Главная Случайная страница


Полезное:

Как сделать разговор полезным и приятным Как сделать объемную звезду своими руками Как сделать то, что делать не хочется? Как сделать погремушку Как сделать так чтобы женщины сами знакомились с вами Как сделать идею коммерческой Как сделать хорошую растяжку ног? Как сделать наш разум здоровым? Как сделать, чтобы люди обманывали меньше Вопрос 4. Как сделать так, чтобы вас уважали и ценили? Как сделать лучше себе и другим людям Как сделать свидание интересным?


Категории:

АрхитектураАстрономияБиологияГеографияГеологияИнформатикаИскусствоИсторияКулинарияКультураМаркетингМатематикаМедицинаМенеджментОхрана трудаПравоПроизводствоПсихологияРелигияСоциологияСпортТехникаФизикаФилософияХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника






Модернизация фусха





 

Даже в странах Западной Европы в XIX веке, когда участие широких масс в высокой урбанистической культуре стало требованием нового индустриального образа жизни, язык стал подвергаться сознательному упрощению и очищаться от иностранных заимствований (например, латинизмов в английском языке). Каждой нации, живущей независимой государственной жизнью, требовался стандартный литературный язык, который был бы максимально приближен к простому разговорному языку. Литературный язык аграрной эпохи отличался невероятно сложными, изысканными формами; чтобы овладеть этим языком даже привилегированному меньшинству требовались долгие годы. Теперь же литература должна была использовать простой разговорный язык народа. Не только крупные национальные языки, которые давно использовались для общих целей, вытеснили латынь из системы образования, некоторые писатели‑патриоты пытались возвести в ранг литературного языка даже некоторые местные диалекты.

На Западе языки прошли длительный путь развития, и их реформа не вызывала каких‑либо серьезных проблем. Но в большинстве незападных стран стандартные литературные языки, существовавшие в 1800‑е годы, кристаллизировались в течение столетий и имели мало общего с живыми разговорными языками, даже если относились к диалектам, на которых разговаривали те, кто использовал их в литературных целях. Более того, в них полностью отсутствовал целый пласт лексики, описывающей реалии современной жизни, не было в этих языках и тех художественных форм, которые могли бы отразить ее явления. В Турции полностью отказались от старых стандартных форм языка, и одной из задач модернизации стала выработка соответствующего литературного стиля, отвечающего всем требованиям современной массовой культуры.

Для арабов, чьи разговорные диалекты уходили корнями в древнеарабский и были достаточно близки, чтобы они могли понимать друг друга лучше, чем остальных, задача формирования литературного стиля оказалась гораздо труднее, чем для любой другой мусульманской нации. Фактически арабы оказались почти в такой же ситуации, как и целый ряд других мусульманских народов, которые вообще не имели своего письменного литературного языка. Например, в Сомали единственным письменным литературным языком был арабский, который не имел ничего общего с разговорным языком. Для арабов, в отличие от турок и персов, единственным литературным языком являлся арабский язык улемов. Литературный арабский язык отличался от разговорных диалектов намного сильнее, чем литературный персидский или литературный османский от разговорных языков этих народов. В основу стандартного литературного арабского языка как языка образованных людей (мудари или фусха) легли диалекты, на которых арабы разговаривали в VI веке. С этого времени все разговорные арабские диалекты (аммийя) очень сильно изменились, и эти изменения были сравнимы с различиями между итальянским или испанским языками позднего Средневековья и поздней, так называемой вульгарной, латынью. Например, существительное, которое в фусхе (как и в латинском) склонялось, в разговорных диалектах (как и в романских языках) стало несклоняемым, соответственно, многие синтаксические связи стали выражаться при помощи грамматики, в частности особое значение приобрел фиксированный порядок слов и некоторые другие грамматические приемы. Что касается лексики, то этот пласт языка претерпел еще более значительные изменения – менялось произношение, на смену старым словам приходили новые. Иногда разница возникала на письме из‑за несовершенного характера арабской системы письма, в которой слова kilma и Ralimatun пишутся одинаково. Даже самый неискушенный слушатель сразу же ощутил бы разницу между народным аммийя и классическим фусха. Уже в эпоху позднего Средневековья аммийя звучал, например, в народных сказках, однако у разговорного арабского языка, к сожалению, не нашлось своего Данте, который смог бы придать ему соответствующую литературную форму

В XIX столетии в Египте была предпринята попытка разработать письменную форму разговорного арабского языка, чтобы заменить им фусху и дать возможность простым людям читать, не получая образование улема. Эта попытка отличалась от параллельных попыток языковой реформы турецкого, поскольку необходимо было не просто очистить язык от архаизмов и литературных излишеств, но и разработать новые языковые структуры. Фактически предстояло не столько реформировать старый язык, сколько облечь в письменную форму новый. При разработке новой литературной среды необходимо было выбрать какой‑то один базовый диалект (в данном случае – каирский) и придать ему соответствующую форму, разработать весь комплекс тех стилистических приемов, которые придают языку необходимую гибкость и являются неотъемлемой принадлежностью художественной литературы. Здесь, конечно, возникал вопрос, стоит ли прилагать такие усилия, чтобы сделать аммийя полноценным литературным языком, когда уже есть фусха. Почему бы арабам просто не выучить его?

Фактически попытки создать литературный аммийя шли одновременно с возрождением литературного стиля классического периода, а это означало возрождение активного использования фусхи. Ливанские христиане объединились с теми мусульманами, кто ратовал за очищение ислама в деле возрождении фусхи, так как считали возрождение классического наследия важнее удовлетворения сиюминутных практических нужд народа. Они пытались придать этому языку современную форму, в частности семантика вокабуляра была приведена в соответствие с нормами современных европейских языков (английского и французского), были изобретены новые слова, описывающие те явления и предметы, которых не знал язык древних арабов. Поэты и писатели доказали, что такой адаптированный фусха можно использовать для создания современных художественных произведений, а журналисты для своих целей создали его упрощенную версию. Такой журналистский фусха использовал аналитические грамматические формы аммийя, отказавшись при этом от его других отличительных особенностей. В результате он не обладал особой гибкостью, но его было относительно легко выучить, и написанные на нем статьи можно было без труда перевести на современный французский язык. Таким образом, возрожденный фусха с успехом выполнял в обществе ту роль, которая изначально предназначалась литературному аммийя, поэтому реформаторы отказались от дальнейших экспериментов с разговорными диалектами.

Кроме того что фусха был тесно связан с классическим арабским наследием, существовало еще несколько практических причин его применения. Те писатели, которые получили классическое образование, предпочитали пользоваться именно классическим арабским языком, но самое главное достоинство этого языка заключалось в его универсальности. Диалекты арабского сильно отличались друг от друга, и фактически аммийя разделил арабов на несколько небольших наций. Это изначальное разделение было несовместимо с возрождением общеарабского сознания. Если бы это произошло, под угрозой оказалась бы сама идея национального возрождения, и арабы не могли не считаться с этим. Конечно, национальное единство можно было бы создать и на основе аммийя. Арабские диалекты отличались друг от друга так же, как различаются диалекты итальянского или испанского языка, и в их основе лежит общая основа фусхи. Стандартизированный каирский диалект без особого труда понимали в Дамаске и Багдаде, точно так же, как флорентийский диалект понимают неаполитанцы, что вполне достаточно для создания общего литературного языка. Однако здесь возникало одно весьма существенное препятствие: представители многочисленных этнических групп едва ли согласились бы принять какой‑либо чужой диалект, и в этом отношении фусха был географически универсален среди всех тех, кто считал себя арабами.

В конечном итоге культурные связи обеспечили окончательную победу фусхи. Как и в Греции, где консерваторы настаивали на использовании классического греческого вместо разговорных диалектов, фусха ассоциировался с культурной славой и религиозной святостью, которыми нельзя было пожертвовать. Если бы обучение в школах велось на аммийя, вся классическая арабская литература стала бы для молодежи антикварной редкостью, исключительной прерогативой ученых‑филологов. Но самое главное – фусха по определению являлся языком Корана. Классический арабский настолько прочно ассоциировался с исламом, что многие христиане отказывались изучать арабский язык в школах под тем предлогом, что Коран не является для них священной книгой. Арабы‑мусульмане с гордостью ощущали себя избранной нацией – в отличие от всех других мусульман они разговаривали на священном языке (хотя и несколько искаженном) и поэтому были наиболее компетентны в интерпретации сакральных текстов. Соответственно, модернизация фусхи более соответствовала стремлениям арабов, чем развитие аммийя.

Однако многие писатели не могли свободно писать на фусхе, и к середине XX столетия некоторые молодые левые писатели подняли своего рода восстание против классического арабского. Помимо всего прочего классический арабский оказался непригоден как для документооборота, так и для повседневного общения. Если в аммийя не было соответствующего литературного стиля, то в фусхе отсутствовали стилистические средства, необходимые для повседневного общения. Фактически один стал разговорным языком, а второй – исключительно литературным[421].

 

Арабское наследие и современная литература

 

Все эти причины способствовали тому, что арабы сделали свой выбор в пользу фусхи как литературного языка, а это означало, что фундаментом современной арабской культуры стало классическое наследие, вместо «вестернизации» с нуля, как это было у турок. Фусха в частности и классическое наследие в целом были близки всем арабам и обладали большим потенциалом. Они помогали опереться на религиозные и культурные традиции перед опасностью культурной экспансии западной цивилизации. Они были широко распространены среди населения крупных и потенциально богатых стран, солидарность которых способствовала взаимному укреплению. Фактически объединить множество этнических групп, считавших себя арабами, было возможно только по языковому принципу, признав все существующие разговорные арабские диалекты разновидностью фусхи, который в сознании большинства людей тесно ассоциировался с понятием «арабский»: во‑первых, идея этнического происхождения от бедуинов, во‑вторых, использование языка Корана – эти признаки стали основными для самоидентификации арабов.

В то же время следует отметить, что и фусха, и классическое арабское наследие в целом в современных условиях зачастую оказывались несостоятельными. Связывая себя со средневековым классическим арабским и пытаясь использовать литературный язык, на котором теперь никто не говорит, человек оказывался связанным стандартами, которые не позволяли ему свободно действовать в реальной жизни. Прежде всего возникал вопрос, насколько такие культурные нормы, как фусха, смогут придать все более беспокойным массам позитивный импульс, требуемый для национального строительства?

Писатель Таха Хусейн, чьи мемуары являются наиболее выдающимся произведением прозы межвоенного периода[422](впоследствии он стал министром просвещения Египта), в 1938 г. написал очерк, где подробно анализировал египетскую систему образования, в которой культурная политика Мухаммада Абдо получила более современное воплощение. Образование – это та сфера, в которой культурная составляющая проявляет себя особенно ярко. Образование формирует индивидуальную самоидентификацию, которая выходит за рамки родной деревни, а также рамки дискурса, которым он хотел бы поделиться со своими товарищами в своих попытках общего понимания и действия. Поскольку данная цель предполагает более демократические и гибкие методы, Хусейн разработал свою собственную теорию. Он полагал, что Египет на протяжении всей своей истории являлся неотъемлемой частью Европы, то есть европейского культурного пространства, в противовес индийскому культурному пространству. По его мнению, османское господство помешало Египту своевременно интегрироваться в современную европейскую цивилизацию.

 

Таха Хусейн. Фото сер. XX в.

 

Такая идеологическая позиция позволяла провести жесткую «вестернизацию» по образцу Ататюрка. Разница, однако, заключалась в том, что такое понятие, как «культура», у Тахи Хусейна имело совершенно другое значение. Если Гёкальп проводил четкое различие между культурой и цивилизацией, то Хусейн считал классическую арабскую цивилизацию неотъемлемой частью западной цивилизации, а арабскую культуру он рассматривал как одну из кульминационных точек развития западной культуры, и это обстоятельство, по его мнению, лишь увеличивало ценность классического наследия арабской цивилизации. Хусейн полагал, что школы должны уделять особое внимание изучению классического арабского языка и классической литературы, а также религиозному воспитанию. Что касается коптов, то для этой категории населения Хусейн предусматривал христианское воспитание, однако главное внимание при этом все же уделялось исламу. Он полагал, что только религия делает существование человека осмысленным, поэтому последние годы жизни он посвятил написанию истории раннего ислама на прекрасном фусхе. Его сочинение представляло собой не сухой академический труд, а яркое, образное описание жизни первого поколения мусульман. Он считал, что на этой основе можно будет построить новый Египет.

В литературе, как ни в какой другой сфере (за исключением, пожалуй, религии), задача возрождения классической культурной традиции была особенно важна и трудна. В некотором отношении литература выполняла в обществе ту же роль, что и религия: она открывала новые горизонты в духовно‑нравственной сфере. Современная западная литература отражала реалии инновационого массового общества с присущим ему духом индивидуализма. Внешнее воздействие современности способствовало развитию таких популярных литературных жанров, как эссе, короткий рассказ и роман, которые предполагают не только наличие печатной индустрии с ее огромным эфемерным рынком, но и различную по своему составу анонимную аудиторию. Данные средства были сконструированы так, чтобы максимально соответствовать своей аудитории: так, в них использовался доступный язык, который позволял просто и ясно доносить суть послания до читателей. Любая аудитория, в том числе и мусульманская, нуждалась в том, чтобы способность понимать используемый письменный язык соответствовала скорости современной жизни. Конечно, формы, используемые при создании крупных художественных произведений, таких как романы, были гораздо глубже по своему содержанию и затрагивали глубинные духовные основы современности. Прежде всего они отражали новое чувство человеческой индивидуальности, которое можно было прекрасно выразить при помощи возрожденного традиционного литературного жанра трагедии. Фактически именно современная западная литература сыграла фундаментальную роль в строительстве самосознания современного человека и его моральных устоев. Осмелимся высказать предположение, что работы Фрейда, например, не нашли бы понимания в обществе, если бы не усилия современных писателей, которые проделали всю необходимую подготовительную работу, исследуя в своих произведениях все самые мельчайшие нюансы человеческой психики. В большинстве незападных стран художественная литература стремилась привлечь внимание к некоторым серьезным моральным проблемам современности, например социальному положению женщин, но было очень трудно привить моралистическую функцию современной западной литературы не готовой к этому мусульманской аудитории.

Тенденция возрождения классической традиции особенно ярко проявилась в поэзии. Старые художественные формы обретали новое звучание, старые темы рассматривались с точки зрения новой, европейской художественной концепции. Поэт Шауки написал драматическую поэму, сюжетом которой стала древняя легенда о Меджнуне и его возлюбленной Лейли, которая символически (и романтически) подчеркивала высочайшие моральные качества древних арабов; так использование фусхи и старые идеи обретали новую жизнь. Что касается деревенской поэзии, написанной на разговорном арабском (которую сочиняли выпускники аль‑Аз‑хара), то она продолжала развиваться своим собственным путем.

Жанр драмы в самом широком смысле этого слова приобрел огромную популярность у весьма широких, в том числе и неграмотных слоев населения и, поскольку наиболее полно соответствовал условиям современности, покинул башню из слоновой кости чистого искусства и вышел на улицы. В странах арабского мира любые драматические произведения неизбежно становились той призмой, в которой отражались проблемы языка, а также некоторые другие литературные проблемы.

Уже в период позднего Средневековья самым популярным развлечением людей на улицах стали сатирические кукольные пьесы и драматические представления по сюжетам старинных героических легенд. Сперва на улицах египетских городов, а затем и повсеместно, к началу XIX века на смену им пришли труппы уличных актеров, очевидно подражавших итальянскому театру, которые были левантийцами, но играли на разговорном арабском (так же как театры теней и народные сказители). Темы представлений были такие же, как у театров теней и народных сказителей: они разыгрывали истории «Тысячи и одной ночи», сатирические пьесы, фарсы и бурлески. Во избежание скандала женские роли исполняли мужчины, актерская игра сопровождалась пением. Артисты пользовались большой популярностью у богачей и бедняков и вызывали отторжение только у получившей современное образование элиты. Таким образом, в новых условиях старая культурная традиция сохранилась, лишь слегка видоизменив свою форму

В конце XIX столетия актеры расширили свой репертуар: на сцене стали появляться адаптированные пьесы французских и итальянских авторов, особенно фарсы и мелодрамы. После Первой мировой войны при некотором участии правительства в Египте, как и повсюду, начался процесс дифференциации театральных трупп. Некоторые театры по‑прежнему ставили в основном музыкальные фарсы и бурлески, их зрительскую аудиторию составляли сельские жители и представители низшего сословия. Другие театры пошли по пути европеизации: несмотря на запрет улемов, женские роли в этих театрах исполняли женщины, на сцене появились пьесы европейских авторов в хорошем, качественном переводе на классический арабский язык. Но как в драме, так и в других жанрах проще всего было адаптировать европейские произведения юмористического или морализаторского толка, мелодрамы или исторические пьесы – словом те, что не сильно отличались от макама или героических легенд, которые пели народные сказители. Жанр серьезного романа или пьесы, затрагивающий весь комплекс проблем, связанных с развитием человеческой личности, развивался очень медленно.

Упрощенный фусха сирийских журналистов оказался вполне пригоден для литераторов, писавших для образованной аудитории. Язык художественных произведений стал все больше усложняться, поэтому серьезные драматурги переходили с разговорного арабского на фусху. Однако литературный арабский прекрасно подходил для исторических пьес, но оказался совершенно непригоден для передачи внутренних эмоциональных состояний личности, которые в реальной жизни выражались исключительно на разговорном языке. Эта лингвистическая проблема стала еще одной причиной для писателей избегать подобных тем, к которым аудитория была пока не готова. Таким образом, в арабской литературе возникла сложная дилемма: те жанры, которые были свойственны классической арабской литературе, уже вышли из моды, а современная литература пока еще не могла заполнить образовавшийся вакуум.

С другой стороны, область драматических представлений как таковых, в которой ранее с таким успехом выступали артисты, с появлением кинематографа и радио значительно расширила свою аудиторию. Здесь, за исключением специальных программ для образованной прослойки общества, использовался аммийя. Однако тема серьезных духовных исканий не получила тут сколько‑нибудь серьезного развития. В кинематографе самыми популярными жанрами оставались музыкальный фарс и музыкальная мелодрама в традициях «Тысячи и одной ночи». Таким образом, фусха оставался для арабов языком серьезной культуры, в то время как аммийя олицетворял собой массовую культуру

В современной культурной жизни арабов возникла угроза раскола между двумя типами культурных форм: более развитая часть культуры не оказывала влияния на культуру массовую, точно так же, как грамматические правила фусхи не имели никакого отношения к повседневному разговорному языку. В условиях современности разрыв между культурой образованных слоев, обращавшихся к наследию прошлого, и массовой культурой еще больше усилился. Когда в арабском обществе возникла тенденция возрождения культурного наследия, этот разрыв между классической и массовой культурой стал еще более очевиден. Отказавшись пойти по пути турок, новая культура которых была основана на народных корнях, арабы оказались перед дилеммой. Даже для наиболее образованных кругов общества в начале XX века большая часть корпуса доступной им литературы представляла собой переиздания или переводы. Переиздания классических произведений арабской литературы олицетворяли собой классическую культурную традицию, а переводы произведений европейских авторов воплощали собой культурную традицию нового общества. Однако ни те, ни другие не показывали жизнь арабов такой, какой она стала теперь, и не давали арабам представления о тех исторических перспективах, которые открываются перед нацией. Это становилось очевиднее после просмотра очередного исторического фильма или прочтения нового умозрительного романа. Как и в случае с языком, попытки создания нового культурного носителя из ничего требуют жертв, которые могут лишить это новое его очевидных преимуществ, однако попытки создать новое напрямую из старого несут в себе угрозу сделать это новое скучным и ограничить его потенциал. Чтобы разрешить данную дилемму, требовался глубоко продуманный творческий подход.

Большинство светских последователей Мухаммада Абдо, такие как Таха Хусейн, выступая за возрождение культурных традиций прошлого, имели в виду прежде всего культурные традиции Египта. Долина Нила должна была стать островком современной цивилизации, а египтянам уготована была роль носителей новой культурной традиции. Однако классическое культурное наследие являлось общим достоянием всех арабов, и естественной областью подобного возрождения должен был стать весь Плодородный полумесяц вместе с Багдадом, столицей Аббасидов. Многие арабы придерживались именно такой точки зрения. Но в то время египтяне ощущали себя полностью самодостаточной в культурном отношении нацией, и даже бедуины‑арабы воспринимались ими как представители чужеродной культуры. В межвоенный период Египет, и особенно Каир, стал центром культурной жизни всего арабского мира. Аль‑Азхар уже давно являлся центром теологической мысли всего арабского Востока, но в XX веке Каир, помимо всего прочего, стал еще и центром киноиндустрии всего арабского мира, не говоря уже о его влиянии в журналистике, и даже радио. Если Каир игнорировал происходящее в провинциях, то все другие страны арабского Востока с ревностью воспринимали его статус культурной столицы всего арабского мира. Арабы, проживающие на территориях Плодородного полумесяца и Аравийского полуострова, стремились разработать свою собственную модель общественной, экономической и политической жизни, которая могла бы служить эталоном для всех без исключения арабов. Тут сотрудничество с Египтом было необходимо. Египтяне должны были так или иначе ответить на эти требования и найти компромисс. В конце концов жизнь сама нашла ответ на их вопрос в политической плоскости – в непосредственной географической близости от Египта прямо за Суэцким каналом возникло государство сионистов.

 

Date: 2015-06-05; view: 559; Нарушение авторских прав; Помощь в написании работы --> СЮДА...



mydocx.ru - 2015-2024 year. (0.009 sec.) Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав - Пожаловаться на публикацию