Трейлер. Шум мотора смолк, и в трейлере воцарилась тишина

Шум мотора смолк, и в трейлере воцарилась тишина. Мерцала приборная доска, на мониторе светились карта ГЛ и красный крест, указывающий положение машины. Небольшое окошко на мониторе, озаглавленное «действующие системы», показывало расход энергии за последние двенадцать часов. Все индикаторы горели зелеными огоньками.

В жилой секции, где была кухня и четыре кровати, тихо журчала вода в холодильнике. Потом что-то завозилось в верхнем шкафчике, под самым потолком. Возня послышалась вновь, и снова наступила тишина.

Через мгновение между створками дверцы просунулась кредитная карточка. Кредитка двинулась вверх, сбрасывая крючок с дверцы. Шкафчик открылся, оттуда вывалилось белое одеяло и мягко шлепнулось на пол. Одеяло раскрылось, и на свет появился Арби Бентон. Он со стоном разогнулся.

– Если я не пописаю, то умру прямо на месте, – сказал он и на трясущихся ногах заковылял в крохотную ванную.

Вздох облегчения. Именно Келли решила, что им тоже надо ехать, но детали прорабатывал Арби. И он все прекрасно устроил... ну, почти все. Он мудро предусмотрел, что в грузовом самолете будет холодно и им необходимо утеплиться, так что он стащил в шкафчики все одеяла и простыни, какие были в трейлере. Он просчитал, что прибудут они примерно через двенадцать часов, и приготовил печенье и бутылки с водой. Собственно, он предусмотрел все, кроме того, что Эдди Карр пройдет перед полетом по машине и позапирает все дверцы снаружи. И следующие двенадцать часов им придется сидеть взаперти, вдали от недосягаемого туалета. Двенадцать часов!

Он снова вздохнул. Крутая струя мочи не иссякала. Еще бы! Кошмар же полный! И он до сих пор сидел бы там, если бы не сообразил...

Сзади раздались сдавленные стоны. Арби выскочил из туалета и побежал к вещевому ящику под кроватью. Быстро открыл, и оттуда вывалилось еще одно одеяло, из которого выползла Келли.

– Так-то, Кел, – гордо сказал мальчик. – Мы прорвались!

– Мне надо выйти, – простонала девочка и бросилась в ванную, захлопнув за собой дверь.

– Удалось! Мы на месте!

– Одну минуту, ладно, Арб?

Тут он впервые выглянул в окно. Вокруг простиралась зеленая полянка, за которой поднимались заросли папоротников и тропических деревьев. А высоко над лесом вздымались отвесные края вулканического кратера.

Так, остров Сорна, все в порядке.

В порядке!

Вышла Келли.

– Уф-ф-ф! Я думала, что помру. – Она показала Арби поднятый большой палец. – Кстати, как ты открылся?

– Кредиткой, – ответил он.

– У тебя есть кредитная карточка? – удивилась девочка.

– Родители дали, на крайний случай. А это был еще тот случай!

Арби попытался перевести все в шутку. Он знал, что Келли болезненно относится ко всему, связанному с деньгами. Она постоянно отпускала замечания по поводу его одежды и тому подобного. И что у него всегда есть деньги на такси и кока-колу в кафе... Однажды он сказал, что деньги – не главное, на что девочка саркастично ответила: «Когда они есть». С тех пор Арби старался избегать этой темы.

Он никогда не знал, как следует вести себя с людьми. Все относились к нему довольно странно, неприязненно. Ну, во-первых, он еще маленький. Во-вторых, негр. И еще он был тем, что остальные дети называли «занудой» и «сильно умным». Ему постоянно приходилось бороться за то, чтобы быть принятым в их стаю, но ничего не получалось. Он не был белым, рослым, способным в спорте и тупым. Большинство занятий в школе были такими скучными, что Арби спал на ходу. Иногда учителя злились, но что поделаешь? Школа казалась Арби видеофильмом, который крутят на замедленной скорости. Можно поглядывать на экран раз в час и ничего не потерять. А когда он находится среди одноклассников, разве может он восторгаться сериалами вроде «Квартала Мелроуз», «Отделение «Пацифик» или подобной ерундой? Не может.

Но Арби давно открыл, что неразумно высказывать свое мнение вслух. Лучше держать язык за зубами. Потому что его никто не понимает, кроме Келли. Она почти всегда правильно воспринимала все, о чем он говорил.

Как и доктор Левайн. Единственное, что устраивало Арби в школе, – это отличный трек для занятий легкой атлетикой. Устраивало, не больше. Но когда доктор Левайн решил читать лекции в их классе, Арби впервые в жизни пришел в восторг от занятий. На самом деле...

– Это точно Сорна? – спросила Келли, разглядывая джунгли.

– Ага, наверняка.

– Когда они в прошлый раз останавливались, ты слышал, о чем они говорили?

– Не совсем, из-за одеял.

– Я тоже, – вздохнула Келли. – Но, кажется, они от чего-то обалдели.

– Ага.

– Мне показалось, что они говорили о динозаврах. Ты слышал?

Арби засмеялся:

– Нет, Кел.

– А мне показалось, что говорили.

– Да ну, брось.

– Мне показалось, что Торн сказал: «трицератопс».

– Кел, динозавры вымерли шестьдесят миллионов лет назад.

– Я знаю...

Он показал в окно.

– И где ты видишь там динозавров?

Келли промолчала. Она подошла к противоположному окну и увидела, как Торн, Малкольм и Карр входят в центральное здание..

– Они разозлятся, когда обнаружат нас, – заметил Арби. – Как ты думаешь, что нам лучше сказать?

– Лучше появиться внезапно.

– Они окосеют от удивления.

– Ну? И что они с нами сделают?

– Может, отправят обратно?

– Как? Не выйдет.

– Пожалуй.

Арби легкомысленно пожал плечами, хотя на самом деле этот вопрос его дико волновал. Это все Келли придумала. Арби никогда не нарушал правил и старался избегать неприятностей. Когда учитель делал ему даже самое незначительное замечание, он краснел до корней волос и обливался потом. Все эти двенадцать часов Арби думал над тем, как Торн и остальные отреагируют на их выходку.

– Слушай, – сказала Келли. – Мы здесь, чтобы помочь им найти доктора Левайна, вот и все. Мы ведь уже помогали доктору Торну.

– Да...

– И мы можем снова им пригодиться.

– Может быть...

– Им нужна наша помощь.

– Может быть, – повторил Арби. Эти аргументы его не убедили.

– Интересно, что здесь найдется перекусить? – заметила Келли, открывая холодильник. – Ты голодный?

– Сейчас умру, – признался Арби, только в этот миг сообразив, как он хочет есть.

– А что ты хочешь?

– А что там имеется?

Он присел на серую обивку диванчика и принялся лениво наблюдать, как Келли копается в холодильнике.

– Встань и посмотри, – раздраженно ответила девочка. – Я тебе не кухарка какая-нибудь.

– Ладно-ладно, не злись.

– Ну, ты все ждешь, когда тебя будут обслуживать.

– Вовсе нет, – ответил он, быстро вскакивая с кушетки.

– Ты просто ребенок, Арби.

– Эй, полегче! Что тут такого? Чего ты завелась?

– Ничего.

Она достала бутерброд в целлофановой пленке. Арби подошел, глянул внутрь холодильника и ухватил первый попавшийся сандвич.

– Ты его не будешь есть, – заметила Келли.

– Буду.

– Он с тунцом.

Арби ненавидел тунцов. Потому немедленно вернул сандвич на полку и снова принялся изучать продукты.

– Вон тот, слева, с индюшатиной, – посоветовала Келли.

Он взял бутерброд.

– Спасибо.

– Не за что.

Девочка присела на кушетку, развернула целлофан и жадно впилась зубами в булочку.

– Слушай, по крайней мере, я доставил нас сюда, – сказал Арби, аккуратно снимая обертку и откладывая ее в сторонку.

– Угу. Признаю. С этим ты справился.

Арби ел бутерброд. За всю жизнь он не брал в рот ничего вкуснее! Даже лучше домашних сандвичей с индюшатиной, которые готовила мама.

Мысль о маме больно кольнула мальчика. Она была очень красивой и работала гинекологом. Постоянно в работе, но, когда бы она ни подходила к сыну, всегда была такой мирной и спокойной. И Арби было спокойно рядом с ней. У них существовали особые взаимоотношения. Правда, в последнее время ее волновало то, как много сын знает. Однажды вечером он зашел к ней в кабинет. Мама готовила статью. Арби заглянул ей через плечо, просмотрел колонки чисел и предположил, что лучше попробовать нелинейное уравнение, чтобы все проанализировать. Мама странно поглядела на него, так отстраненно, как на чужого. И он почувствовал...

– Я возьму еще, – заявила Келли, направляясь к холодильнику. Она вытащила еще два бутерброда.

– Разве не хватит?

– Ха, я не наелась.

И принялась сдирать обертку со своего.

– Может, нам лучше не есть...

– Арб, если волноваться по таким пустякам, лучше было оставаться дома.

Мальчик подумал и согласился. К его удивлению, оказалось, что свой первый бутерброд он успел прикончить. Потому он взял второй, который протянула Келли.

Подружка жевала и поглядывала в окно.

– Интересно, что это за дом, куда они зашли? Такой заброшенный.

– Ага, не один год.

– Зачем кому-то понадобилось строить здесь, на пустынном острове, такое большое здание?

– Может, здесь занимались чем-то секретным.

– Или опасным, – добавила Келли.

– Верно.

Мысль об опасности была одновременно щекочущей и успокаивающей.

– Что же здесь делали? – не успокаивалась Келли. Она слезла с кушетки и подошла к окну. – Точно, крутое местечко. Вот это да!

– Что?

– Глянь, оно все заросло, будто тут много лет никого не было. И поле все в траве. Высокой.

– Да-а...

– А вот тут, – ткнула она пальцем под колеса трейлера, – чисто.

Арби проглотил кусок и подошел к девочке. Она была права. В нескольких ярдах от трейлера трава была вытоптана. Во многих местах проглядывала голая земля. Слева направо, через всю лужайку, тянулась узкая, но отчетливая тропа.

– Гм, – засомневалась Келли, – если здесь много лет уже никого нет, то кто же протоптал эту дорожку?

– Наверное, животные, – сказал Арби, больше в голову ничего не приходило. – Охотничья тропа.

– Какие животные?

– Не знаю. Ну, какие тут водятся. Может, олени.

– Я не видела никаких оленей. Он пожал плечами:

– Может, козы. Ну, дикие козы, как на Гавайях.

– Для коз или оленей тропа слишком широкая.

– Может, здесь было целое стадо диких коз.

– Слишком широкая, – упрямо повторила Келли. Она дернула плечом и отвернулась от окна. Снова подошла к холодильнику. – Что тут есть на десерт?

Упоминание о десерте навело Арби на неожиданную мысль. Он бросился к кровати, взобрался на нее и принялся рыться в верхнем шкафчике.

– Что ты делаешь? – удивилась Келли.

– Проверяю сумку.

– Зачем?

– Кажется, я забыл мою зубную щетку.

– И что?

– Как же я буду чистить зубы?

– Арб, какая разница?

– Но я всегда чищу зубы...

– Расслабься и поживи в свое удовольствие. Арби вздохнул:

– Может, у доктора Торна есть запасная.

Он закрыл шкафчик и сел на кушетку рядом с Келли. Она скрестила руки на груди и покачала головой.

– Что, ничего на десерт?

– Ничего. Даже йогурта. Эти взрослые! Никогда не могут толком собраться.

– Это правда.

Арби зевнул. В трейлере было очень тепло. Хотелось спать. Лежа в багажном отделении, согнувшись в три погибели, в течение двенадцати часов особо не заснешь. Теперь он неожиданно устал.

Арби глянул на Келли, та тоже зевала.

– Хочешь прогуляться? Чтобы не заснуть?

– Лучше подождать тут, – ответил он.

– Если я тут еще посижу, то точно засну.

Арби пожал плечами. Нахлынула сонливость. Он вернулся в жилую секцию и свернулся клубочком на матрасе, под окном. Подошла Келли.

– А я спать не буду, – объявила она.

– Хорошо, Кел, – пробормотал Арби. У него слипались глаза. Он сообразил, что оторвать голову от подушки уже не в состоянии.

– Но... – снова зевнула девочка, – может, я просто немного полежу.

Он еще увидел, как Келли легла на противоположную койку, потом веки его сомкнулись, и мальчик погрузился в сон.

Ему снилось, что они снова летят в самолете, – трейлер мягко покачивает и слышится рокот моторов. Арби скользил по поверхности сна, в какой-то момент он проснулся и убедился, что машина в самом деле куда-то едет – ее качало, и где-то за окном раздавалось низкое рокотание. Но почти сразу же мальчик снова уснул, и ему приснились динозавры, Келлины динозавры. Их было двое – такие большие, что в окно трейлера видны были только ноги, степенно шагающие мимо. Но потом, во сне, второй динозавр помедлил, наклонился и с любопытством заглянул в окошко. И тут Арби сообразил, что на него уставилась огромная башка тираннозавра – страшные челюсти что-то пережевывали, белые зубищи блестели на солнце. Во сне Арби спокойно поглядел на тварюгу и снова заснул.

Внутри

Две большие вращающиеся стеклянные двери вели в темный вестибюль. Стекло пошло трещинами и потеками грязи, хромированные ручки дверей источила ржа. Но было видно, что по пыльным желтым листьям кто-то ходил.

– Недавно эти двери открывали, – заметил Эдди.

– Да, кто-то в туристических ботинках, – сказал Торн. Он открыл дверь.

– Идем?

Внутри здания воздух оказался спертым и затхлым. Стол дежурного, когда-то покрытый серой тканью, теперь затянуло темным лишайником. Рядом на стене были прибиты хромированные буквы, которые складывались в лозунг: «Мы творим будущее», но лианы уже заплели стену, так что надпись удалось прочесть не сразу. На ковре росли грибы. Справа путешественники увидели уголок для посетителей – две длинные кушетки и журнальный столик.

Одна кушетка полностью скрылась под коричневой корочкой плесени, а вторая еще была под пластиковым чехлом. Рядом с кушеткой валялись ошметки зеленого рюкзака Левайна, изорванные на длинные полосы. На журнальном столике лежали две пустые бутылки из-под минеральной воды, Спутниковый телефон, грязные шорты и несколько конфетных оберток. Когда люди подошли ближе, со столика соскользнула ярко-зеленая змея и поспешила прочь.

– Значит, это строил «ИнГен», – сказал Торн, прочитав лозунг на стене.

– Совершенно верно, – кивнул Малкольм.

Эдди склонился над рюкзаком Левайна, потрогал края длинных рваных дыр. Неожиданно из рюкзака выскочила жирная крысища.

– Боже!

Крыса кинулась наутек, пронзительно визжа. Эдди осторожно заглянул в рюкзак.

– Не думаю, что кто-нибудь захочет доесть эти конфеты, – сказал он. Потрогал походные шорты. – Сигнал идет отсюда?

В некоторые экспедиционные вещи тоже были вшиты микросенсоры.

– Нет, – покачал головой Торн, глянув на монитор. – Сигнал идет, но... кажется, вон оттуда.

Он махнул рукой на металлические двери в дальнем конце вестибюля. Когда-то они были заперты на висячий замок. Теперь же замок валялся на полу.

– Давайте скорее заберем его, – проворчал Эдди, направляясь к двери. – А что это была за змея?

– Не знаю.

– Она ядовитая?

– Понятия не имею.

Двери открылись с громким скрипом. Трое мужчин оказались в коридоре. Окна в правой стене были все выбиты, и пол устлали сухие листья и лишайник. В некоторых местах на стене виднелись буроватые потеки, сильно похожие на кровь. По левой стене шла череда дверей, все они оказались незапертыми.

В трещинах пола росла трава. С солнечной стороны разломанную стену заплели лианы, которые спускали свои плети даже с потолка. Торн и его спутники двинулись по коридору. Тишина, только шуршат под ногами палые листья.

– Уже лучше, – сказал Торн, глядя на монитор. – Он где-то в этом здании.

Торн распахнул первую же дверь. Это оказался простой кабинет: письменный стол, кресло и на стене – карта острова. Настольная лампа низко пригнула абажур под тяжестью лиан. Монитор компьютера затянула плесень. Из грязного окна на противоположной стене едва пробивались лучи солнца.

За второй дверью обнаружился почти такой же кабинет: идентичный стол с креслом, окно и такая же карта.

– Это какой-то деловой центр, – предположил Эдди. Торн пошел дальше. Открыл третью, потом четвертую дверь. Те же кабинеты.

Инженер распахнул пятую дверь – и замер.

Это был зал совещаний, заваленный листьями и мусором. На длинном деревянном столе в центре комнаты грудой навален помет животных. Окно в дальнем конце зала запылилось. Но внимание Торна привлекла огромная, на всю стену, карта. В нее были воткнуты разноцветные флажки. Эдди подошел поближе и нахмурился.

Под картой стояло бюро. Торн попытался открыть хотя бы один ящичек и не преуспел, все было заперто. Малкольм медленно вышел на середину зала и огляделся.

– А что означает эта карта? – спросил Эдди. – И к чему эти флажки?

– Двадцать флажков четырех цветов, каждого – по пять, – резюмировал Малкольм. – Расположены в форме восьмиугольника, охватывает весь остров. Я бы сказал, что это какая-то сеть.

– Кажется, Арби говорил, что на острове была некая сеть?.

– Да, говорил... Интересно...

– Ладно, сейчас не до этого, – отмахнулся Торн.

Он вышел обратно в коридор, следя за усилением сигнала на наручном мониторе. Малкольм прикрыл дверь за собой и пошел следом, минуя другие кабинеты. Путешественники не стали открывать их. Они шли прямиком к Левайну, следуя за сигналом.

Коридор заканчивался стеклянными створками расходящихся дверей с надписью: «Посторонним вход воспрещен». Торн приник лицом к стеклу, но за грязными потеками ничего не разглядел. Только что-то вроде большого зала с кучей техники.

– Ты уверен, что знаешь, для чего все это строилось? – обратился Торн к Яну.

– Конечно. Здесь выращивали динозавров.

– Ого! – воскликнул Эдди. – Кому это надо?

– Никому, – согласился Малкольм, – поэтому все держали в строгом секрете.

– Ничего не понимаю. Малкольм улыбнулся.

– Это долгая история, – сказал он.

Ян попытался развести стеклянные створки в стороны, они слегка разошлись, но быстро сомкнулись. Он ухнул и поднажал. И неожиданно с металлическим скрежетом двери разъехались в стороны.

Трое исследователей вступили в темный зал.

Свет их фонариков заплясал по проходу между странными агрегатами.

– Чтобы разобраться с этим местом, нужно вернуться на десять лет назад и начать с человека по имени Джон Хаммонд и животного под названием «квагги».

– Как?

– Квагги, – повторил Малкольм. – Это африканское млекопитающее, похожее на зебру. Вымерло в прошлом столетии. Но в 1980 году кто-то использовал новейшие технологии восстановления ДНК и с помощью куска шкуры квагги установил полную цепочку его ДНК. Так что начали поговаривать о выведении квагги, возвращении его к жизни. А если можно вернуть квагги, почему нельзя вывести других исчезнувших животных?Саблезубых тигров? Динозавров, наконец?

– Откуда же взялась ДНК динозавров? – спросил Торн.

– На самом деле ученые постоянно находили фрагменты их ДНК. Об этом никогда не заявляли во всеуслышание, потому что материала не хватало для восстановления. Так что никакой пользы от этого не было, чистое любопытство.

– Но чтобы восстановить животное, недостаточно фрагментов ДНК, – возразил Торн, – необходима вся цепочка.

– Правильно. И человек, который нашел способ воскрешения динозавров, был фантазером и богачом. Звали его Джон Хаммонд. Он сообразил, что когда динозавры еще жили, то насекомые пили их кровь, как делают они это и сейчас. И некоторые насекомые садились потом на ветки деревьев и попадали в смолу. Иногда из этой смолы образовывался янтарь. Хаммонд решил, что, если просверлить янтарь и выбрать содержимое желудка насекомого, можно получить всю цепочку ДНК динозавра.

– И у него получилось?

– Как видите. Чтобы разработать свое открытие, он основал «ИнГен». Хаммонд обладал настоящим талантом выколачивать деньги. Он выяснил, как проще получить достаточно средств для исследований. Деньги не спешили сыпаться дождем с неба. Хотя восстановление динозавров – вещь завлекательная, но все же это не лекарство от рака. Потому он решил устроить развлечение для туристов. Вывести динозавров и поместить их в подобие зоопарка, где сам он будет управляющим.

– Это шутка? – недоверчиво спросил Торн.

– Нет. Хаммонду удалось и это. Он построил свой парк на острове Нублар, к северу отсюда, и рассчитывал открыть его в конце 1989 года. Я сам ездил туда осматривать парк, незадолго до предположительного открытия. Но получилось так, что у Хаммонда возникли неприятности. Системы защиты парка полетели ко всем чертям, и динозавры вырвались на свободу. Несколько гостей погибло. После этого парк и все динозавры были уничтожены.

Они прошли мимо окна, из которого открывался вид на долину внизу, с толпами бродивших по ней динозавров.

– Если все они были уничтожены, что это за остров? – спросил Торн.

– А этот остров – маленький секретец Хаммонда, темная сторона его парка.

Они прошли дальше по узкому коридору.

– Видите ли, – продолжал Малкольм, – гостям на острове Нублар показывали впечатляющую генетическую лабораторию, набитую компьютерами, генетическими сканерами и разнообразными приспособлениями выращивания молодых динозавриков. Посетителям говорили, что динозавров воспроизводят прямо здесь, в парке. И экскурсия по лаборатории, казалось, полностью это подтверждала.

Он помолчал.

– Но на самом деле эта экскурсия опускала несколько стадий развития. В одной комнате Хаммонд показывал вам, как извлекают цепочку ДНК. В следующей – уже ждали яйца, которые вот-вот проклюнутся. Очень трогательное зрелище – появление на свет детенышей динозавров. Но как эти существа прошли путь от ДНК до жизнеспособного эмбриона? Этого вам не покажут. Это подразумевается само по себе.

Признаться, шоу было слишком превосходным, чтобы быть правдой. Например, в одном отсеке вы с волнением наблюдаете за выползающими из яиц динозаврами. И всегда все проходит великолепно – ни мертворожденных, ни отклонений в развитии, все путем! Создавалось впечатление, что воспроизводство ископаемых животных проходит без сучка без задоринки.

Если задуматься, здесь было что-то не так. Хаммонд утверждал, что для выращивания динозавров применяется новейшая технология. Но любая новая промышленная технология несовершенна, ее недостатки проявляются по мере использования. Ее начальная производительность равняется примерно одному проценту. Значит, Хаммонду пришлось бы выводить тысячи эмбрионов динозавров, чтобы получить один единственный жизнеспособный. А это требовало огромных промышленных затрат, и небольшой лаборатории парка такое было не под силу. – Вы имеете в виду, что этим занимались тут, – заключил Торн.

– Да. Здесь, на другом острове, под строжайшим секретом, Хаммонд проводил свои изыскания и хранил непривлекательную правду симпатичного парка. Тот небольшой генетический зоопарк – не более чем витрина. Динозавров выращивали именно здесь.

– Но если всех зверей на том острове уничтожили, – удивился Эдди, – почему их оставили здесь?

– Хороший вопрос. Думаю, что ответ мы узнаем через несколько минут, – заметил Малкольм, освещая фонариком возникшие впереди стеклянные стены. – Потому что, если не ошибаюсь, перед нами первый производственный цех.

Арби

Арби проснулся и сел на постели. Заморгал от яркого солнечного света, бившего в окна трейлера. На соседней койке, громко сопя, дрыхла Келли.

Мальчик выглянул в окно, оглядел вход в большое здание – взрослых не было видно. «Эксплорер» приткнулся у самого входа, но кабина его пустовала. Их спаренные трейлеры стояли посреди зеленой полянки. Арби почувствовал себя таким одиноким – отчаянно одиноким, – и его сердце внезапно сжалось от страха. Нельзя было сюда приезжать. Дурацкая идея. И самое худшее, что это был его план. Они полазали по трейлеру, договорились, потом пошли к кабинету Торна. Пока Келли заговаривала зубы Торну, Арби стянул ключ. По пути он отослал сообщение на пейджер Торна, чтобы инженер думал, что они остались в Вудсайде. Тогда Арби все казалось таким правильным, таким разумным. Но теперь его одолели сомнения и раскаяние. Лучше позвонить Торну прямо сейчас. И признаться во всем.

Но все дело было в том, что ему просто хотелось услышать чей-нибудь голос!

Он оставил Келли досыпать и перешел в переднюю часть трейлера. Повернул ключ в зажигании. Взял переговорник и сказал:

– Это Арби. Кто-нибудь слышит меня? Это Арби.

Тишина. Мальчик глянул на приборную панель, где светились все задействованные системы. Ничего не нашел про связь. Ему пришло в голову, что коммуникационные системы, возможно, контролируются компьютером. И решился включить компьютер.

Пришлось сперва вернуться на середину транспорта, выдвинуть из стены клавиатуру и включить машину. На экране высветилось: «Полевые Системы Торна», а ниже появился список подсистем трейлера. Одним из пунктов стояла радиосвязь. Арби перевел курсор и нажал ввод.

Экран компьютера потемнел, снизу появилась командная строка: «Подтверждение получено. Автоматическая настройка?»

Арби понятия не имел, что это значит, но звучало заманчиво, потому он бесстрашно набрал: «Да». С компьютерами он чувствовал себя как рыба в воде.

Экран остался темным, только внизу пробежал ряд цифр. Арби сообразил, что это частота в мегагерцах. Хотя и не был полностью уверен в этом.

Затем внезапно экран погас, но в левом верхнем углу засветилось:

Доступ:

Мальчик нахмурился. Странно. Вероятно, сперва нужно войти в главную систему. Значит, надо набрать пароль. «Торн», – попытался угадать он. Ничего не произошло.

Он немного подождал, потом ввел инициалы Торна – ДТ.

Ничего.

«Левайн».

Ничего.

«Полевые Системы Торна».

Ничего,

«пет».

Ничего.

«Экспедиция».

Ничего.

«Пароль».

Ничего.

«Ну, – подумал Арби, – по крайней мере система меня не вышвырнула». Многие программы отключаются после трех неудачных попыток. Торн не стал прибегать к особым средствам защиты. Сам Арби сделал бы по-другому. Эта система была слишком терпеливой и готовой помочь.

«Помощь», – набрал мальчик.

Курсор перешел на следующую строку. Пауза. И начал что-то выводить на экран.

– Сработало, – хихикнул Арби и потер руки.