Тест на сыновство

Капитан Клайн любил меня как сына, а я любил его как отца. Но этого было недостаточно, потому что у меня по- прежнему было сиротское сердце. И хотя я не осознавал этого тогда, мои взаимоотношения с капитаном Клайном были построены на том, что он делал для меня: он вопло­щал в жизнь мою мечту - стать капитаном рыболовного судна. За два года он передал мне весь свой сорокалетний опыт и знания о море и о навыках, необходимых капитану рыболовного судна. Он пообещал мне, сказав: «Джек, когда у тебя будет 730 дней в море и ты сдашь экзамен береговой охране и получишь капитанскую лицензию, я сделаю тебя капитаном судна. Затем мы заключим контракт, по которо­му однажды ты станешь владельцем флота. Я буду жить на доходы от платежей, а флот будет твоим».

Кто не был бы верен сделке такого рода? В течение двух лет я никогда не отказывался делать то, что просил меня капитан Клайн. Я повиновался всем командам и следовал всем инструкциям. Я был как сын, и он всегда был как отец мне. Но нельзя измерить степень сыновства, нельзя измерить истинную преданность и верность просто на основании внешнего послушания, потому что под маской внешнего послушания может все еще скрываться сиротское сердце. В истории блудного сына (Луки, 15 глава) рассер­женный старший брат никогда не покидал дома, никогда не требовал своего наследства раньше времени, никогда не был непослушен, но, как раскрывает нам эта история, он был послушен по неправильным причинам. Он никогда не соединялся с отцовским сердцем и ощущал себя как раб и сирота даже в доме своего отца.

Неосознанно мои взаимоотношения с капитаном Клайном были построены на том, что он делал для меня, а не на отно­шениях. Внешне выглядело так, что я был подчинен целям капитана Клайна, но в действительности я преследовал свои цели. Капитан Клайн хотел вырастить сына, которо­му он мог бы оставить наследство. Моё сиротское сердце было более заинтересовано в том, чтобы осуществить свою мечту. Мы никогда по-настоящему не знаем, какой дух находится в нас до тех пор, пока наш отец, босс или пастор не примет решение не в нашу пользу, и тогда открывается наше настоящее сердце. Мы не осознаем, что находится внутри нас до тех пор, пока нас не заденут, и тогда выплес­кивается наше настоящее я.

Однажды, веря, что пришло время мне стать капитаном, я пришел к капитану Клайну. Его реакция была не такой, как я ожидал. «Я сожалею, Джек, - сказал он. - Я знаю, что я тебе обещал, но я пока не могу это сделать. У моей жены рак, и ее уход и лечение высасывают каждый доллар, кото­рый у нас есть. Оставайся со мной во время этого кризиса, Джек, и все это будет твоим, как я тебе и обещал».

Эти слова были совсем не теми, которые я хотел услы­шать. Я думал, что я был готов стать капитаном рыболов­ного судна. Капитан Клайн обещал это мне, и теперь я чувствовал, что он нарушил свое обещание. В тот момент я закрыл для него свой дух и пошел вниз прямо по 12-шаговой прогрессии от сиротского сердца к духу подавленнос­ти, о котором мы говорили во второй главе. Мое сиротское сердце повлияло на меня, подтолкнув меня к решениям, которые исполняли миссию отца лжи. Я воспринял реак­цию капитана Клайна как личное отвержение и обиду. Он обещал сделать меня капитанам, но так и не выполнил свое слово до конца. И хотя буквально все обстояло именно так, эта реалия была сильно окрашена моим сиротским пред­ставлением о том, что было бы «правильно» и «справедли­во» по отношению ко мне. В моем сердце не было места для решений или действий, которые были правильны и спра­ведливы по отношению к капитану Клайну. И когда мое сердце закрылось для него, я купился и на другую ложь: «Ему наплевать на тебя. Все, что ему было нужно, это твои услуги. Он просто тебя использовал». Капитану Клайну была нужна моя работа, это было правдой. Но он всегда намеревался вознаградить меня за мои услуги наследием. А я, с точки зрения моего закрытого сердца, не был способен видеть это таким образом. Этот человек вкладывал в меня свою жизнь и отдавал свое сердце на протяжении двух лет; этот человек платил мне в два раза больше, чем получали большинство других помощников, потому что любил меня и хотел быть уверен в том, что он обо мне хорошо заботится; этот человек выплачивал мне жалование круглогодично, а не сезонно; этот человек был моим лучшим другом и пер­вым человеком, которого я по-настоящему впустил в свою жизнь, - и все, о чем я мог думать, было то, что он обманул меня. Я чувствовал, что он обманом пытался лишить меня того, что по праву было моим.

Капитан Клайн бесчисленное количество раз пытал­ся объясниться, но мое сиротское сердце было настолько закрытым для него, что я не мог принять того, что он пытал­ся сказать. Я по-прежнему работал на судне каждый день, но отказывался подниматься в рулевую рубку. Он заверял меня, что должность капитана по-прежнему станет моей однажды, если только я продолжу работать с ним еще немного, но я и слышать не хотел. Видите ли, сироты редко смотрят в будущее. Их видение не простирается дальше того, что дает им возможность сразу же чувствовать себя хорошо и утешает их боль прямо сейчас. Я чувствовал себя так, как будто мне отказали в чем-то, что по праву было моим, вот и всё. И в моем разуме чувство собственной «пра­воты» оправдывало моё негативное отношение. В конце концов, мое сердце было подготовлено к тому, чтобы быть обманутым «ангелом света».