Отказавшись от себя, вы потеряли основу, а потому вы становитесь марионеткой своих страхов, и любая, даже самая ничтожная проблема кажется вам теперь катастрофой

Нет теперь в голове порядка. Анархия в голове. Нет больше власти, сплошной разброд и шатания. А чего вы хотите при таком беспорядке? Вот и я говорю: «Пропало все, нужна власть, нужна точка силы, источник целенаправленного движения, а ничего этого нет».

Наверное, это естественный процесс, и мы действительно должны переступить через свой детский эгоизм, но как не потерять при этом своей идентичности, сохранить способность к принятию решений, не позабыть в «дальнем ящике под сукном» свои истинные желания? Вот в чем вопрос. И удалось это немногим. Теперь наша задача вернуть утраченное. Нет, конечно, не эгоизм, но способность быть самими собой, то есть в своих поступках руководствоваться своими истинными желаниями: чувствами любви, доверия и надежды.

* * *

Как же вернуть утраченную власть? Как возвести наше истинное «Я» на престол? Как добиться для него власти? Как избавиться от разорительных набегов наших тревог и депрессий? Как укоренить власть в себе самом? Как научиться верить в свою судьбу и не чувствовать себя жертвой обстоятельств? Как суметь принять собственное решение? Как на все «нет» сказать одно «да», которое перевесит их сопротивление? Вот это‑то нам и предстоит сделать. Первый шаг (а всего, как и обычно, их будет четыре) сравнительно лёгок. Ведь все, что только что было сказано, относится большей частью к первому шагу. А во‑вторых, он не потребует от вас ничего, кроме осознания, чему мы учились на протяжении всех предыдущих глав книги.

… Если ты не хочешь быть раздражительным, не давай пищи этой своей привычке, не подбрасывай ей ничего способствующего её усилению.

Эпиктет

Итак, первый шаг состоит в том, чтобы осознать всю трагичность своего положения. Осознать, насколько незавидна наша участь. Нужно уяснить для себя несколько простых и очевидных вещей. Во‑первых, мы перестали чувствовать себя хозяевами собственной судьбы, мы расписались в собственном бессилии. Во‑вторых, мы никак не можем взять на себя ответственность, нам кажется, что мы слабые, «маленькие», что все на нас давят, требуют невозможного и т. д. Мы в самих себе не уверены, мы тревожны и мнительны. В‑третьих, мы ощущаем себя жертвами обстоятельств. Нам кажется, что все решается за нас. «Старайся не старайся, все равно выйдет боком» — вот наша идеология. А потому мы никому и ничему не верим, ничего не хотим и ни на что не надеемся. И в‑четвёртых, все ведь, действительно, решается за нас. Раз мы в себе не властвуем, значит, за нас решает кто‑то другой. Может быть, за нас решают наши страхи, может быть, усвоенные стереотипы поведения. Может быть, нами слепо движет чувство уважения к какому‑нибудь авторитету. Возможно, мы принимаем решение под влиянием подсознательных желаний. Но, так или иначе, решения принимаются не нами.

Однажды мы оказались в положении, когда нужно было принять решение и действовать. Но что‑то нам помешало: то ли страх, то ли чья‑то чужая воля, то ли гнев, а может быть, зависть. Короче говоря, что‑то малоприятное. И мы не возражали, не сказали страху «нет!», не размежевались со своим гневом, а безропотно доверились чужой воле или силе. Наш робкий голос был воспринят всей дружной когортой наших психологических «паханов» (страхами, застенчивостью, нерешительностью, унынием, навязчивостями и т. п.) как детский лепет, они осмеяли его. И мы опять не восстали, не возражали, а вновь отказались от своего престола и власти, а значит, от своих истинных желаний и чувств. Мы не проявили своей воли, показали противнику спину. Приняли его правила, поддались чувствам страха, гнева, тоски. И с тех пор наши психологические «паханы» правят нами, а в ряде случаев и «беспредельничают». Мы сами отреклись от престола, испугались и отреклись. И нас выбросили на улицу, с нами вообще перестали считаться. Нас постигла участь короля Лира. Мы перепоручили власть, раздали владения, и нас пинком выпроводили с законного трона.

Послушайте, как символично звучат слова Лира:

Скажите, кто я? Видно, я не Лир?

Не тот у Лира взгляд, не та походка.

Он, видно, погружён в глубокий сон?

Он грезит? Наяву так не бывает.

Скажите, кто я? Кто мне объяснит?

Лир теряет не только трон и власть, отказавшись от своего престола, он потерял себя, он сходит с ума — это гениальная аллегория. Так и мы с вами, перепоручив свою власть своим проблемам, становимся их подданными, лишаемся себя и движемся к безумию. Эту мысль со свойственной ему лёгкостью сообщает нам Шут, верный друг короля:

Вниманье надо посвящать

Душе, а не большому пальцу,

А то мозоль не даст вам спать,

Пустяк вас превратит в страдальца.

Лучше о нашем положении и не скажешь. И теперь мы должны ощутить всю глубину потери, боль разочарования, трагедию бессилия и безвластия. Мы лишены силы и должны признать это. Хотите дословно услышать, что говорит мне курильщик, желающий избавиться от этой вредной привычки? Он говорит: «Доктор, это не в моих силах, я не могу бросить курить, я пробовал, но у меня ничего не выходит. Решаю: все, бросил. Проходит полчаса, и меня словно бы что‑то поднимает и тянет. Я встаю, как покорная овечка, и иду покупать сигареты».

Перечитайте ещё раз — в этих словах формула любого невроза.

Человек боится ездить в городском транспорте: «Доктор, это не в моих силах. Я не могу ездить на транспорте. Я пробовал, ничего не выходит. Меня словно парализует, начинается тревога, и я ничего не могу с собой поделать. Поворачиваюсь и иду обратно». Человек страдает от неспособности признаться супругу (супруге), что хочет развестись: «Доктор, я не могу ему сказать. Это выше моих сил. Я иногда собираюсь, потом вижу его глаза… И у меня что‑то глубоко внутри сжимается, я ничего не могу с собой поделать. Я злюсь на него, ругаюсь, но не могу признаться. А ведь я его не люблю».

Эта формула — формула безвластья, слабости и безответственности, причём в первую очередь перед самим собой. Я слышу её чуть ли не каждый день. Мы самолично расписываемся в своём малодушии и бессилии. Видимо, мы рассчитываем на жалость или хотим услышать обычные в таком случае уговоры и уверения в том, что мы ещё чего‑то стоим, что мы сильные и что у нас все ещё получится. Так что и то, и другое, и третье — результат нашего бессилия и глубоко спрятанных тщеславных надежд на комплименты и почтение. Все это ерунда! Не нужно маскировать свою слабость снобизмом.

Пока мы не признали, что по уши увязли, стали рабами обстоятельств, пока мы не осознаем, что совершенно бессильны в святая святых — в своей собственной душевной жизни, пока не поймём, что раздавлены своей робостью, страхом, нерешительностью, унынием и бесконечными причитаниями, пока мы не поймём, что нас откровенно и недвусмысленно выставили на улицу из собственного же дома, мы не сдвинемся с места ни на шаг.

Нужно, в конце концов, понять, как глубоко наше падение, как туманны перспективы. «Меня что‑то поднимает и тянет. Я как послушная овечка…» Простая сигарета повелевает человеком, как властный пастух. После стольких‑то лет бесконечного потакания своим слабостям, страхам и прогнозам мы, действительно, не на многое можем рассчитывать. Мы унижены и раздавлены. Мы требуем от других уважения к себе, но сами не можем отыскать, за что можно и нужно уважать себя.

Чьё это желание курить? Дядя пришёл и попросил: «Ты не мог бы за меня покурить?» Или, например, со страхом. Это же мы боимся! Что это за абсурдное: «Что‑то навалилось и парализовало»? Словно бы опять пришёл какой‑то злой дядя, который надел на нас смирительную рубашку и сказал: «Все, стой и не дёргайся!» Так ведь нет, никто не приходил, не брал, не тянул и не наваливался. Это мы сами расписались в собственном бессилии, испугались и бежали восвояси. И нам, действительно, теперь муха слоном кажется. Мы должны признать, как низко мы пали. Все мы лилипуты, страшащиеся Гулливера. Мы должны признать, что мы безропотно предали себя, что мы позволили маленькой кучке психологических комплексов, страхов и прочих психологических недоразумений взять над собой власть.

Работа над собой становится не только первейшей нравственной обязанностью, но в то же время первейшей нравственной привилегией.

Карен Хорни

И теперь мы ждём «комарика на воздушном шарике», который прилетит, победит паука и возьмёт нас под свою постоянную и надёжную защиту. И вот мы будем мухой‑цокотухой с золотым брюхом. Мы должны чётко понять: не будет никаких комариков, нам все придётся делать самим, и только на нас лежит ответственность за собственное счастье и будущее. А на другом лежит ответственность за его счастье и за его будущее. И не нужно ждать, что кто‑то начнёт этим ради вас жертвовать. Во‑первых, это не по‑товарищески, а во‑вторых, если этот кто‑то не психотерапевт, то вряд ли чем‑то вам поможет.

Так что осознайте, в какой трясине вы оказались. Поймите, что все плохо, признайтесь себе в этом. В этом осознании 90% успеха всего нашего предприятия. Пока вы ещё сопротивляетесь, думаете, что сажа бела, ни второй, ни, главное, третий этап вам не дадутся! Так что не жалуйтесь потом, будто вы «не вполне» понимаете, что от вас требуется. Хватит делать вид, что у вас все в порядке. Перед кем вы красуетесь? Передо мной? Ну, право, это нелепо, я вас все равно не вижу. Тогда перед собой? Нет? А тут больше никого. Значит, опять перед собственными комплексами, перед своим самомнением, перед своим вечным компромиссом с собственными страхами и проблемами? Хорошо же вас придавило, коли так. Вот и поймите сейчас это.

Я, к сожалению, не могу знать, в чем конкретно ваша беда, но если вы читаете эту книгу, да тем более последнюю главу, то эта беда существует, она вас гложет, и, скорее всего, вы с ней миритесь и не собираетесь однозначно и категорично выдворить её из себя. После того как основной шторм успокоился, нас перестало «колбасить», мы успокаиваемся. Теперь мы готовы жить под игом своих психологических проблем, зато без кровопролитных боев. Мы предательски сочувствуем своим проблемам. Это совершенно точно! И нет ничего, что затягивало бы нас обратно в невроз, больше такого «сочувствия». Теперь мы холим и лелеем свои проблемы и комплексы, как домашних любимцев.

Опыт многих моих пациентов показывает, что, когда невроз уходит, они машут ему вслед синим платочком и оставляют дверь полуоткрытой, напевая при этом: «Заходите к нам на огонёк». Вроде бы все хорошо, все спокойно. Но мы избавились только от видимых недугов, а внутри нас ещё кипят страсти и вынашиваются предательские планы. Так что не будем притворяться: все проблемы на месте, а вы в них увязли. Это и нужно сейчас понять. А пока не поняли, о втором шаге нечего и думать, а как осознали — сразу шагайте дальше. Путь свободен!

Нужно признать реальность, какой бы неприятной она ни была. А для данной процедуры чем хуже, тем лучше. Для того чтобы встать, нужно осознать, что вы упали, в этом состоит задача первого шага.

Осознать глубину и тяжесть падения, трагичность своего отречения, своего выдворения и униженность своего нынешнего состояния, когда вы вынуждены пресмыкаться, а вы ведь действительно унижаетесь перед своими проблемами. Они вами руководят, повелевают, вас «поднимают», «тянут», «парализуют» и так далее, а вы никак не можете прекратить этого.

* * *

Что ж, если вы осознали глубину своего падения, переходите ко второму этапу, это этап осознания своего высокого предназначения. Мы уже с вами говорили об этом, сейчас настало время ощутить сказанное. Вы так или иначе (по незнанию или под влиянием каких‑то внешних обстоятельств) лишены были своей власти, спасовали перед своими страхами, перед ответственностью, перед жизнью. Вы избрали более лёгкий путь, но это путь в никуда. В процессе психотерапии мои пациенты возвращаются к себе, перестают мучиться от страхов, но когда движение в сторону выздоровления становится необратимым, они все ещё пытаются удержать свои «принципы», в которых от них самих ровным счётом ничего нет.

Если у вас есть характер, значит, вы выработали ригидную систему. У самой богатой, самой продуктивной творческой личности характера нет.

Фредерик Пёрлз

Иногда я слышу: «Я не так воспитан» или «Я так воспитана, что…» Пациенты очень любят ссылаться на свой характер, на который готовы свалить все свои прегрешения. Такое впечатление, что характер — это нечто от них совершенно отдельное, само по себе существующее. Иногда даже кажется, что человек не имеет к своему характеру ровным счётом никакого отношения. Но ведь это не так! Если же пациент не оправдывается таким образом, а сам искренне уверен в том, что вся «загвоздка» в его злополучном характере, то это свидетельствует о полной утрате надежды на законно предназначенный ему престол.

Попытка свалить все проблемы и неадекватные реакции на свой характер — это проявление откровенного нежелания от них избавляться, проявление малодушия и страха перед ответственностью.

Впрочем, зачастую это не столько страх перед ответственностью, сколько неумение чувствовать себя ответственными. Нас ведь не учили этому, нам только говорили: «Полагайся на себя», — но при этом все всегда молча решалось за нас. А мы так же молча, не ропща шли по прочерченному пути. Короче говоря, мы сталкиваемся здесь со множеством связанных друг с другом проблем, но так или иначе вопрос в одном: готовы ли мы понять, что мы предназначены к правлению собой, можем ли мы ощутить свою «богопомазанность» на это дело? Впрочем, может быть, это кажется вам очевидным? Но тогда почему мы мучаемся от тревог, безропотно следуем чужим взглядам и никак не можем избавиться от душераздирающей тоски? Значит, не все так просто.

Сейчас вы должны непременно всем своим существом осознать две вещи. Вы призваны царствовать, а вас без всяких церемоний выставили за дверь, вас лишили всего, чем вы обладали. Мы порабощены страхом и привычкой. Но ведь привычка — это наше собственное детище. Курение — это привычка, но это мы привыкли, это наша функция, как мы можем быть порабощены ею?! Сами у себя в рабстве? А ведь порабощены, целиком и полностью отдались ей во власть и не оставили себе ни одного шанса. Нас, наследных принцев и принцесс, гонят черт его знает куда! Мы не сопротивляемся, покорно впрягаемся в предложенную нам узду и идём.

Мы не можем выйти из дома, потому что боимся, мы не смеем признаться, а потому продолжаем врать, испытывая при этом тяжелейшую душевную муку. Мы оказались в совершенно дурацком и безвыходном положении. Но мы — это мы! Мы — наследные принцы и принцессы, черт возьми! Это нужно осознать. Мы имеем право. Более того — мы имеем все права!

Вспомните знаменитый роман Марка Твена «Принц и нищий». Все мы оказались в положении принца, которого безродные бродяги приняли за сумасшедшего, унизили и отправили спать в свинарник. Помните его мучения и терзания? Что он чувствовал, когда слышал хамскую ругань и терпел побои от пьяного сброда? Мы же ежедневно терпим побои от своих страхов, нерешительности, слабости, вины, комплекса неполноценности и т. п. И я хочу, чтобы вы осознали сейчас, кто кем погоняет. Приглядитесь, ведь «битый небитого везёт». Мы позволили нашим проблемам управлять, а они занялись самоуправством, лишили нас даже права голоса.

Прежде мы жили со своими проблемами в состоянии своеобразного «временного перемирия». Мы словно бы заключили с ними «пакт о ненападении»: мы вам не мешаем, вы нас не убиваете. (Забавный «компромисс», не правда ли?) Пользуясь этим, проблемы паразитировали нас, использовали наши внутренние ресурсы в своих собственных интересах. Если дать им волю, они в кровожадном порыве способны даже погубить своего покровителя. У болезни нет чувства меры. Не раз мне приходилось сталкиваться с ситуациями, когда проблема доходила до такого уровня, что возникающая в человеке депрессия из‑за такого паразитарного соседства лишала человека всякой возможности собраться с силами, чтобы выдворить болезнь за пределы себя, как persona non grata. Где же ваш благородный гнев, или вы можете, только сидя на кухне, понукать им правительство, от чего тому, о чем нетрудно догадаться, ни тепло ни холодно?!

Осознав свою царственную роль, вы обретаете внутреннюю опору, ту самую главную точку, с которой все и начинается, — свой внутренний стержень, вы опираетесь на свою сущность — самую сокровенную частичку вашей души. Вы получаете к ней доступ, а в ней находится неисчерпаемый источник внутренней энергии.

Он действительно неисчерпаем, я убедился в этом в процессе психотерапевтической работы и с безнадёжно больными раком, и с наркоманами, и с людьми, понёсшими невосполнимую утрату. Здесь я на деле убедился, что человек при любой ситуации, что бы ни случилось, может сохранять бодрость духа, веру и любовь.

Не каждый проявляет себя таким образом, но это не значит, что такая позиция доступна лишь единицам, в этом я глубоко уверен. Если есть желание жить, вы поборете любую боль, любой страх, любое подавление, вы останетесь человеком, и, если вам суждено погибнуть, вы уйдёте с миром и добротой в сердце. Человек — чрезвычайно живучее существо! Наши резервы поистине неисчерпаемы. В концентрационных лагерях люди умудрялись сохранять человеческое лицо перед лицом пыток, голода и рабского труда, люди были милосердны. Знающие боль могут прощать самое страшное, они способны любить, несмотря ни на какие запреты и препятствия. И все это есть в вас, потому что вы — Человек. Просто нужно найти ключ к этому великому запаснику. И это просто, нужно опереться на самого себя и взять на себя ответственность.