Глава шестая

В пятницу около шести утра Джипо встал со своей койки после бессонной ночи и подошел к окну посмотреть, как солнце поднимается из‑за горы.

Через два часа они начнут дело, из‑за которого было столько споров, что у него голова шла кругом. Чтобы открыть один из самых трудных замков на свете, придется призвать на помощь весь свой опыт, уменье, изобретательность. Ему было не по себе. А вдруг он не справится? Он вздрогнул, представив себе гнев Моргана.

Пытаясь успокоить нервы, он налил воды в жестяной тазик и умылся. Потом начал бриться, порезался в нескольких местах и со страхом заметил, что руки у него просто ходуном ходят. Для того, чтобы чувствовать, как встают на место один за другим тумблеры замка, и не пропустить этот момент, нужно двигать диск на крошечные, микронные расстояния, а для этого рука должна быть железно твердой.

Глядя на свои дрожащие руки, Джипо сделал глубокий вдох. Надо кончать с этим, сказал он себе. Если он не перестанет психовать, ему не справиться с замком. Он посмотрел на висевшее на стене резное деревянное распятие, которое дала ему мать. Может, настало время помолиться? Он даже не помнил, когда молился в последний раз.

Джипо опустился на колени и перекрестился, как его учили когда‑то, и тут обнаружил, что разучился молиться. Он понимал, что не может просить о помощи, раз собирается сотворить зло, а просто бессвязно бормотал, повторяя одни и те же слова: «Прости меня…»

В маленькой комнатушке на другой окраине города Китсон, встав с постели, варил кофе. Его сердце сжимала холодная рука страха.

Ночь он провел плохо, нервничал, вертелся с боку на бок. В восемь это начнется, и назад уже пути не будет. Если бы не эти дни, которые ему предстояло провести с Джинни, он побросал бы свое барахлишко в чемодан, сел в поезд и дал бы тягу из города подальше от Моргана.

Всем своим существом он чувствовал, что дело обречено на провал, но притягательная сила Джинни, любовь к ней брали верх.

Сварив кофе, он понял, что пить его не может. Его тошнило от одного запаха, и он поскорее вылил содержимое чашки в раковину.

В другой комнате, на другой улице, не очень далеко от дома, где жил Китсон, глядя в окно на крыши домов, наблюдая восход солнца, сидел Морган. Зажав тонкими губами сигарету, он продумывал последние приготовления. Словно генерал перед битвой, он перепроверял малейшие детали операции, довольный собой. Сейчас он был готов к последствиям победы или поражения, зная, что план хорош и добавлять к нему или изменять в нем что‑то незачем.

Теперь все зависело от его людей. Если у Джинни не выдержат нервы, если Эд промахнется, если Китсон напортачит с машиной, если Джипо начнет паниковать и не сумеет открыть замок… Все зависело от этих бесчисленных «если». Но тут уж он ничего не мог поделать. Себя Морган проверял не раз. Он был вполне уверен в себе. Глядя на свои спокойные, уверенные руки, он испытывал удовлетворение: нервы у него в порядке, не подведут.

В другой части города, в двухкомнатной квартире, Блек все еще нежился в постели. Лежа на спине, он наблюдал за солнечным зайчиком, который поднимался по стене, зная, что, когда тот доползет до правого верхнего угла, пора вставать.

Вечером накануне его сильно подмывало позвонить Глории, позвать ее на ночь, но это было слишком опасно. Его чемоданы были упакованы, а прочие личные вещи сданы в камеру хранения. Глория сразу догадалась бы, что он собирается уезжать из города, и стала бы приставать с вопросами. Она даже могла устроить ему сцену, так что ночь перед началом дела ему пришлось провести одному. Он не спал один уже несколько лет, и эта ночь показалась ему особенно долгой.

Сейчас, когда солнечный свет постепенно заполнял комнату, он пытался представить, как будет чувствовать себя, когда убьет охранника. Это будет завершающим этапом его превращения в преступника. До сих пор он никогда еще не планировал убийства, всегда, во время всех ограблений, в которых участвовал, пытался обойтись без кровопролития.

Он не испытывал угрызений совести по поводу того, что придется убить человека. Ему дали такое поручение, и он принял его как факт. Этому человеку придется умереть, потому что иначе весь план полетит к чертям. И все же он не мог не думать о том, что почувствует, когда выйдет из укрытия, подойдет к убитому и посмотрит на него. В тюрьме ему доводилось говорить с убийцами. Когда они хвастали своими делами, в их беспокойно бегающих глазах таился страх. Он знал: это отщепенцы. Такого выражения он никогда не видел в глазах других людей, как бы скверно они ни жили. И потому он не мог не думать о том, что станет похожим на них, и эта мысль тревожила его.

Когда он нажмет курок, он не только убьет человека, он отдаст судьбе в залог собственную жизнь. С того момента он лишит себя покоя до самой смерти.

Это будет означать, что он не сможет никому доверять, что он будет всегда холодеть при стуке в дверь, при виде полицейского у него будут потеть ладони, а ночью его станут мучить кошмары. Он превратится в одного из отщепенцев.

Солнечный зайчик уже вскарабкался к правому верхнему углу стены. Блек сбросил одеяло и встал с постели.

Он прошелся по комнате, взял полупустую бутылку виски, налил себе этого крепкого зелья в стакан, набрал его в рот и, скорчив гримасу, с усилием проглотил.

Несколько секунд постоял неподвижно, потом, почувствовав, что виски начало действовать, прошел в ванную и встал под душ.

В то же время в маленькой обшарпанной комнатушке на верхнем этаже доходного дома Джинни закрывала крышку чемодана, куда вместилось все ее имущество.

Она взглянула на часы – было без двадцати семь. В запасе у нее еще было полчаса; она подошла к окну и взглянула на узкую грязную улочку, уставленную по обеим сторонам бачками с отбросами.

Она думала о том, что, если им повезет, через несколько дней или несколько недель это жалкое, убогое существование, которое она влачит всю жизнь, отойдет в прошлое. У нее будут деньги. Она сможет поехать в Нью‑Йорк, оденется прилично, может быть, даже снимет хорошую квартиру и будет жить как человек.

Если им повезет…

Она верила в Моргана. Они были единомышленниками. Здорово он придумал: «Весь мир в кармане». Это то, о чем она мечтала. И только с помощью больших денег можешь получить то, о чем мечтаешь.

Если кто и способен захватить бронемашину и добраться до денег, так это Морган.

Что касается других… Она скорчила гримасу.

Многое зависит от Джипо. Паршиво только, что он так нервничает. Вся надежда на то, что Морган приведет его в чувство.

С Блеком могут быть неприятности. Она вспомнила, как он смотрел на нее. Надо быть осторожнее, не оставаться с ним наедине, когда они поставят трейлер на стоянку.

Она нахмурилась, подумав о Китсоне. Ясно, что он влюблен в нее. Холодная и расчетливая, она на секунду оттаяла, вспомнив, как он старался расположить ее к себе во время поездки в Марлоу.

Когда она разбогатеет, вокруг нее начнет вертеться куча сутенеров и бабников, они попытаются выманить у нее деньги. Тогда, пожалуй, неплохо объединиться с Китсоном. Вдвоем у них будет и сумма двойная. С этим парнем нетрудно справиться, и на него можно положиться. К тому же так безопаснее, а то люди начнут думать, откуда у двадцатилетней девушки такие деньги. Одинокая девушка всегда вызывает подозрения.

Об этом надо хорошенько подумать.

Морган приехал первым.

Когда он остановился у мастерской Джипо, часы на распределительном щитке «бьюика» показывали без десяти восемь.

Накануне Блек с Джипо хорошенько проверили «бьюик» и убедились, что все в порядке, потом Морган поехал на нем к себе домой – для обкатки.

В мастерской Джипо раскладывал инструмент в шкафчике трейлера.

Моргану сразу бросилось в глаза, что Джипо бледен и тяжело дышит. Руки, укладывающие инструменты, дрожали.

«Это пройдет, – подумал Морган. – Должно пройти».

Теперь, когда пришло время приступать к делу, он тоже ощущал известное напряжение и мог простить Джипо, что тот нервничал. Однако он не простит ему, если тот и дальше будет психовать.

– Привет, Джипо! – бодро приветствовал он его. – Как самочувствие?

– Нормальное, – ответил Джипо, глядя в сторону. – День будет жаркий. Но уж лучше жара, чем дождь, правда?

В сарай вошла Джинни с чемоданом и большой продуктовой корзинкой.

Морган подумал, что девушка, должно быть, плохо спала. Под глазами у нее были синяки, а из‑под слоя пудры проглядывала бледность.

– Вот такие дела, – сказал он, подходя к ней. – Волнуешься?

Девушка подняла на него безразличные серо‑зеленые глаза.

– Не больше, чем ты.

Он засмеялся.

– Значит, немного беспокоишься.

Вошел Китсон, за ним Блек.

Морган сразу же заподозрил, что Блек выпил. Лицо у него было красное, и держался он нарочито развязно. Моргана это сильно обеспокоило.

Китсон казался более спокойным, чем Джипо и Блек, и это поразило Моргана.

Уже без двух восемь, и незачем тянуть время и давать волю и без того расходившимся нервам.

– Ну что же, ребятки, давайте трогать. Вы, трое, вывозите трейлер, а ты, Джинни, садись в спортивную машину и поезжай к агентству.

Он прошел вместе с ней к машине, посмотрел, как она садилась в нее. «Молодец девка», – подумал он, глядя на ее спокойное лицо.

– Ты знаешь, что делать, – подбодрил он ее, – и сделаешь все как надо. В добрый час!

Она слабо улыбнулась и завела мотор.

Тут к ней подбежал Китсон.

– Счастливо тебе, – сказал он. – Поосторожнее с машиной. Она развивает большую скорость.

Она благодарно кивнула.

– Спасибо, и тебе удачи, – и, выжав сцепление, выехала из мастерской.

Пять минут спустя из мастерской выполз «бьюик» с трейлером.

Морган и Блек сидели на полу трейлера. Китсон вел машину.

Джипо запер дверь мастерской и прицепил к висячему замку дощечку с надписью: «Закрыто на время летнего отпуска».

Его вдруг охватило щемящее чувство, что он никогда больше не увидит этот полуразвалившийся сарай, в котором провел целых пятнадцать бесполезных лет своей жизни. Хотя мастерская не приносила ему почти никаких доходов, он привязался к ней, как истый сентиментальный итальянец. Когда он забрался в трейлер, в глазах у него стояли слезы.

– В чем дело, толстозадый? – заорал Блек. Нервы у него начали сдавать. – С чего это тебе так взгрустнулось?

– Перестань, – оборвал его Морган, подвигаясь, чтобы дать Джипо место. Блек отвернулся, чтобы не встречаться с холодными угрожающими глазами Моргана. Похлопав Джипо легонько по груди, Морган сказал: – У тебя будет что‑нибудь получше этого. Купишь дом, виноградник, сигары будешь покуривать. А знаешь, как бабы будут липнуть к тебе, когда узнают, что у тебя двести тысяч долларов?

Джипо кивнул и кисло улыбнулся.

– Наверно, Фрэнк. Ты думаешь, все будет нормально?

– А то как же! – ответил Морган. – Положись на меня. Разве я вас подводил когда‑нибудь?

К тому времени, когда «бьюик» подъехал к началу грунтовой дороги, трое мужчин в трейлере успели вспотеть, измучиться и потерять всякое терпение.

Раньше они не могли себе представить, как жарко может быть в закрытом трейлере, накаленном солнцем. Никто из них также не ожидал, что у этого прицепа такие скверные рессоры. Китсон ехал довольно быстро, и сидевших в трейлере порядком растрясло, пока колеса подскакивали на ухабах.

Джипо вышел, взяв с собой один из знаков, запрещающий проезд, и молоток. С одной стороны, ему явно не хотелось оставаться одному, с другой – его радовало, что ему не надо участвовать в следующей операции.

– Жирная свинья! – пробормотал Блек ему вслед. – Если он не вскроет этот сейф, я вскрою ему брюхо.

Морган потянулся, вынул из зажимов, прибитых к потолку трейлера, автоматическую винтовку и сунул ее в руки Блека.

– Займись‑ка лучше этим, – холодно и жестко сказал он. – Джипо оставь в покое. Думай о том, что тебе поручено, да смотри не промажь.

Блек взял ружье.

– Я бы не прочь выпить. Давай‑ка тяпнем, Фрэнк, там в корзинке есть пара бутылок виски.

– Это после, – возразил Морган, – сначала дело сделай, а потом будешь праздновать.

Трейлер сбавил скорость, потом остановился. Китсон открыл заднюю стенку.

Они доехали до «бутылочного горла».

Блек с винтовкой и Морган с кольтом сорок пятого калибра вылезли из трейлера. Несколько секунд они стояли, глубоко вдыхая свежий утренний воздух, чувствуя, как кожу опаляет солнце.

Морган повернулся к Китсону:

– Ты знаешь, что делать. Жди свистка, потом быстрее возвращайся.

Китсон кивнул.

– Желаю удачи! – сказал он, повернувшись сначала к Блеку, потом к Моргану.

– Тоже мне! – Блек криво усмехнулся. – Себе лучше пожелай удачи.

Китсон пожал плечами и переключил скорость. И тут Морган вспомнил, что они оставили в прицепе ваги.

– Алло! Алло! – заорал он. – Стой!

Китсон притормозил и высунул голову из окна машины.

– Черт побери! – прорычал Морган, глядя со злостью на Блека. – Я должен обо всем думать! Ваги не взяли.

Китсон открыл трейлер, Блек достал ваги, и Морган, злой как черт, дал знак Китсону ехать. Как только «бьюик» с трейлером отъехал, Морган взял одну вагу и отошел к обочине дороги.

Блек последовал за ним.

Морган так долго изучал «бутылочное горло», что знал каждое дерево, каждый куст наизусть. Он показал Блеку, где ему надо лечь. Сам выбрал место в шести ярдах от Блека.

Они легли и стали смотреть на дорогу.

Блек видел, что место выбрано отличное. Он вскинул ружье и прицелился. Кусты надежно скрывали его, и в то же время в зоне огня не было помех. Он почувствовал себя увереннее, жаль только, что не удалось хлебнуть виски перед тем, как они вышли из трейлера. Те три порции, что он принял дома перед отъездом, уже почти испарились. Хотя время было раннее, солнце припекало здорово. Он вспотел, и во рту у него пересохло.

– Порядок? – спросил его Морган.

– Нормально, – отозвался Блек. Он положил ружье рядом с собой, вынул платок и вытер руки.

Морган снял галстук, расстегнул рубашку и взглянул на часы. Без пяти минут одиннадцать. Если бронемашина пойдет с обычной скоростью, то в «бутылочном горле» она будет в половине двенадцатого. Джинни должна подъехать раньше – минут через пятнадцать.

Минуты эти тянулись бесконечно медленно, он достал сигарету и зажег ее.

Блек тоже решил закурить. Он положил руку на ружье и, заметив, что рука у него все еще дрожит, недовольно покривился. Нервы его были напряжены, и сердце громко стучало. Хуже нет долго ждать.

Прошло минут пять, Морган вдруг поднял голову и прислушался.

– Вроде машина идет, – сказал он.

Блек с трудом поднялся.

– Ложись, болван! – прорычал Морган. – Это не они. А ну, прячься!

Блек поскорее залез в укрытие.

В полумиле на дороге в облаке пыли показалась какая‑то машина. Когда она приблизилась, они увидели, что это военный грузовик. В кабине сидели трое солдат. Грузовик проехал мимо.

– Это почта, – заметил Морган. – Почему‑то опаздывает сегодня.

Стрелки его часов ползли удивительно медленно. В двадцать минут двенадцатого он начал нервничать. Вдруг Джинни гробанулась? А может, она испугалась и дала тягу?

– Пресвятой великомученик Петр! Куда она подевалась? – Блек изнывал от нетерпения.

– Может, при выезде из города на дороге был затор? – пробурчал Морган, нахмурясь.

– А вдруг они не дали ей обогнать себя? – спросил Блек и сел. – Что мы будем делать, если бронемашина придет первой?

– Ничего не будем делать. Попытаемся еще раз.

– Но они могут заподозрить неладное, если опять увидят ее на дороге, – возразил Блек. – Это может поломать весь план.

– Не каркай, – буркнул Морган. – Еще есть время…

Он замолчал, услышав издалека глухое ворчание мотора идущей на большой скорости машины.

– Вот она!

Через несколько секунд они увидели на расстоянии мили спортивную машину, мчавшуюся по направлению к «бутылочному горлу».

– Она гонит, как сумасшедшая! – воскликнул Блек, вскакивая на ноги. – Нет, ты только посмотри!

Морган уже поднялся, не спуская глаз с дороги.

– Может, бронемашина следует за ней по пятам. Пошли! Приготовь домкраты.

Он вытащил из кармана длинную тряпку и скрутил ее в виде веревки. Потом вынул из другого кармана баночку с бензином и вышел на дорогу.

Джинни притормозила на повороте, и через секунду спортивная машина нырнула в «бутылочное горло». Морган показал ей, где надо остановиться. Она резко остановила машину у обочины.

Глаза ее горели от злости и возбуждения. Она выскочила из машины.

– Эти черти не давали мне обогнать их! Я чуть в кювет не свалилась. Давайте быстрее! – голос ее звучал напряженно. – Они сейчас будут здесь.

Она вытащила револьвер из ящика для перчаток, взяла бутылку со свиной кровью.

– Куда ложиться?

Морган показал место на дороге.

Пока она открывала бутылку и поливала кровью дорогу, Морган и Блек возились с вагами. Мощные рычаги без труда приподняли машину. Секунду она балансировала, потом перевернулась в канаву.

– Бери ваги и прячься в укрытие, – приказал Морган Блеку, открывая крышку бензобака.

Схватив ваги, Блек побежал к кустам. Джинни с гримасой отвращения поливала кровью свою левую руку и юбку.

– Они едут! Я вижу их! – заорал Блек. – Скорее!

Морган взглянул на Джинни.

Она лежала вниз лицом в луже крови. Когда она на секунду подняла голову, он увидел, что она бледна и взволнована.

– Револьвер при тебе?

– Да.

– Не бойся, крошка. Я буду с тобой.

Когда он зажег спичку, ему пришло в голову, что она лежит слишком близко к машине и при взрыве ее может обжечь. Но теперь уже было поздно.

– Скорее! – отчаянно завопил Блек.

Морган поджег тряпку, пробежал мимо Джинни и юркнул в кусты.

Огонь побежал по тряпке к бензобаку. Раздался взрыв. Горячая волна ударила Моргану в лицо, на секунду оглушив его.

Черный дым и огромный оранжевый всполох огня взмыли над дорогой.

– Она зажарится живьем! – взвыл Блек, защищая руками лицо от огня.

Морган знал, что ничем не может помочь Джинни. Он с тревогой уставился на дорогу. Из‑за поворота показалась бронемашина.

– Вот они!

Блек схватил винтовку и прицелился. Мушка плясала у него перед глазами, и он никак не мог заставить ружье застыть в одном положении.

Огромное пламя погасло, и дым понемногу начал рассеиваться. Но машина все еще горела.

Джинни лежала на середине дороги. С того места, где находился Блек, вся эта сцена казалась жутко правдоподобной.

Неподвижно лежащая девушка, кровь на руках и на юбке, ее длинные ноги, раскинутые беспомощно, как у набитой опилками куклы, и горящая машина, – все создавало впечатление только происшедшей катастрофы.

Морган мысленно обругал себя за то, что не велел девушке лечь подальше от машины.

Даже в том месте, где лежал он сам, жара была невыносимой. Джинни была по меньшей мере на двадцать футов ближе к огню, и Морган был уверен, что ее здорово обожгло. Но она лежала, не шевелясь и не подавая виду, что ей больно.

Бронемашина вошла в «бутылочное горло».

Пальцы Моргана крепче сжали рукоятку кольта. Ему были хорошо видны водитель и охранник. Он заметил, как они изменились в лице при виде горящей машины и девушки, лежащей на дороге. Водитель резко затормозил, и бронемашина остановилась футах в пятнадцати от Джинни.

«Что они сейчас предпримут? – напряженно думал Морган. – Как они поступят дальше?»

Все зависело от этого момента, весь план висел на волоске.

Охранник наклонился вперед, уставившись на дорогу. Водитель поставил рукоятку переключения скоростей на нейтралку.

Морган видел, что жалюзи кабины подняты со всех сторон. Хоть это совпало с его планом!

Наступила пауза, которая Моргану казалась вечной. Охранник и водитель смотрели сквозь ветровое стекло на девушку. Потом охранник что‑то сказал водителю, и тот кивнул.

Моргана сильно озаботило, что они казались слишком спокойными и невозмутимыми.

Он увидел, как охранник протянул руку и взял микрофон.

«Черт возьми! – подумал Морган. – Он собирается запросить по радио, что ему делать!»

Он размышлял, не броситься ли ему одному на них. Если бы он только мог предусмотреть это раньше, он бы велел Блеку спрятаться по другую сторону дороги, чтобы они могли напасть с двух сторон. Но сейчас он не решался выступить против них в одиночку.

Он подумал о Джинни: каково‑то ей лежать в адской жаре, не имея понятия о том, что происходит, зная только, что бронемашина остановилась в нескольких футах от нее.

Даже в такой отчаянный момент Морган не мог не подивиться ее выдержке. Вот так лежать и ждать, когда тебя чуть ли не зажаривают живьем, и не знать, что творится вокруг, – это испытание для самых крепких нервов.

Охранник тем временем начал что‑то говорить в микрофон, был слышен его голос, хотя нельзя было разобрать ни слова.

Морган понял, что времени для того, чтобы скрыться, у них будет теперь еще меньше, чем он предполагал: ведь, как только связь с бронемашиной прекратится, в агентстве заподозрят неладное и поднимут тревогу.

Охранник перестал говорить и повесил на место микрофон. Потом он что‑то сказал водителю, открыл дверцу кабины и вышел.

Водитель остался на месте, глядя в ветровое стекло.

Морган с беспокойством подумал о том, что делает Блек. С того места, где он лежал, Блека не было видно.

Когда охранник быстрым шагом направился к Джинни, Блек взял его на мушку, чертыхаясь про себя и холодея оттого, что руки у него ходили ходуном.

Охранник был уже на расстоянии десяти футов от Джинни, и Блек знал, что сейчас Морган должен выйти из укрытия.

Мушка винтовки так и прыгала в воздухе: одну секунду целила в охранника, другую – мимо.

Блек услышал шорох кустов: Морган вышел на дорогу. Блек отвел глаза от охранника, быстро глянул направо. Морган быстро и бесшумно двигался к боковому окну кабины, держа в руке кольт.

Охранник наклонился над Джинни, не дотрагиваясь до нее.

Возможно, у него возникло какое‑то подозрение, а может быть, он почувствовал, что за ним следят, только он вдруг повернул голову и посмотрел назад через плечо.

Морган уже стоял у кабины, направив кольт в лицо застывшему от неожиданности водителю.

Внезапно Джинни села.

Охранник резко обернулся и схватил ее за руку, в которой она держала револьвер.

Левой рукой он ударил ее по лицу так, что она опрокинулась навзничь, правой – выхватил из кобуры кольт. Это произошло так быстро, что Блек не успел опомниться и рванул спусковой крючок, вместо того чтобы плавно нажать на него. Ствол дернулся, и пуля пролетела над головой охранника.

Когда Блек выстрелил, водитель, сидевший до этого неподвижно в кабине, уставившись на Моргана, вдруг метнулся в сторону, протянув руки к кнопкам на распределительном щитке.

Морган выстрелил ему в лицо.

Одновременно он почувствовал страшный удар в ребро и жгучую боль. Он упал на колени, но быстро пришел в себя и выстрелил в охранника, на руке у которого повисла Джинни.

Пуля попала охраннику в лоб и убила его наповал. Его тело рухнуло на Джинни, увлекая ее за собой на дорогу.

Морган, шатаясь, поднялся на ноги, скрипя зубами от боли в боку.

Он успел увидеть, как рука водителя потянулась к распределительному щитку, слабеющие пальцы дотронулись до одной из кнопок и нажали ее.

Стальные шторы щелкнули, как пружина мышеловки, и закрыли стекла, превратив кабину в стальную коробку.

Пошатываясь и изрыгая проклятия, Морган выпрямился и стал в порыве бессильной злобы колотить по стальной броне рукояткой кольта. Изнутри послышался слабый стон водителя и стук тела, упавшего с сиденья на пол.

Перепуганный и бледный. Блек выбежал из укрытия с винтовкой в руках.

Морган повернулся и уставился на него. Угроза во взгляде Моргана заставила Блека резко остановиться.

– Ах ты, подлая крыса! – заревел Морган. – Я сейчас тебя шлепну!

Блек выронил ружье из рук и принялся умоляюще жестикулировать.

– Я старался в него попасть! – отчаянно завопил он. – Что‑то с мушкой случилось! Только потому я и промазал!

Морган почувствовал, что истекает кровью. Он распахнул пиджак и увидел на рубашке большое кровавое пятно.

Слегка пошатываясь, к нему подошла Джинни. Лицо ее было красным от огня и волосы слегка опалены.

– Тебе очень плохо? – встревоженно спросила она.

– Да ничего! – ответил Морган неуверенно, чувствуя, что его знобит и голова идет кругом. Он сунул ей в руку свисток.

– Вызывай Китсона! Быстро!

Джинни поднесла свисток к губам. Раздался пронзительный свист, пауза и снова свист.

– Что с водителем? – спросила она.

Морган, часто и прерывисто дыша, прислонился к бронемашине.

– Я в него попал, но он все же успел нажать одну кнопку. Вряд ли он нажал остальные две, я слышал, как он упал.

Блек подошел поближе и беспомощно остановился рядом с Морганом.

– Фрэнк! Смотри, кровь так и хлещет!

– Уйди отсюда, гад! Это ты провалил дело. Теперь все летит к чертям.

– Вовсе нет! – оборвала его Джинни. – У нас еще есть шанс. Иди сюда, садись. Давай я остановлю кровь.

Он сел на обочину. Джинни стащила с него пиджак и рубашку.

Блек растерянно глядел на них, не зная, что предпринять.

– Убирайся, чтоб я тебя не видел! Делать тебе здесь нечего!

Джинни осмотрела длинную глубокую царапину вдоль ребер. «Прямо‑таки борозда!» – подумала она. Однако ребра не были задеты. Она подняла юбку и оторвала кромку от сорочки. Потом взяла рубашку Моргана, оторвала от нее не залитый кровью кусок материи, сложила ее в виде подушечки и плотно привязала эту подушечку к ране.

– Пока сойдет, – успокоила она его. – Когда приедем в кемпинг, я перевяжу тебя как следует. Как ты себя чувствуешь?

Морган медленно поднялся на ноги, натянул пиджак. Лицо его было перекошено от боли.

– Все в порядке. Кончай кудахтать, – он посмотрел на бронемашину. – Дело дрянь. Теперь нам не загнать эту штуковину в трейлер. Время идет: если мы хотим спасти свои шкуры, надо убираться отсюда как можно быстрее.

В этот момент на дороге появился «бьюик» с трейлером. Он быстро подкатил к ним, и из «бьюика» вышел Китсон, бледный, взволнованный. Он вопросительно взглянул на бронемашину, потом на Моргана.

На дорогу вышел Блек. Он только что спрятал в кустах тело охранника.

– Что тут было? – спросил Китсон. – Я слышал выстрелы.

– Все пропало, – ответил Морган, – надо сматываться отсюда побыстрее.

– Погоди! – остановила его Джинни. – «Бьюик» может затолкнуть бронемашину в трейлер. Надо попробовать! Не оставлять же нам ее здесь!

Морган впился в нее взглядом.

– В самом деле!.. Что это я?.. – он повернулся к Китсону. – А ну, отцепи трейлер, да побыстрее!

Почувствовав беспокойство в голосе Моргана, подгоняемый тревогой, Китсон подбежал к трейлеру и отцепил его от «бьюика».

Морган, повернувшись к Блеку, заорал:

– Помоги ему! Пошевеливайся, слышишь? А ты, Джинни, поставь «бьюик» позади бронемашины.

Китсон с Блеком отцепили трейлер, Джинни села в «бьюик», объехала бронемашину и поставила «бьюик» так, что задний бампер «бьюика» касался заднего бампера бронемашины.

Китсон и Блек подтолкнули трейлер вплотную к передней части броневичка.

– Подложите что‑нибудь под колеса, чтобы трейлер не сдвинулся, – командовал Морган. – Эд, возьми домкраты! Придержишь ими колеса, чтобы передок не осел.

С лихорадочной быстротой Китсон собрал несколько больших камней и положил их перед колесами трейлера, а Блек заклинил домкратами шасси трейлера, чтобы он не накренился вперед.

– Порядок, – Морган подал знак Джинни.

Китсон подошел к бронемашине, а Морган поднял заднюю стенку трейлера.

– Осторожнее! – крикнул Морган.

Джинни начала жать «бьюиком» на бронемашину. Хотя ручной тормоз броневичка был спущен, «бьюик» заставил его потихоньку двигаться.

Машина‑сейф медленно вползала в трейлер. Передние колеса «бьюика» поднялись по трапу и втолкнули броневичок в домик на колесах.

– Стой! – заорал Морган. – Готово! Эд, бери домкраты и винтовку. Китсон, прицепи трейлер к «бьюику».

Джинни развернула «бьюик», объехала трейлер и, дав задний ход, подогнала машину к буксирной тяге, которую Китсон закрепил в замке. Затем уступила Китсону место за рулем, и он снова развернул «бьюик» с трейлером.

Морган и Блек влезли в трейлер. Оба поразились, увидев, как много места в трейлере заняла машина‑сейф. По обеим сторонам оставалось всего лишь дюймов по восемнадцать свободного пространства, а сзади – около двух футов.

Они рассчитывали сидеть в кабине броневичка, а ехать в такой тесноте было явно неудобно. А если Китсон сделает слишком резкий поворот, машина‑сейф может сдвинуться и задавить их.

– Ты будь осторожнее, – сказал Морган. – Если эта проклятая бронемашина сдвинется…

Китсон кивнул.

– Я постараюсь.

– Может, нам стоит блокировать колеса? – с сомнением спросил Блек, задерживаясь в дверях.

– Входи быстрее, черт побери! Некогда нам с этим возиться! Поехали, Китсон!

Китсон закрыл заднюю стенку трейлера, побежал к «бьюику» и сел за баранку.

Джинни, сняв запачканные кровью юбку с блузкой, натягивала другую юбку.

Китсон бросил на нее быстрый взгляд и увидел, что она ужасно бледна. Переключив скорость, он почувствовал вялую реакцию машины, которую заставили тащить груз непомерной тяжести.

Когда Джинни застегнула молнию на боку, он спросил:

– Что же все‑таки случилось?

Дрожащим голосом она рассказала ему в двух словах.

– Так, значит, в бронемашине лежит труп? – ужаснулся Китсон.

– Если он жив, – заявила Джинни, – значит, он запросил помощь по радио и нас сцапают. Но Морган считает, что он мертв.

– И что же, мы привезем его в кемпинг?

– Хватит болтать! – сказала Джинни со слезами в голосе. Она отвернулась от него и закрыла лицо руками.

Морган сидел в трейлере, прислонившись спиной к боковой стенке, упираясь ногами в задние колеса бронемашины.

«Итак, я заполучил его, – думал он. – Теперь я его не упущу. Я убил из‑за него двух человек. Что ж, им не повезло. Это были смелые парни. В особенности водитель. Он знал, что я убью его, если он сдвинется с места. И он сдвинулся. Он был храбрее меня. Я бы не шелохнулся. Я бы и не подумал потянуться к этим кнопкам, если бы мне сунули револьвер в лицо. А он потянулся и закрыл ставни. Задал он нам хлопот! Вози теперь его труп! Нужно взломать дверь кабины и вынуть его оттуда. Хорошо, если он умер. А если он придет в себя и включит радиосигнал, нам крышка».

Он уставился на мощную стальную машину, думая о том, что за этими стальными стенками спрятан миллион долларов. Что значила ноющая жгучая боль в боку в сравнении с волнением, охватившим его при мысли о том, что рядом лежит такая куча денег!

По другую сторону машины‑сейфа вне поля зрения Моргана сидел на корточках Блек, боязливо глядя на чудовище, которое могло в любой момент раздавить его.

Нервы у него более или менее успокоились.

Машину‑сейф они заполучили, и ему не пришлось никого убивать. Он не сделал последнего шага, не стал убийцей. Теперь он понимал, что именно мысль об этом последнем шаге так сильно действовала ему на нервы. Теперь он не боялся никаких трудностей. В конце концов на нем крови нет. Он не стал изгоем. Правда, Морган не доверяет ему больше. Надо быть начеку, как бы Морган не попытался прикарманить его долю.

Проехав несколько миль, Китсон увидел Джипо, который быстро шел по дороге навстречу «бьюику».

Китсон притормозил, и Джипо побежал к нему.

– Ну что, у вас она? Вошла в трейлер?

– Вошла. Иди, садись!

Китсон открыл заднюю дверь трейлера и вместе с Джипо заглянул внутрь.

– Как дела? – спросил он, обеспокоенно глядя на бледного, с искривившимся от боли ртом, Моргана.

– Давай, двигай, – рявкнул Морган. – Влезай поскорей, Джипо.

Джипо остановился как вкопанный, глядя во все глаза на трейлер.

– Что вы там делаете? Почему не сидите в кабине?

– Влезай, – еще раз крикнул Морган. – Надо побыстрее уезжать отсюда.

– Я так не поеду, – взвизгнул Джипо. – Если бронемашина хоть чуточку сдвинется, то раздавит, как муху.

Морган вытащил свой кольт, висевший на плечевом ремне. От этого движения пола пиджака откинулась, и Джипо увидел на его груди повязку с пятнами проступившей крови.

– Влезай! – коротко повторил Морган.

Китсон схватил Джипо за шиворот и сунул его внутрь. Потом обежал вокруг и, нажав рычаг, опустил заднюю стенку трейлера. Через секунду «бьюик» с трейлером быстрым ходом направился к шоссе.