Глава 7. Войдя в спальню Лары, Колл сразу заметил, как измучили роды его жену

Войдя в спальню Лары, Колл сразу заметил, как измучили роды его жену. Он наклонился к ней, ласково поцеловал в губы и сказал:

— Ты изумительная женщина, моя драгоценная. Они уже показали тебе, как я пометил близнецов?

Лара кивнула в ответ и спросила:

— Как их зовут?

— Колбейн и Колгрим, — ответил он. — У Колбейна метка на правой щеке, а у Колгрима на левой.

— Мне так жаль, мой господин! — сказала Лара и всхлипнула, притворяясь, что плачет. — Почему так случилось? Почему моя утроба родила двоих сыновей вместо одного, который был нужен?

— Я этого не знаю, — признался ей Колл. — Но это могло случиться только по воле Крелла. Не бойся, моя драгоценная. Когда наши сыновья станут взрослыми, я дам им несколько заданий, и тот сын, который успешно выполнит их все, станет моим наследником. Если успеха добьются оба, они будут сражаться друг с другом насмерть. Тот, который выживет, будет править Темными Землями после меня.

— Какой ты умный, мой дорогой! — воскликнула Лара.

— Теперь ты должна отдыхать. Я не буду видеться с тобой еще семь дней. Потом мы встретимся на Церемонии Завершения.

— Что такое Церемония Завершения? — спросила Лара.

— Праздник, который мы устроим для нашей высшей знати в честь рождения наших сыновей. Он тебе понравится, моя драгоценная, это я тебе обещаю.

Она нагнула к себе голову Колла и поцеловала его.

— Тогда до свидания, мой господин. До встречи в этот день! — сказала она и улыбнулась ему. — Я рада, что не вызвала твоего недовольства.

— Ты никогда не сможешь вызвать мое недовольство, Лара, — тихо сказал он и ушел от нее.

Выйдя из спальни Лары, он подозвал к себе Мачу и Анку и сказал:

— Ваша госпожа родилась не в Темных Землях и поэтому не знает подробностей Церемонии Завершения. Не говорите ей ничего. Я хочу, чтобы особенности обряда стали для нее неожиданностью. Если вы будете послушными, позволю вам обеим участвовать в празднестве после обряда. В ночь праздника вы выберете себя в любовники любого из князей, которые будут там присутствовать. Вы сами понимаете, какая это честь. Но если Лара не будет в восторге от своей роли в Церемонии Завершения, я прикажу убить вас обеих и скормить моим псам. Ты поняла, Мача? А ты, Анка? Если моя супруга узнает до праздника, какая у нее роль в нем, вы обе умрете.

— Да, мой господин! — хором ответили служанки.

— Мы не скажем ничего! — поклялась Мача.

— Можно будет выбрать любого князя? — смело спросила Анка.

— Любого, кого вы пожелаете. Тебе, кажется, нравятся вольфины? — усмехнулся Колл. — Ты похотливая женщина, Анка.

И он ушел.

— Я боюсь вольфинов, — сказала Мача, когда служанки остались вдвоем.

— Кого же ты предпочитаешь? — спросила Анка.

— Может быть, крепыша-великана. А что, если я выберу двух князей-гномов? Я, конечно, смогу получить двух, потому что два гнома равны одному мужчине из Темных Земель, — задумчиво ответила Мача.

— Как ты думаешь, госпоже может быть приятно заниматься любовью на глазах у всех знатнейших князей? — усомнилась Анка. — Она женщина чувствительная. Я думаю, это ей совсем не понравится. Но если мы послушаемся господина и ничего ей не скажем, она хорошо поплатится за то, что велела нас избить. Верно, Мача? — И Анка засмеялась.

Мача тоже смеялась. Она решила не говорить Ларе, что ее ожидает, но только потому, что боялась Повелителя Сумерек больше, чем Лару. Она ни секунды не сомневалась в том, что за непослушание господин убьет их, и это будет тяжелая смерть.

Для близнецов были найдены две няни. Несколько раз в день они приносили своих питомцев к Еме для кормления. Хотя груди у Емы были намного больше обычных, прожорливые близнецы полностью опустошали обе при каждой кормежке. Лара поняла: для удобства Емы она должна установить строгий график кормления, иначе та умрет раньше, чем закончится ее служба кормилицы. Также Лара велела, чтобы ее кормили шесть раз в день для поддержания сил и восполнения достаточного количества молока. Между кормлениями Ема должна была отдыхать. Лара сказала своим служанкам, что у кормилицы только одна обязанность — поить своим молоком близнецов — и ее нельзя загружать никакой другой работой.

В первую неделю жизни близнецов Лару каждый день купали, лечили бальзамами половые органы и несколько раз в день давали настойки из трав. На шестой день она почувствовала себя уже вполне хорошо и радовалась, что так быстро выздоровела. Она начала рассчитывать, когда ей будет удобно вызвать Калига и бежать отсюда. Но чувствовала, что сможет это сделать только после Церемонии Завершения. Иначе может нарушить какой-нибудь запрет, и тогда рождение близнецов потеряет смысл, а Колл начнет искать себе новую супругу, чтобы от нее произвести на свет другого своего наследника.

Каждое утро к ней приносили близнецов. Они выглядели странно взрослыми, и Лара даже немного боялась их. В отличие от большинства младенцев, которые много спят первые месяцы своей жизни, Колбейн и Колгрим были бодрыми мальчиками. Даже в первую неделю жизни их темные глаза постоянно рассматривали все, что было перед ними. Когда они смотрели на Лару, в их взгляде появлялись ум и проницательность, удивлявшие ее. Ей не нравились близнецы.

Церемония Завершения была назначена на седьмую ночь после рождения сыновей. Перед праздником Лару вымыли, заплели волосы в несколько кос и уложили петлями и завитками вокруг головы. Покрой ее платья из фиолетового шелка, усеянного крошечными бусинами черного оникса, был обманчиво прост. На ноги ей надели шелковые туфли, покрытые тонкими листами серебра. Голову украсили серебряной короной с аметистами, которая была увенчана серебряным полумесяцем.

Мача и Анка получили простые платья из темно-фиолетового шелка, в их волосах блестели серебряные украшения в виде полумесяца. Обе служанки должны были вести Лару на Церемонию. Каждая из них дрожала от восторга при мысли, что займется любовью с князем. Если зачать ребенка от одного из князей, пришедших на праздник, можно получить возможность уйти со своей службы и стать наложницей этого князя. Такой счастливый случай редко выпадал женщинам низкого происхождения.

— Куда мы идем? — спросила их Лара, когда они повели ее из комнаты.

— Мы не можем сказать вам это, госпожа, нам запретили, — ответила Мача.

По тускло освещенным коридорам они привели ее к большой и высокой серебряной двери. Когда они подошли ближе, створки двери распахнулись, и три женщины оказались в большом сводчатом зале. Мача и Анка отступили назад, чтобы Лара смогла выйти вперед и приветствовать Повелителя Сумерек, который ждал ее в центре зала. Она сделала так, как ей сказали заранее: взяла его ладони в свои и прижала их сначала к своему лбу, потом к своему сердцу, а затем встала перед ним на колени и прижала эти ладони к своим губам. Повелитель Сумерек холодно, но одобрительно улыбнулся. Затем Лара произнесла слова, которым ее научили:

— Я благодарю тебя, мой господин Колл, за то, что ты позволил мне выносить твое могучее семя в моем недостойном теле и благополучно извергнуть из этого тела твоих сыновей. Хвала Креллу!

— Хвала Креллу! — подхватил целый хор голосов.

Лара взглянула вверх и увидела большой балкон, окаймлявший весь зал. Этот балкон был заполнен подданными Повелителя Сумерек. Лара впервые за время своей жизни в этой стране видела кого-то, кроме слуг замка. Быстро окинув взглядом зрителей, она разглядела среди них великанов и других существ, которых не знала. Между столбиками ограды балкона мелькали лица многочисленных гномов.

Лара вспомнила свою роль и заговорила снова:

— Теперь я стою перед твоими подданными, мой господин Колл, и готова доказать, что достойна быть матерью твоих сыновей. Повелевай мной по своей воле! Вся хвала пусть принадлежит Креллу!

— Вся хвала Креллу! — горячо подхватили зрители.

— Сними с меня одежды, моя супруга! — приказал Повелитель Сумерек и широко раскинул руки, облегчая ее задачу.

Его слова удивили Лару, но она все же расстегнула и столкнула с плеч Колла его черный халат, предоставив своим двум помощницам спустить эту одежду с мускулистых рук супруга. Она с трудом представляла себе, что будет дальше. Она встала на колени, сняла серебряные туфли Колла с его больших ступней и снова поднялась на ноги.

— Снимите с нее платье, — приказал Колл Маче и Анке.

Ларе было неприятно, что ее заставляют стоять голой перед целым балконом зрителей, но это явно входило в Церемонию, и она не могла воспротивиться. Когда ее обнажили, по залу пронесся одобрительный вздох, и Лара почувствовала, что ее щеки стали горячими. Чей-то низкий голос громко крикнул:

— Покажи нам свою силу, мой господин Колл! Покажи нам силу своей супруги! Заверши цикл!

— Заверши цикл! — подхватили остальные зрители.

Колл взмахнул рукой, и часть пола под ними поднялась вверх, превратившись в помост. Получилась кровать на двоих с одним валиком. Колл взял Лару за руку, подвел ее к этому ложу и сказал тихо и ласково:

— Ляг на нее спиной.

Лара поняла, что у нее нет выбора. Нет причин оспаривать законность рождения близнецов. Теперь она догадывалась, что произойдет дальше. Это было омерзительно, но через это надо пройти. Она села в середине ложа, потом легла на спину. Почти сразу же Мача и Анка встали по обе стороны от нее, и каждая взяла в руки одну из ног Лары. Колл легким движением ресниц подал знак, и служанки стали медленно поднимать ноги Лары, отступая назад, пока они не поднялись почти вертикально и широко раздвинулись, чтобы все видели, что находится между ними. Лара видела над собой лица ожидающих зрителей, в которых угадывалось жадное любопытство. Теперь Лара поняла смысл праздника. Колбейн и Колгрим появились на свет потому, что она и Колл занимались друг с другом любовью. Поэтому первая неделя жизни близнецов должна закончиться тем, что их родители в первый раз после родов займутся любовью друг с другом, завершая этим цикл рождения.

Колл опустился на колени между широко раздвинутыми ногами Лары, наклонился и начал лизать ее нежную кожу своим раздвоенным языком. Она знала, что в эту ночь должна ответить ему так, чтобы подданные зауважали его больше. Лара закрыла глаза, прогнала прочь все мысли о том, в каком ужасном и неприятном положении она оказалась, и громко вздохнула. Его язык быстро мелькал, толкался и упирался в ее тело, касался клитора, возбуждая его до дрожи. Лара удовлетворенно застонала. Язык Колла скользнул внутрь ее влагалища и стал дразнить ее еще сильнее. Лара вскрикнула. Она позволила своим любовным сокам каплями выступить на теле — медленно, потому что понимала, что должна дать зрителям насладиться этим моментом. Потом вскрикнула: зубы Колла слегка прикусили ее нывший от желания клитор, и Лара задрожала от наслаждения. Зрители отметили этот момент радостными криками: «Вся хвала Креллу!»

Колл встал и повернулся лицом к балкону. Его большой главный стержень вытянулся и распрямился. Раздались громкие хлопки, и снова понеслось: «Вся хвала Креллу!» Он медленно и важно обошел ложе вокруг, позволяя всем полюбоваться своим могучим членом. Лара протянула к нему руки, как будто умоляя. Взгляд Колла дал ей понять, что это ему понравилось. Потом под новые радостные крики и хлопки появился длинный и острый меньший стержень в своем серебристом блеске. Женщины — спутницы князей на этом празднике закричали от восторга. Снова с большим воодушевлением прозвучало: «Вся хвала Креллу!»

Колл еще немного покрасовался перед подданными, снова обратил свое внимание на супругу, лег на ложе и начал медленно надевать ее на оба своих стержня. Зрители на балконе раскрыли рот от изумления, наблюдая за тем, как больший скользнул во влагалище Лары, а меньший одновременно вонзился своим острым концом в ее задний проход. Войдя полностью, главный начал медленно и величаво двигаться вперед и назад, меньший только дрожал внутри более узкого прохода. Зрители наклонились вперед, чтобы, ничего не пропуская, созерцать великолепную сильную пару — Повелителя Сумерек и его прекрасную жену-фею. Маче и Анке с трудом удавалось устоять на месте. Обе служанки едва не падали в обморок от вожделения, глядя на любовное представление, которое их господин и госпожа давали для своих подданных.

Движения Колла ускорились. Главный стержень быстро и яростно рвался внутрь и вырывался наружу из горячего тугого влагалища, которое за предыдущую неделю идеально подготовили к его приему. Колл наклонился и начал сосать и кусать груди Лары. Лара закричала от восторга. Ее ногти глубоко вонзились ему в спину и оцарапали до крови. Толпа взревела от одобрения. Супруга повелителя — не слабая женщина, которую ее господин одолевает без труда. Он одержит над ней победу только после большого сражения.

Больше часа любовники сплетали свои тела на ложе, а подданные благосклонно взирали сверху. После этого Лара обвила своего любовника рукой и принялась двумя пальцами ласкать потаенные части его тела. Колл взвыл от изумления и восторга. Его стержни, разделенные лишь тонкой стенкой плоти, искали ту крошечную точку, прикосновение к которой вызывало у Лары взрыв радости. Нашли и стали ласкать ее сразу с двух сторон, наслаждение Лары достигло вершины. Она закричала, по ее телу пробежала дрожь, закружилась голова, перед ее закрытыми глазами вспыхнуло бесчисленное множество ослепительных звезд, окрашенных в тысячи ярких цветов. Рев толпы вокруг нее становился все громче. А потом стало темно и тихо.

Колл встал с бесчувственного тела своей потерявшей сознание супруги и крикнул:

— Вся хвала Креллу!

Зрители ответили ему тем же возгласом.

— Достаточно ли я силен, чтобы править вами? Заслуживает ли моя супруга вашего одобрения? — спросил он.

И зрители, все как один, громко ответили:

— Да! Слава нашему господину Коллу! Вся хвала Креллу!

— Опустите ее ноги, — приказал Колл служанкам. — Вы можете выбрать кого пожелаете из моих князей.

Появились похотники и начали очищать уставшие половые органы Повелителя Сумерек и его супруги. Когда они закончили свою работу, Колл поднял свой халат, завернулся в него и снял Лару с ложа, которое они только что делили. С супругой на руках Повелитель Сумерек вышел из круглого зала, отнес ее в спальню и положил на кровать. Остаток ночи его князья и сопровождающие их женщины проведут в плотских утехах, отмечая праздник. Он тоже придет к ним в пиршественный зал, но позже. Колл лег рядом с Ларой и обнял ее.

Прошел почти час, прежде чем она пошевелилась. Придя в себя, вдохнула аромат его тела, потом открыла глаза и увидела, что он держит ее в объятиях и прижимает к своей груди.

— Мы понравились князьям? — тихо спросила она.

— Очень понравились. Когда я уходил из зала с тобой на руках, многие из них уже занимались любовью со своими женщинами. Я разрешил Маче и Анке остаться и поискать любовных удовольствий, если они захотят. Анка очень похотливая и сразу же пошла искать себе князя-вольфина. Мача, по-моему, в конце концов выбрала великана. Будем надеяться, что любовник не разорвет ее пополам. — Колл усмехнулся. — Ты была великолепна. У тебя есть врожденное умение вести себя с низшими, моя драгоценная. — И он начал ласкать ее груди.

— Ты снова захотел любви? Какой ты пылкий! По-моему, это ты похотливый. Самый похотливый из мужчин, — сказала Лара и погладила его темные волосы.

— То, что мы сделали, было для князей, — сказал он. — А теперь сделаем это для себя самих, моя драгоценная. После этого я покину тебя и пойду в зал к князьям.

— Нельзя ли мне пойти с тобой? — попросила Лара.

— У тебя хватит сил для этого? — заботливо спросил Колл.

— А у тебя хватит? — лукаво поддразнила его она.

Колл засмеялся.

— Займись со мной любовью так, как князь-вольфин сделает это с Анкой! — обольстительно стала искушать его Лара.

Она повернулась к нему спиной, наклонилась и встала на колени, положив голову на свои сложенные руки. Ее ягодицы приподнялись и оказались перед глазами у Колла.

— Вольфины такие же свирепые, как ты, мой господин? — поддразнила она.

Колл накрыл ее тело своим, зарычал и, наклонившись, сильно укусил в шею.

— Я свирепее! — заявил он и вонзил в нее главный стержень; сжимая бедра, он двигался внутри до тех пор, пока Лара не застонала от нескрываемого удовольствия. Она довела его вожделение до лихорадки, и теперь он не мог остановиться. Два раза он поднимал ее на вершину наслаждения, но и после этого продолжал погружаться в нее все глубже. Наконец Лара сама стала умолять его остановиться. Но Колл знал, что может бросить ей еще один вызов, да и сам был еще не совсем готов закончить. Его ладони оторвались от ее бедер и крепко стиснули груди. Он ущипнул оба соска так жестоко, что Лара всхлипнула от боли. Потом Колл почувствовал, что она в третий раз трепещет от наслаждения. Его стержень задрожал и излил сок, Лара тихо вскрикнула и рухнула под ним на кровать.

Колл перевернул ее на спину, чтобы она видела его лицо.

— Разве я не свирепее? — спросил он у нее.

Она слабо засмеялась, открыла свои зеленые глаза и взглянула на него:

— Этого я не могу знать, потому что никогда не занималась любовью с вольфином, — с лукавым озорством ответила она.

— Ах ты, сучка! Может быть, я отдам тебя Хролейфу. Он мог бы отучить тебя от дерзости, моя драгоценная.

— Но тебе бы не понравилась супруга менее умная, чем я, мой господин Колл, — тихо сказала Лара. — Ты любишь мою дерзость. — Ее пальцы потянулись вверх и начали гладить его угрюмое лицо. — Разве это не так?

Он рассмеялся, но ничего не ответил.

Похотники явились и выполнили свою работу. Потом Повелитель Сумерек и его супруга встали с кровати, оделись и прошли к князьям в зал для пиров. Их появление было встречено громкими приветствиями. Они сели во главе большого стола, и все начали пить и веселиться. Князья, которых на праздник собралось много, были в восхищении от Лары, ведь эта ночь была для них единственной возможностью видеть ее и говорить с ней. Даже Альфриг выглядел довольным, это показалось Ларе забавным, потому что она слышала от Колла, что его канцлер всегда хмурится.

Один из князей, молодой вольфин, подошел к Коллу и что-то тихо сказал ему на ухо. Повелитель Сумерек наклонился к Ларе и сказал:

— Он хочет оставить себе Анку. Ты разрешаешь?

— Где Анка? — спросила Лара. — Я хочу сначала поговорить с ней.

Князь-вольфин ушел от них и скоро вернулся, таща за собой Анку. Служанка не выглядела счастливой и даже казалась немного испуганной. Увидев это, Лара ответила:

— Нет, я ее не отдаю. Но я разрешаю ему развлекаться с ней еще три дня. Я думаю, мой господин, это излечит ее от наглости.

Повелитель Сумерек передал вольфину слова супруги. Князь поклонился Коллу, вежливо кивнул Ларе и ушел, утащив с собой Анку. Мача, вернувшись после любовного приключения с молодым князем-великаном, едва могла ходить. Пришлось на несколько дней уложить ее в постель, стоять она тоже могла не более пяти минут. Анка возвратилась назад покорной и не хотела рассказывать о времени, которое провела с князем-вольфином.

Лара знала, что Колл скоро пошлет свои войска против Хетара. Теперь для нее настала пора покинуть его и принести в Темные Земли еще больше беспорядка и несогласия. Близнецам еще не было и месяца от роду, но каждый уже приобрел своих сторонников — кое-кто из жителей Темных Земель заранее выбирал, на чью сторону встанет в тот день, когда Колл будет объявлять одного из своих сыновей наследником. Им было не важно, что до этого дня пройдет еще много лет. Они подносили Колбейну и Колгриму богатые подарки, Колл поощрял такое поведение. Каждому дарителю разрешал лично поднести подарок избранному близнецу. Лара могла бы поклясться, что младенцы отлично знали, что происходит, и запоминали своих сторонников. Это ее беспокоило.

Колл теперь приходил к ней каждую ночь, и ей было все труднее играть роль охотно живущей с ним супруги. Пора было уходить. Но что-то в этом существе, созданном из тьмы, привлекало ее. Случались минуты, когда она не знала, сможет ли уйти. Наконец однажды ночью она прогнала прочь невидимые силы, которые ощущала вокруг себя, и громко крикнула: «Калиг!» Принц-тень возник перед ней как раз в тот момент, когда входил в ее спальню Колл, который тут же отступил назад, изумленный тем, что в комнате вспыхнул яркий свет.

В темных глазах Повелителя Сумерек сверкнул гнев.

— Она моя! — взревел он. — А ты светлый, и тебе нет места в моем Королевстве! Убирайся отсюда! — Его глазам было больно смотреть на свет.

— Для Лары, дочери Джона Быстрый Меч и лесной феи Илоны, тоже нет места в твоем Королевстве, — спокойно сказал в ответ Калиг.

— Она моя супруга и мать моих сыновей, — ответил Колл. — Она принадлежит мне. Теперь она мое создание, принц-тень. Тьма наполняет всю ее душу.

— Не всю, — ответил Калиг. — Ты велел мунинам украсть у нее воспоминания о прошлом, кроме тех, которые хотел ей оставить. Но теперь, Повелитель Сумерек, ей возвращены все ее воспоминания. Она покинет тебя и вернется в свой мир, которому она нужнее, чем тебе.

— Она останется со мной! — яростно заявил Колл. — Скажи ему, моя драгоценная! Скажи ему, что любишь меня и останешься здесь.

— Я люблю тебя, Колл, но не останусь с тобой, — сказала Лара. — Ты разве не слышал, что сказал тебе Калиг? Ко мне вернулась память. Ты уже не сможешь удержать меня здесь силой своей магии. Я не могу больше выдержать ни одного дня в твоем темном и мрачном Королевстве. Я фея. Мне нужно чувствовать на коже тепло солнца. Мне нужно, чтобы теплый ветер развевал мои волосы. Мне нужны краски, цветы и больше всего — Магнус Хаук и мои дети. Ты действительно думаешь, что мог бы успешно выполнить свой злодейский замысел, если бы этого не позволила власть более высокая и могучая, чем ты? Всю свою жизнь я шла навстречу судьбе, которой не знала и не понимала. Теперь я поняла. Моей судьбой было родить сы новей-близнецов Повелителю Сумерек, чьи предшественники могли за свою жизнь произвести на свет только одного сына. Законы не позволят тебе убить одного из твоих детей, Колл. И, кроме того, ты не уверен в том, кто из них твой истинный наследник, которому предназначено править после тебя. Пока ты не разгадаешь эту тайну, в Королевстве Тьмы будет смута, потому что Колбейн и Колгрим станут бороться за власть. Они могут даже попытаться уничтожить тебя. Ты еще увидишь, что в своей погоне за властью они не подчиняются ограничениям закона. Ты хотел натравить силы тьмы на наши миры, Колл, но свет и тьма всегда должны уравновешивать друг друга. Теперь это равновесие восстановлено и на какое-то время сохранится. Твоя магическая сила велика, мой господин, но и моя тоже велика. Без моей магии ты не добьешься успеха в своих планах и не завоюешь ни Хетар, ни Теру. Я предлагаю тебе подумать, что сказать своим князьям, которые, я уверена, рассчитывали обогатиться за счет завоеванных стран. Тебе придется каким-то образом умиротворить их, если ты хочешь, чтобы они остались верны тебе. — Договорив это, Лара повернулась к Калигу, взяла его за руку и сказала: — Я готова.

— Нет! — сказал Повелитель Сумерек. — Я отыщу тебя, Лара. Ты вернешься ко мне, или я убью тебя. Никто другой не будет владеть тобой.

Калиг покачал головой:

— У тебя больше нет отражающих чаш. Я забрал их, а новые ты не сделаешь, потому что твой народ еще несколько столетий назад утратил это искусство. Я и мои братья отделили твое Королевство от остального мира и запечатали границу по меньшей мере на сто лет. До тех пор ни ты, ни твой личный слуга не смогут покинуть Колбир. Ты будешь сидеть здесь как в ловушке и не сможешь причинить большого вреда. Прощай!

Калиг обернул свой плащ из золотистой парчи вокруг Лары. Пока они вместе исчезали в облаке тумана, в их ушах звучал полный ярости крик Колла.

Когда Калиг снял с Лары свой плащ, ее ноги подогнулись и она медленно опустилась на пол.

— У меня совсем нет сил! — сказала она и заплакала.

Принц-тень подхватил ее на руки и вынес в большой крытый проход без стен, к утреннему солнцу и теплому воздуху. Лара ослабла оттого, что много месяцев прожила взаперти в замке Колла в сырости и прохладе, а такие условия очень вредны для феи. От этого ее душа начала медленно увядать, но теперь, вновь попав в родную среду, Лара скоро поправится.

— Дыши! — велел Калиг своей ученице.

Лара глубоко вздохнула, и ее ноздри наполнил аромат цветов.

— Розы, — пробормотала она, вздохнула с облегчением и, расслабившись, прислонилась к Калигу. Снова втянула воздух и добавила: — И лилии тоже. И жимолость, и желтая примула — самый милый из цветов. Опусти меня, я, кажется, могу стоять. Я хочу посмотреть на лошадей.

Солнце начало возвращать ее к жизни.

Калиг бережно поставил ее на ноги и помог подойти к ограде, но не снял свою руку с ее талии.

Лара взглянула на широкую зеленую долину, где паслись табуны, принадлежавшие принцам-теням. Ее всегда поражало, что в центре пустыни существует такое чудесное место.

— Ог сейчас здесь? Он знает о том, что произошло? — спросила она у Калига.

— Ог здесь, и твой сын Диллон тоже.

— Диллон пока не должен быть здесь! — крикнула Лара, повернулась к Калигу и взглянула в его красивое лицо. — Я же сказала тебе, господин, что ты можешь получить его в возрасте двенадцати лет. Не раньше!

— Я лишь недавно принес его в Шуннар и сделал это потому, что он вдруг узнал, что ты находилась в Темных Землях. Мне нужно было чем-то отвлечь Диллона, пока твой муж не принял его слова всерьез и не повел войска на север. Хетар угрожает Тере. Твой старый приятель Гай Просперо убрал со свего пути Анору и разводится с госпожой Вилией, чтобы жениться на своей любовнице — девушке, которую создали мы. Но я боюсь, он будет очень разочарован. Из того, что он планирует, ничего не получится. Мы заберем у него госпожу Шифру, когда она сослужит свою службу при нем для нашей цели.

— А что это за цель, господин? — с любопытством спросила Лара.

— Отвлечь Гая Просперо от его бесчестных намерений относительно Теры. Он думал, что без тебя Тера стала слабее, планировал напасть на нее. Шифра должна разбить ему сердце.

— Женится ли Иона на Вилии? — подумала вслух Лара.

— Да, женится. Императору будет очень неприятно узнать об их свадьбе, но он поверит объяснению Ионы. А тот скажет, что женился на госпоже, лишь бы она не попала в руки одного из тех, кто мог бы свергнуть Гая Просперо, не чувствовала бы себя униженной и не стала бы из-за этого мстить бывшему мужу. Она ведь родом из влиятельной и консервативной семьи.

— А император будет благодарен своему верному ближайшему советнику! — продолжила Лара, и на ее лице мелькнула улыбка. — А потом та, кого вы дали Гаю Просперо, исчезнет. Надеюсь, это случится не сразу. Он должен быть наказан за все свои злые дела. Если император доволен этой женщиной, значит, ты снял с него мое проклятие, Калиг. Он человек пресыщенный, вкус у него притупился. Значит, он может так преклоняться перед ней лишь потому, что снова почувствовал удовольствие от телесной любви.

— Снять проклятие было необходимо, — ответил Калиг. — Если говорить честно, ты не должна была бы карать его так жестоко, Лара! — с улыбкой упрекнул он свою ученицу.

— Все мужчины — и люди, и волшебные существа — стоят друг за друга, когда доходит до секса! — рассердилась Лара.

— Я вижу, тебе уже становится лучше! — засмеялся принц-тень.

— Да, но я очень устала, Калиг.

— Знаю, — сочувственно ответил он. — После стольких месяцев жизни в Темных Землях ты совсем обессилела. Ты будешь жить у меня, любимая, пока совсем не поправишься. — И он погладил ее лицо своими изящными пальцами.

— Могу я увидеть Диллона?

— Думаю, это неразумно. Сегодня я собираюсь вернуть его к Магнусу с известием, что ты скоро снова будешь дома. Он теперь знает, что ты исчезла для того, чтобы исполнить свое предназначение.

Лара кивнула и спросила:

— А что будет, когда я вернусь домой к мужу и детям?

— Твои воспоминания о месяцах, прожитых в Темных Землях, будут стерты, — спокойно сказал Калиг. — Те, кто страдал от твоего исчезновения, тоже забудут о нем, словно ты никуда не пропадала. Магнус будет помнить, что приехал за тобой в Новое Дальноземье и отвез домой. Вспоминая прошедшие месяцы, вы все будете думать, что провели их так же, как в любом году своей жизни, и ничего особенного не произошло. Хетарианцы подумают, что Гай Просперо планирует войну против Теры лишь потому, что боится теран и должен сделать нечто существенное, чтобы продолжать нравиться народу, — объяснил ей Калиг. — В вашей жизни все пойдет своим чередом.

— Ты сможешь это сделать? — спросила она.

— Я и мои братья вместе с мунинами сможем, — ответил он. — Мунины обязаны оказать нам еще одну услугу за то, что их спасли от Колла и жизни в Темных Землях.

— Но Колл не забудет того, что было, — сказала Лара.

— Не забудет, — подтвердил Калиг. — Это будет ему наказанием. Пусть помнит, что когда-то владел прекраснейшей феей по имени Лара. Больше ни одна женщина не будет ему нравиться. Правда, у него не будет времени долго горевать, он будет слишком занят сыновьями. Ему придется управлять Темными Землями словно из тюрьмы и бороться с растущей угрозой, исходящей от Колбейна и Колгрима. Великаны, гномы и вольфины, которых больше не будет сдерживать присутствие господина, начнут буйствовать во всех Темных Землях.

— Тогда я в безопасности, — пробормотала Лара, чувствуя усталость. Она почти упала на плечо Калигу и сказала: — Мне нужно выспаться.

— Идем, — ответил он и отвел Лару в те прекрасные комнаты, где она когда-то жила, и ушел.

Впервые за много месяцев она осталась по-настоящему одна и в хорошо знакомом доме.

Лара стояла в той маленькой прихожей, куда Калиг привел ее много лет назад, когда она в первый раз оказалась здесь. Потом сюда вошла Носс. Лара улыбнулась, вспомнив, как они обрадовались встрече. Могли она или Носс тогда представить себе, какое будущее их ждет? «Вряд ли», — подумала Лара.

В ее комнатах, кажется, все по-прежнему. Это просторное помещение состоит из столовой, комнаты, маленькой спальни, где раньше спала Носс, и большой спальни, где когда-то спала сама Лара. Еще была маленькая, облицованная плитками ванная комната с небольшим бассейном. Лара заглянула в нее и увидела на мраморном полу все те же коврики из лучшей шерсти, окрашенные в цвета рубина, сапфира, аметиста и изумруда. Прозрачные бледно-золотистые занавески на окнах качались от легкого теплого ветерка, позволяя увидеть за окнами прекрасный зеленый сад. Лара знала, что по другую сторону сада замок Калига. Мебель в комнате была из эбенового дерева, чернота которого подчеркнута золотым цветом украшений. Черными с золотом были и сиденья из обтянутого шелком плюша. На них лежало много пышных подушек. Лара вошла в свою спальню и снова улыбнулась, ей всегда нравилось это помещение с обшитыми светлым деревом стенами, с нарисованными на них животными, почти всеми, обитающими в пустыне. Она с любопытством открыла платяной шкаф. Он, как всегда, был наполнен шелковыми платьями и маленькими кожаными сандалиями, точно по ее размеру.

Лара раздвинула тонкие прозрачные шелковые занавески полога и легла в постель. Ее предназначение было исполнено, хотя она была поражена тем, как это произошло. Она вспомнила, как ей всегда не нравилось, что равные ей собеседники уклончиво и загадочно говорили об этом предназначении, и поневоле рассмеялась. Лара знала, что теперь, помимо магического дара, обладает большой силой, — если бы ее прямо попросили сделать то, что надо было сделать, она бы отказалась. Она бы никогда не покинула Магнуса и своих детей.

Но для нее и для их миров было нужно, чтобы она все-таки исполнила это предназначение. Без обмана это не удалось бы. «Действительно ли Книга Правления предписала Коллу взять в супруги фею?» — подумала она. Или это была просто еще одна часть обмана? Может быть, в Книге вообще ничего не было написано о фее? Возможно, эту надпись вписала в Книгу Правления сила гораздо более могучая, чем маг, написавший ее? «А кто ее написал?» — продолжала размышлять она. Духовную суть этого мага необходимо полностью стереть из памяти, чтобы кто-то другой смог победить магическую силу книги. Ей нужно задать Калигу очень много вопросов. Получит ли она когда-нибудь ответы на них? Ее веки вдруг стали тяжелыми, глаза закрылись, и Лара провалилась в глубокий целебный сон.

Калиг, расставшись с Ларой, спустился в долину в поисках своего главного конюха и Диллона. Он обнаружил их в загоне. За те немногие дни, что малолетний гость провел в Шуннаре, Ог помог ему приучить к себе годовалого жеребенка, которого Диллон выбрал, и теперь молодой конь признавал мальчика своим хозяином. Диллон заставлял своего коня бежать на длинном поводе легким галопом вдоль ограды. Посмотрев, как он это делает, Калиг понял, что у мальчика врожденное умение обращаться с лошадьми.

Заметив принца, Диллон остановил коня. Мальчик и лошадь вместе поклонились Калигу, и Диллон сказал:

— Господин, благодарю вас за моего прекрасного скакуна.

Он ласково скользнул ладонью по морде коня.

— Как его имя? — спросил Калиг.

— Амир. Это значит «король», — ответил мальчик.

— Даграс, наверное, сказал бы что-нибудь по этому поводу, — улыбнулся принц.

— Да, он потомок Даграса! — с волнением в голосе воскликнул Диллон. — У него и отец, и мать родились из семени Даграса, но от разных кобыл. Я уверен, Даграс будет очень рад познакомиться с ним.

— Будет, если только он признает Даграса главным над собой, — заметил Ог. — Даграс великий конь. Самый лучший из всех.

— Господин, Амир умеет говорить? — полюбопытствовал Диллон.

— Пока нет, но заговорит позже, — ответил князь Калиг. — Он еще молод. А сегодня ты, Диллон, вернешься домой в Теру и передашь от меня сообщение своему отчиму. Амир будет ждать тебя здесь. Вы снова встретитесь, когда ты приедешь ко мне в гости или чтобы учиться. Ты должен сказать своему отчиму, что твоя мать скоро вернется к вам.

— Сейчас она здесь. Когда она рядом, я всегда это чувствую, — сказал мальчик.

Калиг удивился его словам, а потом ответил:

— Да, здесь, но она отдыхает. Не говори доминусу, что она здесь. Она сейчас ослабла, и ей надо немного пожить в Шуннаре, чтобы окрепнуть и набраться сил. Фее трудно жить в Темных Землях, в этой темной и холодной стране. Она выполнила часть того предназначения, для которого родилась, и вернется в Теру, когда будет здорова. — Впрочем, можно было и не говорить Диллону правду: с помощью заклинания прошедший год будет стерт у всех из памяти, он тоже ни о чем не вспомнит, равно как и Лара забудет о том, что пережила за это время. — Однако тебе лучше не пересказывать отчиму то, что я тебе сказал. Магнус Хаук человек горячий. Боюсь, как бы в гневе он не наделал глупостей. Ему нужно знать только, что Лара скоро будет с ним.

— Я понимаю, — кивнул Диллон. — Магнус хороший человек и очень любит мою мать, хочет ее защищать, хотя она отлично может сама справиться с любой трудностью. — Диллон улыбнулся. — Мужчины все так себя ведут, когда влюбляются, господин Калиг?

— Да! — подтвердил Калиг и засмеялся. — В большей или меньшей степени мы все одинаковые. Ты тоже когда-нибудь станешь таким. У того, кто любит, любовь всегда на первом месте.

— Надеюсь, я не буду любить долго, господин. Мне надо выучиться магии, и я не хочу, чтобы меня что-то отвлекало от нее.

— Если так, ограничься влечением. Оно может быть очень приятным, — посоветовал принц и усмехнулся.

— Господин! Мальчик еще слишком молод для такого разговора, — вежливо упрекнул своего хозяина Ог.

Калиг снова засмеялся, а потом сказал Диллону:

— Приди через час в мою библиотеку. Я дам тебе сообщение для доминуса и отошлю домой.

— Можно я пока продолжу учить Амира? — спросил мальчик.

— Да, — разрешил принц. — Приятно проведи с ним время, пока есть возможность, а потом попрощайся. Это прекрасное животное. — Калиг ласково погладил молодого коня.

Когда мальчик ушел в долину со своим конем, Ог спросил:

— Мой господин, она действительно здесь? Можно мне увидеть ее?

— Она здесь, но очень слаба после тяжелых испытаний, которые вынесла в Темных Землях. Ей нужно отдохнуть, но она хочет увидеться с тобой, Ог. Возможно, сегодня вечером вы ненадолго встретитесь.

— Значит, часть ее предназначения исполнена, — пробормотал великан.

Ему до смерти хотелось спросить принца, в чем состояла эта часть предназначения Лары, но он не осмелился. Калиг угадал мысли великана и объяснил ему:

— Было необходимо, чтобы Лара восстановила равновесие между светом и тьмой в наших мирах. Тьма становилась сильнее, Ог, и скоро могла бы одержать над нами победу. Теперь благодаря Ларе эта опасность на ближайшее время устранена.

— Но она возникнет снова? — спросил Ог.

— К сожалению, возникнет, — подтвердил принц. — Но это случится лишь через много лет. Повелитель Сумерек, который правит Темными Землями, теперь заперт в своем замке. А без него его подданные мало что могут сделать. Когда ими не руководит сильный вождь, они не знают, как им быть, и начинают ссориться между собой.

— Если так, то Лара совершила великое дело, — задумчиво произнес Ог.

— Как ни ужасно, но она добилась успеха, — ответил Калиг.

— Слава Небесному распорядителю за это! — сказал Ог.

— Приходи в мой сад на восходе луны, — сказал принц великану и прошел в свою библиотеку.

Там он достал кусок пергамента, взял в руку перо, задумался о том, что сообщит в письме доминусу Теры.

Письмо получилось простым, без отступлений от основной темы. У Магнуса Хаука сложный характер, его любовь к Ларе велика. Калиг представил себе, что доминус почувствует в будущем, когда начнет стареть, как все люди, а Лара не постареет, потому что она фея. Закончив письмо, он скатал пергамент в тугую трубку, скрепил горячим воском и приложил свою печать.

Диллон пришел точно в срок.

— Я попрощался с Амиром до новой встречи, — сказал он. — Ануш будет мне очень завидовать, господин, когда я расскажу, что вы подарили мне коня. Может быть, вы когда-нибудь подарите лошадь и ей? Ог сказал, что мать Амира только что родила маленькую белую кобылку. — Мальчик с надеждой посмотрел на Калига.

— Посмотрим, — ответил князь и потрепал Диллона по темным волнистым волосам. Потом протянул мальчику свернутый пергамент и сказал: — Это для Магнуса. А теперь, Диллон, я верну тебя в маленькую комнату, из которой ты явился сюда. Надеюсь, тебе понравилось со мной в Шуннаре.

— Очень понравилось, господин. Но я разочарован тем, что не научился никакой магии, — ответил мальчик.

— Еще не время учиться, Диллон, — объяснил Калиг. — Вспомни, ты не должен был вообще появляться в Шуннаре, пока тебе не исполнится двенадцать. Когда я сказал твоей матери, что ты здесь, ей это не понравилось. Правда, ты, может быть, иногда сможешь приезжать сюда в гости.

— Это не имеет значения, верно, господин? Вы же скоро сотрете из моей и вашей памяти все воспоминания о моем пребывании здесь, — усмехнулся Диллон.

— Я вижу, ты будешь прекрасным учеником, — засмеялся Калиг. — Ты готов?

Мальчик кивнул, князь взмахнул рукой, и Диллон исчез.

Оставшись один, Калиг вздохнул, ему очень понравился сын Лары. Он будет скучать без Диллона, но пройдет не так уж много времени, и мальчик вернется сюда учиться у принца-тени. Калиг покинул свою библиотеку и пошел посмотреть, удобно ли Ларе в ее комнатах.

Он бесшумно подошел к ее кровати и увидел, что Лара мирно спит. Он сел возле ее постели. Из всех известных ему женщин Лара была самой необыкновенной, не похожей ни на кого. Его привлекала не только ее утонченная красота, но и непокорная душа. Если бы он не знал всего о предназначении, для которого Лара была избрана, не позволил ей уйти из Шуннара тогда, много лет назад. Он любил Лару. Гибельная слабость для принца-тени. Его братья знали, что любовь превыше всего, но редко отдавали свое сердце одной женщине. Однако ему повезло, Лара была феей, и поэтому он стал для нее не просто случайным любовником, а наставником.

Калиг выскользнул из спальни так же тихо, как вошел.

Проснувшись, Лара посмотрела из окна на сад и увидела, что день уже кончается. Она лениво потянулась и поняла, что чувствует себя такой отдохнувшей и спокойной, какой не была с той ночи, когда Колл украл ее. Воздух вокруг был теплым от жара пустыни и ароматным от запаха цветов. Она увидела, что Калиг идет к ней через сад, разделявший их жилища, вышла ему навстречу и поздоровалась.

— Ты хорошо спала? — спросил он, обнял Лару и поцеловал ее в лоб. — Я заглянул в спальню и посмотрел на тебя. По-моему, ты была спокойна.

— Я спала прекрасно. Это удивительно, если учесть, что я вынесла.

— Я хочу искупать тебя в ванной, — сказал он и улыбнулся.

— Магнусу это не понравилось бы.

— Магнуса здесь нет, а ты забудешь этот эпизод. Моя обязанность — оберегать тебя и помочь восстановить равновесие. Идем! — Он взял Лару за руку и повел к маленькой ванной, пристроенной к ее комнатам. — Мы не пойдем в бани моего дворца. Будем только вдвоем, как раньше.

— Я прекрасно помню, как было раньше, — ответила Лара и засмеялась.

— В самом деле помнишь? — спросил Калиг, его ярко-голубые глаза внимательно вглядывались в ее лицо.

— Помню очень хорошо, — тихо ответила она. — Если бы захотела, могла бы вспомнить каждую минуту того года, который провела с тобой. Я была счастлива здесь с тобой и твоими братьями, Калиг.

Он расстегнул украшенные вышивкой накладные застежки спереди ее платья. Когда платье распахнулось, он сбросил его с Лары, разделся сам, и они встали рядом обнаженные, как бывало раньше. В ванной комнате царила тишина, не было слуг, чтобы помочь при мытье. Принц подвел Лару к маленькому углублению в мраморном полу, помог встать туда. Потом взял большую губку, окунул ее в чашу с жидким мылом и стал мыть Лару — медленно и старательно. Он провел губкой по плечам, вдоль спины, обвел вокруг ягодиц, нагнулся вымыть ноги. Лара подняла для его удобства сначала одну ногу, потом другую и опустила, когда они были полностью вымыты.

Потом Калиг провел губкой вверх по передним сторонам ее ног, животу, вокруг грудей, по груди и тонкой шее. В заключение вымыл ее длинные золотистые волосы.

Потом Лара взяла у Калига губку, окунула ее в чашу с приятно пахнущим жидким мылом и принялась мыть его. Она обнаружила, что ей нелегко сосредоточиться на этом занятии, поскольку его стержень стал вытягиваться и набухать от ее прикосновений.

— Калиг! — упрекнула она своего наставника и едва не засмеялась.

— Лара, мы собираемся заняться любовью, и ты это знаешь, — сказал он, прижав ее к себе и покрывая быстрыми легкими поцелуями.

— Я жена Магнуса Хаука, — напомнила ему Лара.

— В тебе больше от феи, чем от земной женщины, любимая, — напомнил ей в ответ Калиг. — А феи берут себе любовников. Кроме того, воспоминание об этом исчезнет, когда я верну тебя доминусу. В том, что мы делаем, нет ничего плохого. А сейчас смоем мыло с наших тел.

Они перешли из участка для мытья каждый в отдельное углубление мраморного пола с душем и теплой водой смыли с тел и волос мыло. Лара стояла с закрытыми глазами, пока вода лилась на нее сверху, промывая голову от пены. Выйдя из душевых отсеков, они перешли в маленький квадратный бассейн и немного полежали в теплой ароматной воде. Потом Лара высушила свои волосы толстым полотенцем и сколола их маленькой золотой заколкой, которую выловила рукой из воздуха. Следом высушила темные волнистые волосы Калига.

— Ты не меняешься, — сказала она, — такой же красивый.

— И ты, моя любимая, тоже не меняешься, — ответил он, — так же красива, как в тот раз, когда я привел тебя в Шуннар.

— Сейчас я чувствую, что очистилась от жизни в Темных Землях. Там бани были темные и слишком сырые. И у меня не было чудесного мыла, кремов и масел, не было даже толстых полотенец, которые должны быть в доме у любого цивилизованного существа. Боюсь, Калиг, я вконец испорченная фея. — У Лары вырвался смешок.

— Чтобы завершить твое преображение, мы должны сделать еще кое-что, — сказал ей Калиг. — Встань вместе со мной в центре бассейна.

Поставив Лару на нужное место, он взял ее за руки, поднял их вверх и соединил запястья.

Внезапно они оказались связанными ремешком из шелка, набитым чем-то мягким. Тело Лары поднялось и повисло над самой поверхностью воды. Она не испугалась, безгранично доверяя Калигу. Ее одолело любопытство: что он сейчас будет делать? Калиг взял в руки сначала одну ее ступню, потом вторую и начал их целовать, просовывая язык между пальцами. Потом его ладони скользнули вверх по ее мокрому телу и сжали ягодицы. Он притянул ее к себе и поцеловал лобок. Его язык стал медленно двигаться по краю щели. Он просунул язык в щелку, отыскал клитор и стал возбуждать его, пока эта почка любви не набухла.

Лара застонала, когда порыв сладкой дрожи пронесся по ее позвоночнику.

— Ох, Калиг, это чудесно! Не останавливайся.

Она закрыла глаза и стала наслаждаться ощущениями в своем разогревшемся теле.

Князь щелкнул пальцами, и она опустилась вниз, совсем немного. Он поднял голову от ее источника сладости и начал медленными движениями языка жадно лизать ее груди. Одна ладонь отпустила ягодицы, вторая сменила положение и удерживала Лару на месте. Калиг покусывал и сосал ее соски.

Один палец. Два пальца. Три пальца проникли в ее влагалище, быстро и бережно поворачиваясь в нем.

— Я хочу от тебя большего, — пробормотала Лара.

Пальцы выскользнули из нее, и она снова опустилась в бассейн. Мягкие наручники, сковывавшие ее нежные запястья, растворились. Лара обвила руками шею принца, обхватила ногами его туловище, и его стержень скользнул внутрь ее.

— Да, да, мой господин Калиг, — промурлыкала она ему в ухо.

Они доставляли друг другу удовольствие, пока оба не устали от наслаждений.

Ее золотая голова склонилась ему на плечо, он вынес ее из бассейна, уложил на высокую скамью, застеленную толстым полотенцем, и стал им промокать ее тело. Вытерев его досуха, он налил себе в горсть большую порцию масла с ароматом лилии, потер одну ладонь о другую и начал растирать Лару, которая при этом вздыхала от восторга.

— Теперь я хочу ласкать тебя первая, как мы делали раньше, — сказала она.

— Не сейчас. Сегодня я сотру с тебя все страдания, которые ты вытерпела в руках Повелителя Сумерек, и снова верну тебя к радостям страсти. Ни в одном уголке твоей души, Лара, даже на самом ее дне, не останется ничего, что стало бы грызть ее. Ты никогда не спросишь себя, не случилось ли с тобой чего-нибудь, что ты не можешь вспомнить. Ты будешь помнить только, что любовь двоих людей, которые по-настоящему дороги друг другу, это огромное благо для них, — спокойно сказал Калиг, продолжая массировать ее кожу.

Лара молчала, ее воспоминания о горячем бесконечном вожделении Колла действительно начали исчезать. Сейчас для нее существовали только Калиг и нежная страсть, которую они всегда делили друг с другом. На одно очень короткое мгновение она вспомнила о Магнусе Хауке, но потом поняла, что сейчас не время думать о муже. Когда он взял ее в жены, поклялся, что понимает, что значит быть мужем феи. Но Лара знала, что на самом деле он этого не понимает. Магнус — человек со всеми достоинствами и недостатками людей. Скоро она снова будет дома и забудет прошедший год. А пока она решила наслаждаться своим временным уединением.

Она заслужила этот отдых. Скоро она снова приступит к выполнению обязанностей как домина Теры, жена Магнуса Хаука, как мать своих детей и как дочь Илоны, королевы лесных фей. Но часть своего предназначения она уже исполнила. «Есть ли у меня еще какая-то особая задача в жизни? Надо не забыть спросить об этом Калига», — подумала Лара.