Сущность механизма обеспечения конституционных прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации

Содержание

Введение
Глава 1. Понятие и элементы правового статуса
1.1 Исторические предпосылки зарождения прав человека
1.2 Понятие правового статуса
1.3 Виды правового статуса личности
Глава 2. Правовой статус граждан РФ
2.1 Основные права и обязанности человека и гражданина РФ
2.2 Конституционные гарантии прав и свобод человека
Глава 3 Правовой статус жителей Москвы
3.1 Особенности правового статуса жителей Москвы
3.2 Источники и гарантии правового статуса жителей Москвы
Заключение
Список использованной литературы

Глава 2. Правовой статус граждан РФ
2.1 Основные права и обязанности человека и гражданина РФ

Универсальный правовой статус человека исходит из единства его прав и обязанностей при наличии юридической ответственности за зло­употребление правами и(или) неисполнение обя­занностей. При доминанте прав человека пред­полагается оптимальное, а следовательно, ра­зумное соотношение названных прав с необхо­димыми обязанностями, что должно быть отра­жением объективных общественных отношений в реальной действительности и с возможностями в наибольшей степени закрепления этих поло­жений в законе. Понимание разумного соотно­шения прав и обязанностей человека, их естест­венного, а затем позитивного содержания, требу­ет отдельного анализа названных компонентов статуса человека с проецированием их на совре­менные требования интересов общества [17, с. 55-57].

Как известно, абсолютизация прав чело­века в правовой действительности имеет свои объективные предпосылки, как в историче­ском, так и современном ракурсах, поскольку:

1) человек является основой общества, что относимо к каждому из живущих на Земле, независимо от социального окружения;

2) имеет место постоянный обществен­ный, интеллектуальный и гражданский рост самосознания, самоактуализации и самоутвер­ждения человека, чему способствуют:

- уровень образования и правосознания;

- уровень мировой информатизации об­щества (Интернет, СМИ);

- политическая активность граждан, реа­лизующих свои личные и публичные права;

- объединенность людей вследствие фак­торов глобализации в политике, экономике, социальной жизни;

3) права человека в ХХ веке приобрели значение в качестве международной категории права, защищаемой национальными и между­народными системами юстиции с вынесением соответствующих санкций;

в то же время:

4) права человека и человеческая жизнь в исторической ретроспективе, как правило, всегда имели второстепенное значение, в от­личие от интересов общества и(или) государ­ства, для которых человек был не более чем расходным материалом при достижении по­ставленных целей;

5) современный уровень технических, во­енных, пропагандистских, психологических и иных факторов негативных воздействия на человека несравненно мощнее, чем до начала ХХ века, и данная тенденция со стороны ряда государственных режимов и социальных групп направлена на усиление и совершенствование.

Доминирование прав человека одновре­менно налагает на того же человека выполне­ние обязанностей, «отталкивающихся» из со­циального окружения, когда первой и основ­ной обязанностью является соблюдение прав другого лица, которые могут переходить в права общества [33, с. 101].

Из этого имеется неразрывная связь прав и обязанностей, выражаемая в формуле: «Нет прав без обязанностей, нет обязанностей без прав». В то же время права и обязанности по отношению к внутренним свойствам чело­века и его внешним функциям не могут быть равнозначны.

Истинные права человека, свой­ственные ему с рождения, дают возможность жизни и влекут ее нормальное проявление во внешнем мире в условиях равенства и свобо­ды. Обязанности, в силу их императивного ха­рактера и с угрозой ответственности, объек­тивно ограничивают человека в свободном существовании, заставляя выполнять действия в пользу других лиц. Отсюда права, как есте­ственно принадлежащие человеку свойства его бытия в мире, находятся на первом месте, а обязанности, как исходные факторы, сущест­вующие от внешнего окружения, на втором [19, с. 171].

Соответственно обязанности вытекают из прав с учетом необходимости соблюдения прав че­ловека как условия нормальной жизни людей, независимо в локальном или во всеобщем масштабах. Н.В. Витрук правильно определя­ет, что юридические обязанности рассматри­ваются в качестве коррелятов прав и свобод личности и это подчеркивает их производный характер. Из этого следует, что лишь при на­личии прав человека, их сохранении как не­зыблемой основы жизни каждого индивида, возникают обязанности в той мере, в которой они сохраняют права других людей.

По своему существу обязанности в корне отличаются от прав человека, неся в себе фак­тически ограничение определенных прав, как своих, так и другого лица, что всегда составля­ет проблематику юридического статуса чело­века. Использование человеком своих прав за­висит от самого человека, и государство долж­но лишь гарантировать их соблюдение с тем, чтобы они не ограничивали права других лиц и общественных интересов.

В отличие от это­го, обязанности человека социально обуслов­лены и указывают на должное поведение чело­века в обществе, то есть на необходимость конкретного выбора способа действий в ис­ходно задаваемых условиях.

Обязанности че­ловека в той мере являются подлежащими без­условному исполнению, в которой они исходят из необходимой меры обеспечения основных прав других людей на свободу, равенство, справедливость и собственность, и вытекаю­щих из этого иных материальных и нематериальных прав. «Обязанность есть необходи­мость действия из уважения к нравственному закону», - писал Вл. С. Соловьев. Данная мысль верна лишь отчасти, поскольку не толь­ко нравственные, но и материальные причины существования общества и государства лежат в основе обязанностей человека [45, с. 95-97].

Как мы указывали, права человека в своей основе порождены фактом его рождения и при­надлежат человеку от природы, независимо от юридических предписаний и отношения к это­му общества. Однако и обязанности, хотим мы того или нет, также естественны, но в силу не индивидуальной, а общественной природы че­ловека.

В отличие от природной (естествен­ной) сути прав человека, его обязанности ле­жат в основе социальной действительности, то есть в силу существования человека в общест­ве, вследствие чего они (обязанности) также нераздельны с человеком как существом соци­альным. И.И. Кальной, анализируя отношение человека к нормам общества, а следовательно, к обязанностям, пишет: «Духовное «Я» не приемлет тоталитарного режима, тогда как со­циальное «Я» достаточно спокойно адаптирует его нормы, ибо социальное «Я» соткано из ре­ально существующих отношений конкретного общества». Отсюда человек, постоянно окру­женный социальной действительностью, а та­ким является практически каждый, понимает обязанности также естественно, как и свои права. Вопрос здесь может встать только в сте­пени или количественном факторе обязанно­стей, однако их признание и выполнение как отдельной категории права практически ни у кого не вызывает сомнений [17, с. 67].

Несмотря на тесную взаимосвязь прав че­ловека с его обязанностями, последние не все­гда непосредственно связаны с видимыми пра­вами человека. Связь между правами и обязан­ностями человека носит как непосредствен­ный, так и опосредованный характер, прояв­ляемый через предписываемые человеку в раз­личных законодательных актах обязательные нормы поведения, а то и прямые запреты, ко­торые человек должен соблюдать. Например, из обязательности соблюдения лицом Правил дорожного движения напрямую следует право другого человека на безопасные условия его существования на дороге, независимо будь он пешеходом, пассажиром или водителем. Одна­ко, например, обязанность получить разреше­ние на строительство дома в условиях города лишь опосредованно указывает на права чело­века по обеспечению его интересов на созда­ние оптимальных условий для жизнедеятель­ности, включая условия труда и отдыха. В по­следнем случае видится весьма тонкая и на­пряженная грань между соблюдением непо­средственно прав человека и правами челове­ка, которые больше видны при коллективном праве, хотя по своей сути и они носят индиви­дуальный характер.

И здесь, при исследовании прав множества лиц, бывает трудно отделить права человека от его обязанностей в случае соотношения или даже противопоставления коллективных прав и прав отдельного лица. В то же время при более глубоком рассмотре­нии любые обязанности лица исходят из прав другого человека (множества людей), что де­лает обязанности каждого индивида такими же естественными, как и права человека.

Отсюда статус человека есть соотношение между его правами и обязанностями, когда по­следние исходят из требований прав других людей и общества в конкретных жизненных ситуациях. Все это проистекает из логики ес­тественного положения вещей. Обязанности человека также, как, собственно, и его права, должны изначально вытекать из естественных положений общественного бытия и отношений.

Тем самым, естественность прав и обязанно­стей в качестве нормального существующего баланса имеет абсолютную объективность, в качестве двуединого статуса человека в об­ществе. И, наконец, из взаимосвязи естествен­ного и позитивного права статус человека, хоть и относим больше к юридическим поня­тиям, однако, сам по себе должен иметь в сво­ей основе природную или естественную со­держательную суть, а лишь затем формальное закрепление в законе.

Нельзя не заметить, что история и черты нашего времени показывают, что отношение государства к человеку требует выполнения больших обязанностей при соблюдении мини­мума прав без объективной необходимости оп­тимального соизмерения данных компонентов права.

Например, ст. 31 Конституции РФ преду­сматривает: «Граждане Российской Федерации имеют право собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги, демонстрации, шествия и пикетирование». Заметим, что в дан­ном положении нет никаких оговорок о поряд­ке проведения перечисленных мероприятий и, следовательно, иных обязанностей, кроме как «мирно и без оружия» [2].

Однако государст­венные органы часто возводят в обязанность собирающимся лицам согласовывать перечис­ленные мероприятия с различными госучреж­дениями, аргументируя это правами других лиц на «порядок на улицах», «тишину», «воз­можности двигаться другим людям по насе­ленному пункту» и т.д. «Жонглирование» пе­речисленными причинами, если в полной мере учитывать факторы «тишины» и «порядка на улицах», фактически означает нарушение пра­ва, предусмотренного ст. 31 Конституции РФ, поскольку сами по себе демонстрации и ми­тинги не могут по своему содержанию и форме не нарушать тишины и обычного порядка. Здесь мы имеем в виду разумное соотношение прав и обязанностей с выполнением как есте­ственных положений общественного бытия, так и их юридического отражения в норматив­ных актах.

В то же время, злоупотребление правом на свободные шествия может в реаль­ности коснуться прав других лиц на отдых или безопасность, из чего исходит обязанность лиц, проводящих демонстрации в разумных пределах использовать свои права, не забывая в связи с этим об обязанностях. Демонстрации различных воинствующих или радикальных организаций, связанных с экстремистскими течениями в религии, националистическими призывами, а то и воинствующими лозунгами агрессивного характера, противоречат обязан­ности собираться на подобные мероприятия мирно, а следовательно, в данном случае орга­ны государства часто вполне законно ограни­чивают права на перечисленные мероприятия.

Рассмотрим статус человека более внима­тельно в связи с его связью с обществом как естественной средой обитания человека, где баланс его прав и обязанностей в мировой ис­тории находился в постоянном движении, хотя в направлении прогрессивного развития [22, с. 301

Ранее мы определили, что права человека имеются у него с рождения, они неотчуждаемы и являются естественным свойством в его жизнедеятельности. В то же время, как и в во­просе с собственностью, эти права имеют зна­чение только в обществе, то есть при наличии социального окружения в виде, как минимум, одного человека. Вряд ли единственный чело­век на Земле (на необитаемом острове) будет знать о своих правах, которые никто не сможет нарушить или даже сказать о них. Один чело­век всегда свободен, равен самому себе, явля­ясь по аналогии с животными частью природы на планете.

Общество как системное явление является обязательной средой возникновения, развития и существования человека. Это способ жизне­деятельности людей, состоящих из определен­ных институтов, организаций, отдельных об­ществ, групп и иных, нередко, небольших общностей. Несмотря на различные формы общества, оно имеет постоянство, где отноше­ния носили и носят естественный характер, исходя из исторических реалий и жизненных необходимостей человеческого развития. И ра­нее такие указываемые ценности, как равенст­во, свобода, справедливость, собственность, были и являются обязательными условиями существования общества, вследствие общих и индивидуальных потребностей человека. Го­воря о системном характере взаимоотношений личности и общества Ж.-Ж. Руссо выводил, что каждый из нас передает в общее достояние и ставит под высшее руководство общей воли свою личность и все свои силы, и в результате для нас всех вместе каждый член превращается в нераздельную часть целого [37, с. 181-183].

В то же время, материаль­ное и духовное развитие человечества с непременностью переходит от естественных от­ношений в юридические, а в результате фор­мирования экономических и властных отно­шений в обществе возникает государство как руководящий «каркас» общества. С определен­ного исторического момента общество и госу­дарство развиваются параллельно с непремен­ной тенденцией в максимальной степени под­чинения общества государству, однако тожде­ственными данные социальные институты ни­когда не становятся. Содержанием общества является политическая, экономическая, духов­ная и социальная жизнь и все иные промежу­точные и не всегда заметные сферы человече­ского бытия. Государство в силу своих объек­тивных возможностей и функциональной роли не могло и не может вбирать в себя весь объем деятельности общества, ограничиваясь в ос­новном политическим компонентом властво­вания. Хотя в определенной степени органы государства правовыми способами регламен­тирует области экономики, культуры и соци­альной жизни, но это не носит доминирующе­го значения. Современный уровень государст­венности, накопленные знания, опыт, научная систематизация политической жизни доста­точно четко очерчивают границы государст­венных сфер регулирования, не давая возмож­ности без объективной необходимости применять властные отношения в обществе и его отдельных областях [35, с. 90].

В такой картине возникали и возникают сложные схемы формирования прав и обязан­ностей человека по отношению к обществу и государству. Если по отношению к обществу права и обязанности человека в основном ис­ходят из нормального соотношения потребно­стей человека и интересов общества, то по от­ношению к государству, как мы уже указыва­ли, нередко наблюдается дисбаланс в сторону ограничения прав и увеличения обязанностей. Более того, в истории человечества вообще имеются примеры наличия только обязанно­стей человека при отсутствии его прав, хотя в реальной жизни подобный статус человека вряд ли представим.

В целом, подбивая определенный итог на­шим рассуждениям, укажем, что содержание прав и обязанностей человека исходит, в первую очередь, из его индивидуальных интересов, со­относимых с интересами общества и разумно­стью интересов государства. Необходимость го­сударства, о чем мы неоднократно подчеркива­ли, влечет необходимость формирования статуса человека в соответствии с общественным и госу­дарственным устройством жизни, что означает обязательное наличие не только прав, но и обязанностей.

Государство в этом видении не может видеться только в отрицательном значении. Принудительная сила государства, по мнению И.А. Ильина, и разносторонность его деятельно­сти при правильной организации не только не подавляют свободную духовную жизнь челове­ка, но и создают для нее благоприятные условия. Выработать эту правильную организацию со­ставляет высшую задачу человечества в его по­литической деятельности.

Государство в интересах человеческой жизни регламентирует наиболее важные права и обязанности человека, которые в большей степени соотносятся с интересами государства. Эти права и обязанности, разумеется, влияют на положение человека в обществе, и, более того, формируют сами общественные отношения. Однако все права и обязанности человека в об­щественном окружении невозможно опреде­лить в виду огромной палитры отношений в обществе, где не все регулируется юридиче­скими нормами. Из этого всегда имеют место моральные (нравственные) права и обязанности человека в обществе и юридические права и обязанности человека в государстве. Эти две взаимосвязанные стороны статуса человека в обществе и государстве, разумеется, не явля­ются антагонистическими, а во многом пере­плетаются между собой, определяя положение субъекта в общественных и правовых отноше­ниях. Отсюда правовой статус человека как со­вокупность наиболее важных прав и обязанно­стей человека в обществе и государстве закреп­ляется в законодательных нормах и носит обя­зательный характер.

Такая обязательность вы­текает из системности построенных юридиче­ских отношений, связанности прав и обязанно­стей одного лица с правами и обязанностями другого и, наконец, возможной юридической ответственности за неисполнение статусных норм субъекта права [17, с. 99-101].

2.2 Конституционные гарантии прав и свобод человека
В литературе довольно часто происходит отождествле­ние правоохранительных, правозащитных и в целом правообеспечитель­ных отношений, что приводит к смешению таких понятий, как «охрана прав», «защита прав», «обеспечение прав», «реализация прав» и в итоге ведет к неправильной оценке данных терминов на уровне субъектов Российской Федерации, в частности при формировании собственного законодательства.

Такое положение объясняется просчетом законодателя, который не счел необходимым хотя бы в одном законе дать определения рассматри­ваемым понятиям, хотя подобная практика у законодателя имеется, на­пример, в преамбуле Закона РФ от 7 февраля 1992 г. № 2300-1 (ред. от 18 июля 2011 г.) «О защите прав потребителей» дается определение ос­новных понятий, применяемых в документе, среди которых «изготови­тель», «потребитель», «продавец» и др., дана норма-дефиниция «безопас­ность» (ст. 1) и др. Однако, чтобы полностью отразить в нормативном до­кументе данные правовые явления, законодателю необходимо разработать специальный закон [5].

Несомненно, важнейшая роль в обеспечении конституционных прав и свобод граждан принадлежит государству и праву. Вместе с тем наличие правовых норм, закрепляющих возможность гражданина на беспрепятст­венное пользование этими правами и свободами, вовсе не означает, что каж­дому гражданину автоматически гарантируется их реализация. Для этого требуется не только провозглашение в Конституции РФ прав и свобод чело­века и гражданина, но и их материализация - действительное получение того блага, которое составляет содержание данного права, т.е. его реализа­ция. Так, в свое время Л.С. Явич писал, что право ничто, если его положения не находят своей реализации в деятельности людей и их организаций, в об­щественных отношениях, и, что нельзя понять право, если отвлечься от ме­ханизма его реализации в жизни общества [71, с. 35

Процесс реализации прав граждан но­сит достаточно сложный характер и имеет определенную структуру. Сово­купность средств, обеспечивающих реализацию права, их применение и действие составляют особый механизм перевода общих предписаний в индивидуальное поведение субъектов права. Под механизмом реализации понимается способ осуществления прав и свобод, то есть особым образом согласованные правомерные положительные действия человека и гражда­нина, всех обязанных и иных субъектов права, а также условия и факторы, влияющие на этот процесс. При этом и обеспечение, и охрана, и защита прав и свобод выступают как постоянно сопровождающие действие меха­низма реализации процессы.

Особенность реализации конституционных прав и свобод заключает­ся в том, что субъект постоянно должен пользоваться правами и свобода­ми, например жизнью, здоровьем, свободой, то есть благами, неотъемле­мыми от него. Ему, как правило, не надо предпринимать активных усилий по достижению результатов, предусмотренных конституционными права­ми, поскольку их осуществление выражается в определенном фактическом состоянии субъекта, который непрерывно пользуется благами, в виде прав и свобод и при этом само это пользование прямо не связано с действием или бездействием.

Различие реали­зации прав и охраны и защиты прав определяется различием их целей. Цель первой (реализации) - получить человеком и гражданином то благо, которое предусмотрено субъективным правом, цель второй (охраны и за­щиты) - предупредить правонарушения, устранить причины, их порож­дающие, (охрана) и восстановить процесс реализации, если он прервался (защита), то есть охрана и защита прав служит обеспечению реализации прав.

Причем охрана прав и защита прав возникают вместе с возникнове­нием прав человека (так как, возникнув, право сразу же подпадает под ох­рану, т.е. под запрет нарушать его, а в случае нарушения требует его вос­становления - защиты) и прекращается вместе с его реализацией, т.е. «ох­раняются права и интересы постоянно, а защищаются, когда нарушаются. Защита есть момент охраны». Более того, необходимо отметить, что «ох­рана прав» и «защита прав» - это явления, которые сопровождают челове­ка и гражданина не только в процессе его жизнедеятельности, но и после его смерти. Об этом свидетельствует, например, Гражданский кодекс (часть четвертая) от 18 декабря 2006 г. № 230-ФЗ (ред. от 8 декабря 2011 г.) (ст. 1267), который провозглашает, что «авторство, имя автора и неприкосновенность произведения охраняются бессрочно [1].

Автор вправе в порядке, предусмотренном для назначения исполнителя завещания, ука­зать лицо, на которое он возлагает охрану авторства, имени автора и не­прикосновенности произведения после своей смерти. Это лицо осуществ­ляет свои полномочия пожизненно. При отсутствии таких указаний или в случае отказа назначенного автором лица от исполнения соответствующих полномочий, а также после смерти этого лица охрана авторства, имени автора и неприкосновенности произведения осуществляется наследниками автора, их правопреемниками и другими заинтересованными лицами».

Таким образом, обеспечение представляет собой всю систему полити­ческих, экономических, социальных, духовных, правовых и иных мер и условий, направленных на наиболее полное пользование человеком и граж­данином социальными благами. Под защитой имеется в виду принуди­тельный (в отношении обязанного лица) способ осуществления права, при­меняемый в установленном законом порядке компетентными органами в целях восстановления нарушенного права.

Охрану прав необходимо рас­сматривать в двух основных значениях:

1) как статическое явление,

2) как динамическое.

«Охрана» в юридическом смысле слова - это «позитивное, статическое состояние норм права, направленных непосредственно на ог­раждение осуществления субъективных прав и законных интересов граж­дан от возможных нарушений [19, с. 240-241].

Из этого определения следует, что админи­стративно-правовая, уголовно-правовая и гражданско-правовая охрана прав и интересов граждан осуществляются вне конкретных правоотношений, поскольку нормы этих отраслей права до их нарушения находятся в пози­тивном состоянии, тогда как защита уже нарушенных прав всегда происхо­дит в рамках конкретных правонарушений, возникновение которых неже­лательно с точки зрения интересов как человека, так и государства.

Под охраной прав как динамическим явлением понимается совокуп­ность различных взаимосвязанных между собой мер, осуществляемых как государственными, так и общественными организациями, направленных на предупреждение правонарушений, устранение причин, их порождаю­щих, и способствующих, таким образом, нормальному процессу реализа­ции гражданами своих прав и обязанностей.

На основании вышеизложенного можно выделить следующие при­знаки охраны прав и защиты прав:

- во-первых, охрана и защита прав и свобод человека и гражданина - это не только правоприменительная деятельность, но и правотворческая деятельность;

- во-вторых, охрана и защита прав и свобод - это дополнительно еще и юридическая помощь человеку, оказываемая адвокатурой, нотариатом, общественными объединениями, правительственными организациями и учреждениями и др.;

- в-третьих, охрана и защита прав и свобод действует на всех стадиях проявления права;

- в-четвертых, охрана и защита прав и свобод охватывает все элемен­ты правового статуса человека, в т.ч. и его обязанности.

Таким образом, необходимо отметить, что от правильного и полного осмысления сущности и содержания таких понятий, как «обеспечение», «реализация», «охрана», «защита» прав и свобод, во многом зависят не только существование действенного механизма обеспечения конституци­онных прав и свобод человека и гражданина, но и отношение обществен­ности к государственно-правовой деятельности, престиж государственных органов в Российской Федерации. Этим обстоятельством объясняется то внимание, которое уделяется указанным проблемам не только правоза­щитниками, но и специалистами в данной области [17, с. 121].

Сущность механизма обеспечения конституционных прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации

Положения Конституции РФ определяют особое место человека, его прав и свобод в системе конституционных отношений, выдвигают защиту его прав в качестве принципа, действующего в обществе и государстве.

В соответствии со ст. 2 Конституции РФ «человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства». Развитие этого тезиса должно быть подкреплено наличием действенных механизмов реа­лизации, охраны и защиты прав и свобод человека и гражданина [2].

Каждому человеку должна быть обеспечена возможность пользовать­ся всеми основными правами и свободами. Государство же, в свою оче­редь, обязано гарантировать реальное осуществление этих прав и свобод всеми доступными ему средствами.

Гарантированность прав и свобод - это своеобразный внешний меха­низм ограничения власти, которая всегда стремится к саморасширению и усилению своего присутствия во всех сферах человеческой жизни. В связи с этим необходимо создавать новые и совершенствовать уже существую­щие механизмы правового характера против злоупотребления властью. Охрана и защита прав человека и гражданина неотделимы от всего ком­плекса их взаимоотношений с властными структурами и в полной мере возможны лишь в контексте принципов правового государства, развиваю­щих и дополняющих друг друга. Эти принципы распространяются на ох­рану и защиту всей системы конституционных прав и свобод человека и гражданина: личных (гражданских), политических, социально-экономичес­ких, культурных [33, с. 70-73].

Статья 45 Конституции РФ устанавливает: «Государственная защита прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации гарантиру­ется. То есть, процесс обеспечения государством конституционных прав и свобод человека и гражданина состоит в создании условий и предос­тавлении возможностей государством человеку и гражданину для реализа­ции ими своих основных прав и свобод. Иными словами, государство осу­ществляет охрану и защиту основных прав и свобод человека и граждани­на, помогает им реализовать свои основные права и свободы [1].

В структуре деятельности любого государ­ственного органа вопросы обеспечения основных прав и свобод граждан занимают значительное место, поскольку это их важная конституционная обязанность. Но решение данных вопросов не является основным содержа­нием деятельности большинства органов, а подчинено решению главных задач, поставленных перед государственным органом, и выступает в качестве одного из основных условий, способствующих его нормальному функционированию и достижению поставленных целей.

Правовой механизм охраны и защиты конституционных прав и сво­бод человека и гражданина в Российской Федерации имеет свои особенно­сти. Само по себе наделение тех или иных «органов» соответствующей компетенцией вовсе не означает, что права и свободы как бы автоматиче­ски претворяются в жизнь. Для этого необходимо п

редусмотренное Кон­ституцией РФ и законами функционирование всех правоохранительных и правозащитных систем, естественно, в первую очередь государственных, а также активность самих граждан и их объединений. Правовой механизм охраны и защиты прав и свобод - это сложный и многосторонний как в организационно-политическом, так и в юридическом отношениях орга­низм. Это не только закрепление соответствующих полномочий за органа­ми и учреждениями, но и процедурно-правовой механизм осуществления охраны и защиты [39, с. 361].

Таким образом, под механизмом обеспечения конституционных прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации следует пони­мать сложную и многостороннюю систему организационно-правовых средств, для которых характерны различные правовые нормы, структура (субъекты, объекты, характер связей между ними, содержание), разнооб­разные политико-правовые, социально-экономические и социально­психологические факторы, формы и методы, способы, условия и средства осуществления правовых норм в соответствии с установленными процеду­рами и принципами.

Внутригосударственное обеспечение прав и свобод человека и граж­данина осуществляется в Российской Федерации на трех уровнях: феде­ральном, региональном (субъектов Российской Федерации) и местном. В данном параграфе речь пойдет о федеральном и региональном уровнях.

В Российской Федерации (на всех ее уровнях), как и в других госу­дарствах, сложилась и действует система охраны и защиты прав и свобод человека и гражданина. Она включает в себя:

Судебную охрану и защиту, которая обеспечивается деятельно­стью:

- федеральных судов, к ним относятся: Конституционный Суд Рос­сийской Федерации; Верховный Суд Российской Федерации, верховные суды республик, краевые и областные суды, суды городов федерального значения, суды автономной области и автономных округов, районные су­ды, военные и специализированные суды, составляющие систему феде­ральных судов общей юрисдикции; Высший Арбитражный Суд Россий­ской Федерации, федеральные арбитражные суды округов (арбитражные кассационные суды), арбитражные апелляционные суды, арбитражные суды субъектов Российской Федерации, составляющие систему федераль­ных арбитражных судов; дисциплинарное судебное присутствие;

- судов субъектов Российской Федерации, к ним относятся: консти­туционные (уставные) суды субъектов Российской Федерации, мировые судьи, являющиеся судами общей юрисдикции субъектов Российской Фе­дерации [7].

Внесудебную государственную охрану и защиту прав и свобод чело­века и гражданина, которая включает в себя:

- Президента Российской Федерации, который, в соответствии с Кон­ституцией Российской Федерации (ч. 2 ст. 80), является гарантом прав и свобод человека и гражданина;

- институт Уполномоченного по правам человека в Российской Фе­дерации, институт Уполномоченного при Президенте Российской Федера­ции по правам ребенка, институты уполномоченных по правам человека и правам ребенка в субъектах Российской Федерации, институт полномоч­ных представителей Президента Российской Федерации в федеральных округах;

- Комиссию по правам человека при Президенте Российской Федера­ции, другие совещательные органы при Президенте Российской Федера­ции, созданные в целях оказания помощи в реализации его полномочий как гаранта Конституции РФ, прав и основных свобод человека и гражда­нина;

- Администрацию Президента Российской Федерации и Правитель­ство Российской Федерации в сфере их функций по организации рассмот­рения обращений граждан, охраны и защиты их конституционных прав и законных интересов;

- Центральную избирательную комиссию Российской Федерации, из­бирательные комиссии субъектов Российской Федерации, избирательные комиссии муниципальных образований, окружные избирательные комис­сии, территориальные (районные, городские и другие) комиссии, участко­вые комиссии, обеспечивающие реализацию и защиту избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации;

- федеральные органы исполнительной и законодательной ветвей власти в сфере их функций по организации рассмотрения обращений гра­ждан, охраны и защиты их конституционных прав и законных интересов;

- органы исполнительной и законодательной (представительной) вет­вей власти субъектов Российской Федерации в сфере их функций по орга­низации рассмотрения обращений граждан, охраны и защиты их консти­туционных прав и законных интересов;

- органы местного самоуправления в сфере их функций по организа­ции рассмотрения обращений граждан, охраны и защиты их конституци­онных прав и законных интересов;

- прокуратуру Российской Федерации;

- Общественную палату Российской Федерации;

- неправительственные правозащитные организации и т.д.

Систему законодательства в области охраны и защиты прав и свобод

человека и гражданина на федеральном уровне образуют: Конституция РФ, имеющая высшую юридическую силу, которой не должны противоре­чить все другие правовые акты, принимаемые на территории России (ч. 1 ст. 15 Конституции РФ); федеральные конституционные законы, прини­маемые в предусмотренных Конституцией РФ случаях и в особой проце­дуре и имеющие большую юридическую силу, нежели другие законы (ч. 3 ст. 76, ст. 108 Конституции РФ); федеральные законы; указы Президента РФ, которые не должны противоречить Конституции РФ и федеральным законам (ст. 90 Конституции РФ); постановления и распоряжения Прави­тельства РФ, которые принимаются на основании и во исполнение Кон­ституции РФ, федеральных законов и нормативных указов Президента РФ (ст. 115 Конституции РФ); нормативные акты министерств и ведомств, которые могут приниматься только в случаях, предусмотренных законом [2, 5, 9].

Конституция РФ определила структуру федеративного устройства и статус субъекта РФ, разграничила предметы ведения и полномочия между федеральными органами государственной власти и органами государст­венной власти субъектов РФ. Эти новые принципы построения российской государственности позволили субъектам РФ начать формирование собст­венных, относительно обособленных законодательных систем. Формиро­вание законодательства субъектов РФ стало логичным продолжением строительства правовой системы Российской Федерации, которое рассмат­ривается Конституцией РФ как атрибут их государственности (ч. 2 ст. 5 Конституции РФ). При этом правовые нормы субъектов РФ являются не­отъемлемой частью российской правовой системы. С начала 1993 года прослеживается тенденция увеличения нормотворчества субъектов РФ, однако это не должно создавать проблем для правоприменения. Система законодательства субъектов РФ должна строиться на основе приоритетов Конституции РФ и других законодательных актов Российской Федерации.

Предметы ведения и полномочия между органами государственной власти Российской Федерации и субъектов РФ разграничиваются согласно статье 11 Конституции РФ, иными положениями Конституции РФ, Феде­ративным договором и договорами о разграничении предметов ведения и полномочий. Согласно статье 73 Конституции РФ субъекты РФ обладают всей полнотой государственной власти по предметам совместного ведения вне пределов ведения и полномочий Российской Федерации. Предметы ведения Федерации и предметы совместного ведения Федерации и ее субъектов прописаны достаточно подробно в статьях 71 и 72 Конституции Российской Федерации. Предметы ведения субъекта РФ можно предста­вить как остаточную часть правового пространства. Поэтому многие субъ­екты РФ, стараясь более четко определить свои полномочия, выстраивали собственные модели взаимоотношений с федеральным центром, закрепляя их двусторонними договорами.

Применительно к нормотворчеству по вопросам совместного ведения Российской Федерации и ее субъектов и в соответствии с правилами при­менения действующего законодательства в случае наличия противоречия между федеральным законодательством и законом субъекта РФ предпоч­тение отдается федеральному закону (ч. 5 ст. 76 Конституции РФ). При осуществлении регулирования на уровне субъекта Федерации недопусти­мо ограничение перечня и объема прав и свобод, а также снижение их га­рантированной охраны и защиты по сравнению с федеральным уровнем. Это позволяет сохранить единый стандарт перечня и системы охраны и защиты прав и свобод граждан на всей территории России. Правовое регу­лирование субъектами Федерации осуществляется по предметам совмест­ного ведения в соответствии с федеральными правовыми актами: субъект Федерации может принять опережающее правовое регулирование, но по­сле принятия федерального законодательства по данному вопросу должен привести свое законодательство в соответствие с ним. Как отметил Кон­ституционный Суд РФ в своем решении, «если субъект Российской Феде­рации не принял закона по вопросу, отнесенному к его компетенции феде­ральным законодателем в порядке осуществления полномочий по предме­там совместного ведения, то федеральный законодатель в случае необхо­димости сам может осуществить правовое регулирование в этой сфере». Совместное ведение предполагает разделение полномочий между органа­ми государственной власти РФ и ее субъектов в соответствии с ч. 2 ст. 76 Конституции РФ [2].

Самостоятельно субъект Федерации может осуществ­лять правовое регулирование в пределах совместного или исключительно­го ведения. В последнем случае нормативные акты субъекта Федерации имеют приоритет перед актами Федерации (ч. 6 ст. 76 Конституции РФ). Федерация должна обеспечить соблюдение региональным законодателем при правовой регламентации сфер, непосредственно затрагивающих права и свободы человека и гражданина, следующего конституционного поло­жения: на уровне субъекта Федерации не может быть ограничен объем предоставленных гражданину прав и свобод по сравнению с федеральным или международным законодательством, поскольку, в соответствии с ч. 3 ст. 55 Конституции РФ, ограничение прав и свобод человека и гражданина может вводиться только федеральным законом [11, с. 47-49].

Вместе с тем субъект Фе­дерации может расширить и дополнить, по сравнению с федеральным уровнем, объем гарантированных государством прав и свобод, например, установить дополнительные социальные льготы пенсионерам, инвалидам, предусмотреть более высокий стандарт бесплатного образования, предос­тавляемого гражданину, дополнить механизмы, призванные охранять и защищать права и свободы человека и гражданина. Последнее может про­иллюстрировать учреждение в ряде регионов России института Уполно­моченного по правам человека и Уполномоченного по правам ребенка.

Учреждение данных должностей - это еще один шаг на пути демо­кратизации общественных и государственных отношений в России. Про­ведение преобразований в экономической и социальной сферах не может отодвинуть на второй план проблему правообеспечения, и Уполномочен­ный по правам человека в России является своего рода институционным напоминанием о ее существовании и значимости. Функционирование это­го института способствует формированию демократического правового государства, самодостаточного гражданского общества, состоящего из свободных индивидов, обладающих неотчуждаемыми правами [45, с. 200].

Должность Уполномоченного по правам человека в Российской Фе­дерации учреждена в целях обеспечения гарантий государственной защи­ты прав и свобод граждан, их соблюдения и уважения государственными органами, органами местного самоуправления и должностными лицами. Предполагается, что его деятельность поможет решить весьма важные проблемы страны, пресечь факты нарушения прав и свобод человека и гражданина.

В связи с этим формирование национальной внесудебной системы защиты прав человека предполагает необходимость учреждения должно­сти Уполномоченного по правам человека, Уполномоченного по правам ребенка в каждом субъекте Российской Федерации [17, с. 155].

Возможно, более четкое распределение полномочий между центром и субъектами Федерации - одна из важнейших задач законодателя в на­стоящий момент. Для законодательного органа субъекта Федерации необ­ходимо более четко «определить, во-первых, объем законодательного ре­гулирования по предметам совместного ведения, не допуская превышения или дублирования норм федеральных законов; во-вторых, обеспечить са­мостоятельное правовое регулирование «области» по предметам ее исклю­чительного ведения». В действующем законодательстве четко не опреде­лены предмет и пределы осуществления правового регулирования субъек­том Федерации в области охраны и защиты прав и свобод человека и гра­жданина. Это приводит к тому, что часто принимается закон либо по во­просу, относящемуся к ведению Федерации, например устанавливающий какие-либо ограничения прав граждан, либо определенные отношения ос­таются неурегулированными ни на одном уровне. В связи с этим важен мотив, отмеченный Конституционным Судом РФ в его решении: пределы усмотрения органов государственной власти субъектов Федерации по во­просам своего ведения или совместного ведения могут быть «ограничены федеральным законодателем, исходя из интересов обеспечения прав граж- дан». Сложившаяся ситуация ставит определенные трудности и перед су­дебными органами общей юрисдикции. При принятии решения по кон­кретному делу судья, оценивая нормативные акты, не может решать вопрос

о том, принят ли нормативный акт в соответствии с разделением предметов ведения и полномочий между Федерацией и субъектом Федерации, по­скольку этот вопрос отнесен к ведению Конституционного Суда РФ. И в то же время судья должен в максимально короткие сроки вынести решение в соответствии с законом, но будет ли это федеральный закон или акт субъек­та Федерации - неясно.

Далее необходимо заметить, что, согласно Конституции РФ (п. «в» ч. 1 ст. 71), регулирование прав и свобод человека и гражданина относится к исключительному ведению Российской Федерации. Это прежде всего оз­начает, что в государстве обеспечивается высший уровень их регулирова­ния, а именно непосредственно Конституцией РФ - в главе 2 (Права и сво­боды человека и гражданина) [2].

Конституционным принципом является также регулирование прав и свобод в форме закона. В главе 2 Конституции РФ, определяющей пере­чень признанных прав и свобод человека и гражданина, ссылки на соот­ветствующие законы, которые должны быть приняты и применяться в процессе их реализации, имеются более чем в двадцати статьях. При этом отсутствие указанных законов не ограничивает прав и свобод, поскольку они являются непосредственно действующими. Субъекты Федерации и муниципальные образования не вправе ограничивать круг прав и свобод человека и гражданина и их непосредственное действие. Конституция РФ запрещает применение любых нормативных правовых актов, затрагиваю­щих права, свободы и обязанности человека и гражданина, если они не опубликованы для всеобщего сведения.

Иными словами, деятельность федеральных и региональных органов власти при решении данных вопросов определенным образом совмещает­ся. Она совпадает по направлениям, способам и институтам, но различает­ся по полномочиям и масштабам. Только на федеральном уровне, если ис­ходить из ст. 71 Конституции РФ, возможно осуществление мер защиты национальных меньшинств путем имплементации соответствующих норм международного права в правовую систему России, установления допол­нительных (исключительных) прав для представителей указанных общно­стей, уголовной ответственности за их ущемление и т.д. Однако субъекты Федерации, если руководствоваться ст. ст. 5, 72, 73, 76 Конституции РФ, в целях защиты национальных меньшинств правомочны в пределах компе­тенции принимать законы и иные нормативные акты, гарантирующие ра­венство прав и свобод, возможность полноценного участия лиц, принад­лежащих к названным общностям, в культурной, общественной и эконо­мической жизни, а также в ведении публичных дел, особенно тех, которые затрагивают их интересы; создавать необходимые специализированные государственные органы, развивать институты самоуправления нацио­нальных меньшинств; участвовать в выработке федеральных законов и контроле за их исполнением [2].

В настоящее время сформировалось обширное региональное законо­дательство по вопросам защиты национальных меньшинств. При этом оно, по сути, является субфедеральным, т.е. в основном производно от феде­рального законодательства и соподчинено с ним, хотя и включает в себя отдельные нормы (например, в области административно-территориаль­ного устройства, некоторых сторон организации государственной власти), имеющие самостоятельное значение.

Указанная система региональных правовых актов разнообразна по формам (конституции, уставы, договоры, законы и иные нормативные ак­ты). В некоторых из субъектов Федерации на­циональные меньшинства вообще не упоминаются (например, в Брянской и Волгоградской областях) либо упоминаются однократно (в уставах или конституциях) в формулировках, тождественных тем, которые приводятся в Конституции Российской Федерации (Ставропольский край, Архангель­ская, Белгородская, Владимирская, Воронежская, Ивановская, Кировская, Курганская и другие области). Интенсивность правового регулирования рассматриваемых отношений обусловлена множеством факторов, дейст­вующих в том или ином сочетании.

Существующая практика регионального законотворчества в области прав и свобод человека и гражданина дает примеры дополнительного га­рантирования прав и свобод граждан и вместе с тем свидетельствует о прямом или косвенном их нарушении актом законодательного (представи­тельного) органа субъектов Федерации. Некоторые субъекты Федерации достаточно активно используют возможность опережающего правового регулирования. Часть субъектов Федерации оставляет без надлежащего правового регулирования вопросы, отнесенные к их исключительной ком­петенции или совместной с Федерацией компетенции, в силу чего можно говорить о неисполнении государственными органами субъекта Федера­ции обязанности защищать права и свободы человека и гражданина.

Приведенные выше ситуации свидетельствуют о серьезных недостат­ках в механизме охраны и защиты прав и свобод человека и гражданина и налагает на федеральные органы государственной власти определенные обязанности по организации эффективного контроля за соблюдением прав и свобод человека и гражданина в процессе правотворческой деятельности государственных органов на уровне субъектов Федерации и местного са­моуправления.

Анализ механизма охраны и защиты конституционных прав и свобод человека и гражданина в субъектах РФ и конституционной системы раз­граничения компетенции между Федерацией и ее субъектами в части оп­ределения правового положения человека и гражданина показывает, что для законодательного регулирования положения человека и гражданина собственно в субъекте Федерации остается незначительное пространство. Формально объем законодательства субъектов Федерации в этой сфере должен определяться такими правилами, как недопустимость двойного федерального и регионального правового регулирования схожих общест­венных отношений, возможность установления субъектом Федерации до­полнительных прав и свобод человека и гражданина за счет собственных ресурсов, в том числе прав и свобод человека и гражданина, обусловлен­ных региональными особенностями климатического, техногенного, на­ционально-этнического, социального характера [45, с. 131].

Конституция Российской Федерации признает человека, его права и свободы высшей ценностью (ст. 2) и устанавливает, что права и свободы человека и гражданина являются непосредственно действующими и опре­деляют смысл, содержание и применение законов, деятельность не только органов государственной власти, но и местного самоуправления (ст. 18) [2].

Отсюда следует, что все органы и должностные лица местного самоуправ­ления должны служить главной цели: обеспечению прав и свобод человека и гражданина, созданию всех необходимых условий для их реализации и защиты. Конституционное закрепление прав и свобод человека и гражда­нина является гарантией свободы и гражданского общества и каждого че­ловека от произвола государственной власти и власти органов местного самоуправления. Их основой является учение о свободе человека как о естественном состоянии человека. Свобода состоит в возможности делать все, что не приносит вреда другому. Свобода человека, следовательно, не может быть абсолютной, она ограничена таким же состоянием (свободой) других людей. Равенство возможностей для всех - основа свободы [27, с.303-305].

Из сформулированной в статье 18 Конституции Российской Федера­ции нормы-принципа вытекают обязанности органов и должностных лиц местного самоуправления при осуществлении своей компетенции исходить прежде всего из незыблемости, ненарушимости и непосредственного дей­ствия основных конституционных и иных прав и свобод граждан как веду­щих принципов своей деятельности. Они должны выступать главным ори­ентиром при принятии нормативных правовых актов органов и должност­ных лиц местного самоуправления и их правоприменительной практики. Если какие-либо положения актов органов и должностных лиц органов ме­стного самоуправления прямо или косвенно ущемляют права человека, то этот акт подлежит отмене в соответствии с установленным порядком [2].

В соответствии со статьей 15 Конституции Российской Федерации любые нормативные правовые акты, затрагивающие права, свободы и обя­занности человека и гражданина, не могут применяться, если они не опуб­ликованы официально для всеобщего сведения. Это требование в полной мере распространяется и на акты органов и должностных лиц местного самоуправления. В тех муниципальных образованиях, где нет своих средств массовой информации, тексты решений должны вывешиваться на стендах в специально определенных местах, там, где обычно бывает мно­голюдно.

Конституция Российской Федерации гарантирует каждому судебную защиту прав и свобод (ст. 46). Предметом обжалования в суд могут быть решения и действия (или бездействие) органов и должностных лиц орга­нов местного самоуправления, а также официальная информация, послу­жившая основанием для совершения действия или принятия решения, в результате которых нарушены права и свободы гражданина. Порядок по­добного обжалования регламентируется Законом Российской Федерации от 27 апреля 1993 г. № 4866-1 (ред. от 9 февраля 2009 г.) «Об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан» [2, 6].

Конституция Российской Федерации закрепила, что Российская Фе­дерация является социальным государством, политика которого направле­на на создание условий, обеспечивающих достойную жизнь и свободное развитие человека (ст. 7). Это конституционное установление в полной мере относится к местному самоуправлению, к его органам и должност­ным лицам, обязанностью которых является забота о социальной справед­ливости, благополучии своих жителей, их социальной защищенности. В социальном государстве местное самоуправление тоже должно быть со­циальным. Это является правовым принципом местного самоуправления, одной из его правовых основ [43, с. 120-121].

Одной из важнейших составляющих, обеспечивающих реализацию права человека на достойное существование, является создание условий для осуществления права на труд. Эта группа прав и свобод, закрепленная в статье 37 Конституции Российской Федерации, включает свободу труда, право на труд в условиях, отвечающих требованиям безопасности и гигие­ны; вознаграждение за труд без какой бы то ни было дискриминации и не ниже установленного федеральным законом минимального размера опла­ты труда; право на защиту от безработицы; право на трудовые споры и разрешение их установленными законодательством способами, включая право на забастовку; право на отдых. Трудовые права и свободы защища­ют человека от произвола работодателей, дают ему возможность отстаи­вать свое достоинство и интересы.

В реализации этих прав активную роль должны играть органы мест­ного самоуправления, к предметам ведения которых отнесено содействие занятости населения. Ведь свобода труда должна реально сочетаться с возможностью получения работы, которая для большинства трудоспособ­ных граждан остается основным источником средств существования.

Правовую основу деятельности органов местного самоуправления в сфере содействия занятости населения составляет Закон Российской Феде­рации от 19 апреля 1992 г. № 1032-1 (ред. от 30 ноября 2011 г., с изм. от 23 апреля 2012 г.) «О занятости населения в Российской Федерации» [5].

Органы местного самоуправления на основе планов экономического и социального развития муниципальных образований должны проводить политику, способствующую полной занятости населения, и особенно мо­лодежи. Это должно достигаться как за счет стимулирования и создания условий развития предпринимательской деятельности, так и за счет созда­ния сети муниципальных предприятий, учреждений и организаций.

Решая эти жизненно важные задачи, органы местного самоуправле­ния содействуют созданию на своей территории предприятий различных форм собственности, включая совместные предприятия с участием ино­странных инвесторов. Особое внимание они должны уделять поддержке малого предпринимательства, крестьянских (фермерских) хозяйств, произ­водственных и потребительских кооперативов, некоммерческих организа­ций, используя в этих целях такой финансовый инструмент, как налоговые льготы, и предоставляя иные льготы и преимущества (льготные кредиты, беспроцентные ссуды, краткосрочные займы и т.д.) [45, с. 28].

Другой стороной проблемы обеспечения достойной жизни является материальная поддержка лиц, не способных к труду или нуждающихся в материальной поддержке.

Конституция Российской Федерации гарантирует каждому социаль­ное обеспечение по возрасту, в случае болезни, инвалидности, потери кормильца, для воспитания детей (ст. 39), а также закрепляет, что мате­ринство и детство, семья находятся под защитой государства (ст. 38).

Наряду с государственными органами в этой работе участвуют и ор­ганы местного самоуправления. Они из собственных и привлеченных средств вправе назначать и выплачивать доплаты к пенсиям и пособиям. Их органы социальной защиты населения производят назначение, пере­расчет, выплату и доставку государственных пенсий.

Муниципальные центры социального обслуживания, состоящие из комплекса различных учреждений, предоставляющих социальные услуги, призваны выявлять граждан, нуждающихся в социальном обслуживании, определять необходимые для них виды социальных услуг, обеспечивать их предоставление. При муниципальных центрах социального обслуживания могут создаваться: муниципальный жилищный фонд социального назна­чения, а также цеха, производственные мастерские, подсобные хозяйства, магазины, торгующие по льготным ценам, и т.д.

Финансирование муниципального сектора системы социального обслуживания осуществляется как за счет средств местных бюджетов, так и за счет дотаций из средств федерального бюджета и бюджетов субъектов Российской Федерации в соответствии с гарантированным государством перечнем социальных услуг. Помимо бесплатного социального обслуживания, муниципальные социальные службы могут осуществлять услуги за плату.

Социальная сфера деятельности органов местного самоуправления включает в себя также вопросы жилья, образования, культуры, здраво­охранения. Эта деятельность подчинена осуществлению гарантированных Конституцией Российской Федерации прав:

- на жилище (ст. 40);

- на охрану здоровья и медицинскую помощь (ст. 41);

- на благоприятную окружающую среду (ст. 42);

- на образование (ст. 43);

- на пользование учреждениями культуры, доступ к культурным цен­ностям (ст. 44).

Органы местного самоуправления должны поддерживать и поощрять разрешенную законодательством общественную и частную деятельность, способствующую удовлетворению многообразных потребностей человека, реализации его экономических и социально-культурных прав и свобод.

Органы местного самоуправления обеспечивают удовлетворение ос­новных жизненных потребностей населения в сферах, отнесенных к веде­нию муниципальных образований, на уровне не ниже минимальных госу­дарственных социальных стандартов, выполнение которых гарантируется государством путем закрепления в доходы местных бюджетов отчислений от федеральных налогов и налогов субъектов Российской Федерации.

Одним из главных критериев оценки достигнутого в современном российском обществе уровня развития местного самоуправления является, безусловно, личностный критерий, который определяется, во-первых, пол­нотой прав и свобод человека и гражданина на муниципальном уровне его социального и правового положения и, во-вторых, реальностью соответст­вующих прав, степенью их гарантированности с точки зрения фактических возможностей человека участвовать в решении вопросов местного значе­ния, пользоваться социально-культурными и иными благами местного со­общества. В течение длительного времени федеральная власть практически не уделяла внимания проблемам местного самоуправления. В конечном итоге это непосредственно сказывается на уровне жизни населения в российских городах и селах [61, с. 55].

Одним из источников сложившейся ситуации является низкое качест­во законодательной базы местного самоуправления. Федеральный закон о местном самоуправлении и соответствующие акты субъектов Федерации в малой степени согласованы как с реальным состоянием местного само­управления, так и друг с другом. Одна из причин - нечеткость в разграни­чении полномочий с региональными органами власти, а также - неопреде­ленность, за что именно должны отвечать государственные органы, а за что - органы местного самоуправления. В связи с этим необходимо зако­нодательно уточнить само понятие и перечень вопросов «местного значе­ния». Часть из них пересекается с задачами, которые выполняются феде­ральными и региональными органами государственной власти. Другие - требуют колоссальной материальной поддержки и могут быть успешно реа­лизованы только при содействии субъектов Федерации, а иногда - и при прямой поддержке федерального центра.

В этом плане объективная оценка существующего положения заключа­ется в том, что мы пока находимся лишь на начальных этапах формирования единой, целостной системы охраны, защиты и гарантирования фактических возможностей осуществления прав и свобод на уровне конкретных муни­ципальных образований, тем более в некоторых депрессивных регионах страны (например, Чеченская Республика, Республика Ингушетия), где сама перспектива местного самоуправления должна оцениваться на основе анализа реальных процессов социально-экономического и политического развития, а не идеальных моделей экономического самообеспечения и по­литической самоорганизации населения. Поэтому проблема охраны и за­щиты прав и свобод человека и гражданина на муниципальном уровне должна рассматриваться в органическом единстве с общими закономерно­стями и состоянием экономических и политических преобразований, кото­рые происходят в нашем обществе. Наиболее широко это должно быть представлено в уставах муниципальных образований. И это не случайно, так как именно данный уровень обеспечивает реальные возможности не только провозглашения, но и осуществления соответствующих прав и сво­бод. Их закрепление в единстве с темой муниципального гарантирования должно стать обязательным требованием, в частности, к уставам муници­пальных образований [57, с. 320].

Деятельность органов местного самоуправления по охране и защите прав и свобод человека и гражданина, носит всеобъемлющий характер: она распространяется на все население страны, проживающее в их муници­пальных образованиях, и на все права и свободы. Это обстоятельство по­лучает, в тех или иных формах, и законодательное признание, в частности на уровне субъектов Федерации.

Деятельность местного самоуправления в части гарантирования прав и свобод граждан распространяется, таким образом, на все основные сфе­ры человеческой жизнедеятельности и способствует, в той или иной мере, формированию гарантий реализации всей системы конституционных прав и свобод - и социально-экономических, и политических, и в определенной мере личных (гражданских) прав и свобод человека и гражданина. Поэто­му вполне оправданным является выделение особого вида гарантий - му­ниципальных гарантий прав и свобод человека и гражданина. По своей сущности они едины с государственными гарантиями в том, что, как и по­следние, представляют собой систему условий, обеспечивающих удовле­творение благ и интересов человека и гражданина. Но функциональное действие муниципальных гарантий имеет ограниченные пределы террито­риального распространения. Они действуют в рамках своих муниципаль­ных образований и их основной функцией является исполнение обяза­тельств местного самоуправления в сфере реализации прав и свобод чело­века и гражданина по месту жительства как члена местного сообщества.

Не случайно, что целый ряд статей Конституции РФ содержит поло­жения, отражающие роль местного самоуправления в гарантировании кон­кретных прав и свобод (ч. ч. 2 и 3 ст. 40; ч. ч. 1 и 2 ст. 41; ч. ч. 2 и 3 ст. 43). Значение муниципальных гарантий прав граждан существенно повышает­ся в нынешних условиях «финансового кризиса» [2].

Представляется, что ос­новой задачей органов местного самоуправления должно стать обеспече­ние комплексного решения вопросов обслуживания населения и достиже­ния тем самым политической и социальной стабильности в регионах по­средством взаимосогласованных действий органов государственной вла­сти субъектов Российской Федерации и органов местного самоуправления. Одновременно большинство вопросов развития образования, здравоохра­нения и культуры, жилищного и коммунального хозяйства, социально­бытового обслуживания населения и ряд других должны решаться на уровне органов государственной власти субъектов Российской Федерации и органов местного самоуправления.

Поэтому в деятельности органов местного самоуправления должна получать все более широкое распространение практика разработки и принятия целевых муниципальных программ как комплексного, так и целевого характера. К первым относится, например, необходимая для всех муниципальных образований «Программа социальной защиты населения», которая должна носить долгосрочный характер и отражать весь спектр социальной политики муниципалитета, включая определение четких финансовых показателей реализации таких видов социальной защиты отдельных категорий населения, как: денежная помощь; натуральная помощь (в виде продуктов и товаров первой необходимости); помощь посредством использования муниципальных льгот и услуг; гуманитарная и различные формы спонсорской помощи; консультативно-правовая помощь; содействие занятости населения и др.

Степень гарантированности прав и свобод человека и гражданина - жителей сельских и городских поселений - является важным показателем зрелости и уровня развития всей системы местного самоуправления. И наоборот: всякое ущемление местного самоуправления, подмена инициативы населения в самостоятельном решении вопросов местного значения является покушением не только на основы муниципальной демократии, но и на права и свободы членов местного сообщества.

Важная роль в системе муниципальных гарантий прав и свобод чело­века и гражданина принадлежит общественным правозащитным объеди­нениям, в том числе регионального и местного значения. Излишняя поли­тизация их деятельности привела к тому, что они чаще ориентируются на общегосударственные и даже международно-правовые масштабы своей деятельности, а не на решение конкретных правозащитных проблем в от­дельном городе или деревне. Органы местного самоуправления призваны оказывать содействие и тесно взаимодействовать с правозащитным дви­жением в процессе охраны и защиты прав и свобод своего населения [50, с. 145].

Это имеет принципиальное значение, так как исторический опыт Рос­сии свидетельствует, что в области охраны и защиты прав и свобод чело­века и гражданина недопустима абсолютизация государственных средств. Наиболее целесообразно сочетание государственных, муниципальных и общественных начал в правозащитном механизме. Население муници­пального образования вправе защищать свои права всеми способами, не запрещенными законом (ч. 2 ст. 45 Конституции РФ).

Подлинная свобода человека и гражданина невозможна, до тех пор, пока сами граж