Развитие судебного подхода к безопасности труда в решении по делу Brincat and Others v. Malta

Рассмотренные выше предпосылки рассмотрения дел о безопасности труда наиболее полно были реализованы при рассмотрении судом дела "Бринкат и другие против Мальты" <127>. Это всего второе дело о безопасности труда в истории Европейского суда по правам человека после Vilnes and Others v. Norway. В решении по данному делу Судом были развиты правовые позиции о порядке реализации негативного обязательства обеспечивать право на жизнь и на уважение частной жизни, поскольку заявителями были работники государственного предприятия. В рамках данного дела, рассмотренного 24 июля 2014 года Европейским судом, были заслушаны 21 заявление бывших работников государственной судоремонтной верфи, которые были подвержены воздействию асбеста. Правительство Мальты было признано ответственным за нарушение позитивных обязательств государства по защите права на жизнь (в случае смерти работника) и права на уважение частной жизни (в остальных случаях, когда в результате работы с асбестом были приобретены заболевания дыхательных путей).

--------------------------------

<127> ECtHR, Brincat and Others v. Malta (N 60908/11, 62110/11, 62129/11, 62312/11, 62338/11).

Это решение является знаковым для развития безопасности труда во всех странах Совета Европы. Впервые суд признал нарушения двух фундаментальных для этой сферы прав, выведенных из статей 2 и 8 Европейской конвенции по правам человека (Конвенция): права на доступ к информации о рисках, которым работник подвергается на рабочем месте, и права на защиту от вредных и опасных условий труда. Аргументируя свое решение по данному делу, Суд конкретизировал содержание позитивных обязательств государства по обеспечению данных прав работников <128>.

--------------------------------

<128> По сравнению с другими делами, которые можно условно отнести к категории дел о безопасности труда. См.: ECtHR, Vilnes and Others v. Norway (N 52806/09, 22703/10), 05/12/2013, и частично ECtHR, Roche v. the United Kingdom (N 32555/96), 19/10/2005.

Можно выделить три наиболее интересных момента в данном решении:

4.4.1. Ключевым для определения ответственности Мальты за нарушение обязанности защищать жизнь и здоровье работников от опасности асбеста был вывод о том, что государство знало или должно было знать о рисках, связанных с применением данного вещества. Несмотря на то что Мальта не ратифицировала Конвенцию МОТ N 162, Суд решил, что Правительству должно было быть известно о работе над ее принятием и, соответственно, о признании мировым сообществом опасности асбеста. Кроме того, на основании медицинских статей о негативном влиянии асбеста на здоровье Суд пришел к выводу о том, что Правительство знало или должно была знать об опасности для здоровья, связанной с применением асбеста. Другим аргументом стало положительное решение Мальтийского суда по делу о возмещении вреда, причиненного смертью работника от заболевания, обусловленного работой с асбестом, рассмотренному в 1979 году.

4.4.2. При оценке мальтийского законодательства в деле "Бринкат и другие против Мальты" Европейский суд уточнил свое видение должного правового регулирования опасной деятельности. Ответчик заявлял, что выполнил обязательство обеспечить правовое регулирование, поскольку Положение о рабочем месте, принятое на Мальте в 1987 году, содержало нормы о защите здоровья работников от вредных и опасных факторов. Суд посчитал, что принятие данного нормативного акта не свидетельствовало о выполнении обязательства государства в сфере защиты работников от риска, связанного с работой с асбестом. Было установлено, что данное Положение было принято гораздо позднее, чем мировому сообществу стало известно об опасности асбеста. Кроме того, работа с асбестом не была упомянута в этом документе. Судом было отмечено, что Положение не содержало каких-либо практических мер, которые могли быть приняты для защиты здоровья заявителей.

Анализ текста решения позволяет нам заключить, что правовое регулирование защиты работников от производственных рисков, с точки зрения Европейского суда, должно быть своевременным, должно содержать практические меры защиты, реализованные на практике <129>. Кроме того, Суд косвенно указал, что практические меры защиты должны соответствовать уровню научных знаний в этой области.

--------------------------------

<129> ECtHR, Brincat and Others v. Malta, пар. 109 - 112.

4.4.3. Содержание позитивного обязательства предоставлять информацию.

Обязательство государства предоставлять информацию о рисках, которым подвержены работники, как отмечалось выше, было сформулировано Судом в решении по делу "Вилнес и другие против Норвегии" <130>. При этом возможные методы выполнения данной обязанности не были упомянуты. В деле "Бринкат против Мальты" Суд сделал шаг вперед, установив, что распределение защитных масок не свидетельствует о сообщении работникам о рисках, связанных с асбестом. Было подчеркнуто, что законодательство Мальты не содержало обязанности предоставлять информацию о рисках, а Правительство не предпринимало мер по их изучению. На этом основании было признано, что Мальта не выполнила свои обязательства в соответствии с Европейской конвенцией о правах человека (ст. 8 о защите права на уважение частной жизни).

--------------------------------

<130> ECtHR, Vilnes and Others v. Norway (N 52806/09, 22703/10), 05/12/2013.

Какое значение может иметь данное решение для России? Полагаем, что данным решением Суд подчеркнул необходимость практической и эффективной защиты работников от вредного воздействия асбеста, которая должна соответствовать уровню научно-технического прогресса в данной сфере. При этом позиция Европейского суда должна быть широко истолкована, и необходимость соответствия практических мер по обеспечению безопасности труда уровню научных достижений должна быть распространена на все виды производств при защите от всех опасных и вредных производственных факторов.

Кроме того, огромное значение имеет принципиальная возможность обращения в Европейский суд по правам человека в случае причинения вреда жизни или здоровью профессиональным заболеванием или несчастным случаем на производстве. Теперь российский работник, пострадавший от нарушений безопасности труда на государственном предприятии (учреждении) и не получивший возмещения вреда в рамках национальной судебной системы, имеет возможность потребовать справедливую компенсацию, обратившись в Европейский суд по правам человека в течение шести месяцев с даты вынесения национальными органами окончательного решения по делу.

5. Оплата труда

Споры об оплате труда редки в практике Европейского суда по правам человека. При рассмотрении таких дел Суд опирается на нормы ст. 1 Протокола N 1 к Европейской конвенции, гарантирующей право собственности. Данная статья предусматривает право каждого физического или юридического лица на уважение своей собственности, устанавливает запрет на лишение имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права. Согласно п. 2 ст. 1 Протокола 1 ее положения не умаляют права государства обеспечивать выполнение таких законов, какие ему представляются необходимыми для осуществления контроля за использованием собственности в соответствии с общими интересами или для обеспечения уплаты налогов или других сборов или штрафов.

В деле Sporrong and Lonnroth против Швеции <131> Суд вывел из данной статьи три принципа защиты собственности: принцип уважения собственности, возможность лишения имущества при соблюдении определенных условий и право государств контролировать использование собственности в соответствии с общими интересами.

--------------------------------

<131> ECtHR, Sporrong and Lonnroth v. Sweden (7151/75, 7152/75), 23/09/1982.

Рассмотрим реализацию данного толкования права на уважение собственности при рассмотрении дел, вытекающих из трудовых отношений.

5.1. Право государства устанавливать налоги и контролировать использование собственности было подвергнуто анализу Судом в серии дел против Венгрии при обжаловании повышенного налогообложения выходных пособий государственных служащих и лиц, работающих на государственных предприятиях. В деле R.Sz. v. Hungary <132> заявитель, уволившийся из государственного предприятия по соглашению сторон, обжаловал обложение его выходного пособия налогом в размере 98%. Суд посчитал, что уплата налогов по такой ставке была чрезвычайно тяжела для заявителя и составляла вмешательство в его право на уважение собственности. Ответчик утверждал, что оспариваемая мера была направлена на пополнение государственного бюджета в период экономических трудностей. Суд посчитал, что вмешательство в право заявителя было несоразмерно преследуемой цели и не был найден баланс интересов сторон. В связи с этим было признано нарушение государством-ответчиком ст. 1 Протокола 1 Конвенции <133>.

--------------------------------

<132> ECtHR, R.Sz. v. Hungary (No. 41838/11), 02/07/2013, см. также A.A. v. Hungary (No. 22193/11), P.G. v. Hungary (No. 18229/11), 23.09.2014.

<133> Аналогичное дело N.K.M. v. Hungary (No. 66529/11), 14/05/2013, налогообложение выходного пособия по ставке 52% (вместо обычных 16%) было признано нарушением Конвенции.

5.2. В деле Paulet v. the United Kingdom <134> Суд рассмотрел вопрос о правомерности конфискации заработной платы, полученной работником за 4 года. Заявитель при устройстве на работу предъявил поддельный паспорт, и спустя 4 года он был осужден за использование фальшивых документов. Суд постановил, что имело место нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, установив, что при рассмотрении дела об использовании фальшивого паспорта суды Великобритании чрезвычайно узко подошли к делу. Конфискация имущества как возможное наказание за использование фальшивых документов была в интересах общества. Но национальные суды не подошли к делу индивидуально, не отметили, что заработная плата была заработана трудом заявителя. Обратив внимание на данное обстоятельство, Европейский суд пришел к выводу о том, что конфискация заработной платы заявителя была вмешательством в право на беспрепятственное пользование имуществом.

--------------------------------

<134> ECtHR, Paulet v. the United Kingdom (N 6219/08), 13/05/2014.

5.3. В деле Koufaki and Adedy v. Greece <135> Суд рассмотрел на соответствие Конвенции уменьшение заработной платы государственных служащих, принятое правительством Греции в рамках введения "политики жесткой экономии". Заявление было признано необоснованным, поскольку, по мнению Суда, уменьшение заработной платы заявителей было обусловлено чрезвычайными экономическими трудностями в государстве. Уменьшение заработной платы одного заявителя с EUR 2435,83 до EUR 1885,79 было посчитано Судом незначительным и не было признано нарушением Конвенции.

--------------------------------

<135> ECtHR, Koufaki and Adedy v. Greece (N 57665/12, 57657/12), 07/05/2013.

Данный вывод суда настораживает, поскольку может быть понят в том числе как разрешение одностороннего пересмотра условий оплаты труда государственных служащих в условиях бюджетного дефицита или иных экономических сложностей в государстве. Отметим, что Европейский комитет по социальным правам, рассмотревший за 2 месяца до ЕСПЧ ряд коллективных жалоб на "политику жесткой экономии" в области социального обеспечения в Греции, пришел к выводу о том, что даже если индивидуальные ограничения при определенных условиях не нарушают Европейскую социальную хартию, то кумулятивный эффект ограничений приводит к нарушению права на социальное обеспечение <136>.

--------------------------------

<136> Например, Federation of Employed Pensioners of Greece (IKA-ETAM) v. Greece, Complaint No. 76/2012, 22 April 2013.

Кроме того, Комитет МОТ по свободе объединения, рассмотрев жалобы, поданные профсоюзами на ограничения, вызванные "политикой жесткой экономии", призвал Грецию привести свою систему трудовых отношений в соответствие с Конвенциями МОТ <137>.

--------------------------------

<137> См.: 365th Report of the Committee on Freedom of Association. Пар. 950 - 1002.

5.4. Рассмотрим дело Smokovitis and Others v. Greece <138> об отказе работодателя в выплате дополнительной исследовательской выплаты к заработной плате. Заявители - двадцать четыре учителя, работающие на основании срочных договоров, в отличие от учителей, работающих по бессрочным договорам, не получали исследовательской выплаты. Суд первой инстанции удовлетворил их требование о взыскании выплаты с работодателя, но к моменту рассмотрения дела в апелляционной инстанции был принят закон, предусматривающий право на данную выплату лишь в отношении учителей, занятых по бессрочному договору. Апелляционная инстанция, придав Закону обратную силу, отменила решение первой инстанции и отказала заявителям в праве на получение выплаты. Европейский суд признал, что принятие закона, исключавшего право заявителей на получение исследовательской выплаты, было нарушением права на уважение собственности. Суд посчитал, что заявители имели "законные ожидания" получения данной выплаты на основании решения первой инстанции, а также сложившейся судебной практики в стране на тот момент. Поэтому Суд расценил их требование как требование об уважении права собственности и рассмотрел дело в свете нарушения ст. 1 Протокола N 1 к Конвенции.

--------------------------------

<138> ECtHR, Smokovitis and Others v. Greece (46356/99), 11/04/2002.

5.5. Рассмотрим дела, в которых нарушение ст. 1 Протокола N 1 Конвенции сопутствовало или было вызвано нарушением права на справедливый суд, предусмотренное ст. 6. В деле Mykhaylenky and Others v. Ukraine <139> Суд признал, что неисполнение решений национального суда о взыскании заработной платы с государственного предприятия является нарушением права заявителей на уважение собственности. В данном деле было также признано нарушение ст. 6, предусматривающей право на справедливое судебное разбирательство.

--------------------------------

<139> Mykhaylenky and Others v. Ukraine (N 35091/02, 35196/02, 35201/02, 35204/02, 35945/02, 35949/02, 35953/02, 36800/02, 38296/02, 42814/02), 30.11.2004.

5.6. Процессуальный аспект был затронут также в деле Ponomaryov v. Ukraine <140> об отмене решения суда о взыскании с работодателя задолженности по заработной плате и компенсации. В данном деле заявитель, в отношении которого решение о выплате ему заработной платы и компенсации вступило в законную силу в ноябре 2001 года, обжаловал отмену данного решения апелляционной инстанцией в 2004 году. Апелляционная инстанция восстановила в 2004 году срок обжалования, учитывая "экономические сложности" работодателя, пропустившего срок в 2001 году. Суд установил, что в данном деле государством был нарушен принцип правовой определенности, а отмена вступившего в законную силу решения о присуждении сумм заработной платы противоречит норме ст. 1 Протокола 1 о защите права собственности.

--------------------------------

<140> Case of Ponomaryov v. Ukraine (3236/03), 03.04.2008.

В заключение данного параграфа отметим, что возможность рассмотрения Европейским судом дел об оплате труда основана на том, что получение заработной платы составляет "законное ожидание" <141> получения собственности. Для этого спорная выплата должна быть предусмотрена договором или нормативным актом и у работодателя должно было возникнуть долговое обязательство <142>.

--------------------------------

<141> См. подробнее о законных ожиданиях в области защиты права собственности Laurent Sermet, The European Convention on Human Rights and property rights, Human rights files, No. 11 rev. Council of Europe. 1999. P. 14 - 17.

<142> См., например: Van der Mussele, пар. 48.

Ответственность государства в спорах об оплате труда может наступить в случае непосредственного государственного вмешательства в право на уважение собственности (невыплата заработной платы государственным служащим, чрезмерно высокое налогообложение, конфискация заработной платы), а также в случае необеспечения государством своевременного выполнения решений национальных судов о взыскании заработной платы.

Глава III. ПРАКТИКА В ОБЛАСТИ ЗАЩИТЫ ПРАВА НА ОБЪЕДИНЕНИЕ

Статья 11 Европейской конвенции содержит гарантии свободы профсоюза. Конвенция предусматривает право каждого на свободу мирных собраний и на свободу объединения с другими, включая право создавать профессиональные союзы и вступать в таковые для защиты своих интересов.

Перечень оснований ограничения свободы профсоюзов содержится в п. 2 ст. 11: это ограничения, которые предусмотрены законом и необходимы в демократическом обществе в интересах национальной безопасности и общественного порядка, в целях предотвращения беспорядков и преступлений, для охраны здоровья и нравственности или защиты прав и свобод других лиц.

П. 2 ст. 11 предоставляет государствам возможность введения законных ограничений на осуществление свободы ассоциации в отношении лиц, входящих в состав вооруженных сил, полиции или административных органов государства. Данный пункт был истолкован ЕСПЧ в деле Turn Haber Sen and Qinar v. Turkey <143>. В рамках данного дела Европейский суд рассмотрел на соответствие Конвенции принудительное прекращение деятельности профсоюза государственных служащих, обусловленное законодательным запретом на организацию профессиональных союзов для государственных служащих. Европейский суд признал нарушение государством-ответчиком нормы ст. 11 Конвенции, поскольку Турция не предоставила каких-либо конкретных доказательств того, что создание или деятельность заявителя представляли угрозу для турецкого общества или турецкого государства. В связи с этим Суд посчитал, что роспуск профсоюза не может быть оправдан лишь абсолютным законодательным запретом. В решении Суд подчеркнул, что возможность введения ограничений свободы ассоциаций для служащих административных органов государства, предусмотренная п. 2 ст. 11 Конвенции, должна быть обусловлена "острой социальной необходимостью".

--------------------------------

<143> ECtHR, Tum Haber Sen and Qinar v. Turkey (28602/95), 21-02-2006.

Кроме ограничений, прямо предусмотренных п. 2 ст. 11, свобода объединения может быть ограничена необходимостью защиты других прав, предусмотренных Конвенцией. В таких случаях Суд требует от государства соблюдать баланс интересов. В качестве примера можно привести недавнее дело Sindicatul "Pastorul Cel Bun" v. Romania <144>. В данном деле Судом был рассмотрен вопрос о возможности распространения свободы объединения на служителей церкви. В решении, принятом Палатой, судьи пришли к выводу о том, что нормы ст. 11 должны распространяться на служащих церкви. Большая Палата отменила данное решение, посчитав, что государство обладает широкой свободой усмотрения в данной сфере, которая не была нарушена в данном деле. Интересно отметить, что, рассматривая данное дело, суд, отвечая на вопрос о том, являются ли отношения между служащими церкви трудовыми, опирался на положения Рекомендации МОТ N 198, а также Конвенцию МОТ N 87. Ответив на вопрос, являются ли отношения трудовыми и распространяется ли ст. 11 на служащих церкви, был исследован вопрос об обоснованности вмешательства государства в осуществление права на объединение. Суд не установил нарушение ст. 11 Конвенции в отношении заявителей - служащих церкви, которым было отказано в регистрации профсоюза, поскольку национальное законодательство предусматривало принципиальную возможность формирования профсоюзов с соблюдением специального порядка. Судом была принята во внимание необходимость защиты независимости церкви от государственного вмешательства, а также отсутствие единого подхода к решению этого вопроса в Европе и ограничение права заявителей на свободу объединения было признано правомерным.

--------------------------------

<144> ECtHR, Sindicatul "Pastorul Cel Bun" v. Romania (2330/09), 09/07/2013.

Обращаясь непосредственно к содержанию свободы объединения, отметим, что в ее толковании Суд выделяет 2 аспекта - негативный (т.е. свобода не вступать в объединение) и позитивный, представленный правом на вступление в профсоюз, а также другими правами профсоюза, непосредственно не указанными в ст. 11, но введенными Судом из ее смысла.

1. Негативная свобода объединения

Говоря о негативном аспекте свободы на объединение, отметим, что данная свобода, согласно толкованию Суда, распространяется на граждан и работодателей. Рассмотрим решение Суда о свободе работодателей вступать в объединения работодателей.

1.1. Данное право работодателя было сформулировано судом в деле Vorpur Olafsson v. Iceland (application no. 20161/06). Заявитель обжаловал нормы законодательства, устанавливающие обязательные платежи в пользу определенного объединения работодателей для всех предприятий, работающих в строительной отрасли. Эти нормы были расценены заявителем как принуждающие его к вступлению в объединение работодателей, поскольку члены объединения были обязаны осуществлять пониженные выплаты по сравнению с работодателями, не входившими в его состав. Государство-ответчик утверждало, что обязательные платежи в пользу организации работодателей имели законную цель поддержания и развития строительной отрасли Исландии. При этом ответчик не предоставил ясных доказательств использования полученных средств для указанной цели. Европейский суд установил, что законодательство обязало заявителя финансировать частную общественную организацию, в которой он не состоял и цели которой (в частности, вступление Исландии в Европейский союз) были противны его собственным политическим убеждениям. На этом основании Суд рассмотрел жалобу заявителя на нарушение права на свободу объединения в свете права на свободу мысли и выражения мнения. Европейский суд пришел к выводу о том, что обязанность заявителя уплачивать суммы в пользу объединения работодателей, к которому он не принадлежал, являлась вмешательством в право заявителя на свободу ассоциации, на этом основании было установлено нарушение ст. 11 Европейской конвенции.

Отметим, что несоответствие политических взглядов заявителя взглядам объединения было существенным моментом при определении нарушения негативного аспекта свободы объединения. Аналогичный довод был использован заявителями и принят судом в делах о негативной свободе работников на вступление в профсоюз.

Судом было рассмотрено несколько дел о признании несоответствующим ст. 11 Конвенции условия об обязательном вступлении в определенный профсоюз, так называемый closed-shop agreement. Интересно отметить, что со временем Суд стал строже относиться к подобной практике <145>. В деле Young, James and Webster v. the United Kingdom <146> Суд подчеркнул, что ему не надлежало, по сути, давать оценку самой системы closed shop как таковой с точки зрения Конвенции, и рассмотрел ее лишь с точки зрения последствий для заявителей.

--------------------------------

<145> Robin Allen, Anna Beale, and Rachel Crasnow, Employment Law and Human Rights, 2nd Edition. Oxford University press, 2007. P. 287.

<146> ECtHR, Young, James and Webster v. the United Kingdom (7601/76, 7806/77), 13/08/1981.

1.2. В деле Sorensen and Rasmussen v. Denmark Суд осуществил сравнительный анализ практик европейских стран и отметил, что участники Совета Европы не склонны поддерживать систему закрытого цеха. Кроме того, анализ Хартии Европейского союза об основных социальных правах работника и ст. 12 Хартии основных прав позволил Суду заключить, что соглашение о закрытом цехе не является необходимым средством для обеспечения прав профсоюзов.

1.3. Рассмотрим подробнее дело о закрытом цехе Young, James and Webster v. the United Kingdom. В 1975 г. заявители работали в Обществе железных дорог Великобритании (British Rail). В том же году это общество заключило с тремя профсоюзами соглашение closed shop, ставящее с того момента возможность работы на предприятии в зависимость от участия в одном из них. Отказавшись выполнить это условие, заявители были уволены в 1976 г. Каждый из них считал, что индивид должен пользоваться свободой выбора в отношении членства в профсоюзе. Помимо этого, г-да Янг и Уэбстер имели возражения против практики и деятельности профсоюзов. В дополнение к этому первый из них возражал против политической ориентации данных профсоюзов. Суд счел, что хотя в Конвенции сознательно опущена общая норма об обязательном членстве, из этого не следует, что каждая и любая обязанность вступать в профсоюз является совместимой со ст. 11 ЕКПЧ. Он отметил, что угроза увольнения, вызывающая потерю средств к существованию, является очень серьезной формой принуждения, которая в данном случае нависла над наемными работниками, вынужденными вступать до начала исполнения своих обязанностей в определенный профсоюз. По мнению Суда, такой тип принуждения касался существа свободы ассоциаций и представлял собой нарушение ст. 11 ЕКПЧ. Кроме того, учитывая, что профсоюзы, в которые должны были вступить работники, преследовали в том числе политические цели и их политические взгляды противоречили взглядам заявителей, Суд отметил, что ст. 11 должна в данном случае рассматриваться в свете ст. 9 и 10 ЕКПЧ, поскольку защита личного мнения, гарантированная этими статьями в форме свободы мысли, совести и религии, также гарантируется ст. 11 Конвенции. Судом было установлено, что вмешательство в осуществление работниками прав, предусмотренных ст. 11, было несоразмерно преследуемым законным целям и не было необходимым в демократическом обществе.

1.4. Дело Sibson v. the United Kingdom. Это дело не относится к категории дел о закрытом цехе, но непосредственно с ними связано, поскольку заявитель был вынужден уволиться в связи с нежеланием вступать в указанный работодателем профсоюз. Суд не установил нарушение ст. 11 Конвенции, отметив, что, в отличие от дела Young, James and Webster v. the United Kingdom, заявитель не указал конкретных причин отказа вступить в профсоюз, кроме того, работник не был уволен, ему было предложено перейти на другую работу. Возможность перевода работника на другую работу была предусмотрена его трудовым договором. Принимая во внимание эти обстоятельства, Суд пришел к выводу о том, что необходимость вступления в профессиональный союз в данном случае не нарушала саму сущность свободы на объединение, гарантированную ст. 11 <147>.

--------------------------------

<147> О судебном подходе к сущности свободы на объединение см. подробнее: Герасимова И. Свобода объединения в профсоюзы. Практика Европейского суда по правам человека / Под ред. А. Гвоздицких. М.: ЦСТП, 2010. С. 42 - 44.

1.5. Дело Serensen and Rasmussen против Дании.

Заявители при заключении трудовых договоров подписали условие о необходимости вступления в определенный профессиональный союз, с которым у работодателей были подписаны соглашения о закрытом цехе. Суд установил, что право на свободу объединения включает право не быть принужденным к вступлению в профсоюз, и признал нарушение Конвенции в отношении заявителей, один из которых был уволен в связи с отказом от вступления в указанный работодателем профсоюз. Интересно отметить, что, несмотря на то что в самом решении нет заключения суда о том, что соглашение о закрытом цехе как таковое нарушает право на свободу объединения, гарантированную ст. 11 Конвенции, дальнейшая судебная практика Европейского суда цитирует данное решение именно как устанавливающее запрет подобных соглашений <148>.

--------------------------------

<148> См., например: решение ECtHR, Sindicatul "Pastorul Cel Bun" v. Romania (2330/09), 09/07/2013.

2. Позитивная свобода объединения

Под позитивной свободой объединения нами понимается весь перечень прав, предоставляемый профсоюзам и их членам в результате широкого судебного толкования ст. 11 Конвенции. Если в нескольких делах о нарушениях прав профсоюзов, рассмотренных в семидесятых годах, Суд отмечал, что право на свободу объединения сформулировано в Конвенции в общих терминах и не обеспечивает какого-либо особого обращения с профсоюзами или их членами <149>, то в недавнем деле "Sindicatul "Pastorul Cel Bun" против Румынии" <150> Суд отметил, что перечень элементов свободы объединения открыт и, действительно, со временем он становится все шире. В настоящей работе нами будут последовательно проанализированы следующие права:

1) право профсоюза быть услышанным работодателем;

2) право профсоюза выбирать своих членов и устанавливать свои правила;

3) право профсоюза на свободу выражения мнения;

4) право на коллективные переговоры;

5) право на забастовку.

--------------------------------

<149> Swedish Engine Drivers' Union v. Sweden (1976) 1 EHRR 617, см.: Robin Allen, Anna Beale, and Rachel Crasnow, Employment Law and Human Rights, 2nd Edition. Oxford University press, 2007. C. 290.

<150> ECtHR, Sindicatul "Pastorul Cel Bun" v. Romania (2330/09), 09/07/2013.