Религия и Наука

В течение многих лет нам приходилось слышать казавшийся для многих неоспоримым тезис о несовместимости религии и науки, об их антагонизме, выражавшемся во взаимной борьбе, длительность которой измеряется якобы веками. Эта мысль повторялась столь часто и настойчиво, что даже многие верующие люди не решались ее оспаривать и всерьез считали свою веру противоречащей научным данным, а себя самих нередко зачисляли в разряд людей, с наукой по ряду проблем не согласных или, по крайней мере, ее игнорирующих.

Следует, однако, сразу же обратить внимание, что аргументация сторонников тезиса о непримиримости науки и религии довольно слаба. Она сводится обычно к попыткам представить библейское повествование о сотворении мира радикально расходящимся со сложившимися в науке космогоническими представлениями.

При этом сознательно оставляются без внимания поразительные совпадения, которые в действительности существуют между библейской картиной творения и формирования Вселенной и научными представлениями об ее устройстве, равно как и гипотезами об ее возникновении, которые сложились в науке за последние столетия.

Ограничимся наиболее яркими примерами.

Итак, в Библии, в полном соответствии с современным нам научным мышлением, указывается на то, что возникновение энергии («света») предшествовало формированию известных нам источников света – космических тел, излучающих свет. Это библейское утверждение тем более удивительно, что оно противоречит примитивному здравому смыслу, согласно которому у света должен быть источник; если бы подобная мысль была высказана учеными, то наверняка ее назвали бы «научным прозрением», а поскольку автор Книги Бытия мог быть кем угодно, но не ученым-естествоиспытателем, то мы имеем основания утверждать, что имеем дело с прозрением боговдохновенным.

К тому же разряду явлений, в описании которых в Библии и на страницах любого учебника биологии легко обнаружить поразительно большую степень совпадения, относится процесс эволюции органического мира, от растений до человека включительно. В самом деле, последовательность появления на нашей планете все более сложных живых существ одна и та же и в 1 главе Книги Бытия (Быт. 1:11-12; 20-27), и в трудах Уоллеса, Ламарка, Дарвина, Геккеля, Менделя, Тимирязева и других, ставших достоянием науки. Сама библейская терминология укладывается в плоскость того же удивительного совпадения – говорится: «да произведет вода пресмыкающихся, душу живую»; «да произведет земля душу живую по роду ее, скотов, и гадов, и зверей земных по роду их» (Быт. 1:20,24). Здесь глагол «производить» указывает на связь между отдельными фазами формирования животного мира, более того – на связь между мертвой и живой материей.

Что касается ссылок на конфликты между представителями научного и церковного мира, то упускается из виду, что эти конфликты были обусловлены не столько расхождениями прокламируемых учеными научных положений с положениями христианского вероучения, сколько неосновательными попытками богословов вторгнуться в неподлежащую их авторитету сферу эмпирического познания, а также проявлениями личных свойств участников конфликтов, свойств, ничего общего с содержанием их взглядов и убеждений не имеющих (Галилей, Сервет и другие).

Наряду с имевшими место конфликтами такого рода, получившими широкую известность именно в связи с их исключительностью, уместно вспомнить несметное число ученых, известных не только своими научными достижениями, но и глубокой религиозностью (Ньютон, Коперник, Мендель, Планк, Павлов, Ломоносов), равно как и множество церковных деятелей, обладавших незаурядной научной эрудицией, а в ряде случаев и оставивших значительный след в разных областях естественных и социальных наук (архиепископ Лука (Войно-Ясенецкий), священник Павел Флоренский и другие).

Для решения проблем мировоззренческих, тем более – религиозных, авторитет того или иного лица, разумеется, не может иметь существенного значения, однако религиозность представителей научного мира и научные успехи религиозных деятелей имеют значение, поскольку опровергают тезис о несовместимости (прежде всего психологической) научного мышления с религиозными представлениями и верованиями.

Противоречие, причем непримиримое и бескомпромиссное, действительно существует, но не между религией и научными знаниями, а между религией и материалистическим мировоззрением, которое отнюдь не тождественно науке, хотя нас и уверяли в том, что это подлежащая изучению философская система.

Мы уже уточнили различие и связь между мировоззрением и религией. Как известно, религия без внутренней противоречивости и напряжения сочетается только с теистическим мировоззрением. Известны теисты, не отличавшиеся сколько-нибудь выраженной религиозностью (например, Чарльз Дарвин), но сознательная, искренняя религиозность последовательного деиста, пантеиста, тем более – атеиста немыслима. Мировоззрение может считаться феноменом не только отличным, но даже в известной мере независимым от религии. Но как религиозность, так и мировоззрение человека не зависят от уровня его научных знаний.

К числу теистов, составляющих подавляющее большинство населения земного шара, принадлежат люди разного культурного и образовательного уровня, от глубоких невежд до тех, кто находится на высоте последних достижений науки, впитавших в себя богатство культурного наследия предшествующих поколений. Точно так же и среди атеистов мы находим людей, стоящих на самых разных уровнях научного и культурного развития. Таким образом, наука не имеет прямой связи ни с религией, ни с мировоззрением.

Один человек, стоящий на определенной ступени культурного и научно-образовательного развития, созерцая природу и изучая

присущие ей закономерности, видит в ней бесконечно огромное явление, не имеющее ни начала, ни конца, ни причины своего бытия; другой, не уступающий первому по образованию и культуре, видит в природе творение Божье, обладающее по воле Божьей и причиной, и началом, и конечной целью.

Но мировоззрение первого из этих двух индивидуумов, т.е. атеиста, бессильно, ибо не порождает ни религии, ни радости, ни счастья, между тем как мировоззрение теистическое представляет собой почву, благоприятную для развития религии, которая в свою очередь стимулирует духовную жизнь, этически и эстетически определяя устремление человека к бессмертию и блаженству.