Дарниэль, Повелитель дроу. Стоял, глядел на нее и боялся поверить своим ушам

Стоял, глядел на нее и боялся поверить своим ушам. Неужели она согласилась? Может, послышалось? Да нет… вроде.

Больше всего на свете мне хотелось уволочь непокорную эльфийку в темный уголок и наглядно показать, насколько сильно я ее люблю. Кто меня за язык тянул, когда я обещал ее не торопить? Я живой мужчина, в конце концов, и…

Стоп! А если она передумает? Она может, запросто. Ну уж нет! Не позволю!

Надо отрезать ей все пути к отступлению. И желательно быстро. В голове защелкали предположения. Сама не пойдет, по дороге как пить дать сбежит. Значит, нужно унести. Это вот не проблема, проблема в реализации сего действия! Если на руках потяну, она меня на что угодно подговорит. Стыдно признаться, но жена мною вертит как хочет.

Нет, не отступлюсь!

О, придумал! Закинул Рику на плечо и пошел к выходу, уже заранее сцепив зубы и ожидая вслед громкие протесты. Но она молчала… видимо, дошло не сразу.

Ну я был прав. Началось! Осторожное выяснение намерений, плавно перешедшее в панику, но что удивительно — без криков. В ход пошли типично женские отговорки: «Я не одета!»

Ой, смешная! Да мне все равно. Я бы вообще предпочел наедине и без одежды. И давно бы так сталось, если бы не моя дурацкая клятва подождать. Вот где были мои мозги в то время, когда я клялся на родовом перстне, а?

По пути ругая себя почем зря, я доволок ее до храма. На месте поставил Эрику в центре, напротив алтаря, и очень строго приказал никуда не уходить.

Впрочем, вскоре народу набилась тьма-тьмущая, сбежать отсюда стало весьма проблематично. Всем же интересно, что дальше будет и зачем Повелитель жену в храм потащил, да еще таким способом — неужели разводиться?

Я бы и торжественно ввел сюда любимую… если бы она меньше мне помотала нервов.

Сердце билось с перебоями. Неужели я сам волнуюсь?

Я договорился со жрецами, подготовил ритуал возжигания священного костра и дары богине. Управившись с неотложными вопросами, я вернулся к главному алтарю. Взяв Рику за руки, объяснил, что ей делать, и рассказал про нужные слова.

Видел по ее лицу: сложную фразу незнакомого языка не запомнила, поэтому отчаянно паниковала — на виске билась жилка, зрачки стали просто огромными, губы пересохли. Ничего страшного, любимая, я помогу.

Я смотрел в глаза Эрики, черпая в них храбрость, и начал цитировать призыв к богине и полную клятву верности. Через некоторое время жена, кое-где запинаясь, с моими подсказками произнесла ответную часть.

Неожиданно нас окутал яркий золотой свет. Все услышали волшебный голос богини. Она мелодично произнесла: «Благословляю!» — вслед за этим я почувствовал жжение на запястьях.

Не понимаю! Должен был только еще выше вспыхнуть костер да исчезнуть застежки на браслетах?!

Богиня покинула нас. Яркий божественный свет погас. Я стоял и не верил своим глазам: браслеты исчезли, на наших руках красовались золотые татуировки, знак благословения богини. Идеальный брак?! Но это выдумка, миф!

Впрочем, пристальный взгляд на руки в этом разубеждал.

Я попытался вспомнить все когда-либо прочитанное или услышанное об идеальном браке: «Должны соединиться две половинки и почувствовать себя одним целым». Что еще там было? «Чувства, объединяющие их, должны быть взаимны… или будут взаимны». О боги, спасибо за подаренную вами надежду! Она меня полюбит!

Там было что-то еще: «Связи соединятся и не ослабнут во веки веков». А вот это ей знать пока необязательно. Эрика нерушимых связей жутко боится. И так с ними, бедная, настрадалась и намучилась.

Дроу с восторгом приветствовали нас, встав на одно колено и оказывая огромные почести божественному явлению, как и последовавшему за ним чуду.

Моя половинка отошла от болевого шока и начала наконец интересоваться происходящими странностями. Даже если бы Эрика сейчас устроила грандиозный скандал, ругалась или дралась, я бы все равно был счастлив.

Выслушав мое сумбурное, радостно-неуверенное объяснение, жена посмотрела на меня с недоумением, затем с недоверием и… хлопнулась в обморок.

Я нес ее на руках, как величайшую драгоценность, самую важную награду в моей жизни. Уже в ее покоях начал волноваться: почему она так долго не приходит в себя? Слава богам, жена очнулась.

Какое облегчение! Но уходить нужно как можно быстрее, прямо сейчас. Если промедлю, я не смогу ее здесь оставить одну. Буду целовать ее в этот симпатичный завиток на затылке, развяжу ненавистные шнуровки на бальном платье и… Нельзя! Можно все испортить.

Сжав кулаки и до крови вонзаясь ногтями в ладони, я бегом покинул спальню жены. В своих апартаментах прислонился пылающим лбом к прохладной двери и долго стоял, вдыхая и выдыхая загустевший воздух.

Нелегко мне далась эта ночь, и сколько их еще будет, одиноких, наполненных мыслями о зеленоглазой эльфийке.

С утра навалились срочные дела, необходимо было многое решить, разобраться. В голову абсолютно ничего не лезло. Я думал об Эрике: «Проснулась ли? Как себя чувствует? Что делает?» Хватит! Немедленно прекратить, или свихнешься! Вздохнув, я приказал себе отвлечься и зарылся в бумаги.

Нет, боги в тот день меня определенно ненавидели! В кабинет заявилась моя жена. Она никогда сюда не приходила!

_ Что-то случилось? — вырвалось.

— Ничего. Просто хотела поговорить…

Поговорить? О чем? Опять неприятности на мою голову придумала? Каких сюрпризов мне стоит ожидать? Инстинкт самосохранения побудил сообщить ей о своей чрезвычайной занятости.

И представляете, она согласилась подождать! Определенно здесь что-то не то. А вдруг она сейчас скажет про наш союз, что это ей все не надо? Тогда мне бросаться на меч, вешаться, топиться или стричься в монахи?

Только не это! Просто надо дать ей время, остынет, привыкнет. Это я о Рике говорю? Пытался выкрутиться и намекнуть, что приду вечером. В ответ получил:

— Ты не беспокойся, я вот тут тихонько посижу, подожду.

Все! Точно что-то из ряда вон ужасное. Может, еще раз попробовать?

— Тебе же скучно будет.

— А я вот книжечку почитаю.

Она вытащила финансовый отчет, и мне на мгновение стало очень смешно. Чтобы женщина читала подобную муть? Да ее на пять минут не хватит! Хорошо, с ее невозможным упрямством — на десять. Я, внутренне посмеиваясь над ее отчаянной решимостью, начал тихонько наблюдать. Сначала Эрика просто листала страницы, постукивая себя пальцем по губам, и в некоторых местах тихонько фыркала. Вскоре, к моему огромному удивлению, стащила у меня со стола карандаш и бумагу. Не мог понять — она серьезно? Милая сосредоточенно сопела, раскладывая желтоватые страницы, считала что-то, комментировала на полях, подчеркивая некоторые выкладки… Вскоре на пол сползла, чтобы место было расположить листы…

Не-эт, моя жена хочет остаться вдовой! Разлеглась на животе в откровенной позе, болтая у меня перед носом чудесными ножками. Разве можно перед голодающим ставить поднос, полный аппетитно пахнущих яств? Кто дразнит тигра мясом?

Все! Довольно! Я не каменный! Вытащил у нее листы, поставил на ноги, и будь что будет!

— Ты хотела со мной поговорить?

Смотрела и не видела. Где ее мысли? А мысли все в отчете. Эльфийка авторитетно заявила, что нас обворовывают, и даже показала, исходя из каких данных она сделала подобный вывод.

Я задумчиво посмотрел, куда она указывала своим тоненьким пальчиком, и… от стыда чуть сквозь землю не провалился.

Ого! Вот это прошляпил. Говорил мне папа больше налегать на бухгалтерию с математикой. Дальше мы разбирались уже вдвоем. Пришлось признать ее компетентность и отдать женушке на откуп финансовые отчеты. Советника по налогам становится жалко уже сейчас. Вместе с ним казначея, советника по строительству, главного управляющего дорогами и дворцового смотрителя. Моя жена удивительная, ей цены нет! Настоящий подарок правящему Дому. Сплошь приятные сюрпризы.

По дороге в столовую, видимо, она вспомнила, о чем хотела поговорить, но решила не делать этого при посторонних. И на том спасибо. Правда, я с немым ужасом думал: обед кончится — разговор неизбежно случится, но тут прибежал один из моих помощников. Он настаивал, мол, дело очень срочное и важное и без меня абсолютно нерешаемое. Какой замечательный повод, главное — своевременный!

Я чмокнул свою жену в щечку и сбежал. Как все-таки здорово звучит — «моя жена»!

Проблема действительно оказалась серьезной. Потребовалось гораздо больше времени, чем я предполагал. В спальню ворвался уже практически ночью. Пока устало раздевался, в который раз мысленно давая пенделя начальнику дворцовой стражи, услышал шорох на своей кровати.

Накатило раздражение. Снова Лаурелин! Шла бы она отсюда подобру-поздорову, пока не нарвалась. Очень надоедливая и бесцеремонная дамочка. Совсем в ее репертуаре — пробраться в мою спальню, невзирая на вчерашнюю женитьбу. Где были моя проницательность и знание психологии, когда я с ней связывался? Нет, она хорошенькая — кто спорит! — но слишком властная, амбициозная и надоедливая особа. В конечном счете — скучная до тошноты. Одно время дама настойчиво метила в Повелительницы. Раз уж не вышло, до сих пор пытается сохранить свой статус фаворитки. Как идиотка не может понять, что она мне неинтересна! Мне вообще никто не нужен, кроме вредной и упрямой эльфийки с зелеными глазами, которыми я скоро бредить начну.

Может, следовало отдать приказ казнить Лаурелин? Или выслать? Мысль привлекательная, но… увы, не получится, как бы мне ни хотелось. Слишком влиятельный Дом, чересчур много возникнет проблем. А жаль… Я тяжко вздохнул и строго приказал ей выметаться.

И тут мне захотелось протереть глаза. У меня галлюцинация? На моей кровати стояла, сонная и растрепанная, любимая женщина. Уперев руки в бока, мое солнышко откровенно злилось.

На всякий случай, во избежание ошибки — знаю, что глупо прозвучало, — уточнил еще раз: она ли это? Я временами плохо соображаю, когда дело касается Эрики.

В ответ полетели разгневанные вопли, и в моей голове возникла мысль, в которую я боялся поверить. Она пришла? Сама? Я все-таки решил проверить свою догадку и поцеловал. Какие у нее сладкие губы — не оторваться! Но я не мог, не имел права смолчать:

— Ты уверена? Не передумаешь? Назад пути не будет! Я не отпущу!

Она кивнула. У меня дрожали пальцы, когда я ее раздевал. Никогда в жизни так не волновался. Мне казалось, она сейчас сорвется и убежит или исчезнет. Моя девочка… Только моя… Любимая…

Шелк волос, бархат кожи под ладонями. Какая же горячая! Нежность губ, упругость грудей. Родная моя, любимая. Твои бедра в моих руках. Не стоило меня бояться — я отдам жизнь только за один твой вздох. Нетерпеливая, подожди, я еще не насытился тобой. Твои руки обнимали меня, похищая в сладкий плен. Губами ловил дрожание твоих ресниц. Не мог больше ждать:

— Я люблю тебя!

Теперь я познал, что значит быть с любимой женщиной. Ставить ее желания выше своих. Отдавать больше, чем брать, и получать от этого неописуемое удовольствие. Слышать ее стон наслаждения и забываться самому в сладкой судороге экстаза, растворяясь в любви. Разве я могу отпустить тебя? Мне никогда не насытиться тобой… Ночь продолжалась.

Утром я почувствовал, как Эрика ловко пыталась вылезти из кровати. Душу обдало лютым холодом: все-таки решила удрать? Я остановил Рику и прижал к себе, крепко обхватив руками и ногами. Полузакрыв глаза, молча вдыхал ее запах — любимая, за что ты так со мной? Я же после этой ночи, брошенный, — с ума сойду, умру! Нельзя так, пощади!

Вслед за отчаянием пришли гнев и ярость. Уже поздно! Ты моя, слышишь?! Не пущу! Я стиснул руки еще крепче, сливаясь с ее телом. Моя жена, никому не отдам!

Но простое и логичное объяснение посмешило: она встала потому, что в дверь колотили. Гнев сменил объект направленности. Так, кому неймется? Кто тут у нас отъявленный самоубийца, покажись?! Нельзя хоть на один день оставить правителя в покое и дать побыть с любимой женщиной?

Недовольный, я вскочил с кровати и потянулся за халатом, при этом поймал мимолетный взгляд Эрики, разглядывающей меня с восторгом. Неожиданно это доставило мне огромное удовольствие.

Так и самовлюбленным болваном стану, поглупев от любви. Кошмар! В кого я превращаюсь?

Оставив этот вопрос, пошел выяснять причину визита. Оказалось, Манвэлиэль потеряла Эрику и теперь в панике не знает, где искать. Не успел ничего сказать, как был сметен дроу, влетевшей в спальню на голос Эрики. Манвэлиэль вовсю орудовала подушкой, выясняя с госпожой отношения. Выглядело это забавно и в то же время поражало. Моя супруга, упрямица и вредина, поразительно влияет на других и привязывает к себе совершенно разных существ. Манвэлиэль за ней в огонь и воду пойдет, Айлонор грудью заслонит, кошка будет драться до последнего издыхания, остальные Эрику боготворят, а я… Что я?.. Она моя жизнь. Мое дыхание. Мое сердце.

Не могу и не хочу оставить жену даже на минуту. Ее присутствие постоянно казалось мне миражом, обманом, наваждением. Вдруг все исчезнет, развеется… я внезапно останусь один, без нее? Возможно, это звучит глупо, но сейчас мне не страшно было показаться глупым, просто хотелось схватить каждый кусочек, каждую крошку счастья. Когда я ощущал ее рядом, только тогда верил, что она настоящая. Не мог перестать ее желать, мне было мало ночей.

Этот день начался как обычно. Рика опять ползала по полу с отчетом, а Повелитель упорно пытался привлечь ее к более интересному, на его взгляд, занятию. Совершенно не к месту доложили о вестовом. Пограничный страж вошел, поклонился и доложил, что на границе ждет разрешения на частный визит недоброй памяти Араниэль.

Я помрачнел, а жена в недоумении спросила:

— Кто это?

— Араниэль, наследник Владыки светлых эльфов. Твой сводный брат.

В груди клокотала черная ярость и тоска.

В… и потом… и… скопом! Придушил бы гада и всех придворных эльфийских сплетников с ним заодно, но куда потом девать трупы?!