Глава 5. – Эй, Зо, просыпайся! Ну, пожалуйста

Зои

– Эй, Зо, просыпайся! Ну, пожалуйста! Просыпайся и поговори со мной.

У этого парня был приятный голос. Я знала, что он красавчик, еще до того, как открыла глаза. А когда, наконец, открыла, то сразу улыбнулась ему, потому что оказалась совершенно права. Это был один из тех парней, о которых моя лучшая подруга Кайла говорит: «классный мальчик под роскошным соусом». Вот круто, а? В голове стоял туман, но в остальном я чувствовала себя расчудесно. Поэтому улыбнулась еще шире.

– Я проснулась. Ты кто?

– Зои, прекрати валять дурака. Это совсем не смешно.

Парень хмуро посмотрел на меня, и только тут до меня вдруг дошло, что я лежу у него на коленях. Я поспешно села и отползла в сторону. Нет, он, конечно, красавчик и все такое, но, простите, я не из тех, кто чувствует себя комфортно на коленях незнакомого парня!

– М‑м‑м. Вообще‑то я и не смеялась.

Его симпатичное лицо вдруг вытянулось от изумления.

– Постой, Зо... Ты хочешь сказать, что не узнаешь меня?

– Ну вот что, хватит! Ты отлично знаешь, что я не знаю, кто ты такой! Хотя мне кажется, что ты меня откуда‑то знаешь.

Тут я замолчала, окончательно запутавшись во всех этих «знаешь».

– Зои, ты знаешь, кто ты такая? Я захлопала глазами.

– Глупый вопрос! Разумеется, я знаю, кто я такая! Я – Зои.

Все‑таки хорошо, что этот парень такой симпатичный, потому что с мозгами у него явно беда. Как говорится, не самый яркий фломастер в коробке.

– Ты знаешь, где ты? – он задал этот вопрос очень осторожно, почти робко.

Я огляделась по сторонам. Мы сидели на чудесной мягкой травке у мостков, ведущих к озеру, которое блестело, как зеркало, под ослепительными лучами утреннего солнца.

Солнце? Ослепительные лучи?

Не может быть!

Что‑то тут не так.

Проглотив ком в горле, я посмотрела в добрые глаза парня и попросила:

– Скажи мне, как тебя зовут.

– Хит. Я Хит. Ты меня знаешь, Зо. Ты никогда меня не забудешь.

Я его знала.

Вспышки воспоминаний замелькали у меня перед глазами, как фильм на ускоренной перемотке: вот в третьем классе Хит говорит мне, что мои обкромсанные волосы выглядят круто; вот Хит спасает меня от гигантского паука, шлепнувшегося на меня на глазах у всего нашего шестого класса; вот Хит впервые целует меня после футбольного матча в восьмом классе; вот Хит слишком много пьет и бесит меня до чертиков; вот я запечатлелась с Хитом... потом запечатлелась снова, а потом я вижу как Хит...

– О, Богиня! – все картины слились воедино, и я все вспомнила.

– Зо, – он поспешно обнял меня и прижал к себе, – все нормально. Все будет хорошо.

– Как все может быть хорошо? – прорыдала я. – Ты же умер!

– Зо, малыш, так уж получилось. Я даже испугаться не успел, да и больно особо не было, – говорил он своим спокойным, знакомым с детства голосом, тихонько укачивая меня и поглаживая по спине.

– Но я помню! Я все помню! – закричала я, не в силах удержаться от безобразных рыданий. – Калона тебя убил! Я все видела. Хит, я пыталась его остановить! Правда, честное слово.

– Шшшш, малыш, все... все... Я знаю, что ты пыталась. Но ты уже ничего не смогла сделать. Я позвал тебя к себе, и ты пришла. Ты все сделала правильно, Зо. А теперь ты должна вернуться, чтобы бороться с ним и с Неферет. Ты ведь помнишь? Неферет убила двух вампиров из твоей школы, преподавателя драматического искусства и этого... второго.

– Лорена Блейка? – ахнула я. У меня даже слезы высохли от страха, и я поспешно вытерла лицо. Хит, как обычно, вытащил из кармана джинсов упаковку бумажных носовых платков «Клинекс». Несколько секунд я молча смотрела на нее, а потом удивила нас обоих, согнувшись пополам от смеха.

– Ты притащил на небеса грязные, использованные бумажные платки? Нет, серьезно? – хохотала я.

Хит посмотрел на меня обиженно.

– Эй, Зо. Никакие они не использованные. То есть, использованные, но не очень...

Укоризненно покачав головой, я с опаской вытащила из упаковки один платок и вытерла лицо.

– Высморкайся хорошенько. У тебя нос распух. У тебя всегда сопли, когда ты плачешь. Поэтому я и ношу с собой платки.

– Я тебя умоляю! Можно подумать, я так часто плачу, – огрызнулась я, мгновенно забыв, что он умер и все прочее.

– Нечасто, но когда плачешь, то вечно хлюпаешь носом, поэтому я должен быть во всеоружии.

Я посмотрела на него, и реальность вновь оглушила меня.

– Что я буду делать, когда тебя не будет рядом, и некому будет подавать мне носовые платки? – рыдания вновь комом подступили к моему горлу. – И... и кто будет напоминать мне о том, что такое дом и что такое любовь? И что значит быть человеком? – я снова разрыдалась, только сильнее, чем раньше.

– Брось, Зо. Ты сама со всем этим разберешься. У тебя будет куча времени! Ты же у нас крутая верховная жрица, не забыла?

– Я не хочу быть верховной жрицей, – абсолютно искреннее сказала я. – Я хочу быть Зои и остаться здесь. С тобой.

– Этого хочет только часть тебя, Зо. И мне кажется, именно та часть, которой нужно поскорее повзрослеть, – он сказал это очень спокойно, но его голос вдруг показался мне слишком старым и слишком мудрым для моего Хита.

– Нет! – Не успела я произнести это, как краем зрения увидела промельк угольно‑черной тьмы. У меня отчего‑то засосало под ложечкой, и мне почудилось, будто я успела заметить очертания острых рогов.

– Ты не можешь изменить того, что случилось, Зо.

– Нет, – повторила я, не глядя на него. Я пристально вглядывалась в то, что всего несколько мгновений назад казалось мне прелестным лужком, обрамлявшим чудесное озеро. Теперь я совершенно отчетливо видела тени и фигуры в том месте, где совсем недавно не было ничего, кроме солнечного света и мотыльков.

Меня пугала притаившаяся в этих тенях тьма, Зато фигуры так и манили к себе, как яркие игрушки притягивают детишек. Вот в сгущающейся тьме мелькнули чьи‑то глаза, и я поймала на себе взгляд, показавшийся мне знакомым. Он напомнил мне кого‑то...

– Я кого‑то здесь знаю...

Хит взял меня за подбородок и повернул к себе, заставив отвести взгляд от теней.

– Зо, не нужно глазеть тут по сторонам. Ты должна просто собраться и настроиться на возвращение домой. А потом попробуй щелкнуть каблуками или проделать еще какой‑нибудь мега‑фокус из арсенала Верховной жрицы и вернутся в реальный мир, где твое место.

– Без тебя?

– Без меня. Я умер, – тихо сказал он, погладив меня по щеке теплыми и совершенно живыми пальцами. – Я должен остаться здесь. Честно говоря, мне кажется, что это место лишь первый шаг на пути туда, где мне положено остаться. Но ты‑то еще жива, Зо. Тебе здесь не место.

Я отпрянула от его руки, отстранилась, а потом вскочила и затрясла головой, размахивая волосами, как безумная.

– Нет! Я не вернусь без тебя!

Еще одна тень бросилась мне в глаза. На этот раз она вырвалась из темного, клубящегося тумана, который незаметно окружил нас со всех сторон. Теперь я уже не сомневалась, что заметила ослепительный блеск острых рогов. Затем туман вновь всколыхнулся, и одна из теней обрела форму человека, глядящего на меня из темноты.

– Я тебя знаю, – прошептала я глазам, которые были очень похожи на мои собственные, только старше и печальнее – намного печальнее.

Тень растаяла, и ее место заняла другая. Она тоже посмотрела на меня, но в ее глазах не было печали. Они были лукавыми и до боли знакомыми...

– Ты... – прошептала я, пытаясь вырваться из рук Хита, крепко прижимавшего меня к себе.

– Не смотри, Зо. Просто соберись и иди домой. Прошу тебя.

Но я не могла не смотреть. Что‑то внутри заставляло меня.

Я увидела еще одно лицо со знакомыми глазами – на этот раз настолько знакомыми, что узнавание придало мне силы. Вырвавшись из объятий Хита, я повернула его лицом к тьме, чтобы он тоже мог увидеть это.

– Черт возьми, Хит! Ты только погляди! Это же я!

И это была правда. Другая «я» замерла на месте, и мы молча смотрели друг на друга. На вид ей было лет девять, и она испуганно разглядывала меня, молча хлопая глазами.

– Зо, посмотри на меня, – Хит резко развернул меня и с такой силой схватил за плечи, что на коже наверняка останутся синяки. – Тебе надо немедленно уходить отсюда.

– Но это же я... в детстве!

– Мне кажется, что они все – это ты. То есть, части тебя. Что‑то случилось с твоей душой, Зо, и тебе надо поскорее отсюда выбраться, чтобы все исправить.

Внезапно у меня закружилась голова, и я беспомощно повисла в его руках. Не знаю, как я об этом узнала – просто знала, и все. Поэтому то, что я сказала Хиту, было такой же абсолютной и окончательной правдой, как и его смерть:

– Я не могу уйти, Хит. Я не смогу отсюда уйти до тех пор, пока эти кусочки меня снова не сложатся в одно целое. А я не знаю, как это сделать – просто не знаю, и все!

Хит прижался лбом к моему лбу и прошептал:

– Ну‑ну, успокойся. Может, попробуешь воздействовать на них тем противным голосом злой мамочки, которым ты разговаривала со мной, когда я увлекался выпивкой? Скажи им, ну не знаю, типа: а ну быстро прекратили всю эту фигню и вернулись в меня обратно! На место, слышали?

Он так похоже передразнил мой голос, что я чуть не улыбнулась. Чуть‑чуть.

– Но если я снова стану целой, то не смогу здесь остаться. Я чувствую это, Хит, – тихо прошептала я.

– Если ты снова не станешь целой, то уже никогда не сможешь отсюда уйти, потому что ты умрешь, Зо. Я это чувствую, – ответил он.

Я посмотрела в его добрые знакомые глаза.

– Разве это плохо? Мне кажется, это место намного лучше всей этой фигни, которая ждет меня в там, в реальном мире.

– Нет, Зо! – На этот раз Хит рассердился по‑настоящему. – Здесь не лучше. По крайней мере, для тебя.

– Может, это потому, что я не мертвая? Пока, по крайней мере, – пробормотала я. Потом сглотнула и вынуждена была признать, что вслух эти слова звучали довольно жутко.

– Я думаю, дело далеко не только в этом. Хит больше не смотрел на меня. Он глядел куда‑то за мою спину, и глаза у него были огромными и круглыми от изумления.

Я обернулась. Извивающиеся фигуры, похожие на довольно неприятные, незаконченные версии меня, клубились в черном тумане. Дрожали, колыхались, трепетали и вообще вели себя крайне взбудоражено. Потом полыхнула вспышка света, превратившаяся в огромную стену страшных, зазубренных рогов, и что‑то с оглушительным хлопаньем рухнуло сверху на луг. При этом духи или незавершенные части меня подняли дикий визг и, не переставая вопить, кинулись врассыпную, пока совсем не исчезли.

– И что это было? – спросила я у Хита, безуспешно пытаясь скрыть свой страх.

Мы вместе пятились к краю луга. Хит крепко взял меня за руку.

– Я не знаю, но я буду с тобой и помогу тебе. А сейчас, – сосредоточено прошептал он, – не оглядывайся, поняла? Просто держи меня за руку и беги!

Это был один из тех редчайших случаев в моей жизни, когда я не стала с ним спорить и задавать вопросов. Я просто сделала то, что велел мне Хит – схватила его за руку и бросилась бежать со всех ног.