Глубоко засевший страх

Страхи могут быть удивительно живучими. Когда мне было всего семь лет, у меня возник парализующий страх перед сдачей тестов. Картинка по-прежнему отчетливо всплывает в моей памяти. Всего несколько минут остается до начала урока. Раздается резкий звонок, ученики шуршат бумагами, затем наступает тишина. Мучение начинается. Я сижу на своем маленьком стульчике, дрожа от страха. Миссис Байем, учительница, которая ведет уроки во втором классе, проходит по рядам, время от времени делая резкие замечания ученикам.

Второй класс стал для меня настоящей тюрьмой, в которой накрепко замораживались мои умственные способности и отключался творческий потенциал. Не каждый ученик так болезненно реагирует на крики и выволочки учителей. Это стало для меня настоящей пыткой. Каждое утро я проводила в ее камере, рисуя карандашом окружности и молясь о том, чтобы она не унижала меня перед другими детьми. Большинство моих молитв оставались без ответа. «Ну что за чучело, ты ничего не соображаешь!» – орала она на меня.

Много лет спустя, когда я занялась страховой деятельностью и мне приходилось сдавать экзамены, я, как правило, впадала в ступор и не могла ничего ответить. Мой руководитель отдела продаж говорил, что я ленюсь думать. Однако я лучше понимала причину моих провалов. Я боялась, что миссис Байем стоит за моим плечом. Этот страх преследовал и мучил меня на ранних стадиях моей карьеры.

По результатам первого года работы в страховой компании «Линкольн Нэшенел Лайф» я выиграла путешествие на Бермуды. Я стояла в шикарном вестибюле гостиницы «Принцесс Отель» вместе с тремя менеджерами из главного офиса. Один из них мимоходом заметил: «Запомни, Мэри Лу, ты должна сдать тест по ценным бумагам в течение восемнадцати месяцев, иначе мы вынуждены будем расторгнуть с тобой договор». Я пристально посмотрела в его холодные глаза и сказала: «Я слишком долго искала работу, прежде чем, наконец, нашла, и свои обязанности знаю!» Такого рода оборона была для меня своеобразным щитом, скрывавшим мой страх перед разоблачением. Вернувшись через три недели домой, я получила уведомление, в котором сообщалось, что меня освободили от сдачи экзамена во избежание карьерной катастрофы.