Дела о дискриминации против России

Рассмотрим два наиболее ярких дела о дискриминации в области трудовых и связанных с ними отношений против России. Дело "Даниленков и другие против России" <81>, рассмотренное Европейский судом 30.07.2009 (через 8 лет после подачи жалобы), представляет собой яркую иллюстрацию неэффективности защиты от дискриминации в России.

--------------------------------

<81> Chamber judgment Danilenkov and Others v. Russia 30.07.2009, http://hudoc.ECtHR.coe.int/sites/eng/pages/search.aspx?i=001-93854.

Заявители были сотрудниками ЗАО "Морской торговый порт Калининград" и членами профсоюзной организация Российского профсоюза докеров (РПД). 14 октября 1997 г. РПД начал двухнедельную забастовку за повышение оплаты труда, улучшение условий труда и обеспечение страхования и здоровья. Забастовка не привела к желаемому результату и была прекращена 28 октября 1997 года.

Заявители утверждали, что с 28 октября 1997 г. руководство Калининградского порта преследовало членов РПД, чтобы наказать их за забастовку, и пыталось заставить их выйти из профсоюза.

В последующий период члены РПД были переведены в специальные рабочие группы, многие работники их числа членов данного профсоюза были переведены на режим неполного рабочего дня или сокращены в результате организационных изменений, осуществленных работодателем.

Заявители обжаловали действия работодателя по отношению к конкретным работникам, а также просили признать действия работодателя дискриминацией. Несмотря на то что многие незаконные акты работодателя были отменены, обвинения в дискриминации были неоднократно отклонены судами на том основании, что заявители не доказали дискриминационных намерений со стороны администрации порта. Некоторые гражданские суды отмечали, что дискриминация может быть установлена только в рамках уголовного судопроизводства. Европейский суд отметил, что заявители не получили должной защиты от дискриминации, хотя российское право в соответствующее время предусматривало запрет на дискриминацию на основании принадлежности или непринадлежности к профсоюзу (статья 9 Закона о профессиональных союзах). В соответствии с национальным правом жалоба заявителей на дискриминацию могла быть рассмотрена судом на основании общих норм Гражданского кодекса Российской Федерации (статья 11 - 12) и специальных норм, содержащихся в статье 29 Закона о профессиональных союзах (пар. 132).

Правительство отмечало, что в рассматриваемый период организация-работодатель не относилась к государственному имуществу, поэтому Российская Федерация не может быть ответственной за нарушения прав заявителей. Суд возразил, указав, что Российская Федерация в любом случае понесет ответственность, поскольку нарушения, на которые ссылались заявители, возникли в связи с необеспечением со стороны государства защиты прав заявителей, предусмотренных статьей 11 Конвенции, в соответствии с национальным законодательством (пар. 120).

Европейский суд признал, что заявители получили государственную защиту в отношении одноразовых мер, принятых работодателем, которые они рассматривали как нарушение их прав, но не получили эффективной защиты от дискриминационного отношения работодателя в целом.

Суд подчеркнул важность возможности обжаловать дискриминационное отношение и реализовать право на обращение в суд с целью возмещения ущерба и использование других средств защиты. ЕСПЧ сделал очень важный для российской практики вывод о том, что государства обязаны в соответствии со статьями 11 и 14 Конвенции устанавливать судебную систему, которая бы обеспечила реальную и эффективную защиту от антипрофсоюзной дискриминации. Суд установил, что Российская Федерация не выполнила это обязательство, и признал нарушения статьи 14 Конвенции в сочетании со статьей 11.

Полагаем, что сформулированная здесь судом правовая позиция о необходимости формирования государством судебной системы, которая бы обеспечила реальную и эффективную защиту от антипрофсоюзной дискриминации, применима в целом к делам о дискриминации, вытекающей из трудовых отношений или отношений социального страхования. Несмотря на то что с момента подачи жалобы в Европейский суд законодательство России изменилось и возможность обжалования дискриминационных действий теперь четко закреплена в Трудовом кодексе РФ, это дело не утратило своей актуальности. Ведь в России до сих пор не обеспечивается реальная и эффективная защита от дискриминации. В структуре судебной статистики споры о дискриминации отсутствуют как класс, при этом в США за 2012 год было зарегистрировано 99 412 заявлений о дискриминации <82>, Трудовые трибуналы Великобритании за период с апреля 2011 по март 2012 года приняли 57 350 подобных заявлений <83>.

--------------------------------

<82> Данные о дискриминации в трудовых отношениях в частном секторе за 2012 налоговый год: U.S. Equal Employment Opportunity Commission Press release PRESS RELEASE 1-28-13. Available at: http://www.eeoc.gov/eeoc/newsroom/release/1-28-13.cfm (доступ: 10.07.2013).

<83> Employment Tribunals and EAT Statistics, data from April 2011 till March 2012, available at https://www.gov.uk/government/uploads/system/uploads/attachment_data/file/218497/employment-trib-stats-april-March-2011-12.pdf (доступ: 08.07.2013).

Поиск в базе данных открытого доступа позволил найти лишь 19 дел о дискриминации, рассмотренных российскими судами в период с 2008 по 2012 год. Только в одном деле требование о признании дискриминации было удовлетворено и работнику была присуждена компенсация. В большинстве дел суд при мотивировке решения об отказе в иске ограничивается обычно стандартной фразой о том, что суд считает доводы истца необоснованными и не свидетельствующими о дискриминации <84>.

--------------------------------

<84> Михайличенко К.А. Вопросы квалификации понятия "дискриминация в сфере труда" в судебной практике. Доклад на конференции "Ломоносов-2013". МГУ: http://lomonosov-msu.ru/archive/Lomonosov_2013/2391/57654_5573.pdf (доступ: 20.09.2013).

Полагаем, что проблемы эффективности могут быть решены при условии изменения гражданско-процессуального законодательства. Российское законодательство, следуя практике Европейского суда, могло бы принять нормы о переходе бремени доказывания к работодателю в спорах о дискриминации, о возможности использования статистики в качестве доказательства, о защите от косвенной дискриминации.

В заключение обзора практики ЕСПЧ по делам о дискриминации кратко рассмотрим нашумевшее дело К. Маркина, как говорится, last but not least. Обстоятельства дела нами уже были изложены выше <85>. В Постановлении Палаты ЕСПЧ, вынесенном 7 октября 2010 года, было установлено нарушение Правительством РФ ст. 14 и ст. 8 Европейской конвенции, поскольку законодательство не предоставляет мужчинам-военнослужащим равного с женщинами-военнослужащими права на отпуск по уходу за ребенком. Позиция Конституционного Суда, оправдывающая предоставление отпуска по уходу за ребенком лишь женщинам-военнослужащим традиционной ролью женщин в семье, была признана "тендерным предрассудком". Большая палата, рассмотрев дело 22 марта 2012 года по апелляции российского Правительства, по существу поддержала первоначальное решение. Проследим логику судебного усмотрения: суд установил, что в отношении отпуска по уходу за ребенком отцы и матери находятся в сравнимом положении, при этом невозможность предоставления отпуска мужчине при предоставлении его женщине свидетельствует о различиях в обращении. Суд обратил внимание на то, что право на отпуск по уходу за ребенком принадлежит всем гражданам без какого-либо различия по признакам пола или профессии. Вооруженные силы, полиция и государственные служащие не исключаются из числа пользователей этого фундаментального права.

--------------------------------

<85> См. выше: сноска 9.

Большая палата ЕСПЧ признала традиционно широкую степень усмотрения государств в вопросах, относящихся к национальной безопасности в целом и к вооруженным силам. Суд отметил, что допускает установление больших ограничений для военнослужащих, чем для гражданских. В частности, в деле Engel and Others <86> суд признал, что дисциплинарная санкция в виде лишения свободы, налагаемая лишь на военнослужащих, не противоречит Конвенции и не является дискриминацией военнослужащих по сравнению с гражданскими работниками. При этом, отметил Суд, возможные ограничения прав военнослужащих должны отвечать требованию разумной соразмерности между установленными ограничениями и законной целью защиты национальной безопасности. Европейский суд отказался принять довод властей Российской Федерации об угрозе оперативной эффективности армии, поскольку он "не подкреплен конкретными примерами", и, учитывая положения Конвенции МОТ "О запрете дискриминации", признал дискриминацией общий и автоматический запрет, применяемый к группе лиц на основании их пола. Суд признал устаревшим решение по делу Petrovic v. Austria <87>, вынесенное в 1998 году, когда непредоставление отцу ребенка родительского пособия (parental leave allowance) было признано соответствующим Конвенции, поскольку была отмечена общая поступательная тенденция распространения традиционно материнских прав на отцов ребенка. В решении по делу Маркина помимо норм Конвенции МОТ была учтена практика других европейских стран, большинство из которых предоставляют военнослужащим отпуск по уходу за ребенком вне зависимости от их пола. Таким образом, суд еще раз подчеркнул необходимость динамичного толкования Конвенции.

--------------------------------

<86> ECtHR, Case of Engel and Others v. the Netherlands ((Application no. 5100/71; 5101/71; 5102/71; 5354/72; 5370/72), 8 June 1976.

<87> ECtHR, Petrovic v. Austria (20458/92), 27-03-1998.

Мы полагаем, что это решение по сути своей революционное, поскольку не только подтверждает сформулированную нами выше мысль о постепенном расширении толкования Конвенции в пользу социальных прав, но и значительно упрочивает эту тенденцию. Суд истолковал право на отпуск по уходу за ребенком как часть права на уважение частной и семейной жизни, чем, на наш взгляд, открыл возможную дорогу для обжалования нарушений других прав не только в области социального обеспечения, но и трудового права (довольно показательно в этом контексте дело Александра Волкова против Украины) <88>. В сочетании со ст. 14 Конвенции о запрете дискриминации это означает потенциально более широкую защиту от дискриминации, возможное применение ст. 8 и ст. 14, например, в случае дискриминационного отказа в приеме на работу или при увольнении по крайней мере с государственной службы.

--------------------------------

<88> ECtHR, Oleksandr Volkov v. Ukraine (N 21722/11), 09.01.2013.

3. Незаконное увольнение и отстранение от работы

Очевидно, что Европейская конвенция не содержит норм, посвященных порядку или основаниям расторжения трудового договора или отстранению от работы, при этом Европейский суд в некоторых делах признавал увольнение и отстранение работников противоречащими Конвенции, опираясь при этом на нормы ст. 8 о защите частной и семейной жизни (Obst v. Germany <89>, Schtith v. Germany <90>, Lustig-Prean and Beckett v. United Kingdom <91>), ст. 9 о свободе вероисповедания (Eweida and Others v. the United Kingdom <92>), ст. 10 о свободе мысли (Vogt v. Germany <93>), ст. 11 о свободе собраний (Palomo Sanchez a.o. v. Spain) <94>, часто в соединении со ст. 14 о запрете дискриминации, кроме того, некоторые споры о незаконном увольнении затрагивали права заявителей, гарантированные ст. 6 (право на справедливое судебное разбирательство) и ст. 13 (о праве на эффективное средство правовой защиты). Последовательно рассмотрим решения Европейского суда, вынесенные на основании указанных статей Конвенции.

--------------------------------

<89> ECtHR, Obst v. Germany (No. 425/03), 23 September 2010.

<90> ECtHR, Schuth v. Germany (N 1620/03), 23.09.2010.

<91> ECtHR, Lustig-Prean and Beckett v. the United Kingdom (N 31417/96; 32377/96), 27 September 1999.

<92> ECtHR, Eweida and Others v. the United Kingdom (N 48420/10), 15.01.2013.

<93> ECtHR, Vogt v. Germany (N 17851/91), 26.09.1995.

<94> Palomo Sanchez and Others v. Spain (N 28955/06), 12/09/2011.