Всеобщности и необходимости научного знания

Создание трансцендентальной философии было ответом на
целый ряд трудностей, возникавших в науке и философии XVII —
первой половины XVIII века, с которыми не сумели справиться
представители докантовского рационализма и эмпиризма: Одной из
них была проблема обоснования объективности научного знания,
прежде всего механики, основанной на математике и эксперимен-
те, предполагавшем конструирование идеального объекта. В какой
мере идеальная конструкция может быть отождествлена с при-
родным объектом и процессом? Чтобы обосновать законность
применения математических конструктов к природным процессам,
нужно было доказать, что деятельность конструирования имеет
некоторый аналог в самой природе; в противном случае непонятно,

как наше знание согласуется с объективным предметом вне нас.
Чтобы решить указанный вопрос, Кант меняет саму его постановку.
Он спрашивает: каким должен быть характер и способности позна-
ющего субъекта, чтобы предмет познания согласовался с нашим
знанием о нем? Деятельность субъекта впервые выступает, таким
образом, как основание, а предмет исследования — как следствие:
в этом состоит «коперниканский» переворот в философии, осущест-
вленный Кантом.

Проблемы познания, вставшие перед немецким философом,
были порождены новыми подходами к изучению природы, харак-
терными для экспериментально-математического естествознания
нового времени. Кант пытается осмыслить тот способ познания
природы, который несла с собой научная революция XVI —
XVIII веков. Философское открытие Канта состоит именно в том,
что основу научного познания он усмотрел не в созерцании умо-
постигаемой сущности предмета, а в деятельности по его кон-
струированию, порождающей идеализированные объекты. При
этом у Канта меняется представление о соотношении рациональ-
ного и эмпирического моментов в познании. Для Декарта, Спи-
нозы, Лейбница чувственное восприятие представало как смут-
ное и спутанное знание, как низшая форма того, что ясно и отчет-
ливо постигается лишь с помощью разума. Кант заявляет,
что чувственность и рассудок имеют между собой принципиаль-
ное различие; они представляют собой как бы два разных ствола
в человеческом знании. А отсюда следует, что научное знание
можно мыслить лишь как синтез этих разнородных элементов —
чувственности и рассудка. Ощущения без понятий слепы, а по-
нятия без ощущений пусты, говорит Кант. И весь вопрос теперь
состоит в том, каким образом осуществляется этот синтез и как
обосновать необходимость и всеобщность (на языке того вре-
мени — априорность) знания как продукта такого синтеза. Как
возможны синтетические априорные суждения? — вот как фор-
мулирует Кант важнейшую для философской системы про-
блему.

И в самом деле проблема непростая. Ведь чувственное пред-
ставление всегда несет в себе начало случайности (вспомним
лейбницевы «истины факта»). Так, например, если, взглянув в
окно, я говорю: «Сейчас идет снег», то такое суждение носит
характер единичной констатации и уже через полчаса может
оказаться неистинным. Понятно, что всеобщее и необходимое
знание не может быть основано на таких эмпирических кон-
статациях, а потому в докантовской философии было общепри-
нятым считать научно достоверными аналитические суждения, по-
лученные путем логического анализа понятий («истины разума»,
по Лейбницу). Как рационалисты (Декарт, Лейбниц), так и
эмпирики (Локк, Юм) считали самую достоверную из наук —
математику — знанием аналитическим. Суждения, в которых

даются эмпирические констатации (например, «все лебеди белы»),
не заключают в себе необходимого и всеобщего знания, а всегда
содержат лишь вероятное знание. Такого рода синтетические
суждения носят характер апостериорный, то есть опираются на
опыт, и по своей достоверности, необходимости и всеобщности
никогда не могут сравниться с суждениями априорными (доопыт-
ными).

Теперь становится понятнее кантонский вопрос: как возможны
синтетические и в то же время доопытные (априорные) суждения?
Как получить соединение понятий, не выводимых одно из другого
логически, чтобы это соединение, эта связь носили всеобщий и
необходимый характер?

Пространство и время —