слезы и сопли рукавом свитера и кое‑как собраться.

– Я здесь. Но не в порядке, – заикаясь, выдавила я.

– Я понимаю, понимаю. Это ужасно.

– А это точно не ошибка? Он, правда, умер? – В глубине сердца я отлично знала, насколько глупо было скрещивать пальцы и зажмуривать глаза, задавая этот вопрос, но мне просто не хватило сил удержаться от этой детской попытки. Пожалуйста, пожалуйста, пусть это будет неправда….

– Он умер, – сквозь слезы выдавила Стиви Рей. – Нет никакой ошибки, Зет.

– Просто в это невозможно поверить! Это несправедливо! – орать было гораздо легче, чем заливаться совершенно бесполезными слезами и соплями. – Джек был самым добрым существом на свете! Он не заслужил такого конца!

– Нет, – дрожащим голосом ответила Стиви Рей. – Он не заслужил этого. Я… я уверена, что он сейчас с Никс, и она позаботится о нем. Ты ведь была в Потустороннем мире, Зет. Там, правда, так прекрасно, как говорят?

Ее вопрос впился мне в сердце.

– Стиви Рей, я знаю, что мы с тобой никогда об этом не говорили, но… Разве ты сама не была там, когда… Ну, ты понимаешь?

– Нет! – выкрикнула она с такой силой, словно хотела поскорее отделаться от моего вопроса. – Я почти ничего не помню, но точно знаю, что там не было ничего прекрасного. И я не видела Никс.

Тогда слова сами пришли ко мне, и я поняла, что через меня говорит сама Никс.

– Стиви Рей, Никс была с тобой, когда ты умерла. Ты ее дочь, и всегда должна помнить об этом. Я не знаю, почему ты и остальные красные недолетки умерли и воскресли, но одно мне известно наверняка – Никс никогда вас не покидала. Просто ты шла к ней другим путем, чем Джек. Он сейчас в Потустороннем мире, рядом с нашей Богиней. Поверь мне, он сейчас счастливее, чем был здесь, на земле. Нам, оставшимся, это трудно понять, но я видела, как это было с Хитом. Просто моему Хиту почему‑то пришло время умереть, и он ушел к Никс, где его настоящее место. Также, как и место Джека. Я всем сердцем знаю, что они оба полностью счастливы.

– Честное слово?

– Честное вампирское. Сейчас мы должны поддерживать друг друга и верить, что когда‑нибудь мы снова увидим нашего Джека.

– Раз ты так говоришь, то я тоже буду в это верить, – чуть более твердо ответила Стиви Рей. – Но ты должна вернуться домой, Зет. Твое место здесь. Не только я, но весь наш Дом Ночи должен услышать утешительную речь из уст своей Верховной жрицы.

– Дэмьен, бедняжка, совсем убит?

– Еще как. Я очень тревожусь за него, и за Близняшек, да и за всех остальных. Ах, Зет, я даже за Дракона тревожусь! Такое впечатление, будто весь наш мир погрузился в тоску и уныние.

Я просто не знала, что сказать. Нет, неправда. Я точно знала, что мне хотелось сказать. И даже не сказать, а завизжать: «Если весь ваш мир погрузился в тоску, то почему я должна в него возвращаться?» Но я понимала, что это было бы некрасиво и неправильно, с какой стороны ни посмотри. Поэтому я просто промямлила:

– Мы прорвемся и через это. Честное слово.

– Да, мы прорвемся, – твердо ответила Стиви Рей. – Слушай, мы с тобой вместе сумеем придумать, как изобличить Неферет перед Высшим советом!

– Я до сих пор не могу поверить, что они приняли за чистую монету эти какашки, которые она вывалила перед ними, – выпалила я.

– Я тоже. Мне кажется, все было очень просто: слово Верховной жрицы против какого‑то мертвого человеческого парня. Еноту понятно, что Хит проиграл.

– Неферет больше не Верховная жрица! Черт, как же это меня бесит! И потом, теперь на ее совести уже не только Хит, но и Джек. Нет, она заплатит за все, что сделала. Я лично об этом позабочусь.

– Ее нужно остановить.

– Да, точно.

Я знала, что Стиви Рей была права – мы должны были сразиться с Неферет и лишить ее власти, но одна мысль об этом приводила меня в ужас. Я больше не хотела сражаться! Да что там говорить, я сама слышала, как устало и безжизненно звучал мой голос.

Я устала до глубины души, мне просто осточертело сражаться с Неферет и ее кознями. Все это казалось совершенно бессмысленным, словно после каждого крошечного шажка вперед мне приходилось неизбежно отступать на два шага назад.

– Тебе не придется разбираться с этим одной.

– Спасибо, Стиви Рей. Да, конечно. И вообще, дело не во мне. Это просто нужно сделать – ради Хита, Джека, Анастасии и всех тех, кого Неферет и ее вонючая шайка решат прикончить следующими.

– Да, конечно. Но совсем недавно зло взяло с тебя слишком большую пошлину, Зет.

– Это так, но я пока жива. А другие – нет. – Я снова вытерла лицо рукавом, пожалев о том, что под рукой, как всегда, не оказалось бумажных платочков. – Кстати о зле, смертях и тому подобном – где Калона? Никогда не поверю, что Неферет в самом деле выпорола его и выгнала! Он должен быть замешан во всех ее делишках. Значит, если она сейчас в Талсе, то и он там же.

– Слушай, говорят, его и вправду выпороли, – осторожно сказала Стиви Рей.

Я хмыкнула.

– Вот это да! Вообще‑то, он супруг Неферет, значит, она сама его высекла? Ничего себе. Нет, я, конечно, знаю, что ему нравится боль, но всему же есть предел! Как же он согласился на такое?

– Ну, поговаривают, будто он и не соглашался.

– Да брось, Стиви Рей! Неферет, конечно, стерва, но у нее нет власти над бессмертным!

– А вот и есть! Недавно появилась. Калона ведь провалил ее… ну, короче, поганое задание аннигилировать тебя.

Я понимала, что Стиви Рей очень старается меня развеселить, и хмыкнула, чтобы сделать ей приятное, хотя мы обе прекрасно понимали – до веселья нам еще очень и очень далеко.

– Знаешь, я не думаю, что Калоне очень нравится роль комнатной собачки Неферет, и чувствую, что очень скоро он по уши пресытится этим статусом, – заметила я.

– Ты думаешь? А мне кажется, он и сейчас рыщет где‑то поблизости, прячась в грязной тени Неферет, под которой я подразумеваю, сама знаешь какое место, – сообщила Стиви Рей.

– Фу‑у‑у‑у! – на этот раз я рассмеялась, и услышала в трубке хихиканье Стиви Рей.

На какое‑то мгновение мы снова стали лучшими подругами, хохочущими над проблемой катастрофического возрастания числа потаскух и уродин в нашем прекрасном мире. К сожалению, гораздо менее забавные проблемы этого мира слишком громко напоминали о себе, и наш смех смолк гораздо быстрее, чем обычно.

Я вздохнула и сказала:

– Если я правильно поняла, это все только слухи и сплетни? Ты не видела Калону своими глазами?

– Нет, но я смотрю в оба.

– Отлично, поскольку, если удастся застукать этого урода рядом с Неферет после того, как она перед всем советом отлучила его на сотню лет, это будет первым шагом к тому, чтобы сорвать с нее маску добродетели, – сказала я. – Кстати, когда будешь смотреть в оба, не забывай поглядывать вверх. Где Калона, там и его поганые пернатые детки. Я ни на секунду не верю, что они вдруг разом испарились!

– Да. Конечно. Поняла.

– Кстати, Старк говорил мне о том, что в Талсе недавно видели пересмешника. Это правда? – я задумалась, пытаясь припомнить, что именно сказал мне Старк.

– Да, видели одного, но уже давно.

Голос Стиви Рей показался мне каким‑то странным, словно ее что‑то душило, и она с трудом выдавливала из себя слова. Черт, неудивительно! По сути, я оставила ее одну в воротах Дома Ночи. Мне становилось плохо при одной мысли о том, сколько всего свалилось на мою подругу после смерти Джека.

– Береги себя, ладно? Я не переживу, если с тобой что‑нибудь случится, – сказала я.

– За меня не волнуйся. Я буду осторожна.

– Хорошо. Значит так, через два часа у нас зайдет солнце. Когда Старк проснется, мы быстренько соберемся и вылетим домой первым же самолетом, – как можно бодрее объявила я, хотя у меня тошнота подкатывала к горлу при одной мысли об отъезде.

– Ах, Зет! Как же я рада! Помимо того, что тебе просто необходимо вернуться в школу, я так по тебе соскучилась!

Я улыбнулась телефону.

– Я тоже скучала по тебе. И вообще, хорошо вернуться домой, – соврала я.

– Пошли мне сообщение, когда прилетаешь. Если я не буду спать в своем гробу, то я встречу тебя.

– Стиви Рей, ты не спишь в гробу!

– Но запросто могу, потому что днем я мертвее мертвого.

– Ага, Старк тоже.

– Да, кстати, как твой мальчик? Ему лучше?

– Гораздо, – я помолчала, а потом добавила: – С ним все просто замечательно, правда.

Разумеется, высокоточный радар лучшей подруги тут же настроился на нужную волну.

– Так‑так‑так… Вы ведь с ним не?..

– А если я скажу, что да? – пробормотала я, чувствуя, как у меня краснеют щеки.

– Тогда я издам ликующий клич Оклахомы!

– Ну, давай, издавай.

– Подробности! Я хочу слышать все подробности, – сказала Стиви Рей и вдруг громко зевнула.

– Услышишь при встрече, – пообещала я. – У вас уже рассветает?

– Рассвело. Извини, я стремительно отключаюсь.

– Нет проблем. Иди спать. До встречи, Стиви Рей.

– Пока‑пока, – пробормотала она, снова зевая.

Я отключилась и пошла посмотреть на Старка, спавшего мертвым сном на нашей огромной кровати под пологом.

Нет слов, я любила Старка всей душой, но порой мне очень‑очень хотелось, чтобы можно было взять его за плечи, встряхнуть и разбудить, как нормального парня. Но я знала, что это совершенно невозможно. В этот день на Скае было необыкновенно солнечно – ни единого облачка в ясном небе. Значит, от Старка мне не могло быть никакой пользы – я посмотрела на часы – еще целых два с половиной часа.

Что ж, это давало мне время собраться, повидаться с королевой и сообщить ей ошеломляющую новость о том, что я должна покинуть этот прекрасный остров, где мне было так чудесно и замечательно, совсем как дома… Я покидала магический остров Скай, который Ских совсем недавно решила вновь приоткрыть остальному миру, после того, что я возродилась здесь к жизни! Я покидала Скай, потому что…

Внезапно в голове у меня щелкнуло, бешеная пляска мыслей прекратилась и все стало ясно.

– Потому что это не мой дом, – прошептала я. – Мой дом в Талсе. Там мое место. – Я грустно улыбнулась своему спящему Хранителю. – Там наше место. – Я чувствовала, что это правда – даже несмотря на то, что ждало меня там, и что я покидала здесь. – Пора вернуться домой, – твердо сказала я.

– Скажите что‑нибудь. Что угодно! Пожалуйста!

Я только что все выложила Ских и Шорасу. Рассказывая об ужасной смерти Джека, я заливалась слезами и соплями. Снова. И пока я лепетала про необходимость немедленно вернуться домой и стать настоящей Верховной жрицей, пусть даже мне пока не вполне ясно, что это означает, королева и ее Хранитель молча смотрели на меня, и лица их были мудрыми и непроницаемыми.

– Смерть друга всегда тяжкий удар. Особенно, когда она наступает так рано и уносит такого молодого, – сказала Ских. – Я скорблю о твоей утрате.

– Спасибо, – кивнула я. – До сих пор не могу в это поверить!

– О‑эй, ничего, девочка, – мягко сказал Шорас. – Помни, что королева должна забывать о скорби во имя исполнения своего долга, горе затуманивает рассудок.

– Кажется, для этого я еще недостаточно взрослая, – всхлипнула я.

– Как и все мы, – ответила королева Ских. – Я хочу, чтобы ты поняла кое‑что, прежде чем покинешь нас. Помнишь, что я ответила тебе, когда ты попросила разрешения остаться на Скае? Я сказала, что ты можешь остаться здесь до тех пор, пока совесть тебе позволяет. Подумай хорошенько и ответь, что велит тебе покинуть Скай: зов пробудившейся совести или же манипуляции других…

– Можете не продолжать, я поняла, – воскликнула я. – Да, Неферет думает, будто это она хитро выманила меня отсюда, но на самом деле я должна вернуться на Скай, потому что там мой дом. – Я твердо посмотрела в глаза Ских и продолжила, надеясь, что она поймет меня: – Мне очень нравится на острове Скай. Мне было так хорошо здесь, что остаться навсегда казалось самым простым решением. Но, как вы сами сказали, путь Богини непрост. Поступать правильно еще сложнее. Если я останусь здесь, отрекшись от собственного дома, я отрекусь и от совести. Просто повернусь к ней спиной, и все тут.

Ских кивнула, лицо ее разгладилось.

– Значит, ты покидаешь место силы не из‑за манипуляций Неферет. Но помни, что падшая Верховная жрица не подозревает об этом. Отныне она будет уверена, что достаточно одной простой смерти, чтобы заставить тебя плясать под ее волынку.

– Смерть Джека – это совсем не просто! – гневно воскликнула я.

– Непросто для тебя, но порождение Тьмы убивает быстро, легко и без малейших сожалений, – вставил Шорас.

– Неферет никогда не поймет, что ты вернулась в Талсу, следуя путем Света и дорогой Никс, – терпеливо продолжила Ских. – Она будет считать твое возвращение проявлением слабости.

– Спасибо, я запомню это. – Я посмотрела в светлые и гордые глаза Ских. – Вы с Шорасом и все другие воины, которые захотят, можете поехать со мной, – предложила я. – Если вы будете на нашей стороне, у Неферет не будет шансов!

Ских ответила мне твердо и без колебаний:

– Если я покину свой остров, слухи об этом непременно дойдут до Высшего совета. На протяжении столетий нам удавалось мирно сосуществовать с ним, поскольку я удалилась от политики и дел вампирского сообщества. Если я вступлю в современный мир, Высший совет больше не сможет игнорировать мое существование.

– Может быть, оно и к лучшему? По‑моему, давно пора хорошенько встряхнуть и Высший совет, и все вампирское общество вместе с ним! Они ведь поверили словам Неферет и спустили ей с рук убийство человека – невинного человека! – Мой голос прозвучал так сильно и резко, что я впервые в жизни почувствовала себя настоящей королевой.

– Это не наша битва, девочка, – покачал головой Шорас.

– Почему? С каких это пор борьба со злом стала не вашей битвой? – грозно спросила я, оборачиваясь к Хранителю Ских.

– А почему ты думаешь, что мы не ведем борьбу со злом здесь, на своем острове? – резко спросила меня Ских. – Как только ты попала сюда, ты сразу же почувствовала присутствие древней магии. Скажи мне честно, часто ли ты сталкивалась с чем‑то похожим в своем мире?

– Нет, вообще не сталкивалась, – медленно покачала головой я.

– Нам приходится сражаться за то, чтобы сохранить старые обычаи, – вздохнул Шорас. – И мы не можем делать это у тебя в Талсе.

– Откуда вы знаете? – не сдавалась я.

– Потому что там не осталось древней магии! – в отчаянии воскликнула Ских.

Повернувшись ко мне спиной, она подошла к огромному окну и посмотрела на огромный шар солнца, медленно опускавшийся в серо‑голубые волны. Спина ее была прямой и напряженной, а в голос прозвучал печально:

– Там, в твоем мире, таинственная, чудесная магия прошлого, в которой черный бык олицетворяет Богиню, уважается баланс мужского и женского начала, и даже деревья и камни наделены душами и именами, давно уничтоженными цивилизацией, беспамятством и нетерпимостью. Современный народ, что люди, что вампиры, видят в земле лишь бездушную почву, на которой они живут. Они считают варварским или даже греховным прислушиваться к голосам одухотворенного мира, поэтому душа и благородство уходят из жизни, покидают ее…

– И находят прибежище здесь, – подхватил Шорас, когда Ских замолчала.

Он подошел к своей королеве. Ских стояла ко мне спиной, но Шорас обернулся. Очень бережно он положил ладонь на плечо своей королевы и нежно скользнул по ее руке вниз, чтобы сплести ее пальцы со своими. Я увидела, как тело Ских мгновенно отозвалось на это прикосновение. Казалось, Шорас помог ей снова собраться и обрести почву под ногами.

Прежде чем повернуться ко мне, Ских быстро сжала и выпустила его руку, а когда наши глаза снова встретились, я вновь увидела перед собой величественную, мудрую и сильную королеву острова Скай.

– Мы – последний бастион старых обычаев. На протяжении веков я хранила и защищала древнюю магию. Эта земля осталась живой и священной. Поклоняясь черному быку и уважая его вторую половину – белого быка, мы сохраняем извечный баланс добра и зла. Мой остров – это последний кусочек мира, в котором помнят.

– Помнят?

– О‑эй, девочка, помнят, – кивнул Шорас. – Мы помним то время, когда честь значила больше, чем выгода, а верность не знала ни сомнений, ни отговорок.

– Но я видела то же самое в Талсе! Там тоже есть честь и верность, а многие чероки, люди из народа моей бабушки, и сейчас с уважением относятся к земле!

– Возможно, в некотором смысле это так, но вспомни мою рощу и то, что ты чувствовала там. Подумай о том, что говорила тебе эта земля, – сказала Ских. – Я знаю, ты слышала ее зов. Я видела это в тебе. Разве ты испытывала нечто подобное в других местах?

– Да, – не задумываясь, выпалила я. – Роща в Потустороннем мире очень похожа на вашу! – Только тут до меня дошло, что я сказала, и меня словно осенило. – Кажется, я поняла! На Скае хранится часть магии самой Никс!

– Пожалуй, но не только. То, что хранится на моем острове, гораздо старше нашей Богини. Понимаешь, Зои, современный мир не утратил Никс. Пока. Но в нем потеряно мужское начало Богини, и я боюсь, что из‑за этого нарушился баланс между добром и злом, Светом и Тьмой.

– Нет, королева, это не просто опасения, – мягко поправил ее Шорас. – Мы точно знаем, что так оно и есть.

– Калона! – воскликнула я. – Он часть этого утраченного равновесия, да? Ведь когда‑то он был Воином Никс. Стоило ему появиться в нашем мире, как все сразу же пошло наперекосяк, потому что Калоне тут не место!

Когда я поняла это, то не почувствовала к Калоне ни гнева, ни жалости, но потихоньку начала понимать, откуда взялась аура отчаяния, окутывавшая Бессмертного. И еще ко мне пришло знание. А знание, как известно, это сила.

– Теперь ты понимаешь, почему я не должна покидать свой остров? – спросила Ских.

– Да, – нехотя ответила я. – Но мне все равно кажется, что вы заблуждаетесь, думая, будто в нашем мире совсем не осталось древней магии. Между прочим, черный бык недавно появился именно в Талсе!

– Да, но только после появления белого, – уточнил Шорас.

– Зои, я очень хочу поверить в то, что внешний мир еще не полностью уничтожил магию былых времен, – сказала Ских. – Именно поэтому я хочу дать тебе кое‑что.

Королева подняла руки и выпутала длинную серебряную нить из тяжелой массы переплетенных цепей и ожерелий, опутывавших ее шею. Сняв цепочку через голову, Ских поднесла ее к моим глазам. Только теперь я разглядела, что на цепочке была подвеска – идеально круглый молочно‑белый камешек, гладкий и блестящий, очень похожий на леденец «Лайфсейвер» с кокосовым вкусом. Свет зажженных факелов бросал трепещущие отблески на поверхность камня, и по искристому блеску я сразу узнала минерал.

– Это же кусочек мрамора острова Скай! – выпалила я.

– Это особенный кусочек скайского мрамора, он называется «камень провидца», – сказала Ских. – Больше пяти веков тому назад его нашел молодой воин, который, во время своего шаманского поиска, шел через хребет Кулин на Скае.

– Воин совершал шаманский поиск? – переспросила я. – Чего только не бывает на Скае!

Ских улыбнулась и перевела глаза с покачивающегося кусочка мрамора на Шораса.

– Такое случается раз в пятьсот лет.

– О‑эй, так и есть, – кивнул Шорас, отвечая ей такой нежной и многозначительной улыбкой, что я поспешила отвести глаза.

– По‑моему, отправлять бедных воинов в шаманский поиск чаще, чем раз в пятьсот лет, было бы непростительным варварством!

При звуках этого голоса у меня сладко задрожало в животе, и я отвернулась от королевы и Шораса, чтобы посмотреть на стоящего в арочном проеме Старка.

Лохматый и заспанный, он щурился на догорающий солнечный свет в огромном окне. Он был одет в футболку и джинсы, и выглядел настолько похожим на прежнего Старка, что я впервые за все это время испытала острый приступ тоски по дому. Ских жестом велела опустить тяжелые шторы на окнах, чтобы Старк смог войти в темную комнату и заключить меня в объятия.

– Я думала, ты проспишь еще час или больше, – сказала я, крепко обнимая его.

– Я почувствовал, что ты чем‑то расстроена, и проснулся, – шепнул Старк мне на ухо. – И еще мне снились какие‑то мерзкие сны.

Я отстранилась, чтобы посмотреть ему в глаза.

– Джек умер.

Старк затряс головой, потом замер, дотронулся до моей щеки и судорожно выдохнул.

– Значит, вот что я почувствовал. Вот почему ты была так расстроена. Мне так жаль! Что случилось?

– Официально это несчастный случай. Но на самом деле это дело рук Неферет, только никто не может этого доказать.

– Когда вылетаем?

Я благодарно улыбнулась Старку, а Ских ответила за меня:

– Сегодня же. Мы обо всем позаботимся, вам нужно только собраться и приготовиться.

– Так что это за камень? – спросил Старк, беря меня за руку.

Ских снова подняла цепочку. Залюбовавшись медленно вращавшимся мраморным колечком, я заглянула в середину камня. В тот же миг весь мир вокруг меня сузился и стал исчезать.

Но где же комната? Куда она подевалась?

Борясь с подступающей тошнотой и головокружением, я смотрела сквозь пророческий камень на странный пейзаж, похожий на морское дно. Мимо проплывали какие‑то причудливые фигуры всех оттенков бирюзы, сапфира и хрусталя. Мне показалось, будто я увидела крылья, плавники и длинные, развевающиеся гривы.

Кто это? Русалки? Морские коньки? Или все проще – я просто окончательно спятила? Это было последнее, о чем я успела подумать, перед тем как окончательно проиграла битву с головокружением и во весь рост рухнула на пол.

– Зои! Посмотри на меня! Скажи что‑нибудь!

Я увидела над собой перекошенное от страха лицо Старка. Он держал меня за плечи и тряс с такой силой, словно хотел вытрясти дух.

– Хватит, – слабо проговорила я, безуспешно пытаясь отогнать его.

– Ничего страшного, просто дай ей вздохнуть, – раздался властный голос Ских. – Сейчас она придет в себя.

– Она потеряла сознание! Это не нормально! – закричал Старк, продолжая крепко держать меня за плечи. Хорошо хоть трясти перестал!

– Все в порядке, я уже пришла в себя, – сказала я. – Помоги мне сесть.

Судя по хмурому взгляду Старка, ему совсем не хотелось этого делать, однако он подчинился.

– Выпей это, – велела Ских, поднося к моим губам кубок вина, судя по запаху, щедро смешанного с кровью. – Нет ничего необычного в том, что Верховная жрица падает в обморок, впервые испытав силу камня провидца. Особенно, если она не была к этому готова.

Взбодрившись после несколько глотков крови с вином (фу, конечно, но очень вкусно), я встала и укоризненно посмотрела на королеву.

– Неужели нельзя было заранее подготовить меня к этому?

– Можно было бы, отчего нельзя? – ответил мне Шорас. – Да только камень провидца действует не на всех Верховных жриц, так что откуда нам было знать, как у тебя с ним сложится? Предупредили бы тебя заранее, а он бы не подействовал, что тогда? Зачем попусту расстраивать?

Я потерла спину пониже крестца.

– Лучше бы вы пощадили мою задницу, а не чувства! А что я там такое увидела?

– На что это было похоже? – вопросом на вопрос ответила Ских.

– На странный подводный аквариум, который поместился аккурат в этой дырочке, – я показала пальцем на камень, стараясь не смотреть на него.

– Правильно, – улыбнулась Ских. – Скажи‑ка, где ты видела что‑то похожее раньше?

Я радостно вытаращила глаза.

– В роще! Это были водяные духи!

– Конечно, – кивнула Ских.

– Значит, это что‑то типа прибора для обнаружения магии? – спросил Старк, искоса глядя на камень.

– Да, но только в руках Верховной жрицы с определенными способностями.

Ских подняла цепочку и надела ее мне на шею. Камень провидца удобно устроился в ложбинке между моих грудей, и я сразу почувствовала тепло, словно он был живой.

– Он, правда, находит магию? – спросила я, накрывая его рукой.

– Только одну ее разновидность, – ответила Ских.

– Водяную? – смущенно переспросила я.

– Главное, не стихия, а сама магия, – поправил меня Шорас.

Видимо, на лице у меня было написано полнейшее недоумением, поскольку Ских поспешила прийти мне на помощь.

– Камень провидца находится во взаимодействии с самой древней магией – той, которую я охраняю на своем острове. Я дарю тебе этот камень, чтобы ты смогла найти и узнать древние силы, если они все еще существуют в твоем мире.

– И что она должна делать, если найдет их? – спросил Старк, подозрительно глядя на камень.

– Радоваться или бежать, в зависимости от того, что найдет, – с лукавой улыбкой ответила Ских.

– И запомни, девочка, это древняя магия отправила твоего Воина в Потусторонний мир, и это она сделала его твоим Хранителем, – сурово проговорил Шорас. – Цивилизация не уничтожила и не разбавила ее могущество.

Я сжала камень в кулаке, и вдруг вспомнила, как Шорас стоял над Старком и, словно в трансе, кромсал его ножом, так что кровь моего Воина ручьями стекала по древним рисункам на камне, который здесь называли Со‑н‑Гих, или Сидение духа.

Внезапно я поняла, что дрожу всем телом.

И тогда теплая рука Старка накрыла мою руку, и я посмотрела в его спокойные глаза.

– Не волнуйся. Я буду с тобой, так что и радоваться, и удирать будем вместе. Я всегда тебя прикрою, Зет.

И я, пусть на мгновение, почувствовала себя в безопасности.