Глава сорок первая

– Айви?

Она дотронулась до рации, но отвечать не стала. Пока нет.

– Ты меня слышишь?

Она надавила на кнопку, все еще не уверенная, стоит ли. Командир предупредил ее, что Гаррету не следует слишком доверять. Один из «Старлифтеров» неожиданно взорвался в Ушуая, и преступник, совершивший это, до сих пор неизвестен. Сегур лично знала нескольких человек, которые погибли во время взрыва. Впрочем, то, что они погибли, неудивительно – обычное, почти рутинное происшествие для тех, кто работает на «Черные Фемы». Но самые недавние события плюс таинственность, окружавшая всю деятельность организации, сделали Айви почти параноиком, подозревавшим всех, даже Гаррета.

– Айви? Если слышишь меня, давай встретимся в башне, прямо сейчас. Это срочно.

Она поднесла ко рту микрофон.

– Слышу тебя. Буду через десять минут.

Снегоход двинулся к башне – так здесь называли наспех возведенную испытательную вышку для бурения. На вершине ее сиял мощный прожектор, освещая всю внутреннюю часть. Основание этого сооружения составляли два прямоугольных барака, соединенных между собой высоким белым навесом, который плавно изгибался вверх, на высоте трехэтажного здания отходя от стального основания.

Башня не полностью защищена от холода, но здесь достаточно тепло, чтобы снять верхний слой одежды. По дороге она раздумывала над тем, что скажет Гаррету. Какая‑то ее половинка доверяла ему или по крайней мере хотела доверять. Она уже поделилась с ним многими секретами. Но другая половинка – та, которая запрещала ей слишком тесно сближаться с кем бы то ни было, – чувствовала: что‑то нечисто. Возможно, недоверие это продиктовано той властью и влиянием, которые Гаррет имел на нее, или же просто странным, слишком ровным тоном голоса… она не могла точно сказать. Будь на его месте кто‑то другой, она бы уж давно его убила.

– Айви?

Она вздрогнула от неожиданности.

– Извини, – сказал Гаррет. Снял тяжелую толстую куртку, подошел к ней. – Надо было не пугать, а предупредить.

– Это мне не следовало пугаться, зная твои ухватки, – ответила она. Он всегда подкрадывался тихо, как кот.

– Август Адамс здесь. Вместе с бывшей женой и сыном.

– Все трое?

– Изначально мы этого не планировали. Но когда имеешь дело с ковбоями, ничего нельзя предугадать. – Он умолк и после паузы добавил: – Лукас мертв.

Айви взяла его за руку.

– Как это случилось?

– Ни один из наших не подтверждает, но я знаю, чувствую, это Штульгерр убил его. Незадолго до того, как мы вылетели из Нью‑Йорка.

– Но к чему ему понадобилось убивать?

– Брат должен был раздобыть «Евангелие от Генриха Льва». Не получилось. Зато книга теперь все равно у нас. – Гаррет крепко сжал ее руку. – Никому другому не стал бы говорить… Но знаешь, иногда Штульгерр меня беспокоит. Действует необдуманно.

– Ты ему не доверяешь?

Услышав это, Гаррет внезапно встревожился.

– Я этого не говорил. И если бы не доверял ему, меня бы здесь просто не было. Но это вовсе не означает, что он, по моему мнению, немного…

– Сумасшедший?

– Ну, скажем, эксцентричный.

– Очень мягкое определение безумия.

– Возможно. Впрочем, пути назад все равно уже нет.

Девушка заглянула ему в глаза. И вся неуверенность, которую она испытывала чуть раньше, вдруг испарилась. Она притянула Гаррета к себе.

– А как же мы? Что будет с нами, когда все это закончится?

– Точно не знаю, – ответил он. – Мы проделали здесь хорошую работу и, возможно, еще какое‑то время придется провести вместе. Если ты, конечно, решишь остаться с нами.

Айви поморщилась. И пожалела о том, что как‑то рассказала Гаррету, что работает на «Черные Фемы» исключительно с целью узнать о своей давно потерянной семье.

– Надо подумать, – ответила она. – Если для того будет веская причина, тогда, конечно…

– Давай решать проблемы по мере их поступления. Нам сейчас лучше думать об одном: как выжить на протяжении ближайших двадцати четырех часов.

– Особенно с учетом того, что в наши ряды затесался предатель, – заметила Айви.

– Что?

– Я слышала, что «Старлифтер» взорвали, – сказала она. – И похоже на то, что это было делом рук одного из членов «Черных Фем». Причем это еще не все. Задание по захвату Южноафриканской базы с треском провалилось. Всех перебили, кроме меня.

– Что? Но ты не должна была участвовать в этой операции!

Айви отступила на шаг.

– О чем ты, не понимаю?

– Я специально попросил, чтобы тебя сняли с этого задания.

– Почему?

Гаррет нервно провел рукой по волосам.

– Могу я доверять тебе?

– Я… я не знаю.

Он крепко обнял ее, притянул к себе.

– Есть среди нас люди, пытающиеся привести к власти нового Штульгерра. Лучшего Штульгерра. Человека, у которого более грандиозные планы, нежели у нынешнего.

– Но это мятеж, – пробормотала Айви, чувствуя себя неуютно в объятиях Гаррета.

– Тише, прошу тебя, – сказал он.

– Почему? Нас кто‑то подслушивает?

– Не знаю. Но последнее время за мной наблюдают очень пристально.

Какое‑то время Айви молчала. Единственным звуком было столь знакомое посвистывание ледяного ветра.

– Ты со мной? – спросил Гаррет.

– Не знаю, – пробормотала она в ответ, качая головой. – Не могу потерять последний шанс узнать имя своего отца.

Гаррет сунул руку в карман.

– Тогда что собираешься делать? Сдать меня, так, что ли?

Айви попыталась его успокоить:

– Уверена, они смогут выяснить это и без моей помощи.

– Нет, – покачал головой Гаррет. – Так не пойдет. Ты или с нами, или… Так как?

– Не знаю.

Он достал пистолет.

– Ты что?!

– Прости. Мне правда страшно не хочется этого.

– Гаррет… Прошу тебя!..

– Я поставил на кон все! – крикнул он. – Потерял из‑за этого родного брата. И теперь ты говоришь, что для тебя важнее не потерять отца, которого ты никогда в жизни не видела?

– Это нечестно! – воскликнула она. – Сам знаешь, сколь многим я пожертвовала, чтобы узнать правду.

– Мы все жертвуем, – заметил Гаррет. – Тем или другим.

И спустил курок. Но пистолет дал осечку.

Айви развернулась и бросилась бежать. Единственным путем к спасению казалась ей лестница, тянущаяся параллельно буровой вышке. Она торопливо начала карабкаться наверх, Гаррет последовал за ней.

– Погоди!

Девушка посмотрела вниз. Гаррет остановился на полпути.

– Что, если я скажу, кто твой отец? Я знаю!

Она едва не свалилась с лестницы.

– Врешь!

– Нет. Я подслушал разговор Штульгерра с одним человеком, еще в Нью‑Йорке.

– Я тебе не верю!

Гаррет начал медленно подниматься к ней.

– Мне следовало сказать тебе раньше, но я… Просто не был уверен, как будут складываться наши отношения.

– Не смей ко мне приближаться! – крикнула Айви, и глаза ее наполнились слезами.

Он продолжал лезть вверх.

– Просто дай мне еще один шанс. Это нам обоим только пойдет на пользу!

– Я сказала, не смей ко мне приближаться!

Гаррет остановился всего в нескольких ступеньках от нее.

– Пожалуйста… Неужели и вправду думаешь, что я тебе лгу?

– Да минуту назад ты хотел меня пристрелить!

– Сама меня спровоцировала, – спокойно заметил он. – А я‑то всегда думал, ты мне доверяешь.

Айви крепко вцепилась в верхнюю металлическую перекладину лестницы. Она чувствовала, как башня слегка покачивается из стороны в сторону, точно высокое стройное дерево на ветру.

– Я поверю в тебя снова, – начала она, – как только выберусь отсюда живой и невредимой.

Лицо Гаррета исказила гримаса, рот оскалился в злобной волчьей улыбке.

– Тогда позволь помочь тебе, – сказал он. И снова стал подниматься, протянув к ней руку.

Айви вскрикнула, когда Гаррет вцепился в нее мертвой хваткой, потянул к себе изо всех сил. Она была не в силах сопротивляться, с ужасом чувствовала, как рука – ее якорь и спасение – соскальзывает с перекладины. В последней отчаянной попытке остановить его она резко дрыгнула ногой. Удар носком ботинка пришелся Гаррету прямо в подбородок.

Казалось, что тот завис в воздухе, и на какую‑то долю секунды лицо его обрело выражение полного недоумения. Девушка молча и с ужасом наблюдала за тем, как тело несколько раз перевернулось и упало на торчащую вверх трубу, которая пронзила его насквозь прямо посередине.

Вся дрожа, она спустилась с лестницы. Дотронулась до изуродованного тела, и по щекам побежали слезы. Все время пребывания в «Черных Фемах» он был ее лучшим другом – и вот теперь ушел.

Айви отерла слезы, сделала несколько глубоких вдохов и выдохов. Рано или поздно кто‑нибудь непременно заглянет сюда и увидит эту неприглядную картину. Тело надо спрятать, и быстро. К счастью, под рукой находилась вполне подходящая могила.

Она уселась в буровую кабинку, включила мотор. Конечно, шум услышат, но с учетом того, что происходит сейчас на базе, вряд ли это вызовет особый интерес. А когда кто‑нибудь наконец придет, черное дело будет сделано. Девушка потянула за рукоятку управления буром и начала вытягивать его из толщи льда. И вот на месте, где только что был бур, открылась глубокая яма, достаточно широкая, чтобы приютить тело человека, бывшего ее любовника, предателя с золотым сердцем – Гаррета Дейрола.

Закончив похороны, Айви поспешила удалиться незамеченной. Добравшись до главной базы, она вошла и увидела, что повсюду снуют члены «Черных Фем». Командир закрыл ноутбук и поднялся ей навстречу.

– Гаррет везде тебя ищет, – сказал он.

– Правда? А я его нигде не видела. Мы договаривались встретиться здесь.

Командир окинул ее испытующим взглядом и поманил к себе.

– У тебя все в порядке?

– Все замечательно, – ответила девушка. По дороге сюда она прикидывала, стоит ли говорить командиру о том, что произошло с Гарретом, но потом решила, что не надо. Не тот момент, чтобы испытывать его лояльность. – Я же сказала. Нигде его не видела.

Командир устало откинулся на спинку стула, затем резко сменил тему.

– Хочу, чтобы ты проследила за тем, какую информацию можно выкачать из наших пленных, – сказал он. – Помнишь, что мы с тобой обсуждали чуть раньше?

– Да.

– Вот и хорошо. Они в комнате номер три.

– Ясно, – ответила Айви и нервно заложила пряди волос за уши.

Она сама до конца не понимала, что испытывает сейчас – чувство вины или всепоглощающий страх. Возможно, и то, и другое одновременно. Если тело Гаррета вдруг обнаружат, ей придется сознаться во всем. И вне зависимости от того, какая из противоборствующих сторон займет к тому времени верх, она ненадолго переживет своего любовника.

Командир снова вернулся к работе с ноутбуком, предоставив Айви выполнять задание. Она нашла комнату под номером три, где содержались пленные, набрала код на дверной панели и вошла, не зная, что за картина предстанет перед ее глазами. Надо сказать, картина вызвала немалое удивление. Все трое – Август, Эйприл и Чарли – сидели за небольшим круглым столом и громко смеялись, видимо, над какой‑то только что произнесенной шуткой.

– Извините за вторжение, – сказала Айви, – но нам с вами предстоит проделать кое‑какую работу.

Смех тотчас стих.

– А мы‑то думали, к нам пришел мальчик, доставщик пиццы, – разочарованно протянул Август. – Господи, как же мы заблуждались!

Айви затворила за собой дверь.

– Нам нужна ваша помощь, – сказала она. – Полагаю, всем вам известно, что у нас имеются карта и книга. Но мы до сих пор не разобрались, как они связаны между собой. Кливленд заставил «Фемы» поверить, что знает ответ на этот вопрос. Но один из наших оперативников узнал, что это не так.

– Короче говоря, тут вы беспомощны, – заключил Август.

– «Черные Фемы» никогда нельзя было назвать беспомощными, – парировала Айви. – Нас просто дезинформировали.

– А с чего это вы взяли, что они должны быть как‑то связаны между собой? – спросила Эйприл.

– Чтобы ответить на этот вопрос, придется поведать всю историю моих взаимоотношений с «Черными Фемами», – сказала Айви. – А у нас просто нет на это времени. Поэтому придется вам поверить мне на слово. И полностью во всем довериться.

– Ну, не знаю, разумно ли это, – протянул Август.

– Не верите мне, тогда придется поверить Гитлеру. В его дневнике подтверждается связь между «Евангелием» и картой.

Август, Эйприл и Чарли на миг лишились дара речи. Тут в дверь постучали. Айви открыла.

– Вас ждут в конференц‑зале, – сообщил охранник.

Айви обернулась к своим пленным.

– Вы его слышали, – сказала она. – Так что идемте. Никакого давления на вас оказываться не будет. Но если вас постигнет неудача, последствия обещаю самые печальные.

– Спасибо за откровенность.

– Не хотелось этого говорить, – добавила Айви, – но, по моему личному глубокому убеждению, вы единственные на свете люди, которые могут расколоть этот крепкий орешек.