Прекрасная амальгама

Рецепт романтической связи давно известен в мире бога- тых: возьмите надменного, неприятного, даже уродливого человека, снабдите его деньгами, и он, словно по волшебству, станет неотразимым. Деньги - превосходный афродизиак (или амальгама). Воспитанный богач может прийти в ужас при мысли о том, что женщина хочет его только из- за денег, особенно если он их просто унаследовал. И все же, добиваясь желанной женщины, он на каком-то этапе обязательно продемонстрирует свое богатство, вроде того как Уинстон Черчилль показал Бленем Клементине. Обычно стараются подать это изящно, сделать с помощью своего богатства что-то достойное и оживить простую формулу личностным элементом. Однако, строго говоря, это не так важно. Например, в 1938 году Дж. Сьюард Джонсон ухаживал за будущей женой с таким бесстыдством, на фоне которого корона из 500-франковых купюр действительно смотрится романтично.

«Он непрерывно предлагал мне выйти за него замуж, - вспоминала она. - Однажды он принес какие-то бумаги. Это были бухгалтерские отчеты компании Johnson&Johnson. Цифры маня не интересовали, но я помню, что обратила внимание на одну сумму - 92 тысячи долларов. Он сказал, что это его квартальный доход от акций. Сьюард сказал: „Люсинда, ты знаешь, я не могу с пользой распорядиться своими деньгами. У тебя ость друзья, увлечения, ты могла бы найти им правильное применение". Я подумала над этим и в следующий раз, когда он повторил предложение, согласилась».

Власть богатства над женщинами (и, между прочим, не только над ними) нередко становится главной причиной, по которой мужчины вообще стремятся заработать как можно больше. Аристотель Онассис умел высказываться без обиняков, что естественно для человека, у которого табуреты обиты кожей с мошонки кашалота. Однажды он сказал: «Если бы не было женщин, деньги не имели бы значения». Сходно звучит высказывание эксцентричного американского баскетболиста Денниса

Родмана: «Пятьдесят процентов жизни в NBA - это секс, другие пятьдесят - деньги». Иногда они еще и в баскетбол играют.

В мире животных, как давно установили биологи, сам- цы борются главным образом за внимание самок, а самки часто непроизвольно влюбляются в победителей -- в тех, кто контролирует ресурсы. Так, на калифорнийском побережье северные морские слоны устраивают эффектные и подчас кровавые битвы, чтобы взять под контроль несколько главных пляжей. Победитель остается на своем пляже в среднем девяносто один день, не заходя в воду, чтобы поесть. Он яростно защищает территорию, даже потеряв тысячу фунтов накопленного жира, то есть приблизительно 41 % массы тела. Дело в том, что на пляже нежатся самки, такие жирные и сладострастные... Самец, успешно защищающий территорию, спаривается с тридцатью из них за сезон. В то же время большинство менее крупных самцов вообще не занимаются сексом. Одно исследование показало, что из 115 самцов 5 лидеров ответственны за 85% потомства. Наблюдения за бабуинами также подтвердили, что альфа-самцы совокупляются юраздо чаще или с большим количеством самок, чем подчиненные самцы. Социальное господство столь неотразимо в сексуальном плане, что некоторые утки ведут себя совершенно противоестественно, пренебрегая самцами среднего статуса и совокупляясь с лидерами другого вида.

Впрочем, жизнь богачей, вероятно, научит нас никогда не использовать слова «совершенно» и «противоестественно» вместо: актриса Ширли Маклейн ВО время съомок □ одной из своих картин игнорировала живых самцов каких бы то ни было видов, чтобы заняться сексом с доминантным, но мертвым императором Карлом Великим.

ЗАБАВЫ В КРАСНОМ УЩЕЛЬЕ

Примерно в то же время, когда Соня и Амир вступили в брак, антрополог по имени Лаура Бетциг, в настоящее время преподающая в университете города Мичиган, решила проверить, трансформируется ли высокий статус в репродуктивный успех среди людей. Выросшая в культуре Среднего Запада, в которой глубоко укоренилась моногамия, она не надеялась достичь особенно многого. Ее отец, успешный фабрикант станков и инструментов, был женат на ее матери 35 лет. Когда он прочитал диссертацию дочери, то развелся.

Бетциг подробно описала, как до самых последних времен мужчины использовали богатство и власть для того, чтобы заполучить как можно больше женщин и произвести как можно более многочисленное потомство. Солдаты Юлия Цезаря прославляли его развращенность в куплетах («Прячьте жен: ведем мы в город лысого развратника»). Составлялись законопроекты, разрешавшие его связь с любой из женщин в целях деторождения. Среди прочих он вступал в любовную связь с женами Помпея и Красса - своих партнеров по триумвирату.

Наставление рогов друзьям и соперникам было особенно пикантным способом повышения своего иерархического ранга. Август, которым восхищались ученые-классики за его преданность третьей жене Ливии, любил портить молодых девушек, которых ему находила сама Ливия. Другой римский вельможа держал сотни или даже тысячи слуг, многие из которых были женщинами, выбранными за способность рожать детей. Китайские императоры поручали придворным составлять расписание своей половой жизни в соответствии с днями месяца, когда вероятность забеременеть у их партнерш была наибольшей. Индийские правители содержали гаремы и, «жалея» своих жен, сосредоточивали духовную энергию, чтобы исполнить свой долг по меньшей мере с двумя женщинами за ночь. Даже при более жестких ограничениях, установленных христианской верой, Карл Великий сменил пять жен и четырех любовниц. Так что половина жителей современной Евро- пы может считать его своим предком.

Секс со множеством женщин был не просто привилегией, обеспеченной статусом, но иногда и священной обязанностью. Для китайского аристократа это был способ укрепления своего дэ, или магической силы рода, подобный обрядам почитания предков (только более приятный). Во всяком случае, так аристократы говорили своим женам. В хрониках «Цзо Чжуань», написанных 2 500 лет назад, есть афоризм, который и по сей день звучит в домах богачей: «Дэ девушки безгранично, негодование жены бесконечно». Китайские аристократы считали молодых женщин неистощимым источником инь и верили, что мужчина наилучшим образом укрепит свой драгоценный ян, если не просто переспит с максимальным числом из них, но также будет «как можно больше продлевать соитие, не достигая оргазма, ибо чем дольше член остается внутри, тем больше инь впитает мужчина, увеличив и укрепив тем самым свои жизненные силы». Дабы разнообразить утомительное занятие сбора инь, руководства для знати рекомендовали такие позы, как «феникс, резвящийся в красной расщелине», «плачущая обезьяна, обнимающая дерево», «летящие задом наперед утки» и «собаки в девятый день осени». Чтобы человек не начал выть от этих поз (древнекитайский сексолог мог бы назвать это «воем на луну со скрюченными пальцами ног»), другое руководство советовало «быстро нажать указательным и средним пальцами наточку п’ин-и на своей левой руке, а затем сделать выдох, щелкая зубами». Вот на какие жертвы приходилось идти самоотверженным богачам ради семейного блага.

ТОЛПА В ДОМЕ БОГАЧА

Бетциг утверждает, что поведение, которое кто-то может считать отклонением, было нормой среди богатых и могущественных людой уже во времена наших предков охотников-собирателей, когда мужчины, приносившие домой больше всего мяса, получали наибольшее количество партнерш. Продолжалось это и в золотой век британской аристократии (не говоря уже о Вуди Аллене). Это было еще одной причиной, по которой богачи строили большие дома: чтобы было где размещать женщин. Бетциг приводит немало примеров того, что можно отнести к крайним следствиям «гипотезы о медовых муравьях». В Мексике у вождя ацтеков Монтесумы было 4 тысячи наложниц. В Перу императоры инков содержали многочисленные «дома девственниц», в каждом из которых было до полутора тысяч девушек. В Индии 25 столетий назад, если верить летописям, монарх содержал 16 тысяч женщин. Наконец, в императорском Китае гаремы насчитывали до 40 тысяч женщин (абсолютный мировой рекорд, Уилт Чемберлен рыдает посреди огромной баскетбольной площадки).

Менее тщеславные люди также часто держали слуг, и вплоть до Второй мировой войны свита из тридцати или сорока человек не была чем-то исключительным. Бетциг пишет, что в больших британских загородных домах эти слуги «имели три общие черты; они обычно были молоды, женского пола и не замужем». В представлениях многих мужчин из высшего класса «Наверху у служанок» (Housemaid Heights) - так называли жилые помещения для женщин в Бленеме - тоже были своего рода гаремом. Лексикограф Сэмюэль Джонсон утверждал, что жена «не должна сильно возмущаться», если «из простой жажды удовольствия» ее супруг «ходит к ее горничной», Джеймс Босуэлл, автор дневников и биограф Джонсона, также с радостью обосновал этот распутнический порыв:

«Если я богат, то могу содержать нескольких девушек; я могу оставить их с детьми, повышая таким образом рождаемость. Я даю им приданое, а они выходят замуж за честных крестьян, которые рады на них жениться. Они становятся женами ничуть не хуже, как вели бы все это время оставались девственницами, я же, со своей стороны, получаю возможность наслаждаться множеством разных женщин».

Многие хозяева или их разгневанные жены просто увольняли «обесчещенных» служанок. В 1883 году начальник службы регистрации гражданского состояния

Шотландии провел расследование и обнаружил, что почти половина внебрачных детей были рождены служанками, а проведенная в середине столетия перепись населения позволила сделать вывод, что «чем больше в стране слуг, тем больше незаконнорожденных детей». Девушка, уволенная из-за беременности, обычно не получала рекомендательного письма и поэтому не имела других перспектив, кроме как заняться тем, что Босуэлл беспечно назвал «пафосским счастьем», то есть проституцией.

Важным фактором в случае многих, если не всех любовных связей между хозяином и служанкой было принуждение. Бетциг цитирует памфлет под названием «Подарок для служанки», где дастся такой трезвый моральный совет относительно того, как следует вести себя с хозяином: «Поскольку вы обязаны подчиняться и прислуживать ему в любое время и в любом месте, вам может быть трудно избегнуть его домогательств». В книге служанке рекомендовалось упорствовать и бранить хозяина за греховные желания.

Священнослужитель Джонатан Свифт предлагал более практичный совет: «Заставьте его платить... Постарайтесь получить от него как можно больше и не позволяйте ни малейших вольностей. Не разрешайте даже дотрагиваться до вашей руки, если он не вложит в hgs гинею».

Однако порой выбора просто не оставалось. В мемуарах под названием «Апология», написанных в XVIII веке, Кон Филлипс рассказывает, как началась ее карьера куртизанки. Филип Стэнхоп', наследник третьего графа

Честерфилда, пригласил ее в свою комнату посмотреть фейерверки. Затем он напоил невинную тринадцатилетнюю девушку, привязал к стулу и изнасиловал.

Когда уже Кон Филлипс вела жизнь куртизанки, Стэнхоп обратился в моралиста, среди изречений которого есть такое: «Знайте истинную цену времени. Пользуйтесь и наслаждайтесь каждым моментом... Никогда не откладывайте до завтра то, что можно сделать сегодня». И еще одно: «Половая связь: удовольствие сиюминутно, положение оскорбительно, а расплата ужасна».

Более тонкие формы принуждения также пускались в ход. В своих мемуарах Консуэла Вандербильт описала занимательный случай, когда ее муж, девятый герцог Мальборо, обвинил служанку в краже маленькой китайской шкатулки.

«За якобы виновной служанкой послали (сделала это главная экономка), и она, рыдая, сказала, что уйдет, поскольку никогда еще ее не обвиняли в воровстве. Когда мне удалось успокоить их обоих, я пошла к Мальборо. Рассмеявшись, он заявил, что сам спрятал шкатулку, чтобы проверить, заметят ли ее пропажу».

Вандербильт посчитала, что причиной этого инцидента была «привередливость» ее мужа, но у него вполне могли быть и другие мотивы, чтобы поставить служанку в неудобное положение. Всего за несколько лет до того дядя герцога (и отец Уинстона) сэр Рэндольф Черчилль умер от сифилиса, по всей видимости подхваченного в Бленеме от служанки.

Также не исключено (хотя и неприятно для феминисток), что в подобных ситуациях женщины часто уступали мужчинам по собственному желанию, принимая тех в свои объятия, поскольку их влекло к доминантным самцам, а также потому, что они усматривали (по крайней мере, в тот момент) какие-то выгоды с экономической и социальной точек зрения. А возможно даже, что иногда они делали это по любви.

ЗА ПОРОГОМ ПОЛИГИНИИ

Длинноклювые болотные пеночки - это мышиного или коричневого цвета птицы, обитающие в густых камышо- во-рогозовых зарослях в Северной Америке. Самец прилетает весной, занимает территорию и охраняет ее с типичным для мужчин хвастовством и воинственностью. В камышах он строит несколько гнезд (причем оставляет их недоделанными), чтобы привлечь самку. Затем он рекламирует свои достижения с помощью некой песни-танца. Если самка принимает его как партнера, то выбирает одно из гнезд и выстилает его рогозом. После этого она селится в гнезде, чтобы вырастить здесь потомство. На этом этапе внимание самца рассредоточивается. Он начинает строить новую группу гнезд для привлечения другой самки. Биологи, изучавшие данный вид в 1960-х годах, заметили, что самцы, занимавшие лучшие территории, как правило, привлекали более одной самки. У некоторых было до пяти самок, хотя вокруг слонялось множество разочарованных холостяков, которые пели a capella на каждом углу.

Биологи описали данный феномен, назвав его «порогом полигинии» («полигиния» в смысле «много самок»). Это тот момент, когда самки понимают, что им выгоднее делить одного и того же самца, чем искать собственных и постоянных. Самец, имеющий нескольких партнерш, неизбежно будет метаться между ними и проводить в каждом гнезде лишь часть времени. Но, как написано в одном научном издании, самка порой сознательно становится второй или третьей женой в гареме, если самец обладает достаточным количеством ресурсов, чтобы «компенсировать возможные неудобства, которые может причинить самке полигиния». Иначе говоря, он должен быть богат.

«Как высоко она ставит мужские достоинства самца и как высоко она ставит его владения? - спрашивает Гордон Ори анс, изучавший особенности поведения самок в данных обстоятельствах. - Мы считаом, что среди дроздов-белоброви* ков размер территории самца для нее важнее, чем его мужские качества».

Теперь доказано, что «порог полигинии» существует не только у болотных пеночек, но также у скворцов, стрекоз, жуков-короедов и многих других видов.

В то же время идея о том, что это понятие применимо и к людям, кажется весьма спорной. Среди богачей наряду с распутниками всегда было много угрюмых типов вроде Джона Д. Рокфеллера-старшего или Росса Перо, которые, похоже, накапливали ресурсы и укрепляли статус исключительно ради собственного блага, а не для того, чтобы привлечь внимание какой-либо женщины (тем более - многих женщин). Подобно им, телеведущая Опра Уинфри, судя по всему, не использует свои миллионы, чтобы окружить себя привлекательными молодыми людьми. Можно смело утверждать, что Арманд Хаммер выразил более характерную для богачей позицию, когда сказал: «Деньги - моя первая, последняя и единственная любовь».

Вследствие культурных и правовых факторов современные люди проявляют сильную склонность к моногамии, Опыт отдельных личностей также позволяет считать такой образ жизни более здоровым. Так, Рокфеллер стал верным мужем отчасти потому, что стремился «расплатиться» за распутство своего отца (подобно тому как его собственный сын позднее станет филантропом, желая компенсировать репутацию Рокфеллера как акулы капитализма). Уильям Эвери Рокфеллер, богатый продавец патентованных лекарств, содержал жену и любовницу под одной крышей, зачал дочерей от обеих, однажды был обвинен в изнасиловании экономки и в конце концов бросил семью, В ответ на это Джон Д. стал «любящим и почтительным мужем-викторианцем», преданным жене Сетти и активно участвовавшим в воспитании их детей.

И все же наши природные склонности порой заявляют о себе. Например, Арманд Хаммер, несмотря на благое намерение сделать деньги единственной своей любовью, содержал перед смертью в возрасте 92 лет по крайней мере двух любовниц, а также дочь, родившуюся примерно одновременно с его третьей женитьбой. Когда основатель DHL Worldwide Express Ларри Хиллблом погиб в 1995 году в авиакатастрофе, выяснилось, что он питал особую страсть к молоденьким дев- ственницам-азиаткам. Четверо его детей, рожденные незамужними матерями, успешно отстояли свои права на часть его 650-миллионного состояния, поскольку мать Хиллблома (мы сталкиваемся с фактом, не имеющим прецедента в природе и возможным лишь в сюрреалистичном мире людей), осуждавшая образ жизни сына и не упомянутая в его завещании, продала истцам образец своей крови за миллион долларов, чтобы те могли доказать отцовство Хиллблома. Как показал еще один недавний судебный процесс, султан Брунея и его брат Джефри (чья яхта «Титьки» длиной 181 фут оснащена двумя скоростными катерами «Сосок-1» и «Сосок-2») использовали часть своих миллиардов, чтобы покупать красивых женщин для гарема. За 3 тысячи долларов в день женщины, включая тех, что снимались для обложек Penthouse и Playboy, склонялись ими к исполнению песен караоке и прочим непристойностям.

ная помощница за ужином в Лос-Анджелесе, - и видите босса не только в офисе, но и среди ночи. Это очонь личное».

«И строго конфиденциальное, - сказал ее коллега, добавивший также, что босс слишком богат (и уродлив), чтобы ходить по ночным заведениям в поисках романтических приключений. - Однажды он предложил мне тысячедолларо&ую прибавку к жалованью, если я устрою ему свидание с одной женщиной из юридической конторы в том же здании».

Их связь длилась три месяца, «А еще он пообещал мне 10 тысяч долларов за свидание с Сигурни Уивер. Мы предложили ей несуществующую роль в рекламном ролике». Менеджер Уивер благоразумно не передал ей это предложение. Солист группы «Van Halen» Дэвид Ли Рот вручал каждому из членов своей команды пять приглашений, которые следовало подписать и раздать женщинам в его вкусе. Когда какая-нибудь из них оказывалась в его постели, тому, чья подпись была на «сыгравшем» приглашений, он платил 100 долларов.

Временами в обязанности входит и вызов проституток.

«Они их так не называют, - сказал другой помощник с западного побережья. - Я, к примеру, нанимаю „танцовщиц”. Так что все, что происходит потом, остается между ними».

Присмотр за «девочками» играет важную роль в жизни личной помощницы одной звезды Национальной баскетбольной ассоциации.

«Она организует аборты, назначает даты свиданий, покупает сувениры в супермаркете Bloomingdale, - рассказывает агент, нашедший для нее эту работу. - Она напоминает ему, что следует говорить женщинам. Одной он может сказать, что уехал из города, а другой - назначить свидание».

Помощница называет себя «единственной женщиной в его жизни, с которой он не пытается переспать».

ПОДРАЖАНИЕ ПРИ ВЫБОРЕ ПАРТНЕРА

Помимо «поставок живого товара», еще одним фактором, облегчающим полигинию для богатых, является подражание. «Чем больше количество женщин, с которыми вы проводите время, и чем более откровенно это делается, тем больше других женщин хотят в этом участвовать. Я думаю, это обладает чрезвычайной сексуальной властью и сексуальной притягательностью», - сказал мне основатель журнала Playboy Хью Хефнер, выглядевший самодовольным и озадаченным одновременно. Возможно, они одинаково реагируют на некий животный магнетизм, однако такого заявления не сделал бы даже Хефнер. Он признался, что ему пришлось обзавестись атрибутами плейбоя-смокингом и трубкой, чтобы соответствовать тому образу, который продавал его журнал. Окружавшие его женщины были всего лишь очередным атрибутом.

Пожалуй, это самый эффективный атрибут. Другие женщины клюют на спутницу мужчины, как утки на манок. В 1990 году биолог Ли Дугаткин провел ряд экспериментов с двумя самцами и двумя самками рыбок гуппи. Он поместил одну из самок, окрещенную «модель», с одним из самцов, позволив другой самке наблюдать за счастливой парой и оставшимся в одиночестве парнем. Когда он убирал «модель» и позволял остальным рыбкам воссоединиться, наблюдавшая самка почти всегда направлялась прямиком к довольному дружку «модели», а не к одинокому парню. Когда Дугаткин поставил обратный эксперимент и поместил «модель» с бывшим самцом-одиночкой, наблюдавшая самка почти всегда делала выбор в пользу прежнего неудачника. По-видимому, ее выбор не зависел от качеств конкретного самца. Наблюдательница просто копировала выбор другой самки.

Примерно то же самое происходит в диких популяциях полынных тетеревов. Самцы этого североамериканского вида птиц собираются на токовище. Один из примерно двадцати самцов на токовище, как правило, спаривается с 80% самок. В спокойные годы, когда у самки не много конкуренток, она, кажется, выбирает самца по индивидуальным искомым качествам. Но в горячую пору процесс идет лавинообразно: чем больше самок видят самца в паро, том большее их число (пять - десять в день) выстраивается в очередь, чтобы совокупиться с ним. Кажется, что им наплевать, обладает самец желанными качествами или нет. Подражание само делает его гвоздем программы.

Иными словами, самки могут выбирать самца, используя одну из двух стратегий. Они либо прибегают к скрупулезному изучению во время ухаживания, либо имитируют выбор других самок в качестве упрощенного способа поиска подходящих самцов. Идея о том, что подражание имеет место и среди людей, не удивит тех, кто ходил на свидания в средней школе. Проведя эксперименты с гуппи, Ли Дугаткин и его коллега Перри Друен решили проанализировать логику подражательного выбора, существующего среди людей. Они попросили участников эксперимента оценить привлекательность индивидуума только по его внешности и информации о том, сколько представителей противоположного пола из группы в пять или семь человек хотят с данным индивидуумом встретиться. Оказалось, что как мужчины, так и женщины обращали внимание на популярность, а значит, можно предположить, что в склонности к подражанию нет дискриминации по полу. Но

«самый интересный вывод из нашего эксперимента связан не с тем, насколько важна популярность, а с тем, какие черты приписываются популярным индивидуумам... Мы обнаружили, что, хотя и мужчины и женщины приписывали популярным индивидуумам такие качества, как общительность, чувство юмора и финансовая состоятельность, между полами проявилось важное различно: участвовавшие в нашем исследовании женщины заявляли, что, по их мнению, если другие интересуются тем или иным мужчиной, то этот мужчина, видимо, богат. Мы не знаем, почему они делали такой вывод, но то, что они его делали, не вызывает сомнений».

Исследование установок - наука ненадежная и открывающая широкий простор для всякого рода культурных стереотипов. Об этом риске не следует забывать. Но в то же время они представляются весьма любопытными. Некоторые другие исследования социальных установок свидетельствуют не только о том, что мужчины укрепляют статус благодаря подружкам, но и о том, что наивыс- шего авторитета добивается уродливый мужчина с красивой партнершей (как, например, Аристотель Онассис с Жаклин Кеннеди). Видимо, наблюдатели исходят из того, что неприятный мужчина, ведущий под руку красавицу, должен быть невероятно богат. Трагикомический вывод из этого состоит в том, что красивая жена, одетая в дорогие наряды и усыпанная «серьезными» драгоценностями, может невольно служить сексуальной рекламой для своего мужа.

ВОЙНА С ИМИТАТОРАМИ

В природе главная самка часто страдает от полигинии как таковой. Ее партнер-гуляка обладает тем же потенциалом отцовской заботы, что и моногамный самец, но теперь эта забота разделяется между несколькими выводками. Для того чтобы он работал только на ее отпрысков, самки скворцов, как показало одно исследование, выходили на тропу войны против любой «потенциальной самки». Это немного напоминает то, как пихались на людях Ивана Трамп и Марла Мэйплз, когда Дональд Трамп совершил большую ошибку, привезя их вместе в Аспен. Главные самки скворцов, как и старлетки, могут также чаще спариваться с партнером-многоженцем, пытаясь вывести его из строя. В ответ на это самцы скворцов воздерживаются от секса. Самые хитрые из них также строят любовные гнездышки на безопасном расстоянии от дома. Вероятно, такие трюки не могут ввести главную самку в заблуждение, но она старается наилучшим образом использовать эту неприятную ситуацию: даже когда вечером она одна сидит в гнезде с голодными птенцами, у нее все-таки остается недвижимость.

Порог полигинии сыграл определяющую роль в истории многих богатых семей, хотя они, вероятно, никогда не слышали о данном термине. Это часть их неписаной традиции. В романе «Эдвардианцы» Вита Сэквилл-Уэст (1892-1962) описала призраков любовниц, которых хозяева одного загородного дома столетиями держали в качестве «очаровательной когорты», «наполнявшей коридоры и внушавшей свои советы всем, кто был способен слушать. Если пятый герцог устроил скандал во время правления королевы Анны, то почему бы ©го светлости не повторить его сейчас, если он к этому склонен?»

Это были не просто вымыслы, связываемые с загородным особняком. Так, Джон Пол Гетти в 34 года женился во второй раз на Эллен Эшби, еще не расставшись с первой супругой. В то же самое время у него был роман с сестрой Эллен - Белен. На Энн Рорк, четвертой своей избраннице, Гетти женился при сходных «двубрачных» обстоятельствах. Когда Рорк, уже беременная, присоединилась к нему в Европе вскоре после свадьбы, Гетти отпраздновал ее приезд, устроив себе свидание с другой женщиной. Как писал биограф Гетти Роберт Ленцнер, Рорк приходилось распаковывать багаж Гетти по его возвращении из путешествий, обнаруживая «контрацептивы и другие сексуальные принадлежности. Если верить Энн, то он однажды даже показал ей договор... который женщины подписывали, прежде чем лечь с ним в постель. В соответствии с этим соглашением, они не могли иметь к нему никаких претензий в случае беременности». Возможно, это должно было убедить ее в том, что, помимо уже зачатых с первой и третьей женой сыновей, ему не придется заботиться об отпрысках на стороне. Впрочем, к тому времени Рорк, наверное, уже знала, что не в характере Гетти уделять внимание кому-либо из своих детей. Ленцнер продолжает:

«Он любил знакомиться с женщинами на улице и в других общественных местах, чтобы выяснить, согласятся ли они пере- спать с ним, не зная, кто он такой. Этими анонимными свиданиями он хотел доказать самому себе, что его могут любить не только за имя или состояние. Иногда, когда они с Энн отправлялись в кино, он приглашал и свою прежнюю пассию Белен Эшби. Ему нравилось, когда рядом было больше одной поклонницы».

Гетти так выразил отношение богача к браку: «Продолжительная связь с женщиной возможна лишь в том случае, если вы неудачник в бизнесе». Гордон Гетти - второй ребенок от брака с Энн Рорк - выбрал, судя по всему, совершенно иной путь: «Он вырос антиподом своего отца и был очень привязан к жене, - заявил в 1989 году еще один биограф Гетти, - и его брак оказался стабильным и счастливым, что редкость среди Гетти». Возможно, это и было правдой, но, пожалуй, не в той степени, в какой предполагал сам автор. Гордон и его супруга Энн (ее отец выращивает грецкие орехи) женаты вот уже тридцать восемь лет и имеют четырех взрослых сыновей. Они - заметные фигуры в Сан-Франциско, где Гордон заслужил репутацию филантропа, непризнанного критиками оперного композитора и проницательного, хотя и ленивого бизнесмена. Когда был жив его отец, Гордон боролся с ним за справедливый кусок империи. Затем, идеально выбрав время, он организовал продажу семейной нефтяной компании за 10 миллиардов долларов. Доля его самого и его родственников составила 4 миллиарда долларов.

В чем-то Гордон Гетти отличался от отца, но во многом очень походил на него. Его отношения с женщинами были продолжительными, но ему также случалось содержать одновременно несколько спутниц жизни. В 1999 году стало известно, что он фактически имел двух жен и с обеими воспитывал детой. Гетти свил любовное гнездышко на безопасном расстоянии от дома - в Лос-Анджелесе. Он летал туда и обратно на семейном Boing 727, прозванном «Джетти». Учитывая то, что час полета обходился в 10 тысяч долларов, его полигиния стоила ему гораздо дороже, чем среднестатистическому самцу болотной пеночки, но денежный вопрос его вряд ли беспокоил. Участие в строительстве Центра Гетти - отцовского музея - заставляло его летать в Лос-Анджелес до трех раз в неделю. Там на вечеринке в честь открытия Центра он познакомился с Синтией Бек из старой богатой семьи, од- ной из немногих в Лос-Анджелесе.

Говорят, что о завязавшемся в результате романе прекрасно знали в их кругах. О нем стало известно и широкой публике, когда три дочери Гетти от Бек подали официальные заявления, чтобы сменить фамилию на Гетти. «Я люблю своего отца и хочу, чтобы весь мир знал, что я его дочь», - сказала старшая из них, четырнадцатилетняя девочка. Должно быть, эти новости шокировали не только супругу Гетти, но и ее четырех сыновей, ведь полтора миллиарда долларов (во столько оценивалось тогда состояние Гетти) на семерых делятся хуже, чем на четверых. Их отец заявил, что «семья Гетти всячески поддерживала девочек все это время». Энн Гетти воздержалась от комментариев. «Подождите шесть месяцев, - сказал обозревателю отдела светской хроники адвокат, занимающийся бракоразводными процессами, - и появится скромная заметка о том, что Гордон

Гетти сменил место жительства на Лос-Анджелес». Однако Энн и Гордон Гетти не развелись и три года спустя. Среди разнообразных светских встреч, на которых они появлялись вместе, была свадьба их друга, для которой любезная чета предоставила свой дом в Сан-Франциско летом 2001 года. «Когда свадебная процессия шла вдоль прохода, - пишет, дрожа от удовольствия, корреспондент местной газеты, - Гордон Гетти и его супруга Энн взялись за руки».

Не нужно далеко ходить, чтобы найти похожие примеры в жизни богатых. Такие знаменитые спортсмены, как Роско Таннер, Пит Роуз, Стив Гарви³ и Джим Палмер, содержали внебрачных детей. Король Бельгии Альберт II зачал незаконнорожденную дочь с французской баронессой. Восьмидесятилетний патриарх одной из известнейших в Европе банкирских семей недавно пожаловал свою фамилию дочери, которая родилась от продолжительной внебрачной связи с женщиной, занимавшейся торговлей антиквариатом. Он до сих пор иногда появляется с ней на приемах, но это не разрушило его брак. В подобных случаях разводиться, как правило, не в интересах мужа. «В известных кругах считается престижным иметь „главную” жену», - сказал мне один знаток мира искусства, а другой тут же добавил: «Женам достается больше денег».

Богатым женам порой не остается ничего, кроме как понять и молча согласиться с полигинией мужа. Разумеется, они могли бы развестись и уйти с парой шикарных домов и кучей денег. Но дома и деньги у них и так есть, а вот сохранить тот статус, которым женщина пользуется как жена богатого человека, может оказаться непросто, особенно если она уже немолода, Супруга богатого восьмидесятилетнего старика, видимо, находила неверность мужа досадной. Однажды она нарочно врезалась в машину одной из его бывших любовниц. Но брак сделал ее баронессой, членом важнейших комиссий при музеях изобразительных искусств, а также одной из самых уважаемых женщин Европы. Точно так же Энн теперь не просто дочь фермера, выращивающего грецкие орехи, она - Гетти. Кроме того, брак поддерживает их отношения с детьми, равно как и непрерывность рода.

Все это, конечно, не может развеселить несчастных супруг. Примером их страданий может служить Александра, жена короля Эдуарда VII, которой приходилось делать вид, будто она не замечаем что кличка одной из его любимых лошадей - это перевернутое имя любовницы короля Алисы Кеппел. (С другой стороны, Александра любила называть другую любовницу - Джейн Чемберлен - «Чамберпотс».) Более свежий пример: средних лет голливудский продюсер из почтенной семьи жил с красивой, но глупой девушкой. Он нанял образованную женщину, чтобы любовница с ней пообтесалась. Однажды преподаватель и студентка сидели и обсуждали, что подарить возлюбленным на Валентинов день. Планы наставницы были вполне традиционны: книга, красивая рубашка, билеты в театр. А затем свою мысль высказала ученица: «У него уже все есть, так что я, пожалуй, приведу к нему Стефани».

СЕРДЦЕ КРАСАВИЦЫ СКЛОННО К ИЗМЕНЕ

Более пристальный взгляд на порог полигинии может прояснить позицию женского пола. Проведенный за последние годы анализ ДНК потомства таких союзов дал удивительные результаты: самки в гаремах, особенно молодые, часто сами затевают интрижки на стороне. Исследование потомства скворцов показало, что 40% самок имели птенцов, зачатых самцами, не являвшимися их партнерами по гнезду. Почти 16% всех птенцов были «внебрачными».

Сегодня биологи считают, что неверность совершенно естественна для женщин. Если, скажем, эволюция подтолкнула Сару Фергюсон выйти замуж за Прекрасного принца, то та же эволюция и перспектива пожизненной моногамии с одним из Виндзоров дали ей мощный стимул, чтобы искать поклонников на стороне. Обеспечив себе хорошего кормильца, женщина может привлекать внимание любовников, чтобы получить дополнительные льготы. Ласточки, придерживающиеся, казалось бы, моногамии, получают разнообразные подарки, внимание и примерно треть птенцов от самцов, не являющихся их партнерами.

Учитывая огромные ресурсы, которые самка «инвестирует» в каждую яйцеклетку, а также то, что она надеется побудить партнера направлять свою энергию на заботу о потомстве, возникает вопрос: зачем ей рисковать и связываться с незнакомцами? Непосредственные побудительные причины кажутся легко угадываемыми: секс - это приятно, а так как муж веч| ю где-то пропадает, то измены, надо думать, останутся незамеченными. Однако биологи считают, что по-настоящему полезной (сточки зрения дарвинизма) стратегией женскую неверность делают два «первичных фактора»: интрижки дают «гарантию зачатия», если основной самец бесплоден или нездоров, что довольно часто случается, когда красивые молодые женщины выходят замуж за мужчин намного старше себя. Кроме того, так женщина получает шанс привлечь «хорошие гены», которые могут оказаться лучше, чем гены ее мужа. В книге «Промискуитет» английский эколог-бихевиорист Тим Биркхед приводит пример ласточки, задержавшейся при возвращении из Африки. Всех приличных самцов уже разобрали, и ее тикающие биологические часы заставили завести семью с самым заурядным самцом. Они вместе строят гнездо, но «в период наибольшей готовности к размножению она ускользает от партнера, находит действительно привлекательного самца и спаривается с ним». В результате она выводит законнорожденных и незаконнорожденных птенцов в одном выводке. Последние, вероятно, будут более привлекательны для будущих партнеров, а значит, будут иметь больше шансов родить ей внуков.

Опять же не надо далеко ходить, чтобы найти аналогию в жизни богатых людей. Гарольд Макмиллан, представитель верхнего слоя среднего класса, выходец из британской семьи издателей, был отправлен в Канаду после Первой мировой войны в качестве адъютанта герцога Девонширского, который занимал пост генерал-губернатора Канады. Там он влюбился в дочь начальника - Дороти. Она происходила из рода богатых аристократов, которые «традиционно тянулись к успеху в любой области», как пишет биограф Алистер Хорн. «Женщины Кавендишей также славились своей сексуальной привлекательностью». Макмиллан же, напротив, был «энтузиастом, неспособным вызвать энтузиазм в других», «скучным и безвкусным», исполненным «чувства преданности, которое граничило с исполнением долга». Неудивительно, что Кавендиш вскоре пленилась другом мужа - Робертом Бутби, который «разъезжал в двухместном „бентли” с открытым верхом и вел себя непринужденно везде, куда ходил». Макмиллан, ставший премьер-министром Великобритании, оставался женатым на Кавендиш, но отцом их дочери Сары был, вероятно, Бутби.

К сожалению, нет надежных данных о среднем количестве «внепарного молодняка» среди людей. Согласно оценкам, сделанным на основании анализов крови, ложное или доля неправильно приписываемого отцовства растет с 2% в племени кунг в Ботсване до 30% в «ливерпульских квартирах» в Англии. Как и в примере с ласточкой, супругой самца-замухрышки, участники британского исследования сообщают, что связи вне постоянной пары гораздо более вероятны непосредственно перед овуляцией. Таким образом, охота за хорошими генами, похоже, действительно является частью жизненной стратегии, по крайней мере на каком-то этапе. К сожалению, это исследование проводилось не среди богатых людей, поскольку последние не горят желанием предоставлять свидетельства того, что они или их отпрыски имеют внебрачное происхождение.

История дает немало примеров того, как богатые мужчины старались не допустить возможности измены со стороны жен. В природе поведение такого рода называется опекой партнера, хотя одна моя знакомая женщина из Нью-Йорка называет это «членоблокада». Животные используют с этой целью целый ряд очень изобретательных средств. Например, люди, наблюдающие за летающими парами стрекозами, ошибочно полагают, что являются свидетелями воздушной оргии. Но обычно самец просто прицепляется к самке. Оплодотворив ее, он следует вместе с ней к воде, где она откладывает яйца, пока он висит в воздухе. Он старается отогнать других самцов, которые могли бы стать отцами вместо него. Навозный жук вообще ездит, словно паша, на спине самки, когда та откладывает яйца. Самец одного из видов жуков-долго- носиков, Rhinostomus barbirostris, садится верхом на откладывающую яйца самку, обхватывая ее своими длинными лапками, так что она не может двигаться. Как только приближается соперник, он проталкивает под него свой длинный, напоминающий лопату хоботок и бесцеремонно переворачивает пришельца на спину.

Подобным образом поступают и люди, делая из соперника посмешище, например граф Сандвич. Политик-моралист как-то предостерег графа, что он либо умрет от сифилиса, либо окажется на виселице, на что Сандвич парировал: «Сэр, это зависит от того, увлекусь я вашей женой или вашими прииципами».

Некоторые насекомые, змеи и грызуны даже вырабатывают особую жидкость, которая после полового акта затвердевает и закупоривает гениталии, что не позволяет

богачей это организовано, как правило, более тонко. Так, Арманд Хаммер просто установил следящее устройство в машине любовницы и прослушивал ее телефон. Более великодушные мужчины делают вид, что балуют своих жен и любовниц, окружая их слугами, которые de facto являются опекунами их партнеров,

«В самом деле, со слугой в доме, кучером или форейтором в экипаже и грумом, сопровождавшим меня на конных прогулках, - замечает в своих мемуарах Консуэла Вандербильт, - моя свобода вполне успешно ограничивалась».

Мотив ее мужа для установления опеки тако1 о рода становится очевидным (для читателя, но, по-видимому, не для самой Вандербильт), когда далее на той же стра- нице она приводит один из редких сомнительных комплиментов герцога в ее адрес: «Уверен, если я умру, вы не долго будете оставаться вдовой».

Пережитки опеки партнера наблюдаются и в современном обществе, в котором жены обычно не любят быть пленницами в собственном доме. Сегодня мужчине нужно просто время от времени звонить женщине на сотовый телефон. Можно также порыться в памяти телефона и выяснить, кому она звонила. Будучи замужем за Рональдом Перельманом, Патриция Даф иногда брала мобильный телефон у кого-нибудь из друзей, чтобы муж не мог следить за каждым ее шагом.

СОНЯ И АМИР

Полноценная опека партнера сохраняется по сей день во многих мусульманских странах, вроде той, куда Амир увез свою невесту Соню (ради собственной безопасности она попросила не называть страну, хотя уже больше там не живет). Как и все женщины, Соня должна была носить паранджу. Богатство ее мужа позволяло ей покупать модную парижскую одежду, и этому она предавалась со страстью, приобретая по двадцать пять костюмов или платьев за сезон и растрачивая около миллиона долларов в год.

«Я могла приобрести любое платье или украшсиие, но не могла носигь их, потому что мне не разрешалось выходить на люди, за исключением времени беременности, когда это не представлялось ему опасным».

Правила смягчались, хотя и не отменялись вовсе, когда они путешествовали по Европе. Однажды вечером в фешенебельном ресторане в Монако мужчина «подошел, чтобы поздороваться, сделал мне несколько комплиментов, болтал о том и о сем, не обращая внимания на моего мужа. Как терпеть итальянца рядом с элегантной молодой женщиной? Амир не смог, и мы ушли не поужинав». Они вернулись на яхту, где ее супруг спустился в гардеробную, взял ножницы и порезал все модные платья, которые подвернулись под руку.

Такие методы вполне способны воспрепятствовать неверности богатых женщин. Свидетельств тому немного, но в ходе одного исследования более состоятельные женщины сообщали, что имеют меньше сексуальных партнеров, то есть отмечена тенденция, противоположная той, что существует среди богатых мужчин. Более богатые жены говорили также, что они менее склонны изменять. Этому двойному стандарту только способствует то обстоятельство, что, независимо от финансового положения, статус женщин снижается с возрастом, в то время как богатые мужчины, кажется, сохраняют высокий статус даже в старческой немощи, что продемонстрировал Арманд Хаммер. Другое объяснение того, что жены богатых мужчин менее склонны к связям на стороне (или, по крайней мере, менее склонны сознаваться в них), заключается в том, что «они могут больше потерять, если измена раскроется и муж оставит их». Когда Соня наконец стала жить отдельно от Амира и у нее завязался, как она утверждала, совершенно невинный роман с американцем, супруг просто напомнил ей, что в его стране, где остались пятеро их детей, жену за измену приговаривают к смерти.

творябт. Некоторые самцы не возятся с гнездами. Они просто перенимают тусклую окраску и характерные движения самок и «за компанию» приглашаются в гнездо, после чего опережают хозяина в деле оплодотворения.

Самцы, не соответствующие стереотипному образу лидера, используют сходную стратегию, причем это делают даже представители настолько разных видов, как ерши и носороги. А что же богатые люди? Большинство пожилых богатых женщин, кажется, предпочитают, чтобы их кавалеры были гомосексуалистами, потому что так проще. Как правило, таким женщинам нужна лишь «поддержка». Даже юная Ивана Трамп накануне развода опасалась показываться в компании мужчины, не имевшего стойкой репутации гея, чтобы у мужа не появилось оснований обвинить ее в супружеской измене. И все-таки характерное для самцов-воришек поведение порой невозможно скрыть. Джимми Донахью, наследник состояния Woolworth, не скрывал своей нетрадиционной сексуальной ориентации задолго до того, как это стало общественно приемлемым. Однажды он пригласил на обед маркизу Милфорд Хавен. Когда трапеза подошла к концу, он спросил, не желает ли гостья посмотреть «знаменитую коллекцию бронзы» его матери. Затем он открыл дверь, за которой «стояли в вызывающих позах полдюжины обнаженных и натертых маслом чернокожих мужчин». Также никто в обществе не верил, что его отношения с Уоллис Симпсон носили интимный характер. Но, как полагает биограф Кристофер Уилсон, между Донахью и Симпсон завязался страстный роман, принесший немало огорчений ее мужу герцогу Виндзорскому. Эван Фран- кель, экстравагантный бродвсйский продюсер, пользовался среди дам репутацией соблазнителя, тогда как мужчины подозревали его в гомосексуализме. Иногда он исполнял роль кавалера, и одна из богатых жен, которую он сопровождал, сказала: «Эвану нравилось, что все вокруг говорили, будто он голубой, в то время как он втайне трахал девушек и чужих жен». Принцесса Монако Стефани также демонстрировала предпочтение самцов- воришек, хотя создание сексуальных стереотипов является противоположностью того, что происходит среди колюшек. Она всегда могла заполучить самых богатых и аристократичных мужчин на Земле, однако первых двух детей родила от своего телохранителя.

СЕКСУАЛЬНАЯ РЕКЛАМА

Как и принцесса Стефани, молодые самки в природе иногда совершают ошибку, предавая гласности свои занятия сексом с самцом-воришкой. Как только об этом узнает альфа-самец, он ломится сквозь чащу, чтобы прогнать соперника. (В случае Стефани ее неприемлемая связь, видимо, стала одним из факторов, спровоцировавших отца завещать ей лишь сотую часть наследства.) В книге «Политика шимпанзе» Франс де Вааль описывает самку по кличке Ур, которая очень громко кричала в момент оргазма с любым самцом, пока не поняла, что это очень осложняет жизнь. «Когда она стала почти взрослой, то по-прежнему кричала в конце совокупления с аль- фа-самцом», но почти никогда - при тайных «свиданиях» с бета-самцами. «Во время „тайного свидания" ее лицо принимало то же выражение, что и в момент крика (зубы оскалены, рот открыт), но крик ее, исходящий из задней части гортани, звучал едва слышно». Ур, видимо, научилась использовать голосовые связки для собственной стратегии.

Как и Ур, женщины, кажется, тоже по-разному используют голосовые связки с разными самцами. Они могут добровольно делать себе сексуальную рекламу, когда контакт с доминантным самцом укрепляет их статус. Марла Мэйплс, стараясь услужить Дональду Трампу, проявила излишний энтузиазм. Она попала на первую страницу газеты The New York Post после того, как призналась однокласснице по школе актерского мастерства, что с Трампом у нее был «самый лучший в жизни секс». Но обнародование секса с альфа-самцом и замалчивание секса с бета-самцами является нормальным поведением даже вне пределов миров Дональда Трампа и шимпанзе Ур. Королева Мария Терезия, например, предупреждала, что ее муж Людовик XIV спал с ней, а не с одной из своих любовниц, хлопая в ладоши, когда придворные заходили к ней утром. Памела Гарриман, надо думать, соблазнила Эли де Ротшильда отчасти возможностью оказаться в одной компании, если можно так сказать, с Черчиллем, Гарриманом, Уитни и Аньелли. Так же и Лили Лэнгтри ездила верхом по Лондону вместе с принцем Уэльским, но не сообщала никому, тем более принцу, что одновременно имела роман с другом детства Артуром Джонсом.

ШОРОХИ ПО КОРИДОРАМ

Исследователи, обнаружившие столь высокий процент внепарного молодняка в гнездах скворцов, не могли определить настоящих отцов. Гулящие самки могли погостить у кого-нибудь из холостяков-неудачников, живущих поблизости, или же иметь короткие незабываемые свидания с якобы моногамными самцами, то есть с теми, которые заботились лишь об одном гнезде. Однако исследователи предполагают, что неверные самки скорее всего встречались с другими полигамными самцами. Это тот случай, когда богатые становятся еще богаче. Исследо* вания других видов также позволяют предположить, что самки более склонны к поиску, так сказать, элитарного объекта для супружеской измены. Так, одна исследовательница, долгое время наблюдавшая за черноголовыми гаичками, обнаружила, что в каждом случае совокупления вне пары самка выбирала самца, превосходившего по социальному статусу ее собственного партнера. Если применить это к людям, то можно сказать, что женщины больше склонны изменить с Д. Полом Гетти или Ларри Эллисоном, нежели с разорившимся менеджером среднего звена.

Британская аристократия, похоже, создала на этой основе целую систему свиданий, которую явно контролировали женщины. Именно этому делу посвящались уик-энды в загородных домах, о чем, видимо, забыл Арнольд Беннет, жаловавшийся после одного пребывания во дворце Бленем: «Большинство из двадцати гостей, как мне показалось, не интересовались ничем, кроме занятия любовью». В их защиту следует сказать, что этот интерес, похоже, был искренним и страстным. Эти уик-энды организовывались якобы в целях убийства огромного количества крылатой дичи, специально откормленной для такого случая, или погони за лисами по пересеченной местности. Но в гостиных и вокруг обеденных столов (а иногда и в поле) шла охота иного рода.

«Что касается самых искушенных женщин, часто заключавших браки по расчету и уставших от своих мужей, то их любовные истории, радостно отмечавшиеся во время этих уик-эндов, иногда начинались с доверительных бесед между женами, - писал историк Уильям Манчестер о легкомысленных гостях, собиравшихся вокруг принца Уэльского в конце XIX века. - „Скажите Чарльзу, что у меня есть планы на его счет", - говорит одна женщина супруге Чарльза, которая в ответ кивает головой и улыбается. У нее самой уже есть любовник или планы относительно чьего-то мужа. Но, делая такое предложение, нужно было быть уверенным □ успехе... Чаще всего будущие любовники приходили к соглашению заранее».

В один из таких уик-эндов в Бленеме ночевала сотня гостей, а то, где именно им спать, стало проблемой, которую хозяйка дома решала, используя свои немалые дипломатические таланты.

«Вопрос расположения спален всегда оказывался хлопотным делом для герцогини и остальных хозяек, - писала Вита Сэк- вилл-Уэст в книге „Эдвардианцы". - Нужно было проявить исключительный такт и в то же время осторожность. Профессиональный волокита пришел бы в ярость, оказавшись в комнате, рядом с которой все леди ночевали со своими мужьями... Добрая хозяйка должна была позаботиться о таких вещах. Всех следовало расположить удобно, но не слишком откровенно».

Имя гостя в каждой спальне было изящно написано на карточке, помещавшейся в маленькую медную рамку на двери. Когда компания расходилась по комнатам на ночь, джентльмены, известные как «коридорные рептилии» (аристократический эвфемизм, замещающий термин «самец-воришка»), незаметно выходили в коридор, чтобы отыскать комнаты тех женщин, с которыми они договорились о свидании (или которые подали им надежду на удачный экспромт). Поскольку такие дома по размерам напоминали отели, благоразумно было нести с собой свечу, чтобы прочесть в ее мягком свете имя на карточке, прежде чем тихонько постучать,

Случай, записанный в дневнике леди Синтии Асквит, говорит о том, что эти встречи находились под женским контролем. Леди Диана Маннерс впервые приехала в Бленем в 1917 году, и там ей немедленно начал оказывать знаки внимания сорокачетырехлетний вице-король Ирландии. Уимборн, как и Уинстон Черчилль, был внуком седьмого герцога Мальборо и знатоком традиций Бленема. Говорят, он приказал снять замки с двери спальни, где расположилась дебютантка. Но герцогиня, считавшая, что у Бленема и без того дурная слава, посочувствовала леди Диане и подарила ей револьвер, а также «посоветовала ей сказать во всеуслышанье за чаем, что служанка всегда спит с ней». Асквит не уточняет, охладила ли эта информация пыл лорда Уимборна. Но забавно представить его вынужденным под дулом револьвера присесть на краешек кровати девушки, делая вид, что он просто зашел ради дружеской беседы об ирландском вопросе.

Ясно, что существовали некие правила участия в этой приятной скачке по кроватям. Предполагалось, что женщина должна выбирать себе любовника из подходящего круга, и, если это условие выполнено, им мог быть кто угодно. В книге Нэнси Митфорд «Любовь на холоде» до- вушка интересуется личностью любовника замужней женщины, и джентльмен объясняет ей:

«То, кто он, не имеет ни малейшего значения. Как и все женщины ее положения, она живот в тесном кругу, все члены которого рано или поздно заводят любовников среди знакомых. Когда они меняются любовниками, это напоминает скорсс перестановки в кабинете министров, нежели новое правительство. Видит© пи, им всегда приходится выбирать из одной компании».

Девушка спрашивает, так ли обстоит дело во Франции. «В высшем обществе, - отвечает собеседник, - в любой стране ведут себя одинаково». Дискомфорта из- за неверности партнера можно было избежать до некоторой степени еще и потому, что все были членами одной узкой группы не только в социальном или экономическом, но и в генетическом смысле. Они являлись представителями подвида и сочетались браками внутри рода на протяжении столетий, о чем красноречиво свидетельствуют страницы аристократического альманаха Burke's Peerage. Памела Гарриман, старшая дочь одиннадцатого барона Дигби, заметила однажды: «Они часто ложились в постель друг с другом, но все они были родственниками, так что это не в счет».

Не было ничего нового и в этом непринужденном безразличии к общепринятой морали.

«Богатство наполняло их энергией и открывало перед ними новые возможности, и они бросались в пучину удовольствий с животным безрассудством, которое ужасает и одновременно развлекает современного читателя», - писал об аристократии XVIII века историк лорд Дэвид Сесил.

Недостойное поведение богатых мужчин как с профессиональными жрицами любви, так и с любительницами было неудивительно. Однако Сесил добавляет:

«Многие подозревали, что даже незамужние девушки, такие как леди Эстер Стэнхоп, имели любовников; среди замужних женщин эта практика была столь широко распространена, что не вызывала пересудов... Члены семьи Харли, дети графини Оксфордской, были известны как „харлейская смесь" по причине множества отцов, породивших их на свет. Герцог Девонширский имел трех детей от герцогини и двоих от леди Элизабет Фостер, я герцогиня - еще одного от лорда Грея. Большинство из них воспитывались вместе в девонширском поместье, причем у каждой группы детей была своя фамилия».

Ближайшей аналогией поведению таких аристократов в природе представляется австралийская разновидность пеночки, 76% птенцов в этой популяции рождаются в результате связей вне пары.

Преданность жены, видимо, имела большое значение главным образом в первые годы брака, когда необходимо было обеспечить законное происхождение наследника фамильного титула. Или, как сказал историк, писавший о Бленеме, «ни один джентльмен не преследовал леди до истечения десяти лет брака; ей нужно было хорошее начало, чтобы заполнить детскую законными отпрысками, однако никому но было дела до того, кто произведет на свет оставшуюся часть потомства». Увы, десяти лет не всегда оказывалось достаточно. Леди Мельбурн родила своему мужу законного сына Пенистона в 1770 году, но Пенистон умер от чахотки, не дожив до сорока лет, и вместо него наследником стал его брат Уильям родившийся в 1779 году и «всеми почитавшийся сыном лорда Эгре- монта» (он затем стал премьер-министром). Лорд Мель- бурн-старший был i юстолько нодоволсн разрывом кров ной связи между ним и его фамильным титулом, а также наследственным владением, что сократил денежное содержание Уильяма более чем вдвое по сравнению с тем, что было назначено Пенистону.

Помимо паузы первых лет брака, существовало, похоже, еще одно великое правило ведения сексуальных войн: любая женщина, замужняя или нет, титулованная или простолюдинка, должна была разделить ложе с монархом, если он того хотел. Будучи послом при дворе короля Людовика XIV, Прими Висконти подметил:

«Нет НИ ОДНОЙ аристократки, которая не стремилась бы стать любовницей короля. Многие женщины, в том числе замужние, говорили мне, что не будет оскорблением для их мужа, отца или даже самого Господа, если они отдадутся монарху... а самое худшее - члены семой, матери, отцы и даже некото рые мужья гордятся этим».

Равно как и сами женщины: одна аристократка и любовница короля Георга II, когда ее попросили назвать отца ее годовалого сына, ответила: «Честное слово - мой муж». Затем рассмеялась и добавила: «Но я не могу обещать, что он станет отцом следующего». На самом деле забеременеть от короля было в интересах женщины (а также ее матери и отца), особенно в случае Людовика XIV, который не забывал своих внебрачных детей и подбирал им аристократическую брачную партию.

Идея о том, что любовный интерес короля к женщине повышает престиж ее мужа, может показаться чем-то вроде доведенного до абсурда подражательного выбора ^[1] Мужа, закрыпующсго глаза на неверноеib супруги (фр.).

партнера. Однако измена супруги с королем могла способствовать карьерному росту. Например, когда леди Мельбурн родила еще одного сына от связи с будущим королем Георгом IV, то воспользовалась этим, чтобы повысить своего мужа, который получил звание постельничего, приправлявшего новые привилегии некоторой иронией. Другие жены поднимали своих мужей до аристократических высот с помощью, как резко выразился герцог Бедфордский, «услуг, оказанных - как бы это сказать?- в горизонтальном положении». Так, Карл II даровал титул барона Каслмейна мужу одной из своих любовниц, чтобы убедить того, как мудро смотреть на некоторые вещи сквозь пальцы.

Вот современный пример: принц Чарльз и Камилла Паркер Боулз просто соблюдали древние неписаные правила своего класса, когда вступили в браки по расчету, чтобы скрыть собственный тайный роман. По обычаю, Камилла, по-видимому, приостановила интимные отношения с принцем Чарльзом на первые шесть лет брака, родив двух детей своему мужу Эндрю Паркеру Боулзу. Позаботившись о законности наследников, она с радостью вернулась к благородной традиции, которой придерживалась еще ее прабабушка Алиса Кениел - любовница короля Эдуарда VII. Эндрю Паркер Боулз также следовал правилам игры, исполняя роль mari complaisant.

ГДЕ ЖЕ ДЕТИ?

Если богатые и высокопоставленные люди занимаются сексом чаще, чем большинство из нас, или если это верно хотя бы в отношении богатых самцов, то возникает неприятный вопрос: почему они не имеют и больше детей? Почому у людей с большими ресурсами оказывается меньше детей вопреки почти всему, что мы знаем о природе? Где морские слоны плутократии, производящие 85% потомства? Где доминантные улитки, на которых приходится 80% актов спаривания? Год за годом члены списка Forbes 400 рождают в среднем трех младенцев, что лишь немного превышает норму обычных американцев. Но в этом списке нет ни своего Мулая Исмаила Кровожадного \ который, говорят, оставил 888 отпрысков, ни даже кого-нибудь вроде Александра Дюма, утверждавшего, будто он зачал 500 детей. С дарвинистской точки зрения конечной целью накопления ресурсов для представителя любого вида является укрепление репродуктивного успеха индивидуума. Таким образом, если дарвинизм вообще имеет смысл, то недостаточно продемонстрировать нам деньги, ресурсы, культурные достижения, - нужно также показать нам детей.

Дарвинисты прекрасно осознают ту логическую угро зу их аргументам, которую таит в себе пример людей, с повышением социально-экономического статуса рождающих меньше детей. «Повсеместный характер этой инверсивной модели деторождения, которая обнаруживается во всех странах и на всех континентах, загадочен с эволюционной точки зрения, - пишет один антрополог, - поскольку это является достаточным опровержением связи культурного и репродуктивного успеха». Иными словами, если большой успех заставляет людей иметь меньше детей, то успешные люди передают будущим поколениям меньше генов, вследствие чего качества, способствующие успеху, должны постепенно исчезнуть в популяции (при условии, конечно, что некоторые из этих качеств отчасти обусловлены генетически). Богатство начинает казаться рецептом вымирания, как 5 случае тех аристократических семей, которые сокращаются до единственной сумасшедшей старой девы и исчезают. В самом деле, вся английская аристократия, если сохранятся текущие темпы падения ее численности, должна исчезнуть с лица Земли примерно к 2175 году.

Эта дата, взятая из книги Дэвида Каннадина «Упадок и закат британской аристократии», исчислсна исходя из факта, что количество титулов сокращается в настоящее время на четы- ре*пять в год. Учитывая, что с 1983 года никаких новых наследуемых титулов не появлялось, Роберт Лэйси в книге «Аристократы»? прогнозирует, что «факторы, влияющие на плодовитость и способность к спариванию в среде знати, будут, без сомнения, изучаться гак же пристально, как они изучаются сегодня в контексте проблемы выживания панд, хотя, в отличие or последних, британскому аристократу необязательно спариваться с себе подобным; сойдет любая женщина».

Поверхностный ответ на вопрос о том, почему богачи не имеют больше детей, сводится к тому, что культура и эволюция вошли в противоречие и культура взяла верх. Законодательство, внимание прессы и другие формы культурного давления изменили баланс сил между лидерами и их подчиненными. Те модели поведения, которые раньше способствовали репродуктивному успеху (как, например, насилие над горничными), сегодня могут заставить парня познакомиться с обратной стороной сексуальной агрессии (скажем, в тюремном корпусе номер девять). Анализ ДНК и иски об установлении отцовства способны сделать беззаботный секс чересчур разорительным, о чем периодически напоминает всем пример Мика Джаггера, недавно заплатившего 7 миллионов долларов единовременной компенсации и обязанного платить 25 тысяч долларов ежемесячно матери своего последнего ребенка - бывшей фотомодели, рекламировавшей нижнее белье, И это помимо 36 миллионов долларов, которые у него отсудила в результате бракоразводного процесса Джерри Холл, посчитавшая, что Джаггеру следовало довольствоваться четырьмя детьми, которых она ему родила. А ведь у него было еще двое от первой жены Бьянки. (Что ж, возможно, богачи все-таки производят на свет больше детей, но даже Мик Джаггер - это не Мулай Исмаил.) Некогда сравнительно простое дело содержания любовницы в наши дни требует вмешательства менеджера по кадрам, а то и адвоката. Семидесятилетний глава инвестиционного банка PaineWebber Орхан Садик-хан, живущий с супругой в прелестном доме в Олд- Гринвиче (Коннектикут), в 1998 году вдруг стал ответчиком в деле об алиментах, возбужденном по иску двадцативосьмилетней русской иммигрантки. Дело было быстро закрыто, но в газете The Daily News успела появиться статья под заголовком «Русская красавица подает секс- иск на 3,5 миллиона долларов против воротилы с Уоллстрит», а в The New York Post на две страницы простерся заголовок «Порочный магнат: бывшая фотомодель подает компрометирующий иск».

Из-за такой огласки (и неважно, сколько здесь правды и лжи) даже очень богатый мужчина примет обет безбрачия или, по крайней мере, станет осторожнее. Логика выбора мужчин для интрижек исключительно из представителей своего подвида была прекрасно озвучена супругой богатого английского политика Алана Кларка, который неосторожно вышел за рамки приемлемого, согрешив с женой и двумя дочерьми одного южноафриканского судьи. Бульварная пресса освещала это дело с радостью, но супруга Кларка милостиво избавила всех от фарса с разгневанной женой. «Если вы спите с теми, кто ниже вас по положению, - сказала она, вздыхая по поводу глупости создавшегося положения, - они попадают в газеты».

Культура и эволюция разошлись еще и в результате применения методов регулирования рождаемости, к которым богатые прибегали чаще, чем бедные. Так, в 1830-х годах обладание примитивным противозачаточным колпачком, известным как «голландская чашка», было привилегией жительниц Лондона из высшего класса. Те из них, кто имел соответствующие рекомендации, покупали эти приспособления в книжном магазине Mayfair, в то время как остальным женщинам было отказано в привилегии ими пользоваться. Наблюдающаяся среди богачей тенденция уменьшать размер семьи искусственными способами намного старее, чем можно предположить. В Древнем Риме не было известно надежных контрацептивных средств, однако богачи сокращали размер семьи до минимально необходимого с помощью поздних браков, а также, вероятно, абортов, доступных лишь тем, кто мог оплатить услуги врача. Полибий жаловался на то, что из-за алчности и бахвальства мужчины «не хотят жениться или воспитывать родившихся детей, за исключением одного или двух». Лишних детей, особенно девочек, нередко убивали. Мусоний Руф сурово осуждал богатых за то, что они обрекали детей на верную смерть, прогоняя их из дома, чтобы семья оставалась небольшой.

Но главный вопрос заключается не в том, как богачи сокращают размер семьи, а в том, зачем они это делают. Самый интригующий ответ предложила антрополог Лаура Бетциг, утверждающая, что целью моногамии богатых является минимизация числа наследников и продление таким образом полигинии. Сосредоточившись в руках одного или двух наследников, желательно сыновей, богатство становится тем средством, благодаря которому всё новые и новые поколения счастливых отпрысков заботятся о благополучии рода, но в то же время делятся семенем с каждой горничной или девицей легкого поведения, до которой способны дотянуться. Еще сильнее впечатляет то, что, как полагает Б