Глава 26. Людмила Григорьевна опять сидела в кабинете

Людмила Григорьевна опять сидела в кабинете. Увидев меня, директриса раздраженно вздохнула и спросила:

– Ну? Надумали Селезневу репетиторшей брать?

– Не совсем.

– Тогда что?

– Подскажите, где все же Славин!

– Слушайте, гражданочка, – совсем обозлилась педагог, – я русским языком вам сообщаю, Виктор Сергеевич репетиторством не занимается, и потом, он болен, тяжело, может, вообще из нашего училища уйдет!

– Что вы так нервничаете?

– Я совершенно спокойна, не мешайте мне работать! – заорала толстуха. – Освободите кабинет!

– У вас, наверное, с ним неформальные отношения, – вздохнула я, – это некрасиво, он ваш подчиненный…

– Что вы имеете в виду? – побагровела «носорожица».

– Скорее всего, вы его любовница, раз за него решаете, будет он брать учеников или нет!

– С ума сошла, – взвизгнула директриса, – я сейчас охрану позову!

– Дайте адрес Славина!

– Не знаю я его!

Я рассмеялась:

– Ну и вранье, во-первых, у него в анкете ясно указано место проживания, во-вторых, вы на днях посетили Гнилово, и баба Галя описала вас в деталях, а в-третьих, у Виктора имеется законная супруга, разве прилично заводить роман с женатым мужиком?

Людмила Григорьевна пошла синеватыми пятнами, потом хрипло спросила:

– Вы Зоя Родионовна?

– Нет, к жене Виктора я не имею никакого отношения, я еще большая ваша неприятность, – бодро вякнул мой язык.

Людмила Григорьевна затравленно смотрела, как из моей сумочки появляется удостоверение с буквами ФСБ.

– Боже, что он натворил?

– Ничего особенного, просто убил четверых человек. Вы знали, что Виктор бывший уголовник?

Директриса кивнула.

– И взяли на работу преподавателя с таким прошлым? Разрешили ему общаться с детьми? Удивительная беспечность!

Людмила Григорьевна принялась оправдываться:

– Ко мне сестра обратилась, она лечится у Зои Родионовны, вот доктор ее и попросила посодействовать. Знаете, с врачом лучше не портить отношений…

– Почему она заговорила с вашей сестрой?

– Аня работает в Министерстве образования, – пояснила директриса, – и потом, Зоя Родионовна объяснила, что Виктор сел случайно, по ошибке, ну я и решила рискнуть. Понимаете, хороший преподаватель, да еще мужчина, большая редкость…

Людмила Григорьевна ни на минуту не пожалела, что приняла Славина на работу. Виктор Сергеевич оказался настоящей находкой – умный, начитанный, великолепно знающий математику, абсолютно неконфликтный, тихий. Его любили и ученики, и преподаватели. Знания он давал первоклассные, и директриса не могла нарадоваться на свое приобретение. Честно говоря, она завидовала незнакомой Зое Родионовне. Надо же, не побоялась выйти замуж за уголовника и вытянула выигрышный билет… У Людмилы Григорьевны личная жизнь не сложилась, супругом она так и не обзавелась.

Примерно год назад Виктор пришел к директрисе и сообщил, что переехал в Гнилово.

– Уж извините, телефона там нет, – развел он руками.

Начальница не выдержала и полюбопытствовала:

– Что это вы с Зоей Родионовной Москву на деревню сменяли? Со здоровьем плохо или деньги понадобились?

– Мы разошлись, – спокойно пояснил Виктор, – своей площади у меня нет, делить квартиру жены я никогда не стану, пришлось снимать. Спасибо, в Гнилове комнату нашел, хозяйка дешево просит, у нее в доме ни воды, ни туалета, ни телефона. Неудобно, конечно, но средств на хорошую квартиру у меня нет. Впрочем, я вполне доволен, главное, чтобы работать не мешали. Я соискателем устроился в Институт элементарной математики, к профессору Глаголеву, хочу диссертацию писать.

Людмила Григорьевна с жаром воскликнула:

– Отличная идея! Главное для мужчины – профессиональный рост.

– Карьера меня не заботит, – вздохнул Славин, – просто я очень математику люблю, хотел в этот институт работать пойти, но куда там, ставок нет, сплошное сокращение штатов, а в соискатели – пожалуйста, вот я и решил: хоть так в интересном месте зацеплюсь!

Он глянул на директрису и быстро добавил:

– В школе замечательно, я очень вам за все благодарен, но, извините, слегка скучно, душа просит другого.

– Понимаю, – закивала начальница, – и полностью одобряю.

После этого разговора Людмила Григорьевна быстренько сбегала к дорогому парикмахеру, постриглась самым модным образом, сделала на голове розовые «перья» и стала одеваться на работу, как на праздник. Руки ее теперь всегда украшал маникюр, и пахла директриса французскими духами.

Но Виктор Сергеевич не замечал ухищрений, был с начальницей предельно корректен, вежливо улыбался, но и только.

В начале октября Славин неожиданно не пришел на работу. Целую неделю математик отсутствовал без всяких объяснений, и директриса встревожилась. В воскресенье она, не говоря никому ни слова, отправилась в Гнилово.

Сначала ее неприятно поразила помойка и ветхая с виду избушка. Виктор Сергеевич всегда являлся в класс в чистых рубашках и безукоризненно наглаженных брюках. Никто ни разу не видел его с грязной головой или щетиной на щеках… И пахло от Славина лосьоном после бритья, правда недорогим, польского производства. Такой человек не мог жить в подобном месте.

Брезгливо поморщившись, Людмила крикнула:

– Эй, хозяева, есть тут кто живой?

В ответ – тишина. Недолго думая, директриса толкнула дверь, вошла в сени, затем в большую комнату. Никого. Тогда она заглянула в крохотную светелку и обнаружила там Виктора, лежащего в полубессознательном состоянии на кровати.

Люда перепугалась, увидав его красное лицо и лихорадочно блестящие глаза. Славин был болен.

Кое-как директрисе удалось поймать машину. Вдвоем с шофером они почти донесли Виктора до автомобиля. Дома, устроив Славина на своей кровати, Людмила вызвала «Скорую помощь» и, выслушав вердикт медиков, обрадовалась, что не отложила поездку на следующую неделю. Воспаление легких. Славину требовались хорошее питание, регулярные уколы антибиотиков, удобная постель и внимательный уход.

Сообщив коллегам, что она занедужила, Людмила Григорьевна решила поднять на ноги Виктора. Через день тот смог говорить и пробормотал:

– Я так вам благодарен. Хозяйка отправилась к родне вроде в Липецкую область, в избе никого, честно говоря, я думал, конец пришел. Телефона нет, врача не вызвать, воды и то подать некому.

Две недели Люда преданно варила Виктору бульоны и крутила котлеты. В конце концов она добилась своего, он стал ее любовником.

Потянулась «семейная» жизнь. В школе они старались не афишировать свои отношения, обращались друг к другу только на «вы» и только по имени-отчеству.

Кстати говоря, Виктор не переехал к любовнице. Он по-прежнему жил в Гнилове, навещая свою подругу два раза в неделю. Когда Людмила заикнулась о свадьбе, Славин спокойно ответил:

– Я пока не разведен.

– Так в чем проблема? – удивилась влюбленная директриса. – Оформляй бумаги.

– Зоя пока просила этого не делать, – пояснил Виктор, – ей предстоит командировка в США, на стажировку. Незамужней женщине могут не дать визу.

Людмила Григорьевна недоверчиво хмыкнула. Славин, кажется, лгал, но поделать она ничего не могла и удвоила старания, прокладывая путь к сердцу будущего мужа через желудок. Большая любительница вкусной еды, директриса отлично готовила любые, даже экзотические блюда. Так они и жили. Людочка считала себя замужней женщиной, а Виктор – холостяком. Единственное, в чем директриса была уверена, – это в верности кавалера. Все свободное время Славин проводил за письменным столом, вычерчивая какие-то значки, в которых Людмила, преподавая музыку, ничегошеньки не понимала.

Когда неделю назад Виктор не явился на свидание, Люда расстроилась, но не встревожилась, такие накладки случались и раньше. Но когда Славин не появился на занятиях, она заволновалась по-настоящему. Как назло, в этот день предстояло отправиться в Санкт-Петербург для участия в конференции. Отказаться было невозможно. Скрепя сердце директриса уехала, а вернувшись, узнала, что Виктор не показывался на работе. Тут уже она моментально подхватилась и поспешила в Гнилово. Там ее ждал крайне неприятный разговор. Увидев любовника в полном здравии, валяющимся на кровати, Людмила воскликнула:

– Витюша, слава богу! Все в порядке.

– А что должно было случиться? – удивился Виктор, опуская книгу.

Людмила Григорьевна глянула мельком на обложку – «Смерть под парусом» – и недовольно протянула:

– Я думала, ты над диссертацией трудишься!

Осенью в Подмосковье темнеет рано, в комнате Славина горела крохотная, двадцатипятиваттная лампочка. Но он выключил электричество, увидев любовницу.

– Я считаю себя твоей женой, – кипятилась Люда, – и согласилась на твое проживание в Гнилове только для того, чтобы шла работа над диссертацией, а ты тут детективы почитываешь!

Виктор спокойно отложил книжонку.

– Между прочим, я имею право и на отдых.

– Ты особо не перетрудился, – вышла из себя директриса, – я тебе нагрузки почти не поставила…

– Я не просил, – размеренно пробормотал Славин.

– Как это? – обозлилась Люда. – А кто говорил, что тяжело тащить два десятых, один восьмой и классное руководство в шестом, скажешь, не ты?

– Ну это я так, сболтнул.

Людмила Григорьевна совсем рассердилась:

– Сболтнул! Может, и о диссертации болтал? Между прочим, сидишь на моей шее, ешь, пьешь…

Она не хотела упрекать любовника, слова сами слетели с ее губ. Но Виктор сел и велел:

– Убирайся!

– Витюша, – перепугалась Людмила, – не сердись!

– Ты мне надоела, – сообщил железным голосом математик, – хуже горькой редьки. На работу я не хожу, потому что нашел другое место.

– Где? – оторопела Люда.

– Неважно, в училище не вернусь, прощай.

– Но, – начала заикаться Люда, – но… трудовая книжка…

– Наплевать мне на нее, – спокойно ответил Виктор, – впрочем, и на тебя тоже!

Людмила Григорьевна невольно шагнула к Виктору. Тот отшатнулся и довольно зло бросил:

– Ну что, непонятно объяснил? Отвали!

Директриса растерянно хлопала глазами, потом выпалила:

– Ты к Зое решил вернуться?

– К кому? – пробурчал Славин.

– К бывшей жене своей, – язвительно ответила Люда. – Зое Родионовне Коростелевой, проживающей по адресу Новореченская улица, или позабыл?

Виктор хмыкнул:

– Я отработанных баб забываю, сделай милость, испарись, кончилась любовь!

– Вот ты как, – сдерживая слезы, прошептала Люда, – неблагодарная дрянь.

– Иди, иди, бочка с салом, – спокойно ответил Виктор и как ни в чем не бывало взял яркую книжонку.

Предательская влага потекла по щекам. Понимая, что сейчас разрыдается, Люда выскочила в сени и понеслась, всхлипывая, по тропинке. В себя пришла только в метро. Ехать домой, а тем более в училище она не могла.

Люда села на скамейку и, обдумав ситуацию, решила, что, очевидно, Виктор тронулся умом. Другое объяснение ситуации ей просто не приходило в голову.

«Может, у него какой-нибудь припадок, – размышляла директриса, – ну ничего, придет в себя, вернется на работу, тут ему мало не покажется».

Но Славин как в воду канул, зато появилась я и принялась ныть о репетиторстве.

Строго-настрого велев Людмиле Григорьевне никому ничего не рассказывать, я выскочила на улицу. Вот незадача, я забыла спросить у Зои Родионовны, были ли у Виктора близкие друзья. Директриса сказала, что он жил букой, вел нелюдимый образ жизни и никуда никогда с ней не ходил. Все время они проводили дома за немудреными забавами, смотрели телевизор и видик, иногда играли в шашки.

Но Люда была просто сожительницей, к тому же встречались они два раза в неделю, может, Славин не хотел ее ни с кем знакомить? Стеснялся толстой и не слишком молодой своей пассии. А Зоя совсем другое дело, законная жена. Неужели они не устраивали дней рождений, не собирали гостей на Новый год или Пасху? Да быть того не может! И скорей всего, Виктор отсиживается сейчас у близкого приятеля. Удивительно только, почему он убежал от бабы Гали. Хотя, если вдуматься, ничего странного. Небось не хотел, чтобы Людмила Григорьевна ему навязывалась. Интересно, что это за работа такая, где не нужна трудовая книжка? Впрочем, и тут понятно, домашний учитель, репетитор, «челнок», наконец… Может, ему надоело постоянное безденежье, тупые будущие повара и Гнилово? Вот и решил изменить судьбу.

К поликлинике я подскочила взмыленная, словно жеребец, только что выигравший «Большой шлем». Часы показывали самое удачное время – без пятнадцати три. Просто великолепно, сейчас врач, работающий в первую смену, еще не ушел, а принимающий во вторую уже пришел. Насколько я знаю, пересменка бывает ровно в три.

В кабинете сидела медсестра.

– Зоя Родионовна здесь?

Но девушка не пошла на контакт.

– Сегодня Коростелева прием не ведет.

– Почему?

– Не знаю, заболела, – хмурилась девица.

– Но…

– С острой болью идите в пятнадцатый кабинет, с бюллетенем к заведующей.

Ничего не добившись, я вышла на улицу. Делать нечего, придется ехать на Новореченскую.

На звонок в дверь никто не отвечал. Помня, что в прошлый раз безработная Валентина дала исчерпывающую информацию о нахождении Зои, я отправилась снова в 45-ю квартиру.

Здесь дверь распахнули сразу, без лишних вопросов. Валентина с заплаканным лицом высунулась наружу и, не узнав меня, спросила:

– Вам кого?

– Зою Родионовну Коростелеву, – прикинулась я идиоткой.

Валентина всхлипнула:

– Ой, горюшко!

Я похолодела:

– Что случилось?

– А вы ей кто? – вопросом на вопрос ответила Валя.

– Она меня лечит, – с улыбкой ответила я, – частным образом, за деньги. Очень хороший доктор, вот я и пришла лекарство выписать. Странно, однако, что ее нет, мы еще в понедельник о встрече договорились!

– Входите, – посторонилась Валентина.

На кухне, кокетливо обставленной мебелью нежно-розового цвета, весело пускал пар чайник цвета новорожденного поросенка.

– Вы сядьте, – участливо сказала Валя, – я вам сейчас кофейку налью.

– С Зоей что-то случилось, – поняла я.

Валентина заплакала.

– Ужасно, ужасно, – повторяла она, качая головой, – какие сволочи, квартиру перепутали.

– Не понимаю, – пробормотала я.

Валя шмыгнула носом и рассказала подробности. Вчера поздно вечером к Зое приходил ее бывший муж.

– Откуда вы знаете? – перебила я ее.

Валечка слегка порозовела:

– Ну Зойкина квартира напротив, «глазок» в моей двери панорамный, все видно, даже лифт. Как раз я пол мыла в коридоре, слышу, дверцы завизжали, они у нас музыкальные. Вот и глянула, кто приехал. Смотрю, Виктор, бывший муж Зои.

– Вы ничего не перепутали?

Валюша всплеснула руками:

– Ну что вы! Столько лет рядом прожили! Хороший, положительный мужчина, учитель математики. Когда она с ним рассталась, я даже переживала и сказала Зое: «Зря ты мужика выгнала, не пьет, не курит, бабами не увлекается, не то что мой Сережка, боец по всем направлениям – и питок, и куряка, и по бабам ходок!»

Зоя выслушала соседку и поморщилась: «Извини, Валь, но мне надоело быть в доме сильной половиной!»

– Ну не дура ли, – искренне изумилась Валентина, – такого парня выгнала. А тут, гляжу, идет, целый год не был.

Валя и решила, что соседка одумалась, пожила соломенной вдовой да позвала супруга назад. Честно говоря, она была рада за Зою. Возраст уже не юный, и найти спутника трудно. Нет, таких, которые прибегают поесть и потрахаться, полно, но настоящих, надежных мужчин мало. Примерно минут через пятнадцать Валя, закончив уборку, пошла покурить. Ее лоджия нависает почти над самым входом, и она увидела, как из подъезда быстрым шагом вышел Виктор, в руках он нес кулек.

Валентина вздохнула. Значит, любовь у соседей не вышла. Витя приходил за какими-то вещами. Собственно говоря, это все, потому что около девяти вечера на лестнице послышался шум, потом раздались тупые удары. Валя вновь глянула в «глазок» и увидела местного дворника, Надьку с третьего этажа, отчаянно машущую руками, и двух милиционеров.

– Что случилось? – поинтересовалась Валентина, раскрывая дверь.

– Тебя только не хватало, – буркнул дворник, орудуя стамеской, – иди себе спать.

– Погодите, гражданочка, – остановил один из ментов, – понятой пойдете.

– Почему дверь ломают? – не успокаивалась Валя.

– А потому, – загундосила Надька, – что Зойка дура. Стиральная машина у нее, «Вятка»-автомат. Так шланг уже пару раз соскакивал, заливала меня. Я ее просила, как человека, как стирать собралась, не уходи из дому, приглядывай. Нет, запустит машинку, и фр-р, нет ее. Раз она со мной по-хамски, и я милицию вызвала. Ломайте, ломайте, виданное ли дело, с потолка водопадом льет, скоро до второго этажа дойдет!

При этих словах дверь открылась, Надька первой влетела в квартиру и закричала:

– Ну, что говорила, шланг слетел; вода хлещет, а этой идиотки нет. Она теперь за все ответит, ремонт оплатит, а-а-а-а!

Услыхав вопль, менты и Валя рванули в кухню. Там по щиколотку в воде стояла Надька, издававшая дикий крик.

– Чего голосишь? – рявкнул дворник.

Не закрывая рта, Надька ткнула пальцем в сторону коридора. Дверь в комнату, очевидно, от сквозняка приоткрылась, и все увидели на полу тело Зои в розовом стеганом халате. Словом, спать Валя пошла уже утром. Один из оперативников выдвинул догадку, что киллер – а это был явно профессиональный убийца, он сделал контрольный выстрел в голову и бросил свое оружие – просто перепутал адрес. Такое изредка случается. В 42-й квартире, расположенной рядом с Зоей, живет одна дама, владелица риелторской конторы. Скорей всего заказ был сделан на нее, а не на простого, хоть и хорошего, хирурга.

Я почувствовала, как в голове начинается звон, а уши словно ватой заложило. Виктор, это Виктор убрал Зою… Зачем? Почему он всех убивает?

Внезапно в голову пришла страшная мысль.

– Телефон, – заорала я, – дай скорей телефон!

Испуганная Валя сунула мне трубку. Я потыкала пальцем в кнопки и с облегчением услышала нервное сопрано Людмилы Григорьевны:

– Кулинарное училище.

– Людмила, будьте осторожны.

– Кто это?

– Агент ФСБ, которая посетила вас утром.

– Ну что еще надо? – устало спросила директриса.

– Если к вам придет домой Виктор, ни в коем случае не впускайте его и немедленно вызывайте милицию.

– Почему?

– Сейчас не могу объяснять, но если вам дорога жизнь…

– Но…

Внезапно директриса замолчала.

– Людмила!

Но в мембране раздавался только тихий-тихий стук и непонятный скрип.

– Люда!!!

Нет ответа.

– Что? Что? – как попугай, повторяла Валя.