Принцип публичности и диспозитивности

Принцип публичности (ст. 21 УПК РФ).Сущность этого принципа заключается в обязанности стороны обвинения осуществлять уголовное преследование при обнаружении признаков преступления независимо от волеизъявления других участников процесса.

В соответствии с этим принципом

а) уголовное преследование от имени государства по уголовным делам публичного и частно-публичного обвинения осуществляют прокурор, а также следователь и дознаватель;

б) прокурор, следователь, орган дознания и дознаватель при обнаружении деяния с признаками преступления обязаны принять предусмотренные уголовно-процессуальным законом меры по установлению события преступления и уголовному преследованию (изобличению) лица или лиц, виновных в его совершении;

в) уголовное преследование от имени государства по делам частного или частно-публичного обвинения в случаях, предусмотренных ч. 4 ст. 20 УПК РФ, осуществляют следователь, а также дознаватель с согласия прокурора независимо от волеизъявления потер-певшего или его законного представителя;

г)требования, поручения и запросы должностных лиц органов, осуществляющих предварительное расследование (досудебное производство), обязательны для исполнения всеми учреждениями, предприятиями, организациями, должностными лицами и гражданами.

Принцип диспозитивности в уголовном судопроизводстве можно определить как зависимость движения дела (его возбуждение, формулирование обвинения, возможность примирения, отказа от поддержания обвинения и др.) от волеизъявления сторон. Построение уголовного процесса на диспозитивных началах предполагает наделение сторон правами, предопределяющими возникновение, движение и окончание процесса, т.е. возможностью совершать распорядительные действия, от которых зависит юридическая судьба дела. В частности, принцип диспозитивности предполагает, что государство не должно вмешиваться в конфликт между частными лицами, если он не нарушает общественных или государственных интересов. Потерпевший в таких случаях, сознавая возможность судебной защиты своих прав, сам решает вопрос о необходимости обращения в суд либо о прекращении судопроизводства на любой стадии процесса. Отсюда наиболее последовательно принцип диспозитивности реализуется в производстве по делам частного обвинения.

Однако институтом производства по делам частного обвинения данный принцип не ограничен. Поскольку Конституция и УПК признали приоритетными именно интересы личности, то уголовный процесс может и должен существовать, прежде всего, ради интересов пострадавшего от преступления лица, а не безликого государственного интереса. Преступное деяние, причинившее вред личности, всегда должно влечь признание за потерпевшим правового статуса частного обвинителя в уголовном процессе, в том числе и по делам частно-публичного и публичного обвинения, с тем, чтобы он мог полноценно, как равноправный участник процесса выражать в нем свою волю. Тем не менее, становится или не становиться обвинителем – это право, а не обязанность потерпевшего, он должен иметь возможность в любой момент отказаться от поддержания обвинения. Прекратится процесс или нет в данном случае, зависит только от того, участвует ли в нем государственный обвинитель. Продолжение процесса с участием только государственного обвинителя не противоречит диспозитивности, ибо оно обусловлено тем, что прокурор представляет публичные интересы, и необходимость их защиты выступает предпосылкой к продолжению процесса.

Принцип диспозитивности не сводится к частному началу в уголовном процессе. Здесь важно четко отграничивать одно понятие от другого, не допуская путаницы в терминологии. Так, Седаш Е.А. считает что «частное начало можно определить через свободу участников уголовного процесса распоряжаться своими правами, но это будет всего лишь определенная часть диспозитивности. Хотя диспозитивность и частное начало и обладают некоторой схожестью, их различие очевидно. И состоит оно в назначении и пределах действия этих начал. Если диспозитивность представляет собой основу организации всего гражданского процесса, то частное начало в уголовном судопроизводстве - это всего лишь элемент организации уголовно-процессуальной деятельности, представляющей по своей сути дополнение к принципу публичности». Данное суждение представляется нам недостаточно обоснованным по следующим причинам. Частное начало уголовного судопроизводства – это возможность защиты в процессе частных интересов, т.е. интересов физических и юридических лиц (потерпевшего, гражданского истца и ответчика, обвиняемого), а не свобода участников распоряжаться своими процессуальными правами.

Формой проявления диспозитивности в уголовном судопроизводстве является закрепленное в законе или вытекающее из смысла закона диспозитивное право участника уголовного процесса или иного лица, отстаивающего (защищающего, представляющего) в уголовном деле личный интерес. Уточним, что не реализацию участником уголовного процесса диспозитивного права при производстве по конкретному уголовному делу, а само существование (закрепление в законе) такого права следует считать формой проявления диспозитивности.

Не все процессуальные права, предоставляемые законом участникам уголовного процесса, отстаивающим (защищающим, представляющим) в уголовном деле личный интерес, являются диспозитивными.

Для диспозитивных прав характерен ряд черт.

Во-первых, право является диспозитивным только в том случае, если ему соответствует безусловная обязанность должностного лица совершить определенные действия (воздержаться от их совершения).

Надо отметить, что обязанность эта в стадии досудебного производства может быть возложена не только на должностное лицо, осуществляющее предварительное расследование, но и на органы, осуществляющие надзорные и контрольные функции: прокурора и суд.

Во-вторых, диспозитивные права реализуются в целях отстаивания (защиты, представительства) участниками уголовного процесса личных интересов. Из этого следует, что к диспозитивным не могут быть отнесены права, реализация которых является публичной обязанностью участника уголовного процесса.

Некоторые ученые придерживаются мнения, что законные интересы отдельного человека и есть публичный интерес. Более правильной представляется позиция В. С. Шадрина, по мнению которого законный интерес личности не нуждается в присвоении ему титула публичного.

Он сам по себе представляет ценность, которая в любом случае должна рассматриваться как отнюдь не меньшая, чем ценность общественного интереса.

В-третьих, к диспозитивным относятся только те права, реализация которых оказывает значительное влияние на производство по уголовному делу.

Для отечественной науки уголовного процесса уже в советский период было характерно выделение материальной и процессуальной (формальной) диспозитивности, хотя эти термины применительно к уголовному судопроизводству практически не употреблялись. Так, например, М. С. Строгович, А. Л. Цыпкин различали свободу распоряжения предметом уголовного преследования (обвинением) и свободу распоряжения процессуальными средствами для отстаивания своих интересов и защиты прав.

Материальную диспозитивность составляет право распоряжения предметом уголовного процесса — обвинением (или право распоряжения уголовным иском). О наделении лица правом распоряжения уголовным иском можно говорить лишь тогда, когда ему принадлежат полномочия возбуждать уголовное преследование, формулировать и изменять обвинительный тезис, а также отказаться от обвинения.

Материальная диспозитивность в уголовном процессе выражается также в возможности распоряжения спорным материальным правом при производстве по гражданскому иску в уголовном деле.

Действие процессуальной диспозитивности связано с предоставлением участникам уголовного судопроизводства и иным заинтересованным лицам для отстаивания (защиты, представительства) личных интересов процессуальных прав, реализация которых не связана с распоряжением предметом уголовного процесса, но оказывает значительное влияние на производство по уголовному делу.

Для участников уголовного процесса, выступающих на стороне обвинения или защиты, процессуальная диспозитивность — это прежде всего возможность, используя свои процессуальные права, отстаивать свою позицию по уголовному делу, эффективно осуществлять уголовно-процессуальную функцию. В. А. Рязановский писал: «...если стороне в процессе принадлежит распоряжение самим субъективным правом — ей должно принадлежать и распоряжение процессуальными средствами борьбы для защиты этого права: приводить доказательства или не приводить их, обжаловать решение суда или нет и т. п. (формальная диспозитивность)»10. Для свидетелей процессуальная диспозитивность выражается в свободе распоряжения предоставленными им в целях защиты личных интересов процессуальными правами (например, в праве в предусмотренных законом случаях воспользоваться свидетельским иммунитетом, явиться на допрос с адвокатом и т. д.).

Говоря о значении диспозитивности в уголовном судопроизводстве, следует отметить, что в советской Правосудие и судебная практика науке уголовно-процессуального права преобладало мнение, согласно которому отдельные черты диспозитивности, проявляющиеся в уголовном процессе, не достигают такой зрелости, чтобы приобрести статус принципа. Вместе с тем М. С. Строгович отмечал, что в уголовном процессе имеет применение именно принцип диспозитивности, хотя его и нельзя признать основным принципом уголовного процесса.