Безмятежность

Индуистская триада целей существования имеет вторым термином качество, называемое santosh, или Безмятежность. Это -плод моральных добродетелей, цель и вершина личностных ценностей. Весьма сходное значение приписывается слову "Эвдемония", или блаженство, которое Аристотель определяет как "использование жизненных способностей в соответствии с совершенной добродетелью[46].

Состояние Безмятежности достигается тогда, когда Самость объединяется с Индивидуальностью и обретает, таким образом, безопасность. До тех пор, пока Самость находится в состоянии активности, состояние безмятежности не может быть реализовано полностью. Следовательно, оно является скорее целью, которая должна быть достигнута через деятельность, нежели частью самой деятельности. Именно это мы и должны были ожидать увидеть в четвертом члене тетрады, и именно в том смысле, в котором говорит об этом Аристотель. Следует также отметить, что Аристотель рассматривает Безмятежность в качестве Блага, которое должно быть достигнуто, и добродетель - как инструмент для достижения.

Существует ли какая-либо группа ценностей, которую можно было бы ассоциировать с качеством Безмятежности? Мы усматривали их в понятии гармонии, или совершенства, или "истинного средства" (Аристотель). Для Самости совершенство - это верность самому себе (true to oneself), ибо тогда становится возможным объединение с Индивидуальностью. Для внешних объектов эта ценность может быть названа "правильностью". Применительно к действию ее следует назвать "справедливостью". Безмятежность совершенного произведения зависит от впечатления завершенности, которое оно вызывает, когда ни одна деталь не нуждается в исправлении.

Этих замечаний должно быть достаточно для того, чтобы передать идею группы ценностей, являющихся скорее мотивационными, или нормативными, чем инструментальными. Всем им, в общем, присуще субъективное качество покоя. Когда мы созерцаем их в собственной внутренней жизни, или в музыке и других произведениях искусства, или в поступках, - они всегда вызывают чувство полного удовлетворения, являющегося именно тем качеством, которое мы хотим передать словом "безмятежность".

Восьмая ценность имеет, однако, другой, не менее важный атрибут, чем вызываемое ею субъективное состояние. Объективно она должна быть понята как ценность, предъявляющая нам бескомпромиссное требование не принимать ничего меньшего, чем совершенство, во всем, что бы мы ни делали. Даже если мы никогда не находим совершенной Безмятежности в себе или в проявлениях других людей, она остается целью, не подлежащей сомнению или отрицанию.

Безмятежность связывает личные ценности с универсальными и, следовательно, является источником всех обязанностей, располагающихся в пределах Самости. Это позволяет ассоциировать восьмую ценность с Самостью. Чистая совесть безмятежна, ибо ей известно, что нет ни одной обязанности, которой пренебрегли.

Связь Безмятежности с Категорическим Императивом "Основ" Канта можно увидеть в такой его формуле: "Действую лишь на основании такой максимы, насчет которой ты можешь быть уверен, что она может быть в то же время моральным законом!" И действительно, фундаментом "Основ" является убеждение, что личное совершенство должно предполагать гармонию с универсальными законами. Так же обстоит дело с santosh (безмятежностью) и dharma (обязанностями) в индуистском учении. Принятие обязанности - свободный акт воли. Это - вторая свобода; первой является естественная свобода наслаждаться счастьем. Я для Самости характерна вторая свобода, предполагающая осознание нужды и понимание, которое достигается через различение. На языке теологии эта приобретенная свобода называется свободой Работы.

Прогресс нашего исследования очевиден. Восемь ценностей или групп Ценности, обнаруженных нами, не только формируют две тетрады, но являются прогрессивной последовательностью, каждый член которой предполагает все предыдущие. Как естественные ценности, которые вытекают одна из другой, так и персональные ценности не могут быть размещены в другом порядке, чем такой; Надежда, Нужда, Различение, Безмятежность. Их можно рассматривать как четыре стадии трансформации ценностного опыта человеческой Самости.