Глава 5. Калиг, принц-тень, смотрел в зеркало и был доволен тем, что видел

Калиг, принц-тень, смотрел в зеркало и был доволен тем, что видел. У прекрасной девушки Шифры дела шли в точности так, как надеялись он и его собратья. Ее искренняя нежность, простодушие и несравненное мастерство в любовных утехах уже начали околдовывать Гая Просперо. На то время, пока он будет наслаждаться возвратившейся к нему способностью плотской любви, хетарианцы приостановят осуществление своих завоевательных планов. Хотя Калиг очень жалел о том, что снял с правителя Хетара проклятие, наложенное Ларой, это было необходимо, иначе Шифра не смогла бы добиться успеха. И теперь эта девушка уже далеко прошла по своему пути. Император ослеплен любовью к ней, как впервые влюбившийся мальчишка.

О его первой жене Вилии можно пока не думать: она слишком занята скачкой на неутомимом члене господина Ионы. А что касается Аноры, то принцы-тени нашли средство смирить ее ревность, они наслали на нее сыпь. Болезнь началась с жара и зуда в половых органах. Как только Анора сумела ослабить ее до состояния терпимого, сыпь снова появилась на груди, животе и лице. Это были твердые темно-лиловые и красные прыщи, которые лопались, выпуская наружу вонючий зеленовато-желтый гной. Анора заперлась в своих комнатах и позволила лишь одной невезучей служанке быть с ней рядом в несчастье.

Калиг не смог удержаться и фыркнул от смеха, хотя и чувствовал себя немного виноватым. Наказание было суровым, но Анора была большой мастерицей скандалить, особенно когда ей что-то угрожало. Если бы она достаточно сильно рассердила императора, он покинул бы и Шифру, и всех других своих женщин и снова занялся бы планами войны против Теры. В этом случае его могло бы остановить только возвращение Лары, а Калиг знал, что она вернется лишь через много месяцев. А пока принцы-тени и лесные феи будут делать все, чтобы сохранить непрочный мир между многочисленными мирами. Поэтому Анора и страдала от прыщей и сыпи и не могла приблизиться к Гаю Просперо, а тот был настолько без ума от Шифры, что хотел лишь одного — быть с ней вместе все дни и все ночи.

Вилия жила на своей вилле в Дальноземье, но в императорском дворце у нее была целая армия шпионов, и они сообщали ей необходимую информацию. Она знала, что ее муж все больше влюбляется в рабыню Шифру, и задумалась над тем, как ей лучше использовать эту страсть себе на пользу.

Вилия была красива, с блестящими темно-русыми густыми волосами и глазами цвета янтаря. Но самым прекрасным в ней была ее безупречно свежая кремовая кожа. Она родила Гаю Просперо его единственного сына и трех дочерей, однако и теперь ее фигура оставалась красивой. Вилия была моложе своего мужа, и когда-то, чтобы жениться на ней, он развелся с предыдущей женой, хотя законы Хетара позволяли мужчине иметь до трех жен.

Согласившись выйти замуж за Гая Просперо, который в то время был главой гильдии торговцев, Вилия попросила его лишь об одном — чтобы он брал себе других жен только с ее одобрения. И он согласился, потому что тогда был влюблен в нее. Он не хотел никакой другой жены, пока не встретил Анору, белокурую красавицу, торговавшую своим телом в одном из лучших Домов удовольствий города. Вилия одобрила его вожделение к Аноре, потому что муж надоел ей еще много лет назад и у нее самой был тайный любовник — опасный любовник.

Ее возлюбленным стал Иона, ближайший советник мужа, который долго был у императора рабом. Но Иона гораздо умнее своего хозяина. Несмотря на свое низкое тогда положение в обществе, он даже имел благородное происхождение. Его отцом был Доблестный Рыцарь, сэр Руперт Кровавая Секира, а матерью — любовница сэра Руперта, госпожа Фара, хозяйка Дома удовольствий, которая теперь, по слухам, должна будет стать новой Старшей госпожой гильдии женщин для удовольствий. Мать Ионы происходила из Центроземья, из богатой семьи и была родственницей наместника этих земель, сквайра Дараха. Хотя после смерти отца Иона был продан его женой в рабство, он со временем сумел выкупиться на свободу и, освободившись, остался рядом с императором. Иона побуждал Гая Просперо осуществлять задуманные планы, мягко сдерживал его, когда они становились глупыми или рискованными, и так ловко манипулировал Просперо, что тот пребывал в уверенности, будто сам создает для Хетара великую судьбу. Иона обладал высоким ростом, худощавым телосложением и темными волосами. Глаза у него были черные, а во взгляде словно горел огонь.

Когда он начал добиваться Вилии, им руководил только расчет, но, став ее любовником, пришел в восторг, узнав, что она сама хотела его. Эти двое честолюбцев идеально подходили друг другу.

Сейчас четыре луны, светившие в небе над Хетаром, одна за другой поднимались над морем Сагитта, а любовники лежали рядом, раскинувшись в широком кресле на двоих, на выложенной плитками террасе, нависавшей над водой. Тонкие пальцы Ионы поворачивались внутри влагалища Вилии, и во время разговора она тихо постанывала при каждом порыве наслаждения, которое он в ней пробуждал.

— Говорят, он совсем потерял голову от своей новой игрушки, — сказала она Ионе.

— Анора не смогла пристроиться к ним третьей? — спросил он.

— Анора ему не нужна! — взволнованно воскликнула Вилия. — Похоже, к нему вернулась способность получать удовольствие от любви. Я всегда была уверена, что его истерика из-за того, что он видел во сне Лару, просто смешна. Правда, я не ожидала, что у Гая такое богатое воображение. М-м-м… ох, дорогой, да! Как хорошо! — И Вилия задрожала от наслаждения.

— Но Анора, конечно, все равно захотела бы присоединиться к ним, чтобы отстоять свое положение при нем. — Эти слова Иона произнес не очень разборчиво, потому что слизывал с пальцев сок своей любовницы. — В конце концов, она его вторая жена, а тебя там нет.

— Анора больна. У нее на теле очень неприятная сыпь, и она позволяет ухаживать за собой только одной служанке. Совершенно ясно, что болезнь ужасная. Вряд ли она может им помешать при таких обстоятельствах. — Вилия укусила любовника за мочку уха, он лег на нее, и его умелый член глубоко погрузился в ее тело.

— Ох! Да, дорогой! — закричала Вилия, когда он начал мощно совокупляться с ней.

После того как он получил удовольствие и сам дал его, они лежали рядом и оба были довольны — по крайней мере, так думала Вилия.

А Иона задумался о другом. «Слишком удачно все совпало», — думал он, хорошо зная, что у Гая Просперо не хватило бы воображения самому придумать то, что Вилия считала сном. Лара действительно прокляла императора, а теперь кто-то снял с него проклятие. В это же время у императора перед глазами появляется красивая девушка-рабыня, и с ней к нему возвращается способность чувствовать удовольствие от любви. И Анора с ее восхитительной порочностью вдруг оказалась не в состоянии встать между ними. За этим что-то кроется, но что именно, Иона не мог догадаться. Пожал плечами: это не иначе магия, против которой он бессилен. Может быть, Лара отменила свое решение. Во всяком случае, кто-то же его отменил.

— Может быть, нам пора вернуться в город, дорогая, — сказал он Вилии. — Если мы собираемся планировать боевые действия против Теры, то скоро пора начинать. Нужно успеть до начала лета.

— У нас еще есть время, любимый, — ответила Вилия. — Нам не часто выпадает счастье побыть вместе. Как бы я хотела, чтобы было иначе! Я устала скрывать наши чувства.

— Вилия, прелесть моя! — ласково, но недовольно прикрикнул на нее Иона. — Выслушай меня и пойми то, что я скажу! Если станет известно, что мы с тобой любовники, нас обоих могут казнить. А Гай, если говорить честно, не может справиться с делами без нас, хотя он сам не знает этого. Со временем я отберу у него трон. Тогда ты, дорогая Вилия, будешь моей императрицей и станешь править вместе со мной. Я не буду колебаться, как он, сразу посажу тебя рядом с собой. И не возьму никакой другой женщины в свою постель.

— А я рожу тебе сына-наследника, — пообещала Вилия. — Мы — ты и я — вместе начнем новую династию. Через тысячу лет забудут даже имя Гая Просперо, а династия Ионы по-прежнему будет процветать! — И Вилия горячо поцеловала любовника.

«Династия Ионы», — подумал он, и по его телу пробежала дрожь. Вот что так восхищает его в этой женщине: она умеет угадывать будущее. И, судя по всему, оно у него не маленькое, а великое, и продлится тысячу лет, хотя, возможно, и дольше.

— Ты не хочешь, чтобы твой сын Обин правил Хетаром? — спросил он Вилию.

— Нет, — ответила она. — Он слишком похож на отца. И при этом так молод и так глуп, что ему не помогут ничьи советы. Я знаю, дорогой Иона, что без тебя Гай Просперо не был бы императором Хетара. Это ты своими советами привел его к власти и посадил на трон. Но он лишь средство для тебя, мой дорогой. Теперь мы должны заняться твоим будущим. — Она снова поцеловала Иону.

Он ответил ей таким же горячим поцелуем, потом нащупал и крепко сжал одну из ее полных грудей и ответил:

— Да, моя Вилия.

Его член снова стал искать Вилию, и она с радостным криком впустила его в свое лоно.

Утром, когда она проснулась, Ионы не было рядом. Он приходил и уходил так незаметно, что никто из слуг не знал, что он был здесь. Должно быть, он вернулся на свою виллу. Вилия поняла: он сегодня же отправится в город, иначе не покинул бы ее так рано.

«Скорее бы настал день, когда не надо будет прятаться!» — с тоской подумала она и печально вздохнула. В этот день она будет сидеть рядом с ним и править Хетаром.

* * *

Иона действительно вернулся на свою виллу еще до того, как небо над Дальноземьем начало светлеть. Советник императора был дисциплинированным человеком и потому соблюдал распорядок дня. Он поспал два часа, а проснувшись, искупался. Затем слуга подал ему завтрак в спальню. Во время еды Иона смотрел сквозь очень большие, с полукруглым верхом окна на свои виноградники, которые простирались до самого горизонта. Скоро на этих лозах возникнут крошечные зеленые усики, похожие на обрывки ниток, потом начнут формироваться листья, после этого появятся грозди винограда. Потом грозди созреют под жарким летним солнцем. Виноградники были самой большой радостью Ионы, а вина, которые каждый год гонит из их плодов его винодел, скоро должны были сделать советника весьма богатым человеком. У этих вин был особенный вкус — насыщенный и редкостный. Самые знатные и богатые люди Хетара быстро стали закупать их в большом количестве. Но Иона знал, что богатство не дает своему владельцу настоящего могущества. Этому он научился на примере императора.

Иона подозвал одного из слуг и сказал ему:

— Я возвращаюсь в город и вернусь только через несколько дней. Скажи Лионелю, чтобы он оставался здесь, пока я не вернусь.

— Да, мой господин, — ответил слуга, поклонился и ушел выполнять приказание.

На шее Ионы висел на цепочке волшебный молочно-белый камень овальной формы, способный мгновенно переносить своего владельца из одного места в другое. Иона получил его в подарок от великого Калига, принца-тени. Белый амулет был магически помечен духовной сущностью Ионы и поэтому подчинялся только его власти. С его помощью советник мог легко переноситься из Хетара в Теру и обратно. Иона взял камень в руку, осторожно потер его пальцами и сказал: «Город, мои комнаты». В то же мгновение он оказался в своих комнатах императорского дворца.

Служанка, убиравшаяся в его городской спальне, вскрикнула от изумления и страха, когда он внезапно появился перед ней. Иона нетерпеливо отмахнулся от нее и поспешил к Гаю Просперо. Император завтракал в своей комнате и выглядел усталым, но явно довольным. Иона вспомнил свою ночь любви с Вилией и едва удержался, чтобы не улыбнуться.

— Доброе утро, мой господин, — поздоровался он с императором и вежливо поклонился.

— Где ты был? В Тере? Я вчера посылал за тобой, тебя нигде не нашли.

— Я был в Дальноземье, на своих виноградниках. Нужно было кое-что обсудить с моим виноделом, начинается сезон винограда.

— Смотри, Иона, не стань деревенщиной! — засмеялся император. — Ты не виделся там с моей женой?

— Нет. А которая из них сейчас там? — шутливо спросил Иона.

— Вилия. Она в высшей степени разумная женщина и уехала отсюда, чтобы я мог без помех насладиться моей новой рабыней Шифрой. Анора, разумеется, осталась здесь. Она ревнива до бешенства. Когда-то я считал это очаровательным и забавным, но теперь, кажется, я стал думать иначе, — проворчал Гай Просперо. — Правда, мне сказали, что у нее на теле выступила отвратительная сыпь, и она вынуждена сидеть взаперти в своих комнатах.

— Раз так, вам ничто не мешало заниматься любовью с вашей новой рабыней, мой господин. Судя по вашему виду, вы чувствуете себя так хорошо, как не чувствовали уже много месяцев. Я знаю, что груз ваших обязанностей тяжело давит на вас. И я счастлив, мой господин, что вы на шли кого-то, с кем можете радоваться жизни.

— Иона, произошло чудо, я снова могу получить удовольствие с женщиной! Ты ведь знаешь, что я был неспособен на это с того дня, как меня прокляла эта мерзавка-фея! Только Анора ударами своей плети могла возбудить мое мужское достоинство, но даже ее самые искусные приемы не помогали мне получать удовольствие от любви. А с Шифрой все иначе! Ах, Иона! — Император едва не захлебнулся от восторга. — Она прекрасная, добрая, ласковая и при этом умная. Она будто создана лишь для того, чтобы доставлять мне удовольствие и делать меня счастливым. За эти несколько дней я предлагал ей все, чего она пожелает, чтобы показать, как я доволен. Но она не хочет ничего брать у меня. Просит только разрешения быть со мной. Видишь, как она не похожа на моих жен? Они обе все время рвутся что-нибудь приобрести, и что хочет одна, то же должна получить и другая, иначе мне не будет покоя в собственном доме.

— Но госпожа Вилия — мать ваших детей, и она всегда заботилась о ваших интересах, мой господин, — вполголоса напомнил Иона, — а госпожу Анору вы когда-то любили настолько, что попросили у госпожи Вилии разрешения жениться на ней.

— Я больше не хочу жить ни с той ни с другой! — твердо заявил император. — Иона! Я хочу избавиться от них, но так, чтобы народ не думал обо мне плохо. Как мне это сделать? Я хочу дать свободу моей милой Шифре и жениться на ней. Хочу сделать ее моей императрицей! Думай, Иона, думай!

— Мой господин, вы предложили мне решить серьезный вопрос, — тихо ответил Иона. — С Анорой все просто, хотя она будет протестовать очень шумно. Я думаю, она будет довольна, если получит собственный Дом удовольствий в городе в придачу к разрешению управлять им от ее собственного имени. Кроме того, дадите ей огромную сумму денег, оставите ей ее виллу с фермой в Дальноземье, все драгоценности и другие ваши роскошные подарки. Если она в придачу сможет забрать с собой своих слуг и рабов, то, думаю, ее можно будет убедить согласиться на развод, учитывая ее невиновность в том, что вы ее покидаете.

Я всегда обращался с этой госпожой почтительно, но чувствовал, что она вам в высшей степени противна, мой господин. Вы ничего не потеряете, избавившись от нее. Но госпожа Вилия — совсем другое дело. Она мать ваших детей, и ее очень уважает народ. В этом случае вы должны очень хорошо обдумать свои действия перед тем, как решите двигаться вперед.

— Она всегда любила деревню больше, чем город, даже в то время, когда у нас была маленькая ферма в Центроземье, и мы уезжали туда летом из города, спасаясь от жары. Теперь же, когда наши дочери замужем и Обин вырос, она, кажется, все больше и больше времени проводит на этой своей вилле в Дальноземье.

— Освобождение от нее будет стоить вам дорого, мой господин, — сказал Иона. — Освободив свою рабыню и женившись на ней, вы не сможете сделать ее своей императрицей, если по-прежнему будете женаты на госпоже Вилии, народ будет против этого. Сначала освободитесь от госпожи Аноры.

— Анора стоила бы мне дешевле, если бы просто умерла, — тихо сказал Гай Просперо.

— Вы правы, мой господин, — согласился Иона. — И она, как вы говорите, была больна последние несколько дней. Если вы действительно намерены избавиться от нее, сейчас самое удобное время для этого.

— Я мало уделял ей внимания после того, как она заболела, — сказал император. — Может быть, стоит послать ей какое-нибудь особенное лакомство? В последнее время она полюбила рази, особенно со вкусом персика.

— Вы позволите мне прислать ей немного этого напитка из одной моей лавки, мой господин? Разумеется, от вашего имени.

— Это будет совершенно особенная разновидность рази, верно? Он должен быть самым лучшим, потому что я даю моей дорогой Аноре только самое лучшее. — Император понизил голос и сказал так тихо, что его мог услышать только Иона: — Это должно произойти быстро. И никаких страданий, Иона, они привлекли бы внимание к печальному событию. Для всех причиной ее безвременной смерти должна быть болезнь. Народ мало знает Анору. Достаточно короткого официального траура, чтобы проявить уважение.

— Все будет так, как вы пожелаете, мой господин. Короткого публичного траура будет более чем достаточно, — сказал Иона. — А теперь подумаем о второй половине дела. Девушка-рабыня ваша и никуда от вас не уйдет. С госпожой Вилией вы должны действовать медленно и осторожно. Через месяц на весеннем празднике освободите Шифру от рабства перед всем народом в благодарность небесам за жизнь Аноры и ее службу вам. После этого девушка станет вашей личной женщиной для удовольствий. Народ начнет узнавать ее и будет рад видеть, что его император так явно счастлив и доволен.

И вот тогда вы поговорите с госпожой Вилией о расторжении вашего брака. После этого мы несколько месяцев будем прорабатывать все многочисленные подробности соглашения о вашем разводе. Вы должны проявить небывалую щедрость и в деньгах, и на словах. Ни на секунду не забывайте, мой господин, об уважении к вашей нынешней супруге и к детям, которых она вам родила. Хотя дети ваши уже взрослые, вы все же должны обеспечить их. Это понравится госпоже Вилии и убедит ее, что вы не хотите зла ее детям. В конце года госпожа Вилия больше не будет вашей женой, и вы сможете делать со своей возлюбленной все что угодно, — негромко договорил Иона.

— Ты, как всегда, совершенно точно выражаешь словами мои мысли, — сказал император.

— Я многому научился у вас за то время, что состою у вас на службе, мой господин, — тихо ответил советник с легким поклоном. — Если вы позволите, я сейчас пойду приготовлю подарок для госпожи Аноры, и с этого начнется осуществление наших планов.

Иона ушел. Оставшись один, Гай Просперо отрывисто засмеялся от восторга со звуком, похожим на фырканье.

Ближайший советник императора был умным и осмотрительным человеком. Поэтому он вышел из Золотого района пешком и плотно закутался в плащ, чтобы никто его не узнал. Так он прошел в квартал торговцев, в одну из своих лавок и взял целый мех рази. Рази был смесью фрина и нескольких трав. Человек, выпивший это зелье, начинал видеть сны. Напиток был очень популярен в городе, особенно у бедняков, которые пили его, чтобы заглушить страдания, вызванные бедностью. Однако богачи тоже не отказывали себе в удовольствии и пили рази, чтобы на время вырваться из своего скучного мира.

Спрятав мех под плащом, Иона вернулся в Золотой район и прошел в свои покои. В глубине их, за другими помещениями, находилась маленькая комната, где он хранил некоторые особенные вещи. Он осторожно перелил весь рази из меха в великолепный кувшин из граненого хрусталя, добавил в напиток маленькую стопку прозрачной жидкости без запаха, перемешал и закрыл кувшин золотой крышкой с гравированным узором. Он сам отнес кувшин в покои госпожи Аноры.

В ответ на его стук дверь открылась с легким скрипом, и в нее просунулась голова служанки.

— А? Что такое? — спросила она. — Ах, это вы, господин Иона! Мне жаль, но моя госпожа нездорова и никого не принимает.

— Я пришел прямо от императора. Он только что сказал мне о том, что твоя госпожа имела несчастье заболеть, и поручил мне передать ей этот кувшин с персиковым рази из одной моей лавки. Рази, которым там торгуют, лучший в городе. Император надеется, госпоже Аноре понравится этот маленький лакомый подарок, поскольку она в последнее время была так сильно больна. Еще он просил меня передать госпоже Аноре, что скучает без нее и надеется, что она скоро выздоровеет настолько, что снова сможет быть рядом с ним.

Сказав это, Иона отдал кувшин служанке, слегка кивнул ей, повернулся и ушел.

Не успела дверь закрыться, как Анора, слышавшая их разговор, закричала служанке, чтобы та подала ей рази:

— Неси его сюда! Сюда неси! И подай мне стакан. Значит, ему наконец наскучила его маленькая рабыня и он подлизывается ко мне, чтобы опять добиться моего расположения. Верно? Когда эта проклятая сыпь наконец прекратится, я проучу его за то, что он мной пренебрег. Его жирный живот будет гореть огнем, это я тебе обещаю. — И Анора с наслаждением облизнула губы, представив себе, как отхлещет плетью своего мужа.

— Но, госпожа, сегодня ваша болезнь, кажется, усилилась, — заметила служанка. — Сыпь спустилась ниже по ногам и теперь возникла даже между пальцами. На животе и лице тоже появились новые прыщи. И ни одно лекарство из тех, которые прописал врач, не помогает. Каждый раз, когда один из этих маленьких прыщей лопается, из них сочится гной, а сколько времени уходит на то, чтобы его вытереть. Многие лопнувшие прыщи возникают снова прямо из гноя.

— Где рази, глупая корова?! — рявкнула Анора. — Если уж я должна терпеть эти муки, то, по крайней мере, могу избавиться от них во сне. — И она бросилась на низкую кушетку.

Служанка принесла большой стакан и поставила его вместе с хрустальным кувшином на маленький столик возле Аноры. Потом наполнила стакан напитком, с наслаждением вдыхая его чудесный персиковый аромат. Анора вырвала у нее стакан, выпила содержимое одним глотком и почти сразу же протянула руку за новой порцией.

Жена императора посмотрела на большой кувшин. Рази сверкал внутри хрусталя. Ей понадобится почти весь день, чтобы выпить все, но она это сделает. А в перерывах между глотками она будет дремать и мечтать. Ее перестанут мучить вонь от язв и ужасный зуд. Рази — то, что ей нужно сейчас, он поможет расслабиться. Анора была в ужасе и огромном горе из-за своей не поддающейся лечению сыпи и мучительного зуда. Она выпила одним глотком еще полстакана рази и подобрела.

— Иди отдохни или несколько часов делай что тебе нравится, — сказала она своей служанке. — Я никуда не денусь, буду здесь со своим рази. И не спрашивай меня о еде, я не хочу есть. Мой желудок по-прежнему страдает из-за болезни.

— Спасибо, моя госпожа, — ответила та. — Если вы уверены, что я вам не понадоблюсь, то у меня есть несколько дел. А после них мне было бы приятно прогуляться по саду.

— Тогда уходи, — сказала Анора и взмахом руки отпустила служанку, продолжая мелкими глотками отпивать рази из стакана. Ее глаза уже закрывались.

Служанка облегченно вздохнула и поспешила убраться прочь из этих комнат, отдохнуть наконец от окриков Аноры, которая редко бывала в хорошем настроении, и от отвратительного запаха от ее язв.

Возвратилась она только в конце дня, опасаясь, что Анора будет сердиться на нее за слишком долгое отсутствие. Но вторая жена императора была в хорошем настроении. Она даже попросила немного супа. Выпив его, вернулась к своему теперь почти пустому кувшину с рази. Служанка помогла ей лечь в постель. Ложась, Анора крепко сжимала в руке стакан с остатками рази. Служанка вымыла кувшин, насухо вытерла его и поставила среди вещей своей госпожи, потому что он был очень красив, а потом легла спать.

Утром служанка прежде всего заглянула к Аноре. Похоже, жена императора все еще спала. Поскольку в последние дни Аноре почти не удавалось уснуть, служанка решила не будить ее. Но вот уж наступил полдень, а никаких признаков того, что Анора проснулась, по-прежнему не было. Тогда служанка осторожно пробралась в спальню госпожи. Анора была красива, несмотря на сыпь, покрывавшую ее тело, но служанка сразу заметила, что та не дышит. Она поднесла к ноздрям Аноры маленькое ручное зеркальце, чтобы убедиться в этом, и его поверхность не затуманило даже самое слабое дыхание. Служанка выронила его из рук и с криком выбежала из покоев Аноры.

Императору сообщили, что его вторая жена умерла, очевидно, во сне. Пришел врач. Увидев сыпь и мокрые язвы, он объявил, что несчастная умерла от инфекции, причина которой ему неизвестна. По городу прошли глашатаи, которые объявили, что прекрасная госпожа Анора, вторая жена императора, безвременно скончалась. Ввиду обстоятельств смерти ее тело кремируют, а пепел захоронят на кладбище императорской семьи. Церемония похорон будет публичной, чтобы все жители города могли скорбеть вместе с императором, а затем он устроит большое пиршество для всех своих верноподданных.

Госпожа Вилия, вернувшись со своей виллы в Дальноземье, была искренне потрясена внезапной смертью Аноры. Но Гай Просперо явно пребывал в огромном горе по случаю ее кончины, что рассеяло все подозрения, которые могли у нее возникнуть. Иона ничего ей не сказал, ей показалось, что он тоже удивлен случившимся. Однако ровно через месяц после смерти Аноры на весеннем празднике Гай Просперо публично отпустил на свободу свою новую красавицу рабыню Шифру. И тогда Вилия заподозрила, что Анору убили, а теперь смерть грозит ей самой.

Ночью, в темноте, она пробралась по тайным коридорам дворца в комнаты своего любовника. Иона удивился, когда потайная дверь в его спальне вдруг открылась и из нее вышла Вилия.

— Так поступать неразумно, любимая, — сказал он ей.

— Я хочу знать правду, Иона! — заявила Вилия. — Анора была убита?

Он улыбнулся, что случалось редко.

— Я все ждал, когда ты решишься задать мне этот вопрос, — сказал он, принимая Вилию в свои объятия. — Да, ее убили. Но я не считаю это убийством, моя любимая. Император хотел освободиться от нее. В разговоре со мной он особенно подчеркнул, что хочет поступить с ней великодушно. Ты же знаешь, как он боится, если его сочтут не великодушным и не добрым. А потом нам вдруг пришло на ум, что, возможно, есть более легкий и быстрый способ избавиться от нее. Ты знаешь, у нее была слабость к рази. На этой слабости я и сыграл.

— Так это ты ее отравил, — тихо сказала Вилия.

— Поскольку она болела, я был почти уверен, что в ее смерти обвинят сыпь и прыщи. Так и случилось, — ответил Иона и добавил: — Она не страдала.

— А следующая, от кого будут избавляться, — я?

— Да, — честно ответил ей советник.

— Иона! — ахнула она.

Он нежно засмеялся и погладил ее по голове.

— Избавляться гораздо более гуманным способом, моя любимая. Он высоко ценит тебя, Вилия, но хочет развестись с тобой. И при этом не хочет выглядеть неблагодарным или жестоким, потому что знает, народ восхищается и уважает тебя.

— Он разводится, чтобы жениться на Шифре? Но он же может иметь столько жен, сколько хочет! — воскликнула Вилия.

— Он хочет не просто жениться на ней, а сделать ее своей императрицей, — спокойно объяснил Иона.

— Никогда! — гневно ответила Вилия. — Гай — свинья! Если бы не мы, этот жалкий коротышка не сидел бы на таком высоком месте! Он хочет привести безымянную девчонку-рабыню и сделать ее императрицей Хетара? Посадить ее на мое место? Я раньше убью его! — Глаза Вилии гневно сверкали, щеки горели ярким румянцем.

— Я никогда еще не видел тебя такой, — полушепотом сказал Иона, толкнул ее на ковер, сам упал на нее, обеими руками поднимая ее юбку. — Ты, без сомнения, самая волнующая женщина из всех, которые когда-либо жили на свете, дорогая Вилия.

— Слезь с меня! Дай мне подняться! — приказала она.

— Нет! — прорычал он, и его член вошел в ее влагалище.

Вилия стала бить его кулаками.

— Прекрати! Я не хочу тебя! Сейчас не время для любви, Иона!

— Нет, лгунья! Ты уже намокла от желания, и я должен тебя поиметь!

Он насильно поднял руки над ее головой, вошел в ритм, доставляя удовольствие себе и ей, несмотря на ее протесты. Постепенно протесты затихали, и наконец в комнате стали слышны только частое дыхание и стоны любовников.

Когда они утолили свою страсть, Вилия сказала Ионе:

— Тем, что так умело пускаешь в ход свой член, ты не заставишь меня забыть то, что сказал мне.

Иона встал и одновременно поднял на ноги Вилию. Опустившись в большое кресло возле камина, усадил ее на колени.

— Я не хочу, чтобы ты это забывала, моя дорогая, — сказал он. — Но для нас еще не пришло время действовать. Гай Просперо и его маленькая будущая императрица недолго будут править Хетаром. Но пока мы с тобой еще недостаточно богаты, чтобы купить себе союзников, которые помогут нам успешно сбросить их с престола.

— Я хочу, чтобы он умер! И его смазливая кукла пусть тоже умрет! — заявила Вилия.

— Потерпи, дорогая, — утешал Иона разгневанную жену императора. — Если мы начнем действовать слишком энергично, наши магнаты выберут правителем кого-нибудь из своего круга или вернутся к временам республики с Высшим советом во главе. Я единственный могу править Хетаром. И ты единственная женщина в Хетаре, которая достойна украсить собой трон императрицы, моя дорогая Вилия. Но мы должны действовать не спеша. Сначала ты должна согласиться на развод, которого желает император. Потом ты, под моим руководством, договоришься с ним о справедливых условиях развода.

— А что значит «справедливые»? — поинтересовалась Вилия.

Ее гнев постепенно слабел, и мысль о том, чтобы освободиться от Гая Просперо, вдруг показалась очень привлекательной.

— Половина его имущества! — сказал Иона и улыбнулся, увидев, что она широко раскрыла рот от изумления.

— Он никогда не согласится!

— Согласится. Жениться на этой девушке и сделать ее своей императрицей для него сейчас важнее всего на свете. Я позабочусь о том, чтобы он согласился. Император думает, что прочно сидит на троне и ничто ему не угрожает. Он ослабнет, когда станет в два раза беднее.

— Гай умеет получать прибыль от сделок, это его единственный талант. Он быстро восстановит свое богатство, — сказала Вилия.

— Да, но не настолько быстро, — ответил Иона. — За годы моей службы у Гая я накопил небольшое состояние, и ты тоже. Если сложить наши деньги вместе и добавить то, что ты получишь от него при разводе, мы станем сильнее императора. И вот тогда начнем бороться за трон. В конце концов, императорская власть — тоже часть его имущества, а он украл ее у тебя, когда решил посадить на твое место другую.

— Откуда ты узнал про мое маленькое состояние? — спросила его Вилия.

Он улыбнулся:

— Моя дорогая, я знаю все об императоре и его семье. Иначе я бы не дожил до сегодняшнего дня. У тебя есть почти пять миллионов золотых кубитов и несколько больших земельных владений.

Вилия кивнула в подтверждение его слов и спросила:

— А сколько имущества у тебя, Иона?

— Больше, и намного больше, — ответил он, и уголки его рта едва заметно приподнялись в улыбке.

— Насколько больше?

— Не будь жадной, Вилия. Я хочу помочь тебе стать самой богатой женщиной Хетара и его императрицей. Но я вижу, что ты не успокоишься, пока не узнаешь все, и поэтому отвечу. У меня больше ста миллионов кубитов золотом. Земли у тебя больше, чем у меня, но это потому, что я не мог показать, что богатею. Нельзя, чтобы император об этом догадывался.

— Небесный распорядитель, какая масса денег! Как же тебе удалось скопить столько?! — воскликнула Вилия, пораженная его ответом.

— В основном от лавок с рази, — объяснил советник. — Ты же помнишь, я единственный в Хетаре имею право торговать этим напитком. У меня лавки по всей стране, и их больше, чем у любого другого торговца. А если кто-то хочет открыть такую лавку, он сначала должен прийти ко мне и подать заявку. И разумеется, я беру с него комиссионные — за принятие заявки, а также за каждую лавку, которую он строит. В стране есть только два строителя, которые имеют право работать с лавками. Независимые продавцы рази не могут приобретать лавки в собственность. Они каждый месяц платят мне за аренду и еще отдают тридцать процентов выручки. Мою долю выручки забирают у них каждый день, чтобы они не вздумали меня обмануть. Рази оказался для меня очень прибыльным делом, моя дорогая. Разумеется, мои виноградники тоже приносят доход, и он растет с каждым годом.

— А мой муж еще богаче тебя? — расспрашивала Вилия. Она никогда не обращала большого внимания на имущество Гая, у нее было свое состояние, и муж никогда ни в чем не отказывал ни ей, ни детям.

— Сейчас, милая, мое богатство равно богатству императора, хотя он не знает об этом. Но когда ты получишь половину того, что он имеет, и мы объединим наши капиталы, сможем взять страну под свой контроль. Деньги — это власть, и чем больше их у человека, тем больше у него власти. Мы поженимся, моя дорогая Вилия, и ты будешь императрицей Хетара.

— А когда мы поженимся? — спросила она.

— Мне нужно подумать, чтобы выбрать время, — ответил Иона. — Если ты после развода с мужем слишком быстро выйдешь замуж, это будет выглядеть подозрительно.

— Иона, любимый мой! Разве это не покажется подозрительным в любом случае? Если я буду помогать тебе добиваться твоей цели, я не позволю отшвырнуть меня в сторону.

— Такого не будет! Ни в коем случае! — поклялся Иона. — Ты станешь моей императрицей и моей женой, Вилия. Но потерпи. Сначала ты разведешься с Гаем Просперо и уедешь на свою виллу в Дальноземье. Мы оба знаем, что для нас единственный способ взойти на трон — избавиться от императора и его императрицы. А когда меня провозгласят новым императором Хетара, я объявлю всем, дорогая, что восхищался тобой издалека много лет и поэтому теперь прошу тебя стать моей женой и сесть на трон рядом со мной в звании императрицы Хетара. Ты родом из старинной знатной хетарской семьи, Вилия. Все хорошо знают, как щедро ты помогаешь бедным сейчас, в качестве жены Гая Просперо. Теперь многие шепчутся, что он позорит себя тем, что не дал тебе звание императрицы. Народ будет рад увидеть тебя в этом статусе.

— А что будет с моими детьми, прежде всего с моим сыном Обином, когда Гай будет сброшен с трона?

— Обина не привлекают государственные дела, — ответил Иона. — Он прирожденный коммерсант, каким был когда-то его отец. И ему нравится добавлять в свою жизнь немного изящного разврата, как делают многие богатые молодые люди. Клянусь тебе, моя дорогая, я никогда не причиню вреда никому из твоих детей. Но я хочу, чтобы ты родила мне наследника моей крови, Вилия. Ты достаточно молода для этого.

— Да, ты прав, — согласилась она. — Я люблю своих детей, Иона, но Обин слишком напоминает мне его отца. Он уже начинает толстеть.

— Тогда мы договорились, — подвел итог Иона. — Ты получишь развод и уедешь в деревню. После того как я сброшу с трона Гая Просперо и сам взойду на трон, мы поженимся и ты будешь моей императрицей.

— Договорились, мой милый! — подтвердила Вилия. Но она была не согласна с Ионой, поскольку прежде хотела стать его женой. — А сейчас мне лучше вернуться к себе. Хорошего сна, мой господин! — Она нежно поцеловала Иону и провела пальцем по его узкому лицу.

После ее ухода Иона долго сидел неподвижно и смотрел на огонь в камине. Наступает его время! Он чувствовал запах своей удачи в воздухе и ее вкус во рту! Меньше чем через два года он будет править Хетаром, и Вилия будет с ним. Иона с удивлением понял, что действительно хочет этого. Может быть, это и есть любовь? Иона не знал, любит ли он Вилию, но она красива и умна и будет идеальной императрицей.

Но Вилия еще и нетерпелива. Понадобится все его мастерство, чтобы не дать ей погубить все. Когда она разведется и уедет в Дальноземье, ему станет легче.

В следующие несколько дней Иона осторожно направлял Гая Просперо к цели, которую тот себе поставил. Советник дал императору подробные наставления о том, как он должен вести себя при встрече с Вилией, когда объявит ей о разводе.

— Вы не должны упрекать ее за то, что приняли это решение, — посоветовал он императору.

— Вилия мне надоела! — взвизгнул Гай Просперо. — Она больше не возбуждает меня как женщина и не способна доставить мне удовольствие в постели. Это может только Шифра.

— Как вам повезло, мой господин, с этой чудесной девушкой! — с преувеличенным восторгом воскликнул Иона. — Мне редко приходилось быть в обществе госпожи Шифры, но она показалась мне доброй и ласковой девушкой. Я знаю, она не захочет, чтобы вы причинили боль госпоже Вилии.

— Да, Иона, у моей Шифры благородное сердце. Конечно, она не захочет, чтобы я причинил Вилии какой-нибудь вред. Ах, Иона! — шумно вздохнул император. — Шифра — само совершенство! Желаю тебе когда-нибудь найти такую же совершенную девушку.

— Я и сам желаю того же, мой господин. Но в том, что касается вашего развода, мы должны принимать в расчет народ. То, что думают люди, важно для вас.

— Как я, по-твоему, должен им угодить? Они любят Вилию.

— Сначала поговорите со своей женой, — посоветовал Иона.

Император пришел к Вилии. Увидев его в своих покоях, она пришла в такой восторг, что Гай Просперо почувствовал себя виноватым. Она была моложе его и по-прежнему красива. «Правильно ли я поступаю?» — задумался он. Но тут в его уме возник образ Шифры, и он решил, прав или нет, сделать Шифру своей женой и императрицей. Если он оставит Вилию своей женой, а потом сделает императрицей не ее, а Шифру, народ будет против. Нет, он должен развестись с Вилией. Другого пути не существует.

Чуть позже император и Вилия сидели наедине в ее комнате. Вилия отослала служанок и сама подала ему угощение — большой стакан сладкого вина и деревянное блюдо с хлебом и прекрасным сыром из Центроземья.

— Я уверена, мой господин, что вы очень голодны после долгого дня, — ласково сказала она. — Мы почти не разговаривали друг с другом после трагической смерти Аноры. Вы, кажется, хорошо переносите это горе, Гай.

— Меня утешала Шифра, — ответил император.

— Вы были очень добры, когда освободили ее из рабства в память Аноры. Народу очень понравился этот великодушный поступок его любимого императора, — с легкой улыбкой сказала Вилия.

Гай Просперо выпил половину стакана, и Вилия снова наполнила его доверху.

— Дорогая Вилия! Я пришел обсудить с тобой очень болезненный и серьезный вопрос, — заговорил император. На его гладком лбу выступили мелкие, как бисер, капельки пота. — Мы уже несколько месяцев почти не видимся и очень давно не занимались любовью. Ты все больше времени живешь на своей вилле в Дальноземье, а я по необходимости должен жить в городе.

— Ты хочешь развестись со мной.

Вилия едва не засмеялась, увидев, что он побледнел от этих слов, но потом положила ладонь ему на плечо, утешая и ободряя.

— Я этого не сказал! — крикнул он.

— Но именно этого ты желаешь, — ответила Вилия. — Если бы ты хотел, чтобы я больше времени проводила с тобой, Гай, ты прямо попросил меня об этом. Мне сказали, что ты полюбил эту девушку, Шифру. А меня ты уже давно не любишь так, как муж должен любить жену. Я думаю, что поняла это, когда ты попросил разрешения жениться на Аноре.

— А ты любишь меня, как жена должна любить мужа, Вилия?

— Уже нет, Гай, и ты знаешь это. Мы стали чужими друг другу. Это печально, но ничего нельзя изменить. Мы можем остаться друзьями, — ответила Вилия, и это была правда.

Пока она говорила, император чувствовал, как по его телу прокатываются волны облегчения.

— Я считаю тебя своим дорогим другом, Вилия, и хочу, чтобы ты всегда им оставалась. У нас общие дети.

— Да, Гай, — с легкой улыбкой подтвердила она. — Но пока я твоя жена, ты не можешь жениться на Шифре без моего одобрения. А я хорошо знаю тебя и понимаю, что ты хочешь сделать ее больше чем просто женой. Императрицей.

— Я не сказал этого! — запротестовал он, но Вилия взмахом руки заставила его замолчать.

— Гай, Гай! Я не дура. Если бы ты хотел сделать Шифру только своей женой, я бы дала на это разрешение. Но ты хочешь сделать ее своей императрицей, а посадить на трон ты не можешь, пока женат на мне. Народ не потерпит такого, и ты достаточно умен, чтобы это не понимать. Сначала ты должен освободиться от меня, а еще одна твоя жена не может умереть, когда это тебе удобно, верно? — Она засмеялась, увидев на его толстом лице потрясение, удивление и — да! — даже тень страха.

— Я… не знаю, что ты имеешь в виду, — с явным беспокойством ответил он.

— Я имею в виду то, что сказала, Гай, не волнуйся, я охотно дам тебе развод, которого ты хочешь, и сообщу народу, что мы разводимся по обоюдному согласию. А поскольку ты ко мне очень щедр, я возблагодарю тебя перед силами небесными и публично поклянусь, что буду верна тебе и твоей жене-императрице. Но ты, мой дорогой муж, хороший торговец и понимаешь, что за этот не имеющий себе равных подарок ты должен дорого заплатить мне. — Вилия улыбнулась Гаю, но ее янтарные глаза сверкали холодным блеском.

— Сколько ты хочешь? — Он наконец набрался мужества и задал этот вопрос.

— Половину всего, чем ты владеешь, Гай. Вот моя цена за твое счастье и за то, что я позволю твоей красавице Шифре иметь то, что по праву должна была получить я еще несколько лет назад, если бы ты не был таким толстым трусом, — ледяным тоном сказала Вилия. Лицо императора побагровело.

— Ты совсем сошла с ума, если думаешь, что я отдам тебе половину всего, что у меня есть! — крикнул он.

Вилия пожала плечами и ответила:

— Тогда наслаждайся своей женщиной для удовольствий. Если ты не дашь мне того, что я желаю, я не дам тебе того, чего желаешь ты, и Шифра не поднимется выше своего нынешнего положения. — Вилия снова улыбнулась императору. — Мне кажется, вино тебе понравилось, муж.

— Дрянь! Ты ведешь опасную игру! — прорычал император.

— Разве я не была рядом с тобой все эти годы? Разве не я подлизывалась к женам магнатов, устраивая дорогие вечера и праздники, которые помогли тебе подняться наверх, Гай? Разве не я родила тебе детей и сделала тебя солидным человеком? Если бы моя почтенная благородная семья не позволила мне выйти за тебя, когда ты еще не был вполне достоин такой родовитой невесты, где бы ты был сегодня? Моя поддержка и моя мудрость направляли тебя, Гай. А теперь ты хочешь выбросить меня, как старый башмак? Так вот, этого не будет. Ты дашь мне половину всего, чем владеешь, и за это получишь все, что я тебе обещала. Разве твоя Шифра не стоит половины твоего богатства, Гай? Или золото для тебя значит больше, чем женщина, которую ты, по твоим же словам, любишь?

— Я должен обдумать это, — сказал Гай Просперо. Его рука так дрожала, что он поставил стакан.

— Я сообщила нашим детям по магической связи, что ты хочешь развестись со мной, — сказала Вилия. — Они, конечно, будут очень расстроены.

— Ты настраиваешь их против меня! — вскрикнул император.

Вилия улыбнулась и ответила:

— Если ты будешь обращаться со мной должным образом и проявлять ко мне уважение, они не станут тебе врагами. Ты думал о том, что Шифра может родить тебе сына? Ты еще не слишком стар и можешь зачать еще одного ребенка. А Шифра не станет принимать никаких мер против этого, если будет считать, что это тебе понравится. Что тебе мешает отнять наследство у моих детей для тех, которых родит тебе она? Нет, я требую так много не для себя одной, но и для наших детей, потому что должна защитить их и позаботиться об их наследстве.

Император пошатнулся и едва не упал.

— Мне надо подумать, — повторил он и, с трудом держась на ослабших ногах, зашагал к двери ее покоев.

— Подумай хорошо, мой господин! Возможно, Шифра уже беременна, — предупредила его Вилия.

И Гай Просперо убежал от своей жены, поспешив укрыться в своих комнатах. Он послал слугу за Ионой. Советник быстро явился на зов господина. Запинаясь и заикаясь, император рассказал своему верному ближайшему помощнику о встрече с Вилией.

— Она сделает меня нищим! — пожаловался император, глотая воздух широко открытым ртом.

На мгновение Иона почти посочувствовал Гаю Просперо, поскольку Вилия в своем самом хладнокровном расположении духа была действительно грозным противником. Он положил императору ладонь на плечо, стараясь успокоить, и заговорил:

— Вам не понравится то, что я должен сказать, но госпожа Вилия действительно имеет право на то, что просит. Вы умны, мой господин. Ваши предприятия быстро заработают для вас снова ту половину имущества, которую вы отдадите ей. И даже потеряв эту половину, вы останетесь богатейшим человеком в Хетаре. Госпожа Вилия не хитрила с вами, она честно и открыто выразила свои пожелания. Примите ее условия, и через месяц развод будет оформлен. Тогда она уедет из города, и вы, если захотите, сможете больше никогда не видеть ее. А когда закончится лето, вы сможете с легким сердцем и чистой совестью жениться на очаровательной госпоже Шифре. Переговоры о разводе могли бы тянуться много месяцев, но госпожа Вилия — разумная и мудрая женщина.

— А если Шифра родит мне сына? У меня уже есть сын Обин. Разве не он мой законный наследник? — сказал Гай Просперо.

— Да, мой господин, по закону он наследник. Но я уверен, он откажется от своих прав, если мать убедит его в этом. Однако если вы будете просить об этом госпожу Вилию, в обмен надо согласиться на ее условия.

Иона не думал, что ему придется так грубо и сильно давить на императора. Но Вилия явно знала своего мужа лучше, чем любой другой человек. «Она будет великолепной императрицей, у нее невероятное чутье в делах», — с восхищением подумал Иона.

Глаза императора сузились, он обдумывал слова Ионы. Наконец он сказал:

— Иона, ты действительно считаешь, что она сможет убедить Обина отказаться от прав наследования?

— Думаю, она — единственная, кто может это сделать, — ответил Иона. — Заплатив половину своего имущества, мой господин, вы купите возможность сделать своей женой и императрицей ту, которую любите, и чистую линию наследников. Разве это не стоит такой цены? — Он подталкивал императора на тот путь, который проложила Вилия, но делал это мягко.

Гай Просперо глубоко вздохнул и сказал:

— Иди к ней, Иона, и скажи, что, если она убедит Обина отказаться от звания моего наследника, я соглашусь на все ее условия. Ты прав! Я хочу покончить с этим как можно быстрее. Эта стерва намеренно напомнила мне, что я не могу дать еще одной своей жене умереть просто ради своего удобства. Поэтому думаю, она знает про Анору, хотя и не уверен в этом. Я не позволю Вилии разрушить мое счастье и не позволю никакой беде обрушиться на мою Шифру.

— Я сейчас же пойду к госпоже Вилии, мой господин, — ответил Иона и поспешил покинуть императора.

Скоро он был уже перед дверью в покои Вилии. Жена императора приняла советника, сидя на стуле с высокой спинкой.

— Здравствуйте, господин Иона! — официальным тоном произнесла она. — Чего желает от меня мой муж? Оставьте нас вдвоем, — приказала она служанкам и отослала их прочь движением ладони, — я позову вас, если вы будете нужны.

Потом повернулась к Ионе в ожидании, пока служанки выйдут из комнаты.

— Как он? Пришел в себя после удара? — спросила Вилия, когда те наконец ушли.

— Твое предложение причинило ему большую боль, дорогая. Но если Обин согласится отказаться от своего права наследовать престол, император согласится дать тебе то, что ты просишь. Он хочет, чтобы все было быстро и после этого ты как можно скорее уехала из города.

— Тогда я сейчас же пошлю за своим сыном, — сказала Вилия.

Обин Просперо не просто поспешил прийти, а примчался к матери и внимательно выслушал ее. Он был похож на отца — такой же коренастый и среднего роста, только моложе. Когда мать поведала ему все, он сказал:

— Я хочу, мама, чтобы ты назвала меня главным наследником в своем завещании. У сестер есть мужья, которые могут их содержать. А мне, чтобы найти себе богатую жену, нужно быть твоим наследником. Богатые люди не выдают дочерей за бедняков. Завещай мне восемьдесят пять процентов, а девочки могут получить по пять процентов каждая.

— По-моему, это чересчур. Ты не жадничаешь немного, Обин?

— Нет, мама. Отец вряд ли оставит мне хоть что-нибудь. Когда он купил свою новую женщину для удовольствий, я тоже был на торгах. Шифра невероятно красива и, должно быть, родит императору детей. Мне все равно, буду ли я его наследником и взойду ли когда-нибудь на трон. Я не хочу быть на его месте. Я доволен своей деятельностью в гильдии торговцев и не хочу взваливать на себя ответственность за весь Хетар.

— Я дам тебе семьдесят процентов, и каждой из твоих сестер по десять. Так будет честнее, сын.

Обин засмеялся, протянул матери руку и сказал:

— Согласен!

Вилия пожала руку сыну, поцеловала его и ответила:

— Благодарю тебя. Конечно, ты должен будешь подписать какой-нибудь юридический документ, верно, господин Иона?

— Да, моя госпожа, в этом деле мы должны соблюсти закон до мельчайших деталей, — ответил Иона, повернулся к Обину Просперо и спросил: — Вы уверены в своем решении, молодой господин?

— Да, уверен, — ответил тот.

— Я пойду скажу об этом императору, моя госпожа, — сказал Иона и вышел из комнаты.

— Что ты будешь теперь делать? — спросил Обин Просперо у матери.

— Поеду на свою виллу в Дальноземье. Мне там нравится, и нравилось с той минуты, как я увидела это поместье. У меня просторный и уютный дом. Ты должен приехать и увидеть его, Обин. Если он тебе понравится, я когда-нибудь отдам его тебе.

Обин улыбнулся.

— Не похоже, что ты несчастна, мама. Я прав? Мне кажется, ты рада развестись с отцом.

— Он хочет жениться на ней и со временем объявить ее императрицей, — сказала Вилия. — При таких обстоятельствах я вряд ли могу оставаться здесь, верно, Обин?

Ее сын покачал головой и медленно произнес:

— Он отдает ей то, что должно было принадлежать тебе. Мне не нравится, что он так тебя позорит.

— Меня можно опозорить, только если я позволю это сделать, — сказала Вилия. — В конце лета он женится на ней, но не объявит ее императрицей сразу, а подождет, пока народ к ней привыкнет. Если он наденет на нее корону, когда еще не высохли чернила на акте о нашем разводе, он потеряет доверие народа. — У Вилии вырвался смешок.

— Ты потрясающая женщина, мама, — сказал Обин Просперо. — Если я не смогу найти себе жену похожую на тебя, то никогда не женюсь. — Он улыбнулся и поцеловал мать в щеку.

Вилия засмеялась:

— Однажды ты женишься, Обин.

Потом она взяла ладонь сына в свои ладони и добавила:

— Когда все узнают о разводе, а это случится скоро, и твои друзья, и просто твои знакомые начнут спрашивать тебя о нем. Не обвиняй отца. Ты был прав, когда сказал, что я не выгляжу несчастной. Я и не чувствую себя несчастной. Твой отец даже сделал доброе дело, освободив меня от брачных уз. Поэтому не позволяй никому плохо говорить о нем.

— Я надеюсь, он хорошо обеспечил тебя при разводе, мама. Ты отлично служила ему все эти годы.

Вилия рассмеялась:

— Если хочешь узнать, много ли я забрала у него, спроси меня об этом прямо, сын. Когда все это закончится и бумаги будут подписаны, имущество твоего отца уменьшится наполовину. — Она снова рассмеялась, увидев, как широко раскрылись от удивления глаза Обина. — Однажды ты станешь очень богатым.

Когда Обин Просперо пришел в себя от этой новости, он воскликнул:

— Я потрясен! Ты заработала каждый кубит из этой суммы, мама! Кто вел переговоры с отцом насчет условий развода?

— Я, — ответила Вилия. — Ты думаешь, я стала бы платить стряпчему за то, что прекрасно могу сделать сама?

Обин засмеялся и повторил:

— Я потрясен!

Потом он встал и сказал:

— Если позволишь, я уйду. У меня сегодня свидание с очаровательной молодой особой в доме госпожи Джиллиан, и я не хочу заставлять себя ждать. — Он поймал руку матери, поднес к своим губам и поцеловал. — До свидания, мама. Не уезжай из города, пока снова не увидишься со мной.

— Не уеду, Обин, — пообещала Вилия.

Ее сын уходил, а она смотрела ему вслед. «Он чудесный мальчик», — подумала Вилия. Но он никогда не смог бы догадаться о ее с Ионой планах. Может быть, так лучше.

Она выполнит свое соглашение с сыном, потому что ребенок, которого она родит Ионе, унаследует богатство своего отца.