Главная Случайная страница


Полезное:

Как сделать разговор полезным и приятным Как сделать объемную звезду своими руками Как сделать то, что делать не хочется? Как сделать погремушку Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами Как сделать идею коммерческой Как сделать хорошую растяжку ног? Как сделать наш разум здоровым? Как сделать, чтобы люди обманывали меньше Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили? Как сделать лучше себе и другим людям Как сделать свидание интересным?


Категории:

АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника






Как лейтенант Паддок и капитан Деврё сварили чашу пунша, а потом пели песни и беседовали





 

Если бы люди довольствовались своим уделом, не искали лучшего и мирились с тем, что сегодня ничем не отличается от вчера, а завтра – от сегодня, род людской без дополнительных расходов на питание прибавил бы в весе, а сон его был бы глубок и безмятежен. Однако душе человека так же несвойственно отдыхать, как морю или ветру. Вечно мы злоумышляем против собственного спокойствия, но стоит кому‑нибудь в толпе зашевелиться, как он начинает задевать остальных, и в результате даже самые безобидные принуждены бороться за свой status quo;[38]временами, решив не шевельнуть и пальцем, не пожертвовать и полушкой ради «продвижения», они волей‑неволей принимаются заодно со всеми выделывать разные антраша. Так уж распорядилась природа, а она умеет настоять на своем; она не потерпит, чтобы даже самый пассивный из нас сидел сиднем, и, если нет другого способа, пришпиливает к его подолу хлопушку (страсть или какую‑нибудь иную прихоть), и вот толстый увалень неловко скачет, причиняя неудобства окружающим и самому себе. Печально, но это так; нам не дано обрести покой в полной неподвижности. Мы связаны друг с другом множеством сложно переплетенных нитей и не можем совершить, с самыми благими намерениями, простейший, касающийся только нас самих поступок, как то: жениться или нанять на лето дом в Брайтоне – и не задеть при этом десятков достойных людей, не имеющих, казалось бы, с нами и нашими делами ничего общего. В этом отношении человечество напоминает пирамиду из картофелин: стоит задеть одну – и приходят в движение даже те, от которых меньше всего этого ожидаешь. Так и в тесном чейплизодском мирке за едва заметным толчком следовал существенный сдвиг взаимосвязей, и едва ли не каждый сделанный кем‑либо шаг в том или ином направлении сказывался, иногда губительно, на судьбе соседа или соседей.

Среди прочих лиц, нежданно‑негаданно потревоженных, оказался теперь наш друг капитан Деврё. Ночью он получил письмо. Он вернулся из клуба в обществе маленького Паддока; последний только что выступил там с «блештящей» декламацией из Шекспира и был, как всегда в таких случаях, крайне возбужден, расхваливал своему товарищу (которым, между прочим, по‑детски восхищался, не вполне его понимая и от этого уважая еще больше) необычайную глубину, многогранность и драматическое богатство шекспировских пьес и уверял, что мало кто постиг их хотя бы наполовину.

– Мне пришла эта мысль не далее как во вторник – в ту ночь, как ты знаешь, я поблизости от Конуры разрядил пистолет в разбойников из окошка кареты; я тогда возвращался один из театра Смок‑Элли. Я подумал, клянусь честью, что, будь у меня твои таланты, дорогой мой Деврё, умей я писать, как ты (а ты умеешь – я знаю), я бы переписал все пьесы Шекспира, строго придерживаясь образца и в то же время так, что их невозможно было бы узнать.

– А, вроде тех ирландских мелодий, что вызывают либо слезы, либо смех в зависимости от того, как их сыграть – медленно или быстро; сравню их еще, дорогой мой Паддок, с рубленой телятиной – повар сделает ее острой или сладкой, как пожелаешь, или с тетей Ребеккой, которая целиком зависит от собственных капризов или чужих подначек, так что иной раз ее просто не узнать, а ведь это все та же тетушка Бекки, – отвечал Деврё, стучась в дверь Айронза.

– Нет, серьезно: переделаешь кое‑где старика в юношу, смешной персонаж в грустный или наоборот или женщину в мужчину – и, уверяю тебя, пьеса станет совершенно неузнаваемой и возникнут такие новые и неожиданные повороты сюжета…

– А, понимаю, клянусь всеми богами, славная идея! Возьмем хотя бы Отелло; завтра – нет, сегодня же за него примусь! Молодого венецианского дворянина, весельчака и редкостного красавца, завораживает рассказами о «каннибалах – то есть дикарях, друг друга поедающих, о людях, у которых плечи выше головы»{100} чернокожая женщина средних лет с несколько грубоватыми чертами лица – Юнона или Дидона; она сманивает его из‑под отеческого крова, венчается с ним и увозит, но не на Кипр – надобно проявить оригинальность, – а на остров Стромболи, а в последнем акте можно будет устроить извержение. Там Дидона начинает ревновать нашего героя, при том что он невинен, как Иосиф; и вот слуга укладывает его в постель, а он тем временем жалостно повествует о том, как у отца его был слуга Варварус. А потом, когда все готово и в спальне потушена свеча, входит Дидона, вид ее необычайно суров; она душит венецианца подушкой, не обращая внимания на его крики и жалобные мольбы, и… Клянусь Юпитером, письмо из Бата!

Деврё зажег свечу; взгляд его привлекло лежавшее на столе письмо с большой красной печатью, похожей на глаз, и в его сердце зашевелились недобрые предчувствия.

– Ты разрешишь, любезный Паддок? – спросил Деврё, прежде чем вскрыть печать, ибо в те дни все были педантами в вопросах этикета. Паддок дал дозволение, и капитан прочел письмо.

– Это от моей тетки, – пояснил Деврё и в растерянности уронил письмо; потом перечитал его, немного подумал и спрятал в карман. – Графиня пишет, что мне нужно ехать, Паддок. Она договорилась с генералом об отпуске, и – черт возьми! – делать нечего; ты знаешь, мне нельзя ее сердить. В самом деле, Паддок, мне не хотелось бы сердить ее. Бедная старушка – она была так добра ко мне, никто и не знает, как она была ко мне добра. Так что завтра я уезжаю.

– Но не навсегда же?! – воскликнул вконец расстроенный Паддок.

– Не знаю, дорогой Паддок. Ее планы для меня совершеннейшая загадка. Льюиса, как тебе известно, доктора отправляют в Малагу; честняга Дэн Лофтус – я за него немного похлопотал – отправляется с ним, а старую леди, бедняжку, одолела, надо думать, хандра, и она требует меня к себе – вот и все. Так что, Паддок, нужно бы нам выпить вместе – вдвоем: ты и я – чашу пунша… или чего‑нибудь еще… как пожелаешь.

И вот они еще некоторое время посидели, очень развеселились, прониклись дружескими чувствами и – каждый на свой лад – растрогались. Паддок приоткрыл завесу над своей тайной, но благородной страстью к Гертруде Чэттесуорт, Деврё своим приятным печальным тенором пропел одну‑две песни (о презрении к фортуне); нимфу, сновавшую вверх‑вниз по лестнице с большим чайником в руках, потянуло в объятия Морфея; взбунтовалась миссис Айронз и отказалась наотрез вновь подняться с постели, чтобы снабдить пирующих ромом и лимонами. Паддок изучил циферблат своих часов (с легкой икотой и излишней торжественностью – приходится признать), затратив на это добрых пять минут, и убедился, что стрелки приближаются к часу; засим он по‑военному коротко, но все же взволнованно, простился с товарищем, однако тот не сразу расстался с гостем, а помог ему спуститься с лестницы (довольно крутой), с трудом увел от приоткрытой двери чулана, куда его потянуло, и, более того, счел своим долгом проводить доблестного лейтенанта домой; а наутро нашего славного Паддока мучила головная боль. Проснулся он в камзоле и гамашах, часы искал и отчаялся найти – затем они обнаружились, вместе с лимоном, в кармане сюртука, который висел на стене; выявилось еще немало странного – по мнению Паддока, с его вчерашними действиями никак не связанного.

Своим состоянием Паддок был «рашштроен». И пусть ввиду вышеописанного особого случая он позволил себе некоторое «злоупотребление спиртным», я должен сказать, что не припомню, когда еще с этим достойным маленьким джентльменом случалась подобная история. Слегка «не в себе» он иногда бывал, но не более того – и будьте уверены, немногие в те дни отличались подобной добродетелью.

 

Date: 2015-12-12; view: 329; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА...



mydocx.ru - 2015-2024 year. (0.005 sec.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав - Пожаловаться на публикацию