БИОСФЕРА. В нашей попытке воспроизвести общий паттерн жизни мы сталкиваемся с очевидной трудностью – с тем фактом

В нашей попытке воспроизвести общий паттерн жизни мы сталкиваемся с очевидной трудностью – с тем фактом, что мы имеем прямой контакт только с одним проявлением биосферической целостности, то есть с видимым автономным существованием, присутствующим на поверхности Земли. Мы имеем доказательства того, что на протяжении геологического времени имели место глубокие изменения в характере автономного существования; и что эти изменения происходили с промежутками в несколько миллионов лет. Мы, следовательно, должны рассматривать жизнь на земле скорее как повторяющийся ряд биосферических существований, нежели как единичное проявление актуализации без разрывов. Даже в настоящее время существуют пережитки более ранних форм жизни, которые кажутся ненужными для трансформации энергии, как она сейчас происходит на поверхности земли, и которые не удовлетворяют паттерну существования самой биосферы.

С тех пор, как органическая жизнь начала оставлять следы, обнаруживаемые в осадочных породах, не менее чем 1 500 000 000 лет тому назад, происходили фундаментальные изменения в паттерне жизни. Доказательства, что один паттерн возникал путем непрерывной трансформации из другого, ненадежны и малочисленны, и вместе с тем нет также доказательств того, чтобы новые формы жизни возникли внезапно таким образом, чтобы предполагать специальное творение. Мы, таким образом, вновь приходим к триадической концепции жизни как согласования вечного паттерна и темпоральной истории посредством гипархического фактора. Вечностный паттерн, который нас сейчас интересует, организован на уровне октопотентной индивидуальности. Это, таким образом, нечто иное, чем септемпотентный паттерн видов. Различие можно провести, считая октопотенцию видов одномерной. Потенциальность бытия собой делает вид истинным индивидуумом первого порядка. Индивидуальность второго порядка возникает на уровне семейства, где определенная роль играется всем сообществом видов и родов по отношению к биосфере как целому. Только на уровне самой биосферы мы можем постулировать полностью организованный октопотентный паттерн, то есть истинную индивидуальность третьей и высшей степени, известной нам на земле. Три ступени могут быть описаны как мономорфная, диморфная и триморфная октопотенция, и, понимая различие между этими тремя ступенями, мы можем понять что-то относительно паттерна биосферы. Здесь также необходимо отметить, что точно такое же различие ступеней можно наблюдать в развитии индивидуального человека, где три супра-нормальных уровня соответствуют сознанию собственной судьбы, сознанию своего отношения к жизни как целому и сознанию космического плана.

Вечностный паттерн биосферы содержит все потенциальности автономного существования, актуализированные за период многих миллионов лет. Сама актуализация является невообразимой сложностью, в которой миллионы различных видов и миллионы миллионов единичных организмов связаны в общей задаче трансформации хилэ от гипономного до автономного состояния. Центральное управление и организация этой задачи выполняется тем, что мы назвали ортогенетическим фактором биосферы. Он наделяет каждый вид его собственным вечным паттерном, и определяет течение его эволюции и инволюции.

В соответствии с нашей систематикой существования биосфера представляет собой переход от автономного к гиперномному существованию. Мы, следовательно, не можем надеяться понять ее, если мы подходим к ней только снизу, как к высшему проявлению жизни. Так же как жизнь поддерживается специальными свойствами активной коллоидной поверхности, так мы должны предположить, что гиперномное существование проникает в жизнь в точке соприкосновения между двумя фазами. Это сильный довод в пользу предположения, что "пленочный" характер биосферы важен для ее космической роли. Австрийский геолог Зюсс впервые предположил, что жизнь и земная кора связаны друг с другом таким образом, который указывает на действие неких, до сих пор не подозревавшихся законов. Позже Вернадский, изучая циклы трансформации химических элементов в верхних слоях земной коры, а также в атмосфере, пришел к заключению, что органическая жизнь играет решающую роль, как в концентрации, так и в распределении редких и обычных элементов[43]).

Еще позже Гольдшмидт в своем тщательном исследовании распределения редких элементов в земной коре показал, что причину многих наблюдаемых концентраций элементов можно найти в действии одной из трех ступеней жизни – органической, клеточной или вирусной.

Двумерный характер биосферы поразителен. Она обладает всеми свойствами активной поверхностной пленки, аналогичной тому, что мы видим в мире коллоидов. Большая часть активности биосферы ограничена актуальной поверхностью земли. Уже на глубине одной десятитысячной земного диаметра мало что можно найти, кроме некоторых бактерий, живущих в нефтяных скважинах или в океанских глубинах. Масса биосферы очень мала сравнительно с массой других слоев земной поверхности. Она составляет одну семидесятитысячную массы океана, и одну трехсотую от массы газовой атмосферы. Сама земная кора обладает, по меньшей мере, в миллион раз большей массой, чем общая сумма жизни, обитающей на ее поверхности. Несмотря на то, что она имеет характер пленки, химическая деятельность биосферы замечательно по своим последствиям. Обеспечение свободного кислорода в атмосфере, от которого зависит состояние нашей земли, поддерживается деятельностью зеленой растительности. Меловые скалы и коралловые рифы – свидетельство значительного характера биохимической деятельности. почти весь связанный углерод в земной коре получен из атмосферы живыми организмами. Миграции и концентрации залежей руды в значительной степени производится при посредстве живого. Деятельность растений, животных и микроорганизмов приводит к формированию больших концентраций угля, нефти, карбонатов и кремнистых отложений[44].

Известно, что растения аккумулируют и концентрируют определенные элементы в своих клетках – так, алюминий концентрируется в ликоподиях, а кремний – в травах. Следует также заметить, что геологически наиболее древние организмы способны концентрировать гораздо более широкий ряд элементов, чем современные растения и животные.

Представление о масштабе биохимической деятельности может дать следующий факт: считается, что к настоящему времени под действием солнечного света и теплового излучения из двуокиси углерода в атмосфере синтезирована тысяча миллионов тонн органической материи. Приблизительно такое же количество возвращено в атмосферу посредством окисления, так что поддерживается равновесие огромных противотоков с помощью более активных форм химической энергии.

Определяющий характер биологической деятельности можно вывести из факта, что только наземные растения ассимилируют в течение десяти лет количество углерода, эквивалентное общей сумме углерода, связанного в двуокиси углерода в нижних слоях атмосферы. Если взять весь запас углерода, имеющийся в океанах и в атмосфере – около 17 000 000 000 000 тонн – то оказывается, что растения ассимилируют количество, равное всему этому запасу, менее чем за сто лет. Весь кислород, присутствующий сейчас на поверхности земли и в атмосфере, повторяет циркуляцию из атмосферы, через биосферу, в океаны и возвращается обратно, в течение промежутка около двух с половиной миллионов лет. Этот подсчет, принадлежащий Рабиновичу[45]), очень интересен, потому что он дает цифру от двух до трех миллионов лет для продолжительности данной манифестации биосферического паттерна – цифру, которая согласуется как с геологическими данными, так и с подсчетами, основывающимися на изучении космических ритмов.

Примечательно, что во многих случаях химическая деятельность живых организмов имеет мало общего с их собственными нуждами. Бактерии непосредственно не концентрируют элементы, но большинство из них порождают ферменты и биокатализаторы, которые продолжают, в течение длительных периодов, регулировать химические реакции, которые постепенно породили некоторые из значительных концентраций – таких, как большие запасы железа в американских озерах. Элементы, концентрированные таким образом, независимо от их ценности в качестве питания, называются "балластными элементами"; они, по-видимому, проходят через данный вид, не участвуя в его собственных жизненных нуждах.

Все эти данные показывают, что биосфера играет роль, необходимую для трансформаций энергии и материи на поверхности земли, и что нам следует искать ее паттерн скорее в нуждах самой земли, чем в нуждах собственного самосохранения биосферы.

Индивидуальность биосферы может научить нас многому существенному для понимания космической драмы вообще и нашей человеческой судьбы в частности. Актуализация биосферы, вероятно, продолжалась более чем 1 500 000 000 лет без пополнения или обновления паттерна из посторонних источников. Как клетки находятся ниже сексуального воспроизведения, так биосфера находится выше этого уровня. Она, по-видимому, не является членом сообщества подобных ей организмов, но имеет дело только с процессом трансформации в солнечной системе, в котором Земля, Солнце и Луна являются принципиальными участниками.

Вечностный паттерн Земли стоит на пороге новемпотенции и является таким образом первым прямым выражением творческой силы, с которым мы встречаемся, прослеживая восхождение хилэ от основного состояния через различные уровни гипономного и автономного существования. В самой биосфере регулирующий механизм должен иметь собственную троичную структуру, как в каждом единичном организме. Ортогенетический фактор является средством согласования утверждающего паттерна с механическими процессами трансформации, происходящими во многих видах и родах, из которых состоит биосфера. Видимый паттерн биосферы можно обнаружить во взаимоотношении родов. Примечательно, что нормальная длительность трансформации для видов – около двух или трех миллионов лет, что соответствует временному, предположительно приписываемому циклу актуализации данного биосферического паттерна. Четвертичная геологическая эпоха может быть принята за последний цикл проявления паттерна биосферы. Она длилась до настоящего времени около миллиона лет, и мы сейчас находимся, следовательно, где-то около трети пути цикла. За это время происходили великие оледенения, появлялись и исчезали континенты, значительно изменялось распределение суши и водных масс на земле. В течение этого времени доминирование млекопитающих медленно уступало место приматам. "Род" homo стал доминирующей формой жизни, более того, достаточно индивидуализированной, чтобы составить отдельный "вид" homo sapiens. Доминирование человека достигло сейчас такой же степени, как доминирование амфибий в каменноугольную эпоху или рептилий в мезозой. Только по морфологическим признакам человек может быть классифицирован как подвид в отряде приматов. Судя по его значимости в биосфере и тем переменам, которые произошли из-за его появления на земле, человека следует отличать от других черепных как новый класс сущностей. В то время как этот новый класс проходил свой путь к доминирующему положению в течение последних 500 000 лет, паттерн органической жизни оставался устойчивым, в особенности по отношению к значительным трансформациям энергии и материи, происходящим в животном и растительном царствах вместе с подразделениями клеточного и вирусного существования. Устойчивость биосферы была столь ясно выраженной, что нет данных, чтобы какие-нибудь новые виды появились на земле в течение последнего миллиона лет. Мы можем сделать из этого вывод, что ортогенетический фактор – не только средство, обеспечивающее трансформацию родов в соответствии с нуждами земли, но также и средство сохранения устойчивости самой жизни. Как эпигенетический фактор служит во время периода развития для привнесения дифференциации и детерминации, в то время как в зрелом возрасте он служит поддержанию устойчивости и возвращению ситуаций нарушенного равновесия к норме, так и в ортогенетическом факторе биосферы мы должны видеть средством гармонизации эволюции и инволюции, средство поддержания устойчивости, регулирования отношений различных частей биосферы и, прежде всего – инструмент ее индивидуальности. Как в человеке эпигенетический фактор может стать сознательным, стать носителем индивидуальности, так мы можем предположить, что ортогенетический фактор биосферы начинает сознавать себя и нужды более высоких уровней утверждения, и может когда-либо в будущем привести в гармонию с этими нуждами процесс гипономной актуализации на поверхности земли.