Канонизация святых

1.1.ПРОТОИЕРЕЙ ВЛАДИСЛАВ ЦЫПИН, «БОГОСЛОВСКО-КАНОНИЧЕСКИЕ ОСНОВАНИЯ ПРОСЛАВЛЕНИЯ СВЯТЫХ»

Известный русский церковный историк Е.Е. Голубинский, рас­сматривая вопрос об условиях причтения к лику святых в Древней Церкви, разделял древних святых на три разряда: первый разряд – это ветхозаветные патриархи и пророки и новозаветные апостолы; вто­рой – мученики; третий – «святые, относительно которых необходи­мо думать, что Церковь признавала их не по причине принадлежнос­ти их к известному классу, а потому, что лично того или другого из них считали достойным сего признания. Это святые из подвижников (аскетов)»[2]. Ветхозаветных святых и новозаветных апостолов Церковь почитала изначально. Древние христианские мученики издревле по­читались как святые уже по самому факту пролития ими крови за Христа. Для их прославления не было необходимости в особенно тщательном предварительном исследовании их житий. До обращения они могли, подобно разбойнику, быть и закоренелы­ми грешниками.

Что же касается иерархов-святителей, то, по мнению профессора Е.Е. Голубинского, вначале они принадлежали к первому разряду, т.е. причислялись к лику святых наравне с апостолами уже в силу самой их принадлежности к иерархии, а потом стали прославляться наравне с подвижниками, за их личные достоинства. Но с XI в. Константинопольские Патриархи причисляются к лику святых уже только в связи с их личными досто­инствами.

Относительно канонизации подвижников, т.е. третьего разряда святых, Е.Е. Голубинский писал, что Церковь признавала и признает их святыми «на основании сверхъестественного свидетельства о них самого Бога, Который тех или других между ними удостаивал дара чудотворений еще при жизни или по смерти.

Несколько иную последовательность событий, сопровождающих прославление угодников Божиих в древности, в отличие от синодаль­ного периода, выстраивает Е. Темниковский: «Слава святой жизни того или другого подвижника не умирала вместе с ним; благочестивый подвижник... становился предметом народного чествования, сначала, быть может, в сравнительно незначительном районе, который с тече­нием времени мог расширяться. Таким образом, являлся культ святого. К нему постепенно присоединялись и церковные власти, прежде всего местные, затем иногда и центральные, соответственно с тем, как ши­роко распространялся культ святого. Присоединение церковных влас­тей к народному культу, дававшее последнему официальное значение, не было каким-либо формальным актом, а совершалось постепенно... Вера в чудеса подвижников, конеч­но, входила в качестве составной части в религиозный культ святых... но она не составляла здесь исходного момента и тем более единствен­ного основания почитания святых, исходным моментом и основанием его было убеждение в святости жизни подвижников»[4].

В Русской Православной Церкви, по исследованию Е.Е. Голубинского, сам порядок канонизации складывался последовательно из за­писывания чудес и донесения о них начальству, из дознания о досто­верности чудес, производимого церковной властью, и, наконец, из самой канонизации. Профессор Н.С. Суворов, возражая профессо­ру Е.Е. Голубинскому, писал, что порядок этот не всегда соблюдался. Известны случаи, когда чудеса без всякого предварительного обыска, вслед за их оглашением, сопровождались колокольным звоном и церков­ным торжеством. Но и Е.Е. Голубинский признавал, что иногда «подвиж­ники становились святыми без нарочитой канонизации»[5]. В синодаль­ную эпоху сам акт канонизации, по характеристике Е. Темниковского, происходил так: «Святейший Синод, удостоверившись в наличности ос­нований для причтения подвижника к лику святых, подносит Государю всеподданнейший доклад, в котором излагает самое дело и свое мнение по нему. Доклад утверждается резолюцией Государя; при этом иногда назначается и особый день для церковного торжества, соединяемого с открытием мощей угодника... свое действие и силу канонизационный акт получает только с момента торжества»[6].

Святые Православной Церкви разделяются на общечтимых и местночтимых. Местные святые почитаются только в отдельной час­ти Церкви, чаще всего в пределах одной или нескольких епархий, но иногда также лишь в одном монастыре или даже только в одном приходе.

Что же касается святых общечтимых, то таковыми у нас счита­ются как святые, чтимые Вселенской Церковью, то есть во всех по­местных Православных Церквах, так и святые, почитаемые только в одной Поместной Церкви, в частности, в Русской или в нескольких поместных Церквах. При этом Поместные Церкви, совершая канонизацию, извещают другие Помес­тные Церкви о состоявшемся прославлении новоявленного угодника, и высшей властью этих Церквей имя новопрославленного святого может быть внесено в святцы также и этих Церквей.

Что же касается характера почитания и критериев канонизации, то он одинаков и для местночтимых святых, и для святых Вселенской Церкви. И общечтимые и местночтимые святые одина­ково призываются в общественных церковных молитвах, в их честь составляют службы, во имя их освящаются престолы и храмы, им ус­траиваются ежегодные празднества, их изображения почитаются как иконы; почитаются также их мощи. Жития святых, а также написан­ные ими сочинения служат назидательным чтением для христиан.

Но прославление святого, вопреки существующим превратным представлениям, не обозначает признания совершенно безукоризнен­ными всех его дел и поступков. Не менее важно также отметить, что при исключительно высокой авторитетности всего сказанного и написанного святыми, Церковь не усваивает их мыслям и их писаниям непогрешимости.