Вертолет «НН-70», позывной Морской конь-четыре

— Захожу на цель, на палубе до два-ноль танго, до два ноль танго, вооружены и ведут огонь по мне! Открываю огонь!

Пулеметная очередь разбила остекление кабины, брызнуло красным во все стороны. Вертолет затрясло, корабль был все ближе, пули летели градом.

— Сэр, там!

Наблюдатель, сунувшийся в кабину, под пули, перехватил рычаг управления, который выпустил уже мертвый пилот, ноги мертвеца были еще на педалях, но вертолет падал, почти неуправляемый. И пули… их расстреливали почти в упор.

Удар…

* * *

Вертолет, уже развернувшийся, ударился о контейнеры — и как раз в этот момент в десантном отсеке убило пулеметчика. Продолжая движение, вертолет с треском рухнул на палубу, исчез в молочно-белой мгле…

В живых оставались к этому моменту снайпер и наблюдатель, наблюдатель сильно ударился, но остался в сознании, ноги его были в десантном отсеке, руки — в пилотской кабине, а грудью он ударился, да так сильно, что искры из глаз посыпались. Но в сознании он остался и понимал, что действовать надо как можно быстрее…

Пули ударили по кабине вертолета, одна из них словно молотком ударила по руке. Еще одна выбила искру из приборной доски в нескольких дюймах от его лица.

Боже!

Он схватил пилота — но пилот был мертв, а на его груди, в нагрудной кобуре, был пистолет-пулемет «МР-7», принятый на вооружение морской пехоты. Он схватил его за рукоятку и потащил его на себя — но он не поддавался.

— Fu-u-u-ck!!!

Он изо всех сил рванул кобуру на себя — и она поддалась, пистолет-пулемет был в его руках, короткий, легкий, с удобной рукояткой. Как же он… а, вот так…

Молочно-белую мглу полоснула очередь, ударившая из кабины потерпевшего катастрофу вертолета, потом еще одна. Наблюдатель бил очередями туда, откуда стреляли по вертолету, не особо понимая, попадает он в кого-нибудь или нет. Все-таки попал — там раздался крик, а потом по вертолету открыли огонь с новой силой. Наблюдатель понял, что сейчас, в течение ближайших десяти секунд, либо он куда-то уйдет с линии огня, либо его убьет одна из пуль, которые летят в вертолет из тумана. Просто по математическому закону — количество пуль на квадратный сантиметр.

Отталкиваясь руками, выцарапываясь, он полез назад, во вставший на дыбы десантный отсек, когда что-то ударило его по руке, сильно ударило, так что он заорал от боли. Выдернув назад руку, он ожидал увидеть все что угодно, даже кровавый обрубок вместо нее, — но оказалось, что пуля попала в разряженный германский автомат, приведя его в негодность и едва не сломав пальцы.

Тут стреляли меньше — от прямого огня прикрывал контейнер. Но если кто-то подойдет вплотную к вертолету — их расстреляют без вариантов.

Кто-то шевелился и почему-то тихо шипел. Наблюдатель попытался перевернуть его — но он перевернулся сам, это оказался снайпер. Он шипел от боли.

— Цел?!

— Зацепило… цел… — скривился снайпер, — бери… автомат, защищай… позицию. Я… прикрою тебе спину. Давай…

Автомат в салоне был — в каждом вертолете был комплект выживания, Colt CCW, и несколько магазинов к нему в специальной упаковке. Наблюдателю удалось выдернуть эту упаковку из креплений, потом вместе с ней он вывалился из десантного люка на палубу. Он чувствовал, что времени уже нет, слишком долго никто не стреляет, не прикрывает позицию огнем. Он вскрыл упаковку… автомат… магазин, они всегда вкладываются снаряженными, заменяются по срокам годности пружины… только бы не магазин, откажет автомат — кранты. Он вставил магазин до щелчка, дернул за рукоятку, взвода автомат, перещелкнул предохранитель — и в этот момент раздался топот и на него из дымзавесы выскочил террорист. Черная маска, абсолютно белые, осатанелые глаза, автомат «G3» с каким-то нестандартным длинным магазином в руке. Он не ожидал встретить своего противника сидящим, целился по десантному отсеку вертолета и сейчас понял, что проиграл, — американец уже держал его на прицеле. И последним осмысленным действием террорист выкрикнул клич, составлявший самую суть его мотивации, все то, ради чего он взял оружие и стал убивать людей, все то, ради чего он готов был умереть сам.

— Аллах акбар!

Террорист упал прямо на него, прикрывая своим телом от карающей очереди из тумана, наблюдатель несколько раз выстрелил из автомата одиночными с одной руки, потому что нормально прицелиться было нельзя — тело террориста лежало на нем. И огонь прекратился…

Сухогруз «Яркая звезда»

— Вот здесь, сэр!

Над палубой завис конвертоплан «MV-22», завис уже без опаски — на него подбирали раненых, поднимая их с помощью корзины. Спецназовцы ВМФ и парашютисты-спасатели полностью контролировали палубу и подстройки.

Капитан Бретт Вудроу мрачно посмотрел на ведущие вниз ступеньки, на задраенный люк, ведущий в машинное отделение. Коридор очень узкий, возможности маневра никакой, щитов, как у полицейского спецназа, чтобы прикрыться при продвижении, нет.

— Они могут затопить судно? Открыть… не знаю, как это называется…

— Кингстоны, сэр… — сказал один из моряков, — на торговых судах их не бывает. Но если у них есть взрывчатка, они могут ее подорвать, сделав дыру ниже ватерлинии, вы меня понимаете?

— Найдите план судна! Здесь должен быть план действий при пожаре или что-то в этом роде. Ищите, черт вас возьми…

— Сэр, этим займемся мы.

Капитан отступил в сторону, мрачно посмотрел на человека, возглавлявшего небольшую группу бойцов, которых до этого на сухогрузе не было. Черные полицейские костюмы из негорючего «Номекса», бронежилеты, короткоствольные «Мк18» с фонарями.

— Вы кто такие, чем вас возьми?

— Мы антитеррористический батальон, нас перебросили из Эль-Кувейта. Простите, что не смогли прибыть раньше.

Антитеррористический батальон морской пехоты США, организационно входящий в состав четвертой дивизии морской пехоты, базировался теперь в столице Кувейта в казармах, выстроенных бесплатно эмиром Ас-Сабахом и переданных правительству США, эмир также оплачивал все расходы, связанные с содержанием батальона. Сделка была взаимовыгодной, потому что теперь правительство США имело находящийся в кризисном регионе батальон спецназа, который мог быть мгновенно переброшен в любую горячую точку, и ничего не платило за это — а эмир Ас-Сабах имел самую надежную дворцовую стражу, какая только могла быть у правителя страны. Эмир Ас-Сабах выстроил не только казармы, он выстроил себе новый дворец и с тех пор там жил. После серии революций, опрокинувших несколько режимов в регионе, своим подданным эмир не доверял.

Криво улыбнувшись, капитан отошел в сторону.

— Действуйте…

* * *

— Fire in the hole!

У люка, ведущего вниз, глухо хлопнуло, запахло горелым…

— Есть!

— Двигаемся!

* * *

Первый проникший в машинное отделение спецназовец был вооружен пистолетом-пулеметом «МР-7» и полицейским щитом с фонарем, второй — автоматическим дробовиком «АА-12» с барабанным магазином и лазерным прицелом. Коридор был таким узким, что можно было идти лишь цепочкой, по одному, но это было даже хорошо, потому что щит прикрывал всех.

— Поворот влево, — предупредил щитовик.

Морские пехотинцы красиво вышли из-под прикрытия щита, взяли под контроль помещение.

— Проверить углы! Держать периметр! Держать периметр!

— Здесь чисто!

— Двигаемся.

Лестница, вниз два пролета. Какие-то трубы, проходить которые сложно само по себе, дальше узкий, открытый мостик и снова коридор. Лазерные лучи шарят по стенам, но целей нет. Возможно, в машине вообще никого нет, все были на палубе.

— Люк!

Люк закрыт замком с кремальерой, вперед выдвигаются сапер и штурмовая группа. Сапер уверенно крепит в нужных местах полоски взрывчатого вещества, ровно столько, чтобы вскрыть дверь, но не нанести серьезных повреждений.

— Вспышка — и штурм.

— Есть, сэр.

Спецназовцы отходят на безопасное расстояние.

Хлопок!

Удар в дверь — вход. Лазерные лучи мечутся по машинному отделению, замирают на группе людей.

— Ядаук Эрфаа! Ядаук Эрфаа!!!

Люди стоят у машины и смотрят на американцев, их лица поразительно безмятежны. Ни у кого нет оружия, только у одного гаечный ключ в руке.

— Лечь! Лечь!

— Бисми ллахи![91]

Гремит взрыв.