Социология революции

Маркс допускал разные формы классовой борьбы. Он не отрицал значимость мирных форм борьбы в рамках профсоюзного движения, но считал, что реформистская борьба, по крайней ме­ре в ранний период развития капитализма, не разрешит проблему антагонизма, не приведет к преодолению от­чуждения трудящихся от средств производства. Карди­нальное решение проблемы он усматривал в социальной революции.

Взгляды Маркса на эту проблему, особенно их эволю­ция до сих пор глубоко не проанализированы и не изуче­ны. Широко известны его слова «революции — локомотивы истории» и в то же время не востребованы его мысли о том, что революционную борьбу трудно регулировать, что ее конечные результаты зачастую оказываются мало по­хожими на декларировавшиеся революционерами цели. А Энгельс прямо указывал, что «во всякой революции неиз­бежно делается множество глупостей».

Главным вопросом революции Маркс считал вопрос о власти. Это очень многогранная проблема, которая от­нюдь не сводилась социологом к идее диктатуры пролета­риата, как это представлялось в «советском» марксизме. Прежде всего коснемся того, какие элементы политиче­ской реальности марксистская социология относит к вла­сти. Диалектико-материалистический анализ отношений между материальными производительными силами и го­сударственными институтами, общественными учрежде­ниями позволил обосновать идею детерминации экономи­ческого и политического целого — взаимозависимости гражданского общества и государства. Даже в ранних ра­ботах Маркс и Энгельс жизнедеятельность гражданского общества характеризовали как «истинный очаг и арену всей истории». А в более зрелых работах, подчеркивая единство гражданского общества и государства, они прямо указывали, что первое выступает как содержание, а вто­рое — как форма: «По крайней мере-в.новейшей истории, государство, политический строй, является подчиненным, а гражданское общество, царство экономических отноше­ний, — решающим элементом. По старому взгляду на го­сударство... оно считалось, наоборот, определяющим, а гражданское общество — определяемым элементом».

При этом Маркс и Энгельс отмечали, что собственно государственная власть, ее монополия никогда не обеспе­чит свободу; напротив, подлинная свобода возможна лишь там, где есть эмансипированное гражданское общество, способное диктовать свою волю государству. «Свобода со­стоит в том, — говорилось в «Критике Готской програм­мы», — чтобы превратить государство из органа, стоящего над обществом, в орган, этому обществу всецело подчи­ненный». И еще: «Все потребности гражданского общества — независимо от того, какой класс в данное время господствует, — неизбежно проходили через волю государства, чтобы в форме законов получить всеобщее значение... Государст­венная воля в общем и целом определяется изменяющи­мися потребностями гражданского общества».

Весьма противоречивы и односторонни интерпретации идей Маркса о «сломе» буржуазного государства в процес­се революции. Широко известно, что в работах начала 50-х гг. Маркс безоговорочно отстаивал идею «слома» и, в частно­сти, писал: «Все перевороты усовершенствовали эту ма­шину вместо того, чтобы сломать ее». Однако позднее Маркс и Энгельс отметили весь значимый для характеристи­ки власти «поворотный пункт», с которого возникает и получает развитие тенденция отделения государства от экономически господствующего класса: буржуазия «теря­ет способность к исключительному политическому господ­ству; она ищет себе союзников, с которыми, смотря по об­стоятельствам, она или делит свое господство, или уступает его целиком». Такое государство уже надо не «ломать», а «переделывать»: «Речь идет просто об указании на то, что победивший пролетариат должен заново переделать бюрок­ратический, административно-централизованный аппарат, прежде чем сможет использовать его для своих целей».

Важное место в марксистской социологии революции занимает идея об «отмирании» государства, которая по­стоянно корректировалась и шлифовалась. По Марксу, не­обходимым этапом на пути к безгосударственному само­управлению является установление политической власти рабочего класса в виде диктатуры пролетариата. Однако на основе анализа конкретного революционного опыта Парижской Коммуны Маркс осознал многие отрицатель­ные стороны весьма короткой практики диктатуры проле­тариата, существенно пересмотрев ряд своих прежних со­ображений. Так, в работе «Гражданская война во Фран­ции» он сделал выводы о том, что насилие каких бы то ни было социальных групп над другими в конечном счете оборачивается несвободой для всех; что рабочему классу впредь необходимо вести борьбу «наиболее рациональным и гуманным путем»; что революцией созданные властные структуры могут существовать лишь ограниченный исто­рический период, после которого их надо рабочему классу «преобразовывать в своих собственных интересах и в ин­тересах человечества». При этом для Маркса было важно то, что государственная власть имеет сложную, по край­ней мере, двойственную природу: это не только инстру­мент, с помощью которого экономически господствующий класс становится также и политически господствующим классом, но и механизм для выполнения общих управлен­ческих задач, вытекающих из природы всякого общества. Разве можно процесс «отмирания» в равной мере относить и к первому и к второму? Маркс уточняет, что «отмирает» лишь классовая природа государства, но должен сохра­няться и совершенствоваться механизм для выполнения общих дел. В пользу такой корректировки идеи «отмира­ния» свидетельствует факт отстаивания им значимости права в жизни общества. Оно не только не подменяется революционной целесообразностью, а, напротив, играет решающую роль. Энгельс прямо высказывал свое и марксово отношение по этому поводу: «Для нас, наоборот, не­зыблемо, что соотношения между правящими и управляе­мыми должны быть устроены на почве права раньше, чем они могут стать и оставаться сердечными. Сначала право, потом справедливость!»

Таким образом, если посмотреть на марксову социоло­гию революции из разных временных координат, то в ней, конечно, можно найти и противоречия, и двусмысленно­сти, и просто ошибки. Часть из них, сообразуясь с меняю­щейся жизненной практикой, исправил сам Маркс; что-то скорректировал после его смерти Энгельс (в частности, пересмотр им соотношения революционных и эволюцион­ных форм развития с акцентированием значимости ре­форм в общественном прогрессе; введение понятия рево­люции «сверху»; показ восходящей линии революции до­полняется анализом нисходящей линии; выдвижение идеи о забегании революции вперед с негативными последстви­ями для общества и др.), а что-то просто не выдержало ис­пытание временем — абсолютизация социально-классовых антагонизмов своего времени, умаление роли фор­мального демократизма, трактовка демократии как исто­рически преходящего явления и др. *

Литература

Арон Р. Этапы развития социологической мысли М.: 1993. Гл.З.

История социологии в Западной Европе и США. М.: 1993. Гл.15.

Маркс К., Энгельс Ф. Манифест Коммунистической партии. // К.Маркс и Ф.Энгельс. Соч. — Т.4.

Маркс К. Экономические рукописи 1857—1859 годы. // К.Маркс и Ф.Энгельс. Соч. — Т.46.

Маркс К. Анкета для рабочих. К.Маркс и Ф.Энгельс. Соч. — Т. 19.

Маркс К. Капитал. //К.Маркс и Ф.Энгельс. Соч. •— Т.25. — 4.1 и II,

Маркс К. Гражданская война во Франции // К.Маркс и Ф.Энгельс. Соч.— Т. 17.

Руткевич М.Н. Постмодернизм или социотропизм? // Социс. 1995. — №3.

Руткевич М.Н. Как поживает идея материализма в социологии // Социс, 1993.— № 10.

Энгельс Ф. Положение рабочего класса в Англии // К.Маркс и Ф.Энгельс. Соч.—Т.2.

Контрольные вопросы

Что для марксистской социологии является отправным пунктом в ка­честве метода анализа общества?

Какова, по Марксу, роль экономической необходимости для социаль­ной, политической и духовной жизни?

В чем суть марксистского понимания классов?

Какова, по мнению Маркса, роль классовой борьбы в развитии обще­ства?

Какую роль в социальной революции Маркс и Энгельс отводили воп­росу о власти?

Как развивались взгляды Маркса и Энгельса на политическую власть?