САН‑ХОСЕ

Шли дни. Власти вели себя любезно, они поместили американцев в прекрасный отель в Сан‑Хосе. Грант и его товарищи могли свободно входить и выходить, могли с кем угодно общаться. Но им не позволяли покинуть страну. Каждый день их навещал молодой человек из американского посольства, он спрашивал, не нужно ли им чего‑нибудь, и уверял, что Вашингтон всячески старается ускорить их отъезд из Коста‑Рики. Но дело в том, что на территории, принадлежащей Коста‑Рике, погибло слишком много людей. Дело в том, что буквально чудом удалось предотвратить экологическую катастрофу. Правительство Коста‑Рики считало, что Джон Хэммонд обманул его, ввел в заблуждение относительно своих планов на остров. В сложившихся обстоятельствах власти вовсе не были намерены спешить и не отпускали тех, кто остался в живых. Они даже не позволяли похоронить Джона Хэммонда и Яна Малкольма. Они просто ждали.

У Гранта сложилось такое впечатление, что его каждый день водили в новое государственное учреждение, где его допрашивал всякий раз новый, но неизменно учтивый, умный чиновник. Его вновь и вновь просили повторить свой рассказ. Спрашивали, как Грант познакомился с Джоном Хэммондом. Что Грант знал о проекте? Что за факс он получил из Нью‑Йорка? Почему Грант поехал на остров? Что там случилось?

День изо дня одно и то же, одни и те же подробности. Из пустого в порожнее…

Грант долгое время считал, что ему не верят, ждут от него какой‑то другой информации… хотя он понятия не имел, что он еще может сообщить, И тем не менее власти странным образом выжидали…

И вот однажды после обеда, когда Грант сидел на краю гостиничного бассейна и глядел на плескавшихся в воде Тима и Лекси, к нему подошел американец в одежде цвета хаки.

– Мы с вами никогда не встречались, – сказал он. – Меня зовут Марти Гутьеррес. Я ученый, работаю на научно‑исследовательской базе Карары.

Грант сказал:

– А, так это вы первый обнаружили прокомпсогнатуса?

– Верно, – подтвердил Гутьеррес, садясь рядом с Грантом. – Вам, должно быть, не терпится вернуться домой?

– Конечно, – кивнул Грант. – У меня остались считанные дни, чтобы заняться раскопками… потом наступит зима. Дело в том, что в Монтане первый снег выпадает уже в августе, Гутьеррес продолжал:

– Значит, поэтому Фонд Хэммонда субсидировал раскопки на севере?

Потому что сохраненный генетический материал вероятнее было обнаружить там, где холодный климат?

– Да, я полагаю, что это так. Гутьеррес одобрительно кивнул.

– Он был умным человеком, ваш мистер Хэммонд. Грант промолчал.

Гутьеррес откинулся на спинку шезлонга.

– Власти вам ничего не расскажут, – наконец произнес он. – Во‑первых из страха, а во‑вторых, они, должно быть, сердиты на вас за то, что вы натворили. Но вообще‑то в сельских районах сейчас происходит что‑то странное…

– Кто‑то опять кусает младенцев?

– Нет. Это, к счастью, прекратилось. Однако началось другое.

Этой весной, в районе Исмайлои, к северу отсюда, какие‑то неизвестные животные паслись на полях. Причем вели себя очень странно. Каждый день они продвигались вперед по прямой линии – прямой, почти как стрела – удаляясь от побережья в горы, в джунгли.

Грант выпрямился.

– Похоже на миграцию, – заметил Гутьеррес. – Как вы считаете?

– Что они ели? – спросил Грант.

– О, это очень странно. Они ели только бобовые – агаму и сою. Ну, еще иногда пожирали кур. Грант пробормотал:

– Пищу, содержащую много лизина… А что потом случилось с этими животными?

– Судя по всему, – сказал Гутьеррес, – они углубились в джунгли.

Во всяком случае, их больше не видели. Конечно, в джунглях их разыскать очень сложно. Поисковая партия может провести в горах Немалой несколько лет и ничего не обнаружить…

– И нас держат здесь, потому что… Гутьеррес пожал плечами.

– Правительство обеспокоено. Вполне может быть, что появятся новые животные. И новые заботы. Поэтому власти принимают меры предосторожности.

– А вы считаете, что животные могут появиться? – спросил Грант.

– Не знаю. А вы?

– Я тоже не знаю, – сказал Грант.

– Но у вас есть какие‑то подозрения? Грант кивнул.

– В общем‑то, да. Есть.

– Я с вами согласен.

Гутьеррес поднялся с места. Он помахал рукой Тиму и Лекси, резвившимся в бассейне.

– Может быть, они отправят детей домой, – сказал он. – Какой резон держать их тут? – Гутьеррес надел солнечные очки. – Желаю приятно провести здесь время, доктор Грант. Это прелестное место.

Грант сказал:

– То есть, по‑вашему, мы никуда не уедем?

– Никто из нас никуда не уедет, доктор Грант, – улыбнулся Гутьеррес.

А потом повернулся и направился к входу в отель.