Развитие инстинктов

Самая важная часть психоаналитической теории развития связана с разви­тием инстинктов. Источник инстинктов — состояния телесного напряжения, фокусирующиеся на определенных участках тела, называемых эрогенными зо­нами. Согласно теории, развитие и смена основных эрогенных зон тела детер­минированы биологически. В каждый определенный момент главный источник возбуждения и энергии фокусируется в определенной зоне, и местоположение этой зоны меняется в течение первых лет развития. Первая эрогенная зона — это рот, вторая — анус, а третья — гениталии. Умственное и эмоциональное развитие ребенка зависит от социальных взаимодействий, тревог и удовлетво­рений, которые так или иначе оказываются связаны с этими зонами.

Стадии развития. Первая по времени главная зона возбуждения, чув­ствительности и энергии — это рот. По месту возникновения возбуждения на­зывается и стадия развития — оральная стадия. В раннем детстве оральное удовольствие переживается во время кормления, сосания большого пальца и других движений рта, характерных для младенца. Во взрослой жизни следы оральности просматриваются в жевании резинки, в еде, курении и поцелуях. На ранней стадии орального развития ребенок пассивен и восприимчив. На более поздней оральной стадии, с развитием зубов, можно говорить о смешении сексуального и агрессивного удовольствий. Подобное смешанное удовлет­ворение разных инстинктов можно наблюдать у детей, когда они едят крекеры, изготовленные в виде животных. В более поздние периоды жизни мы находим следы оральности в различных сферах. Например, учебная деятельность может иметь оральные ассоциации в бессознательном: человеку дается «пища для ума», его просят «поглощать» прочитываемую информацию и ему велят «отрыгнуть» то, что он выучил, на экзамене*.

На второй, анальной стадии развития (возраст два-три года) возбуждение локализуется в анусе и в движении фекалий через задний проход. Изгнание фекалий из тела, как предполагается, приносит облегчение от напряжения и удовольствие от стимуляции слизистых оболочек в этой области. У ребенка воз­никает конфликт между избавлением и удержанием, между удовольствием от облегчения и удовольствием от удержания, а также между желанием получить удовольствие от эвакуации содержимого кишечника и требованием внешнего мира отсрочить, задержать ее. Последний конфликт представляет собой первое серьезное столкновение между индивидом и обществом. В этом случае соци­альная среда требует от ребенка либо пойти против принципа удовольствия,

* Есть аналоги в русском языке: «глотать книги», «обсасывать тему со всех сторон», «отрыжка знаний» и т.д. (Примеч. пер.)

Глава 3. Психодинамическая теория

либо быть наказанным. Ребенок в отместку может начать умышленно пачкать белье (диарея), может начать ассоциировать процесс испражнения с потерей чего-то очень важного для себя, и подобная ассоциация ведет к депрессии или может связать выталкивающие действия кишки с передачей наград или подар­ков другим, что в свою очередь может начать ассоциироваться у него с чув­ством власти или контроля.

На фаллической стадии (возраст четыре—пять лет) возбуждение и напряже­ние локализуются в гениталиях. Биологическая дифференциация между полами ведет к психологической дифференциации. У мальчика развивается эрекция, и новые ощущения в этой области ведут к нарастанию интереса к гениталиям и к пониманию того, что девочки лишены пениса. Это приводит к страху, что он может лишиться пениса, — страху кастрации. Отец становится соперником в борьбе за любовь матери; как поется в песне: «Я хочу девушку точь-в-точь такую, как девушка, на которой женился мой дорогой старик». Враждебность мальчика по отношению к отцу проецируется на отца с сопутствующим страхом перед расплатой. Это приводит к феномену, известному под названием Эдипов комплекс. В соответствии с Эдиповым комплексом каждый мальчик обречен в своих фантазиях мечтать убить своего отца и жениться на собственной матери. Эдипов комплекс может усиливаться действительным очарованием и соблазнительностью его матери. Тревога по поводу кастрации может быть уси­лена реальными угрозами со стороны отца отрезать пенис. Как оказалось, эти угрозы встречаются на удивление часто.

Для того чтобы продемонстрировать интересную попытку проверить суще­ствование Эдипова комплекса, вернемся к изучению подпороговой психодина­мической активации бессознательного. Как мы уже рассказывали, в подобном исследовании испытуемым при помощи тахистоскопа предъявляются стимулы ниже порога восприятия. Когда определенные подпороговые стимулы (напри­мер, фразы) поступают к человеку, они, предположительно, активизируют бессознательные конфликты и либо усиливают, либо смягчают их в зависимости от природы конфликта и предъявленных фраз. Цель эксперимента, о котором мы хотим рассказать, заключалась в том, чтобы изменить степень интенсивности Эдипова конфликта у мужчин и наблюдать за тем, как это скажется на их поведении в ситуации соревнования (Silverman, Ross, Adler & Lustig, 1978). Были выбраны следующие фразы для усиления или смягчения Эдипова конфликта: «Бить отца нельзя» и «Бить отца можно». Кроме того, было представлено некоторое количество других фраз, включая нейтральную: «Люди про­гуливаются». Эти фразы предъявлялись студентам-мужчинам после того, как они участвовали в соревновании по метанию дротиков (похожему на игру «Дарт»). После каждого подпорогового предъявления стимульной фразы испытуемых снова тестировали на меткость метания дротика. Как и следовало ожидать, два «Эдиповых» стимула дали ясно выраженные эффекты, причем в противопо­ложных направлениях. За предъявлением стимула «Бить отца можно» следовали гораздо более высокие результаты, чем после предъявления нейтральных сти­мулов, в то время как за стимулом «Бить отца нельзя» следовали гораздо более низкие результаты, чем это наблюдалось после предъявления нейтральных сти­мулов (табл. 3.2).

Психоанализ: теория личности

Т а б л и ц а 3.2. Эдипов конфликт и успешность участия в соревновании в зависимости от подпорогового предъявления трех различ­ных стимулов

Очки в БРОСАНИИ ДРОТИКОВ

«Бить ОТЦА НЕЛЬЗЯ»

«Бить ОТЦА можно»

«Люди ПРОГУЛИВА ЮТСЯ»

Средние значения, зафиксиро-

ванные до предъявления сти-

мулов

Средние значения, зафиксиро-

ванные после предъявления

стимулов

Разница

443,7

349,0

-94,7

444,3

533,3

+90,0

439,0

442,3

+3,3

Результаты приведены по работе: Silverman et al., 1978, p. 346.

В этом исследовании примечательно то, что экспериментальное тестирова­ние проводилось среди здоровых студентов-мужчин, тогда как теоретическая концепция была построена на основе материала, полученного в результате клинического обследования пациентов. Экспериментаторы полагали, что, «по­скольку большинство людей в той или иной степени проявляют невротическое поведение и поскольку, согласно психоаналитической трактовке, Эдипов кон­фликт часто играет роль центрального патогенного фактора, закономерность, основанная на клинических наблюдениях, может оказаться приложимой к "нор­мальной" студенческой выборке» (р. 342).

Стоит остановиться на двух дополнительных моментах, поскольку с повто­рением подобного рода экспериментов возникали трудности. Во-первых, эта закономерность не обнаруживается, если стимулы предъявляются над порогом: действие психодинамической активации, видимо, проявляется скорее на бес­сознательном уровне, чем на уровне сознания. Во-вторых, авторы подчеркивают, что экспериментальные стимулы должны соответствовать мотивационному состоянию испытуемых, а измеряемые реакции должны быть чувствительны к изменениям этих мотивационных состояний. Так, в вышеприведенном экспе­рименте испытуемые были первоначально «разогреты» фотографиями и исто­риями, содержащими Эдиповы мотивы, и, кроме того, бросание дротиков было представлено именно как соревнование.

Для женщины процесс развития на этой стадии носит несколько иной ха­рактер. Она осознает нехватку пениса и винит в этом мать, первоначально яв­ляющуюся объектом любви. В результате развития зависти к пенису девочка вы­бирает в качестве предмета любви отца и воображает, что потерянный орган может быть восстановлен посредством рождения ребенка от отца*. В то время

* Психоаналитическая теория была раскритикована феминистками по целому ряду оснований. Возможно, понятие зависти к пенису больше, чем какое-либо другое понятие, рассматривалось ими как выражение мужского шовинизма и враждебности по отношению к женщинам. К этой теме мы вернемся в разделе «Критическая оценка» главы 4. (Примеч. авторов.)

Глава 3. Психодинамическая теория

как Эдипов комплекс у мальчика разрешается благодаря страху кастрации, у девочки аналогичный комплекс возникает из-за зависти к пенису. Как и в слу­чае с мальчиком, конфликт в этот период может усилиться благодаря повы­шенной соблазнительности отца для маленькой дочери. И подобно мальчику, овладевающему своей матерью через идентификацию с отцом, девочка разре­шает конфликт, сохраняя отца в качестве объекта любви, но добиваясь его любви не прямо, а через идентификацию со своей матерью.

Демонстрируют ли дети на самом деле поведение по Эдипову типу, или все это только искаженные воспоминания взрослых, и в особенности пациентов на сеансах у психоаналитиков? Было предпринято исследование этого вопроса, в котором использовались сообщения родителей о взаимоотношениях между ними и их детьми, а также анализ реакций детей на разные истории, посвя­щенные отношениям детей и родителей. Обнаружилось, что где-то в районе четырех лет дети демонстрируют растущее предпочтение родителей противопо­ложного пола и все увеличивающийся антагонизм по отношению к родителю того же пола. В возрасте пяти-шести лет различия в отношении к обоим родите­лям уменьшались. Примечательно, что экспериментаторы, хотя они и принад­лежали к другой теоретической ориентации, пришли к выводу, что обнару­женные ими факты совпадают с психоаналитическими представлениями об Эдиповых отношениях сыновей с матерями и дочерей с отцами (Watson & Getz, 1990).

Чтобы разрешить Эдипов комплекс, ребенок идентифицируется с родителем своего пола. Таким образом, ребенок заполучает родителя противоположного пола не через поражение другого родителя, одного с ним пола, а через идентификацию с ним. Развитие идентификации с родителем того же пола яв­ляется центральным моментом в период фаллической стадии и в более общем плане — центральным понятием в психологии развития. В процессе идентифи­кации индивид перенимает качества другого человека и интегрирует их в свою деятельность. При идентификации со своими родителями дети перенимают их ценности и моральные нормы. Именно в этом смысле Сверх-Я называют «на­следником» разрешенного Эдипова комплекса.

Хотя Фрейд относительно мало внимания уделял факторам развития, дей­ствующим после разрешения Эдипова комплекса, он определенно признавал их существование. После фаллической стадии ребенок вступает в латентный период. Смысл понятия латентной стадии в психоаналитической теории никогда не был особенно ясен. Признание снижения сексуальных влечений и интересов в период с 6 до 13 лет могло соответствовать результатам наблюдений за детьми викторианской эпохи, но оно не соответствует результатам наблюдений за детьми, живущими в других культурах. Более правдоподобным кажется предположение (хотя его труднее проверить), что в этот период развития нет новых продвижений в способах, которыми дети ищут удовлетворения своих инстинктов.

Наступление пубертатного периода с новым пробуждением сексуального влечения и Эдиповых чувств обозначает начало гениталыюй стадии. Важность этого периода для индивида и для его вхождения в общество демонстрируется ритуалами инициации во многих культурах и еврейским ритуалом бар-мицва.

Психоанализ: теория личности

Чувство зависимости и внутренняя борьба с Эдиповым комплексом, которые не были полностью преодолены в прегенитальный период развития, теперь возвращаются, поднимая свои уродливые головы. Смятение подросткового воз­раста отчасти приписывается действию этих факторов.

Психосоциальные стадии развития, по Эриксону. Итак, в психо­аналитической теории развития основное внимание уделяется первым пяти годам жизни человека и развитию инстинктов. Эго-психологи попытались, оставаясь внутри этой теоретической рамки, уделить больше внимания другим аспектам развития в ранние годы и найти те его формы, которые реально имеют место в период латентной и генитальной стадий. Эрик Эриксон (Erik Erikson, 1902— 1994), один из ведущих эго-психологов, описывает развитие в психосоциальных терминах, а не просто в терминах, связанных с сексуальностью (табл. 3.3). Так, первая стадия важна не только локализацией удовольствия в области рта, но и тем, что в ситуации кормления развивается доверие или недоверие между младенцем и матерью. Сходным образом анальная стадия важна не только сме­ной главной эрогенной зоны, но также и тем, что приучение к пользованию горшком есть значимая социальная ситуация, в которой ребенок может развить чувство автономии или поддаться стыду и неуверенности в себе. На фалличес­кой стадии ребенок должен разрешить конфликт между получением удоволь­ствия и развитием чувства вины, чтобы в результате стать настойчивым, гото­вым к конкурентной борьбе и успешным.

Для Эриксона (1950) латентная и генитальная стадии — это периоды, в которые у индивида развивается чувство трудолюбия и успеха или, напротив, чувство неполноценности и, может быть, самое важное приобретение — чувство идентичности либо противоположное ему чувство ролевой диффузности. Для Эриксона решающая задача подросткового периода заключается в становлении чувства Я-идентичности, растущей уверенности, что сегодняшнее восприятие индивидом самого себя является продолжением его прошлого Я и согласуется с восприятием его другими людьми. По сравнению с людьми, у которых развилось чувство идентичности, человек с диффузией ролей не вполне уверен в том, кем он является на самом деле, он не знает, соответствует ли то, что думает о себе он сам, тому, что думают о нем окружающие, и он не отдает себе отчета в том, как он стал тем, кто он есть, и кем он станет в будущем. В поздний подростковый период и в студенческие годы стремление решить задачу идентичности может приводить к вступлению в самые разные группы и к мучительным переживаниям по поводу выбора карьеры. Если эти проблемы не решаются в данный период, то в последующие годы индивида переполняет чувство отчаяния; жизнь кажется слишком короткой и слишком поздно начинать все сначала.

В своем исследовании процесса формирования идентичности Марсиа (Marcia, 1994) выделяет четыре статуса, которые могут иметь индивиды в ходе этого процесса. Статус Достигнутой идентичности человек приобретает, если он ус­танавливает свою идентичность после поиска и изучения себя. Такие индивиды функционируют на высоком психологическом уровне, будучи способны к не­зависимому мышлению, к близости в межличностных отношениях, к сложным моральным рассуждениям, они обладают устойчивостью к групповому давле-

Глава 3. Психодинамическая теория

Таблица 3.3. Стадии психосоциального развития, по Эриксону, и их значение для личности

Психосоциальна я стадия

Возраст

Позитивные исходы

Негативные исходы

Чувство неблагополучия, недоверие к себе и другим, пессимизм

Ригидность, болезненная совестливость, неуверен­ность в себе, склонность к чувству стыда

Чувство вины по поводу намерений и инициатив

Чувство неадекватности и неполноценности, неспособность доводить дело до конца

Ощущение неловкости в разных ролях, отсутствие твердых стандартов, чувство искусственности, деланности

Уклонение от интимности,

поверхностные

отношения

Потеря интереса к работе, обедненные связи с людьми

Страх смерти, горечь по поводу прожитой жизни и по поводу того, что получил от нее или что не состоялось

нию и к групповым манипуляциям с их чувством самоуважения. Статус Иден­тификационного моратория индивид имеет, если он находится в разгаре кризиса идентичности. Такие люди способны к деятельности высокого психологического уровня, что выражается в сложных умозаключениях и моральных рассуждениях; они также ценят близость в отношениях с другими людьми. Однако они

Психоанализ: теория личности

все еще продолжают решать проблему, кто же они такие и что о них думают другие, и менее готовы сделать ответственные выборы в разных сферах жизни, чем достигшие идентичности. В случае Неоплаченной идентичности индивид при­нимает определенную идентичность, минуя процесс исследования себя. Такие индивиды склонны к ригидности, сильно подвержены групповому давлению и чувствительны к манипуляциям с их чувством самоуважения. Они склонны к соблюдению условностей и отказываются отступать от принятых ими стандартов добра и зла. И наконец, индивид, имеющий статус Диффузной идентичности, лишен какого-либо сильного чувства идентичности или обязательств перед кем-либо. Подобные индивиды легко уязвимы в случае ударов по их самоуваже­нию, их мышление часто дезорганизовано, и у них есть проблемы с установле­нием близких отношений с людьми. Таким образом, Марсиа считает, что ин­дивиды различаются по тому, как они справляются с процессом формирования идентичности, причем данные различия проявляются в их ощущении себя, в мыслительных процессах и в межличностных отношениях. Хотя то, как протекает процесс формирования идентичности, и не предопределяет жестко структуру будущей жизни, этот процесс имеет, согласно взглядам Марсиа, большое значение для дальнейшего развития личности.

Продолжая свое описание последующих стадий жизни и сопровождающих их психологических проблем, Эриксон предполагает, что у одних людей разви­вается чувство близости в отношениях с другими, принятие своих жизненных успехов и разочарований и чувство преемственности, пронизывающее весь жизненный цикл, тогда как другие остаются в социальной изоляции от семьи и друзей, по-видимому, живут сегодняшним днем и как бы зацикливаются на прошлых разочарованиях и будущей смерти. Хотя способы, которыми люди разрешают (или не разрешают) эти критические проблемы взрослости, могут проистекать из детских конфликтов, Эриксон считает, что это не обязательно так (Erikson, 1982).

В итоге, вклад Эриксона заслуживает внимания по трем статьям: 1) он под­черкнул, что для развития личности важен как инстинктивный, так и социаль­но-психологический базис; 2) он распространил концепцию стадий развития на весь жизненный цикл и четко обозначил основные психологические проблемы, с которыми приходится сталкиваться на этих более поздних стадиях; 3) он признал, что люди смотрят в будущее, а не только в прошлое, и способ, каким они интерпретируют свое будущее, может быть столь же важной частью их личности, что и способ конструирования прошлого.