Рождение катастроф

«Отец Антоний, - выдержав паузу, начал я, - но мир устроен по достаточно жестким законам. Понятно уже сейчас духовное разложение из-за отхода от закона Божьего. Но все же, как это может влиять собственно на землю, на возможность катастроф и всех иных катаклизмов».

«Катаклизмов, говоришь? - старец усмехнулся, - И где только эти слова откапывают новомодные мудрецы! Нет никаких катаклизмов, равно как и всех иных «измов». Как ты там еще сказал, - старец усмехнулся, - «по достаточно жестким законам»?! Нет, мил ты мой человек, истина не может быть расплывчатой - достаточно, недостаточно... Закон Божий, это не закон человеческий, который, знаешь, что дышло. Закон Божий он неизменен и не может быть достаточным или нет. Да-да, нет-нет, а все остальное от диавола, ни каких разночтений. Закон вечный, закон неизменный, закон нерушимый. Да, Творец, Создатель мира, существующего по этому закону, мог вносить изменения, нарушать, так сказать, порядок вещей, не нанося при том вреда созданию. Но только Он. Каждый же из нас, пытающийся нарушить закон существования мира, угнетает и разрушает обитель своего временного пребывания. А в основе всего закона лежит достаточность. Строит человек себе дом больше необходимого - вырубит для постройки, а потом для отопления лишние древа. Город - еще хуже, вроде бы и удобно, хорошо, но человек живет в мертвом мире не ощущая себя частью созданной Богом природы. Только в городе обезумевший разум мог родить чудовищные по смыслу слова: «Человек - это звучит гордо». А все потому, что города изначально созданы попирать и уничтожать живое творение Божие от простой былины до царя природы.

Где неповрежденное мироощущение; где труд, как праздник жизни; где работа физическая от рассеяния? Нет, не мертвая фабричная, убивающая и душу и тело. Это не та, которую имеет крестьянин, трудящийся для рождения жизни нового семени, нового племени. Но и крестьянин стремится взять от земли больше необходимого. И машины, и наряды, и пиршества неумеренные. Вот эти неумеренности и рождают твои катаклизмы!

Чаще всего, когда говоришь о будущем, раздается один вопрос: «Что, Бог так немилосерден, что способен погубить все народы?». Губит людей не Господь, а дьявольская неумеренность во всем. Денница на каком месте величия находился, а позарился на большее, на место Бога. Неумеренность сгубила и его, и наших прародителей. Все имели, а хотелось «стать как Боги». Плоды всего райского сада были доступны и благословлены для потребления, но какое-то одно яблоко оказалось более вожделенным, чем повиновение Творцу и блаженство общения с Ним! Вот она, эта страшная адская неумеренность.

Сатана и все черные ангелы его - воплощение неумеренности не только в упоении пороками, но необузданном стремлении поглощения душ человеческих. Смотри, Христос говорит лишь о малом стаде спасении о том, что при Втором Страшном пришествии едва ли одну душу верующую найдет. И это говорит Бог Который Себя предал на поносную смерть ради спасения этой единственной души, ибо тесен путь спасения, узка и терниста дорога к райскому блаженству. Насильно никто человека не принуждает следовать по ней. А истина тесна поелику она не допускает отклонений, не приемлет суеты человеческих суемудрии.

Совсем другим отличается дорога к аду, она широка Тут позволительно все, что уводит от пути праведности. Полная свобода... для греха и греховности! Свобода для заблуждений и суемудрии, для своеволия и праздно- словия, праздности и похоти, чревоугодничества и пьянства. Все на виду и все кажется открытым, все, кроме истины. Причем, чем дальше человек отошел от тернистого пути праведности, тем меньше у него возможности обрести правильный взгляд на мир.

Сколько православных было в России до революции? Трудно исчесть! Но большая часть их ходили в храмы чисто обрядно, для порядка. Все жители городов тогда были приписаны к определенным храмам, в которых они должны были, согласно установленным правилам, исповедоваться и принимать Святое Причастие. Поэтому большая часть жителей империи были православными ради порядка.

Если бы сохранились мирные времена, то большая часть людей с такой верой так и отправились бы в мир иной, не оценив великой милости Божией - дарования им знания Истины, возможности праведно поклоняться Богу в Православии. Но пришли страшные времена отступничества, христопродавства и сколько верующих прияли венцы исповедничества и мученичества! Выходцы из всех сословий стремились обрести путь истины и пройти по нему к блаженству рая. А ведь большинство из них в мирное монаршее время и не думали об этих особых видах святости, считали, что одной формальной принадлежности к Церкви Христовой достаточно для спасения. И только видение ужасных плодов греха, отпадения от Бога и заставило их выбираться на верную стезю спасения, которую они оставляли в забвении во времена более спокойные, времена кажущегося торжества Православия.

Это всех нас касается, выходцев из тех времен. Все мы, в большей или меньшей степени были православными лишь по названию. Православными по привычке - закон Божий в гимназии, исповедь и Причастие по распорядку. Где-то и посты соблюдали, но, опять таки, посты обрядные, а не духовные. Да, не подавалась мясная пища, но те постовые изыски, которые были на столе, сегодня и на Светлой Седмице большинству людей нашего многострадального Отечества и не снились!

А почитай чем потчевали всех нас журналы, газеты, книги?! Даже православные по названию, они вносили сумятицу в умы граждан. Какое почитание ересиарха Льва Толстого! Впрочем, этого возвестителя идей ада, соблазнителя маловерных, и ересиархом трудно назвать12.

А горы плевел в виде «трудов» поэтов и писателей из иудеев и иудействующих?! Увы, все это было результатом внесения в наши православные души духа католичества и протестантизма, идей иудаизма. Вот это-то чуждое русской душе мировосприятие так прочно вошло в жизнь, что уже и воспринималось как нечто естественное, закономерное. Это зло, о котором я тебе уже говорил. Возьми ты колхозы, которые все ругают сейчас, создание которых унесло тысячи, если не миллионы жизней настоящих крестьян. И вообще, которые были абсолютно чуждыми нашему укладу жизни. Кто привнес в империю эту идею?!».

Я, естественно, знал идейного родителя колхозной системы ведения сельского хозяйства, но стоило мне открыть рот для ответа, как заговорил старец.

«А ты, отче снятый, не отвечай, уверен - знаешь. Вот тут приходили ко мне недавно «паломники». Как обычно, благословение брали на Святую землю ехать, а посетили Израиль, ибо его только и видели. И кой восторг вызвало у них ознакомление с кибуцу, суть - нашими колхозами в их воплощении!

Но нельзя останавливать свое внимание на действиях стороны враждебной. Следить за действиями ее надо, но это не должно становиться самоцелью. Умный полководец за войском противника наблюдает, но паче всего - свое к битве готовит. Вот и нам, мил ты мой человек, спасаться надо подготовкой своего войска - исполнением заповедей и закона любви. Коль каждый бы готовил себя к битве, да на помощь Всевышнего действительно уповал, а не говорил: «До Бога высоко, а до власти далеко», - так и враг был бы не так страшен.

Душа моя, отец Александр, делай то, что ты делаешь. Только прибавь к этому молитвенности и подвижничесгва, а мученичество тебе добавят, не сомневайся, за этим не станет. Терпи».

Время.

Старец замолчал, я тоже пребывал в обдумывании его слов, и келия наполнилась тишиной. И именно тишина стала причиной прекращения моих раздумий: «А почему не слышно звука идущих часов?», - эта мысль отвлекла, от размышлений по поводу сказанного отцом Антонием. Убранство келий настолько было простым и неприхотливым, что даже короткого осмотра было достаточно для того, чтобы понять - часов-то и нет в ней. Это уже было для меня просто непонятным. С другой стороны, зная хоть немножко старца, вызывало догадку, что тут кроется какой-то особый, известный ему духовный смысл.

«Батюшка, простите, - начал я, - а почему у вас часов и келий нет?».

«А о каких ты часах говоришь, душа моя?», - чуть усмехнувшись, проговорил отец Антоний.

«Ну, как о каких, об обычных настенных или настольных часах!», - отвечал я.

«Подвижники древности, с которых мы должны пример брать, гробы ставили в келиях, а не часы. Имей смерть перед глазами, а не часы - спасешься!».

«Отец Антоний, - возразил я, - но ведь время как-то определять надо, хотя бы для своевременного начала служб в храме?».

«Вся эта необходимость, как ты говоришь, зиждется на той же неумеренности, - отвечал старец. - Во-первых, есть время, исчисляемое Самим Богом - это время, определяемое движением светил. Они и покажут когда службы править, как и установлено то «Типиконом». Во-вторых, время не является величиной, доступной для понимания человеческим разумом. Оно весьма на земле относительно - каждый знает, что один и тот же час длится по-разному: если это ожидание, это одно. Если неожиданная радость, то час как минута проходит.

Но настанет время, когда каждая минута для верных будет ощущаться годом, целой жизнью, столько ужасов будет вокруг. А часы по-прежнему тиканьем отсчитают те же секунды, минуты, часы...

Англии не будет, остров уйдет в море, отягощенный океаном грехов, греховных измен Богу. Грехом, как неправильно выбранным путем, путем заблуждения.

Тоже ждет и деспота восточного - Японию. Их часы тоже будут продолжать отсчитывать время человеческое но, для жителей оно уже остановлено. Их упование на разум и возможности его уже переполнили самую большую чашу терпения. Землетрясения и морские волны уничтожат острова нечестия, нового Вавилона идоле поклонничества падшей природе человека».

«Отец Антоний, - перебил я старца, - а Индия, Кита другие страны, какая будет у них судьба?».

«Отче, ты же разговариваешь не с Определителем судеб, а лишь с жалким отражением Его. Как можно с точностью говорить о судьбах целых народов?! Сказать можно только о том, что было открыто, но вспомни, опять таки, обиженного пророка. Удел-то всех будет од - Страшный Суд. А до него...

Китай захлестнет большую часть России, конечно, Украина часть ее. Желтыми будут все земли за горами и после них. Сохранится только держава благоверного Андрея, великого его потомка Александра и ближайших ростков от их корня. То, что устояло, то и будет стоять. Но и это не значит, что сохранится православное государство Российское в пределах властвования антихриста, нет. Название может и сохранится, но уклад жизни будет уже не великорусским, не православный Совсем не русское начало будет довлеть над жизнью прошлом православных жителей.

Желтое нашествие - не единственное. Будет нашествие черное - голодные, пораженные неизлечимыми болезнями африканцы наполнят наши города и веси. И это будет много, много хуже того, что сейчас происходит засилья выходцев с Кавказа, Средней Азии... Хотя и эти своим вниманием вас не оставят - их число будет расти. Они охотно примут все то, что им предложат за чечевичную похлебку: войдут в объединенную «церковь», примут антихриста...

Поэтому будет все, кроме Православия, ибо оно есть первый обличитель в мире поднебесном всякой неправды, лжи и суеты. Именно оно является особым показателем правды, чистоты и истины.

Да, легче будет спасаться в весях. И это просто объясняется торопливость диавольская скажется. Тоже можно сказать и о Полесье нашем да Белорусском. Но важно не место, важно отрешение от всего, что связывает человека с сатанистской сущностью наших государств, со всем укладом жизни человека, который направлен на зависимосгь от некоего «центра». А у центра этого и рогов I ге надо будет искать - и так все видно. Изочтут весь народ, да номер каждому дадут, как в лагере у нас в сталинские времена, то была первая проба весь мир в лагерь превратить.

Потом задавят поборами, налогами - на все их назначат: и на землю, и на воду, и на тепло. И получится так, что человек все деньги отдавать станет некоему «государству», а это, мил ты мой, не держава, не отечество, а тот же рогатый искуситель. Будет человек в полной власти того, кому кровные-то свои отдал, потому, как не привык посты держать, тем паче, посты суровые. Не привык жить «хуже всех», гордыньку-то да не смирил, псе «на потом» откладывал. А пришло это погубляющее «потом», так встречать его не с чем оказалось, как человеку, не взявшему зонт в проливной дождь. Упаси Господь долги делать да всякие там кредиты брать - на хлебушек кой-как хватает, и слава Богу. Остальное - от неумеренности.

Государство будет и уже является главным врагом спасения. Это чудище многоголовое, без имени, без звания, живущее только за счет высасывания последних соков из людей, преклоняющихся перед ним. Головы сего монстра - суть разные власти: президент и министры, советы, парламенты всякие, бандиты разных мастей; в милицейской форме и в этих тренировочных костюмах суды, особые части армии, в общем, все те, кто пожирая плоды труда человеческого, питает тело чудовища».

«Отец Антоний, - перебиваю я, - а как же подчинение власти, объявленное Апостолом?».

«А что я говорю несогласное с Первоверховным?! - старец удивленно открыл глаза, - Не Павел ли нес слово Евангельское вопреки всем запрещениям властей? За что был казнен Апостол Петр, за что подвергался изгнаниям Апостол Иоанн Богослов? Да что тебе говорить, не хуже моего знаешь и изгнание святителя Иоанна Златоустого, и тернии жизни святителя Василия Великого. А сколько претерпел святитель Григорий Палама? Так если говорить, то и величайший праведник святитель Гермоген не должен был просвещать, наставлять и благословлять народ на борьбу с польскими и иже с ними захватчиками?! Тоже власть была, и тоже попущена Богом, но по греха людским, по грехам...

Различать все это надо, Иуда Маккавей против властей восстал за чистоту исповедования веры, но пребывает ныне с праведниками. А Иуда Искарнотский исполнил повеление властей - Христа им продал, однако и земля отказалась тело, предателя принять. Два человек с одним именем. Кажется, все за то, чтобы Маккавей был изгоем, ан нет, дело Божие с разумением должно совершаться. Одно - когда ты властям перечишь по своей гордыне, из-за собственного тщеславия, а другое - ревности к вере Божией. Враждовать нельзя, но и то всегда - пусть враг Бога твоего будет твоим врагом! Это к любой власти относится.

Власть последнего времени - власть бесовская, растлевающая. Только благодаря ее действиям удалось сейчас добиться такого разрушения нравов, но еще пуще будет через некоторое время. Все эти правительства, парламенты, подчиняясь мохнатой лапе рогатого хозяина, подведут людей на поклон ему. Но подведут не столько силой, сколько поймав подданных своих в тенета похоти. Эти сети будут ними же расставлены, но, как говорится, не был бы искушен, если бы не хотел искуситься. Человечество уверенно и сознательно готовит себя к власти антихристовой, оно хочет пленения этими сетями, не по нраву людям свобода Христова, Крест и Голгофа Его.

Власть сегодняшняя - власть временная, не основательная. Это не то, что монархия русская, когда от отца к сыну наследие вместе с ответственностью передавались. Лучше ли, хуже ли был царь, но он был православным рабом Божьим, отцом для своих подданных, хозяином в стране, которую по наследству передавал родному сыну. Все нынешние выборные - рабы, да не Бога. Хозяин их будет делать все, чтоб подвластные им народы не задерживались на коротком пути во ад. Чтобы все подчинено было и помогало главному - созданию всемирного государства и пришествию антихриста. Эдакой-то власти сторониться надо. Да и противиться не мешает там, где касается вопросов веры, спасения... Кесарю ведь только кесарево, но Божье - то Богу!

Выживать можно будет только по примеру первых христиан - исполнять должность, но свято хранить и оберегать свое христианство. Только труднее будет, чем у последователей Христовых первого времени - и соблазн больше, и контроль куда как сильнее. Языческие государства просто существовали, и борьба против христиан была только со стороны иудеев да одураченных ними же идолопоклонников. Теперь все силы ада нападут на последних верных ради соблазна их, совращения с пути спасения и направления на скользкий путь страшной дороги во ад. Это и будет главной целью всех власть предержащих нынешних последних времен.