В лазарете

Для раненых отвели лазареты в городе, и мы легли в Епархиальное училище. Большое здание, почти на краю города, все в зелени. Вдали виднеется бесконечная степь.

Все комнаты-палаты полны ранеными, больными. В палатах, коридорах суетятся изящные сестры и волонтерки.

В зеленом саду в синих, белых халатах раненые лежат, читают ростовские, новочеркасские газеты. Во всех одно и тоже: "вернулись герои духа", "титаны воли", "горсть безумно-храбрых", "воодушевленных любовью к родине"…

Но в лазарете белья не хватает, некоторые спят без простынь и одеял. Какие-то дамы, девушки, девочки хлопочут о питании, но до сих пор вместо хлеба за обедом дают хлебные крошки.

В Ростове пущен лист сбора пожертвований в пользу "героев", от ростовского купечества собрано… 470 рублей, а раненых прибыло всего тысячи две.

Чаще, чаще у дверей Епархиального училища появляются женщины с взволнованными лицами. Они останавливают встречных раненых, спрашивая дрожащим голосом: "Скажите, пожалуйста, не знаете ли вы… он маленький такой, брюнет… не здесь ли он?…"

Лица у них исстрадавшиеся, в глазах слезы, губы дергаются. Это матери разыскивают своих детей.

Одни из них находят, другие узнают о смерти, третьи ничего не могут узнать. И все они плачут, не в силах сдержать ни своей радости, ни горя, ни страшной неизвестности…

Подошла красивая девушка: "Господа, не знали вы корнета Штейна?" - "Ннет, простите, одну минуту, я сейчас спрошу. Господин ротмистр! подите сюда, пожалуйста!"

Подходит ротмистр. Она спрашивает, а он неловко мнется.

"Я невеста корнета Штейна, вы не бойтесь, я знаю, что он убит, но я хочу все, все о нем узнать… если можете, расскажите, пожалуйста, все как было, пожалуйста…"

Ротмистр рассказывает красивой девушке, как жених ее с другими офицерами поехал в разъезд, как их захватили в хате крестьяне и изрубили топорами, как потом, взяв слободу, кавалеристы мстили за изуродованные трупы.

А девушка слушает, строгим, красивым лицом глядя на ротмистра. Он кончил.

"Спасибо", - говорит она, протягивая руку.