Что та­кое смысл 1 page

Я ста­рал­ся пе­редать мысль, что су­щес­тво­вание ко­леб­лется, ес­ли от­сутс­тву­ет "силь­ная идея", как наз­вал это Фрейд, или иде­ал, к ко­торо­му мож­но стре­мить­ся. Го­воря сло­вами Аль­бер­та Эй­нштей­на, "че­ловек, счи­та­ющий свою жизнь бес­смыс­ленной, не толь­ко нес­час­тлив, он во­об­ще ед­ва ли при­годен для жиз­ни".

Од­на­ко су­щес­тво­вание не толь­ко ин­тенци­ональ­но, но так­же и тран­сцен­ден­тно. Са­мот­ран­сцен­денция- сущ­ность су­щес­тво­вания. Быть че­лове­ком-зна­чит быть нап­равлен­ным не на се­бя, а на что-то иное. Сре­ди это­го ино­го, как пи­шет Ру­дольф Ал­лерс Сох­ра­нение "ина­кос­ти", объ­ек­тивнос­ти объ­ек­та оз­на­ча­ет сох­ра­нение нап­ря­жения, ус­та­нав­ли­ва­емо­го меж­ду объ­ек­том и субъ­ек­том. Это то же нап­ря­жение, что нап­ря­жение меж­ду "я есмь" и "я дол­жен" Я люб­лю срав­ни­вать эту не­об­хо­димость с ис­то­ри­ей, рас­ска­зан­ной в Биб­лии. Ког­да сы­ны Из­ра­иля ски­тались в пус­ты­не. Божья сла­ва дви­галась впе­реди в ви­де об­ла­ка: толь­ко та­ким об­ра­зом Бог мог ру­ково­дить Из­ра­илем. Но пред­ставь­те се­бе, что слу­чилось бы, ес­ли бы при­сутс­твие Бо­га, сим­во­лизи­ру­емое об­ла­ком, ока­залось бы пос­ре­ди из­ра­иль­тян: вмес­то то­го что­бы вес­ти их, это об­ла­ко пок­ры­ло бы все ту­маном, и Из­ра­иль сбил­ся бы с пу­ти.

В этом смыс­ле по­нят­на рис­ко­ван­ность "сли­яния фак­тов и цен­ностей", про­ис­хо­дяще­го "при пре­дель­ных пе­режи­вани­ях и у са­мо­ак­ту­али­зиру­ющих­ся лю­дей" Из­на­чаль­ной и ес­тес­твен­ной за­боте че­лове­ка о смыс­ле и цен­ностях уг­ро­жа­ют пре­об­ла­да­ющие субъ­ек­ти­визм и ре­ляти­визм, под­ры­ва­ющие иде­ализм и эн­ту­зи­азм.

Я хо­чу прив­лечь ва­ше вни­мание к при­меру, взя­тому из статьи аме­рикан­ско­го пси­холо­га: "Чарльз… осо­бен­но "сер­дился", как он на­зывал это, ког­да по­лучал счет за про­фес­си­ональ­ные ус­лу­ги, нап­ри­мер от дан­тиста или вра­ча, и ли­бо оп­ла­чивал часть сче­та, ли­бо не пла­тил вов­се… Я лич­но ина­че от­но­шусь к дол­гам, я вы­соко це­ню ак­ку­рат­ность в оп­ла­те сво­их сче­тов. В этой си­ту­ации я не об­суждаю мои собс­твен­ные цен­ности, я сос­ре­дото­чиваю вни­мание на пси­ходи­нами­ке его по­веде­ния… по­тому что моя собс­твен­ная ком­пуль­сив­ная пот­ребность ак­ку­рат­но оп­ла­чивать сче­та мо­тиви­рова­на нев­ро­тичес­ки… Ни при ка­ких об­сто­ятель­ствах я не пы­та­юсь соз­на­тель­но нап­равлять или убеж­дать па­ци­ен­та при­нять мои цен­ности, по­тому что я убеж­ден, что цен­ности… ско­рее от­но­ситель­ных… не­жели аб­со­лют­ны" Я по­лагаю, что оп­ла­чива­ние сче­тов име­ет смысл не­зави­симо от то­го, нра­вит­ся ли это ко­му-то, и не­зави­симо от бес­созна­тель­но­го зна­чения, ко­торое это мо­жет иметь. Гор­дон У. Ол­порт спра­вед­ли­во ска­зал од­нажды: "Фрейд был спе­ци­алис­том по час­ти как раз тех мо­тивов, ко­торые не мо­гут быть при­няты за чис­тую мо­нету" Вот что пи­шет д-р Юли­ус Хой­шер в ре­цен­зии на два то­ма, ко­торые из­вес­тный фрей­дист­ски ори­ен­ти­рован­ный пси­хо­ана­литик пос­вя­тил Г„те: "На 1538 стра­ницах ав­тор пред­став­ля­ет нам ге­ния с приз­на­ками ма­ни­акаль­но-деп­рессив­ных, па­рано­идаль­ных и эпи­леп­то­ид­ных расс­трой­ств, го­мосек­су­аль­нос­ти, склон­ности к ин­цесту, по­ловым из­вра­щени­ям, эк­сги­бици­ониз­му, фе­тишиз­му, им­по­тен­ции, нар­циссиз­му, об­сессив­но-ком­пуль­сив­но­му нев­ро­зу, ис­те­рии, ме­гало­мании и пр… Он, по-ви­димо­му, об­ра­ща­ет вни­мание ис­клю­читель­но на ин­стинктив­ные ди­нами­чес­кие си­лы, ле­жащие в ос­но­ве… ху­дожес­твен­но­го про­дук­та. Мы дол­жны по­верить, что г„тев­ское тво­рение-это все­го лишь ре­зуль­тат пре­гени­таль­ных фик­са­ций. Его борь­ба име­ет целью не иде­ал, не кра­соту, не цен­ности, а пре­одо­ление бес­по­ко­ящей проб­ле­мы преж­девре­мен­ной э­яку­ляции…" "Эта кни­га по­казы­ва­ет вновь, — зак­лю­ча­ет ав­тор ре­цен­зии, — что ос­новные по­зиции (пси­хо­ана­лиза) в дей­стви­тель­нос­ти не из­ме­нились" Те­перь мы мо­жем по­нять, нас­коль­ко прав У­иль­ям Ир­вин Том­псон, за­давая воп­рос: "Ес­ли на­ибо­лее об­ра­зован­ные лю­ди на­шей куль­ту­ры про­дол­жа­ют рас­смат­ри­вать ге­ни­ев как скры­тых по­ловых из­вра­щен­цев, ес­ли они про­дол­жа­ют ду­мать, что цен­ности-это осо­бые фик­ции, нор­маль­ные для обыч­ных лю­дей, но не для ум­но­го уче­ного, ко­торый луч­ше зна­ет, как об­сто­ит де­ло, — мож­но ли бить тре­вогу по по­воду то­го, что мас­сы в на­шей куль­ту­ре вы­казы­ва­ют ма­ло ува­жения к цен­ностям и вмес­то это­го пог­ру­жа­ют­ся в ор­гии пот­ребле­ния, прес­тупле­ния и без­нравс­твен­ности?" Не­уди­витель­но, что та­кое по­ложе­ние дел име­ет мес­то. Сов­сем не­дав­но Ло­ренс Джон Хэт­те­рер Как мудр и ос­то­рожен был Фрейд, за­метив од­нажды, что иног­да си­гара мо­жет быть прос­то си­гарой, и ни­чем иным. Или са­мо это ут­вер­жде­ние бы­ло за­щит­ным ме­ханиз­мом, спо­собом ра­ци­она­лиза­ции собс­твен­но­го ку­рения? Воз­ни­ка­ет regressus in infinitum. В кон­це кон­цов, мы не раз­де­ля­ем ве­ру Фрей­да в тож­дес­твен­ность "де­тер­ми­нации" и "мо­тива­ции", как пи­шет Мас­лоу Су­щес­тву­ет оп­ре­деле­ние, гла­сящее, что смыс­лы и цен­ности-не что иное, как ре­ак­тивные об­ра­зова­ния и ме­ханиз­мы за­щиты. Что до ме­ня, то я не хо­тел бы жить ра­ди мо­их ре­ак­тивных об­ра­зова­ний, и еще ме­нее-уме­реть за мои ме­ханиз­мы за­щиты.

Но яв­ля­ют­ся ли смыс­лы и цен­ности столь от­но­ситель­ны­ми и субъ­ек­тивны­ми, как по­лага­ют? В не­кото­ром от­но­шении да, но в ином, не­жели это по­нима­ет­ся ре­ляти­виз­мом и субъ­ек­ти­виз­мом. Смысл от­но­сите­лен пос­толь­ку, пос­коль­ку он от­но­сит­ся к кон­крет­но­му че­лове­ку, вов­ле­чен­но­му в осо­бую си­ту­ацию. Мож­но ска­зать, что смысл ме­ня­ет­ся, во-пер­вых, от че­лове­ка к че­лове­ку и, во-вто­рых, — от од­но­го дня к дру­гому, да­же от ча­са к ча­су.

Ко­неч­но, я пред­по­чел бы го­ворить об уни­каль­нос­ти, а не об от­но­ситель­нос­ти смыс­лов. Уни­каль­ность, од­на­ко, — это ка­чес­тво не толь­ко си­ту­ации, но и жиз­ни как це­лого, пос­коль­ку жизнь-это ве­рени­ца уни­каль­ных си­ту­аций. Че­ловек уни­кален как в сущ­ности, так и в су­щес­тво­вании. В пре­дель­ном ана­лизе ник­то не мо­жет быть за­менен-бла­года­ря уни­каль­нос­ти каж­дой че­лове­чес­кой сущ­ности. И жизнь каж­до­го че­лове­ка уни­каль­на в том, что ник­то не мо­жет пов­то­рить ее-бла­года­ря уни­каль­нос­ти его су­щес­тво­вания. Рань­ше или поз­же его жизнь нав­сегда за­кон­чится вмес­те со все­ми уни­каль­ны­ми воз­можнос­тя­ми осу­щест­вле­ния смыс­ла.

Я ниг­де не ви­дел это сфор­му­лиро­ван­ным бо­лее точ­но и сжа­то, чем в сло­вах Гил­ле­ля, ве­лико­го ев­рей­ско­го муд­ре­ца, жив­ше­го око­ло двух ты­сяче­летий то­му на­зад. Он го­ворил: "Ес­ли я не сде­лаю это­го-кто сде­ла­ет? И ес­ли я не сде­лаю это­го пря­мо сей­час-то ког­да же мне это сде­лать? Но ес­ли я сде­лаю это толь­ко для се­бя са­мого- то кто я?". "Ес­ли я не сде­лаю это­го"-это, как мне ка­жет­ся, от­но­сит­ся к уни­каль­нос­ти мо­ей са­мос­ти. "Ес­ли я не сде­лаю это­го пря­мо сей­час"-от­но­сит­ся к уни­каль­нос­ти те­куще­го мо­мен­та, ко­торый да­ет мне воз­можность осу­щест­вле­ния смыс­ла. "Ес­ли я сде­лаю это толь­ко для се­бя са­мого"-это вы­раже­ние не бо­лее и не ме­нее как са­мот­ран­сцен­ден­тно­го ка­чес­тва че­лове­чес­ко­го су­щес­тво­вания. Воп­рос "кто я, ес­ли я сде­лаю это толь­ко для се­бя са­мого?" пред­по­лага­ет от­вет: ни­ко­им об­ра­зом не ис­тинно че­ловек. По­тому что ха­рак­терная сос­тавля­ющая че­лове­чес­ко­го су­щес­тво­вания-тран­сцен­ди­рова­ние, пре­вос­хожде­ние се­бя, вы­ход к че­му-то ино­му. Го­воря сло­вами Ав­густи­на, че­лове­чес­кое сер­дце не на­ходит се­бе по­коя, по­ка оно не най­дет и не осу­щес­твит смысл и цель жиз­ни. Это фор­му­лиров­ка ре­зюми­ру­ет мно­гое в те­ории и те­рапии то­го ти­па нев­ро­зов, ко­торый я наз­вал но­оген­ны­ми.

Но вер­немся к уни­каль­нос­ти смыс­лов. Из ска­зан­но­го сле­ду­ет, что нет та­кой ве­щи, как уни­вер­саль­ный смысл жиз­ни, есть лишь уни­каль­ные смыс­лы ин­ди­виду­аль­ных си­ту­аций. Од­на­ко мы не дол­жны за­бывать, что сре­ди них есть и та­кие, ко­торые име­ют неч­то об­щее, и, сле­дова­тель­но, есть смыс­лы, ко­торые при­сущи лю­дям оп­ре­делен­но­го об­щес­тва, и да­же бо­лее то­го, смыс­лы, ко­торые раз­де­ля­ют­ся мно­жес­твом лю­дей на про­тяже­нии ис­то­рии. Эти смыс­лы от­но­сят­ся ско­рее к че­лове­чес­ко­му по­ложе­нию во­об­ще, чем к уни­каль­ным си­ту­аци­ям. Эти смыс­лы и есть то, что по­нима­ет­ся под цен­ностя­ми. Та­ким об­ра­зом, цен­ности мож­но оп­ре­делить как уни­вер­са­лии смыс­ла, крис­талли­зу­ющи­еся в ти­пич­ных си­ту­аци­ях, с ко­торы­ми стал­ки­ва­ет­ся об­щес­тво или да­же все че­лове­чес­тво.

Об­ла­дание цен­ностя­ми об­легча­ет для че­лове­ка по­иск смыс­ла, так как, по край­ней ме­ре, в ти­пич­ных си­ту­аци­ях, он из­бавлен от при­нятия ре­шений. Но, к со­жале­нию, ему при­ходит­ся рас­пла­чивать­ся за это об­легче­ние, по­тому что в от­ли­чие от уни­каль­ных смыс­лов, про­низы­ва­ющих уни­каль­ные си­ту­ации, мо­жет ока­зать­ся, что две цен­ности вхо­дят в про­тиво­речие друг с дру­гом. А про­тиво­речия цен­ностей от­ра­жа­ют­ся в ду­ше че­лове­ка в фор­ме цен­нос­тных кон­флик­тов, иг­рая важ­ную роль в фор­ми­рова­нии но­оген­ных нев­ро­зов.

Пред­ста­вим се­бе уни­каль­ные смыс­лы в ви­де то­чек, а цен­ности-в ви­де кру­гов. По­нят­но, что две цен­ности мо­гут пе­ресе­кать­ся друг с дру­гом, в то вре­мя как с уни­каль­ны­ми смыс­ла­ми это­го не мо­жет про­изой­ти.

Но мы дол­жны за­дать се­бе воп­рос, дей­стви­тель­но ли две цен­ности мо­гут вой­ти в про­тиво­речие друг с дру­гом, ины­ми сло­вами, спра­вед­ли­ва ли ана­логия с кру­гами на плос­кости. Не бу­дет ли бо­лее пра­виль­ным срав­нить цен­ности с трех­мерны­ми ша­рами? Два ша­ра, про­еци­ру­емые на плос­кость, мо­гут да­вать два кру­га, пе­ресе­ка­ющие друг дру­га, в то вре­мя как са­ми сфе­ры да­же не ка­са­ют­ся друг дру­га.

Впе­чат­ле­ние, что две цен­ности про­тиво­речат друг дру­гу, яв­ля­ет­ся следс­тви­ем то­го, что упус­ка­ет­ся це­лое из­ме­рение. Что это за из­ме­рение? Это и­ерар­хи­чес­кий по­рядок цен­ностей. По Мак­су Ше­леру, оце­нива­ние им­пли­цит­но пред­по­лага­ет пред­почте­ние од­ной цен­ности дру­гой. Та­ков ко­неч­ный ре­зуль­тат его глу­боко­го фе­номе­ноло­гичес­ко­го ана­лиза про­цес­са оце­нива­ния. Ранг цен­ности пе­режи­ва­ет­ся вмес­те с са­мой цен­ностью. Ины­ми сло­вами, пе­режи­вание оп­ре­делен­ной цен­ности вклю­ча­ет пе­режи­вание то­го, что она вы­ше ка­кой-то дру­гой. Для цен­нос­тных кон­флик­тов нет мес­та.

Од­на­ко пе­режи­вание и­ерар­хи­чес­ко­го по­ряд­ка цен­ностей не из­бавля­ет че­лове­ка от при­нятия ре­шений. Вле­чения тол­ка­ют че­лове­ка; цен­ности при­тяги­ва­ют. Че­ловек всег­да во­лен при­нять или от­вер­гнуть цен­ность, ко­торая пред­ла­га­ет­ся ему си­ту­аци­ей. Это спра­вед­ли­во так­же от­но­ситель­но и­ерар­хи­чес­ко­го по­ряд­ка цен­ностей, ко­торые пе­реда­ют­ся мо­раль­ны­ми и эти­чес­ки­ми тра­дици­ями и нор­ма­ми. Они дол­жны прой­ти про­вер­ку со­вестью че­лове­ка- ес­ли толь­ко он не от­ка­зыва­ет­ся под­чи­нять­ся сво­ей со­вес­ти и не заг­лу­ша­ет ее го­лоса.

Ра­зоб­равшись с воп­ро­сом об от­но­ситель­нос­ти смыс­лов, пе­рей­дем к воп­ро­су о том, нас­коль­ко они субъ­ек­тивны. Раз­ве не вер­но, что в ко­неч­ном сче­те смыс­лы — это воп­рос ин­тер­пре­тации? И раз­ве не под­ра­зуме­ва­ет ин­тер­пре­тация всег­да ре­шения? Раз­ве нет си­ту­аций, ко­торые до­пус­ка­ют раз­личные ин­тер­пре­тации, так что че­ловек дол­жен де­лать вы­бор? Мой собс­твен­ный опыт го­ворит, что есть Не­задол­го до то­го, как Со­еди­нен­ные Шта­ты всту­пили во вто­рую ми­ровую вой­ну, я по­лучил приг­ла­шение из аме­рикан­ско­го по­соль­ства в Ве­не прий­ти и по­лучить ви­зу для въ­ез­да в Шта­ты. В то вре­мя я жил в Ве­не с мо­ими ро­дите­лями. Они, ра­зуме­ет­ся, не жда­ли от ме­ня ни­чего ино­го, не­жели что я по­лучу ви­зу и пос­пе­шу у­ехать. Но в пос­ледний мо­мент я на­чал сом­не­вать­ся, спра­шивая се­бя: "Сле­ду­ет ли мне де­лать это? Мо­гу ли я так пос­ту­пить?" По­тому что мне вне­зап­но приш­ло в го­лову, чем это бу­дет для мо­их ро­дите­лей, а имен­но: че­рез па­ру не­дель- та­кова бы­ла си­ту­ация в то вре­мя-они бу­дут бро­шены в кон­цен­тра­ци­он­ный ла­герь, то есть в ла­герь унич­то­жения. И дол­жен ли я ос­тавлять их на про­из­вол судь­бы в Ве­не? До сих пор я мог из­ба­вить их от этой учас­ти, пос­коль­ку воз­глав­лял от­дел нев­ро­логии в Ев­рей­ском гос­пи­тале. Но ес­ли бы я у­ехал, си­ту­ация тут же из­ме­нилась бы. Раз­мышляя о сво­ей от­ветс­твен­ности, я по­чувс­тво­вал, что в та­кой си­ту­ации ес­тес­твен­но про­сить со­вета у не­ба. Я от­пра­вил­ся до­мой и, ког­да при­шел, за­метил ку­сок мра­мора на сто­ле. Я спро­сил от­ца, от­ку­да он взял­ся, и отец ска­зал: "О, Вик­тор, я по­доб­рал его на мес­те, где сто­яла си­наго­га" (она бы­ла сож­же­на на­ци­онал-со­ци­алис­та­ми). "А по­чему ты взял его с со­бой?" — спро­сил я. "По­тому что это часть двух плит, на ко­торых на­писа­ны де­сять за­пове­дей", — и он по­казал мне сох­ра­нив­шу­юся по­золо­чен­ную ев­рей­скую бук­ву на мра­море. "Я мо­гу ска­зать те­бе боль­ше, ес­ли хо­чешь, — про­дол­жал он. — Эта бук­ва яв­ля­ет­ся сок­ра­щени­ем од­ной из де­сяти за­пове­дей". Я в не­тер­пе­нии спро­сил: "Ка­кой же?" От­вет был: "По­читай от­ца сво­его и мать свою, и пре­будешь на зем­ле". Тут же я ре­шил ос­тать­ся в стра­не вмес­те с ро­дите­лями, от­ка­зав­шись от ви­зы.

Вы бу­дете пра­вы, ут­вер­ждая, что это-про­ек­тивный тест, что я, по-ви­димо­му, при­нял ре­шение в глу­бине ду­ши еще до это­го и лишь про­еци­ровал его на под­вернув­ший­ся ку­сок мра­мора. Но ес­ли бы я уви­дел в кус­ке мра­мора все­го лишь кар­бо­нат каль­ция, это то­же бы­ло бы ре­зуль­та­том про­ек­тивно­го тес­та, то есть вы­раже­ни­ем чувс­тва бес­смыс­леннос­ти, той внут­ренней пус­то­ты, опус­то­шен­ности, ко­торую я на­зываю эк­зистен­ци­аль­ным ва­ку­умом.

Та­ким об­ра­зом, смысл-это, по всей ви­димос­ти, неч­то, что мы про­еци­ру­ем в ок­ру­жа­ющие нас ве­щи, ко­торые са­ми по се­бе ней­траль­ны. И в све­те этой ней­траль­нос­ти ре­аль­ность мо­жет ка­зать­ся лишь эк­ра­ном, на ко­торый мы про­еци­ру­ем свои не­осоз­нанные меч­ты, так ска­зать, пят­ном Рор­ша­ха. Ес­ли бы это бы­ло так, смысл был бы не бо­лее чем средс­твом са­мовы­раже­ния, то есть чем-то глу­боко субъ­ек­тивным*.

Од­на­ко единс­твен­но, что субъ­ек­тивно, — это пер­спек­ти­ва, в ко­торой мы ви­дим ре­аль­ность, и эта субъ­ек­тивность в кон­це кон­цов не ума­ля­ет объ­ек­тивнос­ти ре­аль­нос­ти как та­ковой. Я да­вал та­кое объ­яс­не­ние это­го фе­номе­на сту­ден­там мо­его се­мина­ра в Гар­варде: "Пос­мотри­те в ок­на лек­ци­он­но­го за­ла на Гар­вард­скую ча­сов­ню. Каж­дый из вас ви­дит ча­сов­ню по-сво­ему, в сво­ей осо­бой пер­спек­ти­ве, в за­виси­мос­ти от то­го, где он си­дит. Ес­ли кто­нибудь бу­дет ут­вер­ждать, что ви­дит ча­сов­ню точ­но так же, как его со­сед, я дол­жен бу­ду ска­зать, что один из них гал­лю­цини­ру­ет. Но умень­ша­ет ли хоть сколь­ко-ни­будь раз­ли­чие взгля­дов объ­ек­тивность и ре­аль­ность ча­сов­ни? Ко­неч­но, нет".

Че­лове­чес­кое поз­на­ние не по­хоже на ка­лей­дос­коп. Ког­да вы смот­ри­те в ка­лей­дос­коп, вы ви­дите толь­ко то, что на­ходит­ся внут­ри его. Но ког­да вы смот­ри­те в те­лес­коп, вы ви­дите неч­то, что на­ходит­ся вне са­мого те­лес­ко­па. И ког­да вы смот­ри­те на мир или на неч­то в ми­ре, вы так­же ви­дите боль­ше, чем, ска­жем, пер­спек­ти­ву; то, что ви­дит­ся в пер­спек­ти­ве, сколь бы субъ­ек­тивной она ни бы­ла, — это объ­ек­тивный мир. "Уви­ден­ное сквозь" бук­валь­ный пе­ревод ла­тин­ско­го сло­ва perspectum.

У ме­ня нет воз­ра­жений про­тив за­мены сло­ва "объ­ек­тивный" бо­лее ос­то­рож­ным тер­ми­ном "тран­ссубъ­ек­тивный", как он упот­ребля­ет­ся, нап­ри­мер, Ал­лерсом. Это про­тиво­полож­но ут­вер­жде­нию Жа­на-По­ля Сар­тра, что иде­алы и цен­ности вы­думы­ва­ют­ся че­лове­ком. Или, как это у Сар­тра, че­ловек при­думы­ва­ет сам се­бя. Это на­поми­на­ет мне трюк фа­кира. Фа­кир ут­вер­жда­ет, что бро­сит ве­рев­ку в воз­дух, в пус­тое прос­транс­тво и, хо­тя она не бу­дет ни к че­му прик­репле­на, маль­чик вле­зет по этой ве­рев­ке. Не хо­чет ли и Сартр зас­та­вить нас по­верить, что че­ловек "про­еци­ру­ет" (что бук­валь­но оз­на­ча­ет- бро­са­ет впе­ред и вверх) иде­ал в пус­то­ту и все же он, че­ловек, мо­жет вска­раб­кать­ся к ак­ту­али­зации это­го иде­ала и со­вер­шенс­тву сво­ей са­мос­ти. Но это по­ляр­ное нап­ря­жение, ко­торое со­вер­шенно не­об­хо­димо че­лове­ку для его ду­шев­но­го здо­ровья и мо­раль­ной це­лос­тнос­ти, не мо­жет быть ус­та­нов­ле­но, ес­ли не сох­ра­ня­ет­ся объ­ек­тивность объ­ек­тивно­го по­люса, ес­ли тран­ссубъ­ек­тивность смыс­ла не пе­режи­ва­ет­ся че­лове­ком, ко­торый дол­жен осу­щес­твить смысл.

Что эта тран­ссубъ­ек­тивность пе­режи­ва­ет­ся че­лове­ком в дей­стви­тель­нос­ти, вид­но из то­го, как он го­ворит о сво­ем опы­те. Ес­ли его по­нима­ние се­бя не ис­ка­жено пред­взя­тыми сте­ре­оти­пами ин­тер­пре­тации, что­бы не ска­зать- ин­док­три­нации, че­ловек го­ворит о смыс­ле как о том, что нуж­но най­ти, а не соз­дать. Фе­номе­ноло­гичес­кий ана­лиз, ко­торый по­пыта­ет­ся опи­сать та­кой опыт не­ис­ка­жен­ным эм­пи­ричес­ким об­ра­зом, по­кажет, что дей­стви­тель­но смыс­лы ско­рее об­на­ружи­ва­ют­ся, чем соз­да­ют­ся. Ес­ли же они и соз­да­ют­ся, то не про­из­воль­но, а так, как да­ют­ся от­ве­ты. На каж­дый воп­рос су­щес­тву­ет лишь один от­вет- пра­виль­ный. У каж­дой си­ту­ации есть толь­ко один смысл — ее ис­тинный смысл.

Во вре­мя од­но­го из мо­их лек­ци­он­ных тур­не по Со­еди­нен­ным Шта­там а­уди­тории бы­ло пред­ло­жено офор­млять воп­ро­сы пе­чат­ны­ми бук­ва­ми и по­давать их те­оло­гу, ко­торый пе­реда­вал их мне. Пе­реда­вая мне воп­ро­сы, те­олог пред­ло­жил про­пус­тить один из них, так как это со­вер­шенная че­пуха. "Кто-то хо­чет уз­нать, — ска­зал он, — как вы в сво­ей те­ории эк­зистен­ции оп­ре­деля­ете шесть со­тен". Ког­да я пос­мотрел на за­пис­ку, я уви­дел в ней неч­то иное: "Как Вы оп­ре­деля­ете бо­га в Ва­шей те­ории эк­зистен­ции?" На­писа­ние пе­чат­ны­ми бук­ва­ми "GOD" труд­но от­ли­чить от 600. Не был ли это не­наме­рен­ный про­ек­тивный тест? И в кон­це кон­цов те­олог про­чел "600", а нев­ро­лог- "бог". Но толь­ко один спо­соб проч­те­ния воп­ро­са был пра­виль­ным. Толь­ко один спо­соб проч­те­ния был та­ким, ко­торый имел­ся в ви­ду тем, кто за­давал воп­рос. Так мы приш­ли к оп­ре­деле­нию то­го, что та­кое смысл. Смысл- это то, что име­ет­ся в ви­ду: че­лове­ком, ко­торый за­да­ет воп­рос, или си­ту­аци­ей, ко­торая то­же под­ра­зуме­ва­ет воп­рос, тре­бу­ющий от­ве­та. Я не мо­гу ска­зать: "Вот мой от­вет — пра­виль­ный он или неп­ра­виль­ный". Как го­ворят аме­рикан­цы: "Пра­ва она или не пра­ва-это моя стра­на". Я дол­жен при­ложить все си­лы, что­бы най­ти ис­тинный смысл воп­ро­са, ко­торый мне за­дан.

Ко­неч­но, че­ловек сво­боден в от­ве­те на воп­ро­сы, ко­торые за­да­ет ему жизнь. Но эту сво­боду не сле­ду­ет сме­шивать с про­из­воль­ностью. Ее нуж­но по­нимать с точ­ки зре­ния от­ветс­твен­ности. Че­ловек от­ве­ча­ет за пра­виль­ность от­ве­та на воп­рос, за на­хож­де­ние ис­тинно­го смыс­ла си­ту­ации. А смысл-это неч­то, что нуж­но ско­рее най­ти, чем при­дать, ско­рее об­на­ружить, чем при­думать. Крам­бо и Ма­холик Я ска­зал, что смыс­лы не мо­гут да­вать­ся про­из­воль­но, а дол­жны на­ходить­ся от­ветс­твен­но. Я мог бы так­же ска­зать, что смысл сле­ду­ет ис­кать при по­мощи со­вес­ти. И дей­стви­тель­но, со­весть ру­ково­дит че­лове­ком в его по­ис­ке смыс­ла. Со­весть мо­жет быть оп­ре­деле­на как ин­ту­итив­ная спо­соб­ность че­лове­ка на­ходить смысл си­ту­ации. Пос­коль­ку смысл-это неч­то уни­каль­ное, он не под­па­да­ет под об­щий за­кон, и та­кая ин­ту­итив­ная спо­соб­ность, как со­весть, яв­ля­ет­ся единс­твен­ным средс­твом схва­тывать смыс­ло­вые геш­таль­ты.

Кро­ме то­го что со­весть ин­ту­итив­на, она яв­ля­ет­ся твор­ческой спо­соб­ностью. Вновь и вновь со­весть че­лове­ка при­казы­ва­ет ему сде­лать неч­то, про­тиво­реча­щее то­му, что про­пове­ду­ет­ся об­щес­твом, к ко­торо­му он при­над­ле­жит, нап­ри­мер его пле­менем. Пред­по­ложи­те, нап­ри­мер, что это пле­мя кан­ни­балов; твор­ческая со­весть ин­ди­виду­ума мо­жет ре­шить, что в оп­ре­делен­ной си­ту­ации бо­лее ос­мыслен­но сох­ра­нить жизнь вра­гу, чем убить его. Та­ким об­ра­зом, его со­весть мо­жет на­чать ре­волю­цию, и то, что по­нача­лу бы­ло уни­каль­ным смыс­лом, мо­жет стать уни­вер­саль­ной цен­ностью-"не убий". Уни­каль­ный смысл се­год­ня-это уни­вер­саль­ная цен­ность зав­тра. Та­ким спо­собом тво­рят­ся ре­лигии и соз­да­ют­ся цен­ности.

Со­весть так­же об­ла­да­ет спо­соб­ностью об­на­ружи­вать уни­каль­ные смыс­лы, про­тиво­реча­щие при­нятым цен­ностям. За толь­ко что упо­мяну­той за­поведью сле­ду­ет дру­гая-"не пре­любо­дей­ствуй". В этой свя­зи мне при­ходит в го­лову ис­то­рия че­лове­ка, ко­торый по­пал в Ос­венцим вмес­те со сво­ей мо­лодой же­ной. Ког­да они ока­зались там, рас­ска­зывал он мне пос­ле ос­во­бож­де­ния, их раз­де­лили, и в этот мо­мент он вдруг по­чувс­тво­вал силь­ное стрем­ле­ние умо­лять ее вы­жить "лю­бой це­ной-вы по­нима­ете? — лю­бой це­ной…". Она по­няла, что он имел в ви­ду: она бы­ла кра­сива, и в не­дале­ком бу­дущем для нее мог воз­никнуть шанс сох­ра­нить жизнь, сог­ла­сив­шись на прос­ти­туцию сре­ди СС. И пос­коль­ку та­кая си­ту­ация мог­ла воз­никнуть, муж хо­тел за­ранее, так ска­зать, от­пустить ей грех. В пос­ледний мо­мент со­весть зас­та­вила его, при­каза­ла ему ос­во­бодить же­ну от за­пове­ди "не пре­любо­дей­ствуй". В уни­каль­ной-по­ис­ти­не уни­каль­ной-си­ту­ации уни­каль­ный смысл сос­то­ял в том, что­бы от­ка­зать­ся от уни­вер­саль­ной цен­ности суп­ру­жес­кой вер­ности, на­рушить од­ну из за­пове­дей. Ра­зуме­ет­ся, это бы­ла единс­твен­ная воз­можность ис­полнить дру­гую из де­сяти за­пове­дей-"не убий". Ес­ли бы он не дал ей это­го раз­ре­шения, он при­нял бы на се­бя до­лю от­ветс­твен­ности за ее смерть.

Ны­не мы жи­вем в эру раз­ру­ша­ющих­ся и ис­че­за­ющих тра­диций. По­это­му, вмес­то то­го что­бы но­вые цен­ности соз­да­вались пос­редс­твом об­на­руже­ния уни­каль­ных смыс­лов, про­ис­хо­дит об­ратное. Уни­вер­саль­ные цен­ности при­ходят в упа­док. По­это­му все боль­шее чис­ло лю­дей ох­ва­тыва­ет­ся чувс­твом бес­цель­нос­ти и пус­то­ты, или, как я это на­зываю, эк­зистен­ци­аль­ным ва­ку­умом. Тем не ме­нее, да­же ес­ли все уни­вер­саль­ные цен­ности ис­чезнут, жизнь ос­та­нет­ся ос­мыслен­ной, пос­коль­ку уни­каль­ные смыс­лы ос­та­нут­ся не зат­ро­нуты­ми по­терей тра­диций. Ко­неч­но, что­бы че­ловек мог най­ти смыс­лы да­же в эру от­сутс­твия цен­ностей, он дол­жен быть на­делен в пол­ной ме­ре спо­соб­ностью со­вес­ти.

Мож­но, сле­дова­тель­но, ут­вер­ждать, что в та­кие вре­мена, как на­ши, во вре­мена, так ска­зать, эк­зистен­ци­аль­но­го ва­ку­ума, ос­новная за­дача об­ра­зова­ния сос­то­ит не в том, что­бы до­воль­ство­вать­ся пе­реда­чей тра­диций и зна­ний, а в том, что­бы со­вер­шенс­тво­вать спо­соб­ность, ко­торая да­ет че­лове­ку воз­можность на­ходить уни­каль­ные смыс­лы. Се­год­ня об­ра­зова­ние не мо­жет ос­та­вать­ся в рус­ле тра­диции, оно дол­жно раз­ви­вать спо­соб­ность при­нимать не­зави­симые а­утен­тичные ре­шения. Во вре­мена, ког­да де­сять за­пове­дей те­ря­ют, по-ви­димо­му, свою бе­зус­ловную зна­чимость, че­ловек бо­лее чем ког­да-ли­бо дол­жен учить­ся прис­лу­шивать­ся к де­сяти ты­сячам за­пове­дей, воз­ни­ка­ющих в де­сяти ты­сячах уни­каль­ных си­ту­аций, из ко­торых сос­то­ит его жизнь. И в том, что ка­са­ет­ся этих за­пове­дей, он мо­жет опи­рать­ся и по­лагать­ся толь­ко на со­весть. Жи­вая, яс­ная и точ­ная со­весть-единс­твен­ное, что да­ет че­лове­ку воз­можность соп­ро­тив­лять­ся эф­фектам эк­зистен­ци­аль­но­го ва­ку­ума-кон­формиз­му и то­тали­тариз­му.

Мы жи­вем во вре­мена изо­билия во мно­гих от­но­шени­ях. Средс­тва мас­со­вой ин­форма­ции бом­барди­ру­ют нас сти­мула­ми до та­кой сте­пени, что мы дол­жны за­щищать­ся от них пос­редс­твом, так ска­зать, филь­тра­ции. Нам пред­ла­га­ет­ся мно­жес­тво воз­можнос­тей, и мы дол­жны вы­бирать сре­ди них. Ко­роче го­воря, мы дол­жны при­нимать ре­шения от­но­ситель­но то­го, что су­щес­твен­но, а что нет.

Ис­тинная со­весть не име­ет ни­чего об­ще­го с тем, что я бы наз­вал "псев­до­моралью су­перэ­го". Ее нель­зя так­же сме­шивать с про­цес­сом обус­ловли­вания. Со­весть-это оп­ре­делен­но че­лове­чес­кий фе­номен. Но мы дол­жны до­бавить, что это так­же "все­го лишь" че­лове­чес­кий фе­номен. Она под­верже­на об­щим ус­ло­ви­ям че­лове­чес­ко­го су­щес­тво­вания в том от­но­шении, что не­сет на се­бе от­пе­чаток ко­неч­ности че­лове­ка. Он не толь­ко ру­ководс­тву­ет­ся со­вестью в по­ис­ке смыс­ла, но иног­да и вво­дит­ся ею в заб­лужде­ние. Ес­ли он не пер­фекци­онист, то сог­ла­сит­ся с тем, что и со­весть мо­жет оши­бать­ся.

Дей­стви­тель­но, че­ловек сво­боден и от­ветс­твен. Но его сво­бода ко­неч­на. Че­лове­чес­кая сво­бода-это не все­могу­щес­тво. И че­лове­чес­кая муд­рость-это так­же не всез­на­ние. Че­ловек ни­ког­да не зна­ет, ис­ти­нен ли смысл, ко­торый он при­нял для се­бя. И он не уз­на­ет это­го да­же на смер­тном од­ре. Ignoramus et ignorabimus — мы не зна­ем и ни­ког­да не уз­на­ем, как сфор­му­лиро­вал это од­нажды Эмиль Дю­буа-Рей­мон, хо­тя и в со­вер­шенно ином кон­тек­сте, в кон­тек­сте пси­хофи­зичес­кой проб­ле­мы.

Но что­бы не про­тиво­речить сво­ей че­ловеч­ности, че­ловек дол­жен бе­зус­ловно под­чи­нять­ся сво­ей со­вес­ти, хо­тя он и соз­на­ет воз­можность ошиб­ки. Я бы ска­зал, что воз­можность ошиб­ки не из­бавля­ет его от не­об­хо­димос­ти пы­тать­ся. Как ска­зал это Гор­дон У. Ол­порт, "мы мо­жем быть од­новре­мен­но уве­рены на­поло­вину, но пре­дан­ны всем сер­дцем" Воз­можность, что моя со­весть оши­ба­ет­ся, под­ра­зуме­ва­ет воз­можность, что со­весть дру­гого мо­жет быть пра­ва. Это вле­чет за со­бой сми­рение и скром­ность. Ес­ли я хо­чу ис­кать смысл, я дол­жен быть уве­рен, что смысл есть. Ес­ли же, с дру­гой сто­роны, я не мо­гу быть уве­рен в том, что я най­ду его, я дол­жен быть тер­пи­мым. Это ни­ко­им об­ра­зом не под­ра­зуме­ва­ет ка­кого бы то ни бы­ло ин­диффе­рен­тизма. Быть тер­пи­мым-не зна­чит при­со­еди­нять­ся к ве­рова­нию дру­гого. Но это зна­чит, что я приз­наю пра­во дру­гого ве­рить в его собс­твен­ную со­весть и под­чи­нять­ся ей.

Из это­го сле­ду­ет, что пси­хоте­рапевт не дол­жен на­вязы­вать цен­ностей па­ци­ен­ту. Па­ци­ент дол­жен быть нап­равлен к сво­ей собс­твен­ной со­вес­ти. И ес­ли ме­ня спро­сят-как час­то спра­шива­ют, — сле­ду­ет ли под­держи­вать та­кой ней­тра­литет да­же по от­но­шению к Гит­ле­ру, я от­ве­чу ут­верди­тель­но, по­тому что я убеж­ден, что Гит­лер ни­ког­да не стал бы тем, чем он стал, ес­ли бы он не по­давил в се­бе го­лос со­вес­ти.

Са­мо со­бой ра­зуме­ет­ся, что в слу­чае край­ней опас­ности пси­хоте­рапевт не дол­жен быть при­вязан к сво­ему ней­тра­лите­ту. Пе­ред ли­цом су­ици­даль­но­го рис­ка впол­не за­кон­но вме­шать­ся, по­тому что толь­ко оши­ба­юща­яся со­весть мо­жет при­казать че­лове­ку со­вер­шить са­мо­убий­ство. Это ут­вер­жде­ние сог­ла­су­ет­ся с мо­им убеж­де­ни­ем, что толь­ко оши­ба­юща­яся со­весть мо­жет при­казать че­лове­ку со­вер­шить убий­ство, или, ес­ли сно­ва упо­мянуть Гит­ле­ра, ге­ноцид. Но и по­мимо та­кого пред­по­ложе­ния, са­ма клят­ва Гип­покра­та зас­та­вит вра­ча удер­жи­вать па­ци­ен­та от со­вер­ше­ния са­мо­убий­ства. Я лич­но с ра­достью при­нимаю на се­бя от­ветс­твен­ность за то, что был ди­рек­тивным, пред­ла­гая жиз­не­ут­вер­жда­ющее ми­ровоз­зре­ние, ког­да ра­ботал с су­ици­даль­ным па­ци­ен­том.

Как пра­вило же, пси­хоте­рапевт не бу­дет на­вязы­вать па­ци­ен­ту ту или иную ми­ровоз­зрен­ческую по­зицию. Ло­готе­рапевт не сос­тавля­ет ис­клю­чения. Ни­какой ло­готе­рапевт не бу­дет ут­вер­ждать, что у не­го есть от­ве­ты. Ведь не ло­готе­рапевт, а "змей" "ска­зал жен­щи­не: "Вы бу­дете как Бог, зна­ющий доб­ро и зло". Ни­какой ло­готе­рапевт не бу­дет прит­во­рять­ся, что он зна­ет, что цен­но, а что нет, что име­ет смысл, а что нет.

Ред­лих и Фрид­ман Та­кие об­ви­нения ло­готе­рапии тем ме­нее по­нят­ны, что да­же по­иск смыс­лов — проб­ле­ма, ог­ра­ничен­ная об­ластью но­оген­ных нев­ро­зов, ко­торые сос­тавля­ют лишь 20 про­цен­тов слу­ча­ев, про­ходя­щих че­рез на­ши кли­ники и при­ем­ные. И ед­ва ли ка­кие-ли­бо проб­ле­мы смыс­лов и цен­нос­тных кон­флик­тов зат­ра­гива­ют­ся в тех­ни­ке па­радок­саль­ной ин­тенции-ас­пекте ло­готе­рапии. соз­данном для ра­боты с пси­хоген­ны­ми нев­ро­зами.

Не ло­готе­рапевт, а пси­хо­ана­литик, вновь ци­тируя Меж­ду­народ­ный жур­нал пси­хо­ана­лиза Дей­стви­тель­но, мы, ло­готе­рапев­ты, убеж­де­ны и при не­об­хо­димос­ти убеж­да­ем на­ших па­ци­ен­тов, что есть смысл, жду­щий осу­щест­вле­ния. Но мы не де­ла­ем ви­да, что мы зна­ем, в чем сос­то­ит смысл. Чи­татель мо­жет за­метить, что мы приш­ли к треть­ему прин­ци­пу ло­готе­рапии- на­ряду со сво­бодой во­ли и стрем­ле­ни­ем к смыс­лу-к смыс­лу жиз­ни. Ины­ми сло­вами, мы убеж­де­ны в том, что у жиз­ни есть смысл-тот, ко­торый че­ловек все вре­мя ищет, — и так­же что че­ловек об­ла­да­ет сво­бодой пред­при­нять осу­щест­вле­ние это­го смыс­ла. Но на чем ос­но­вано на­ше пред­по­ложе­ние, что жизнь яв­ля­ет­ся и ос­та­ет­ся ос­мыслен­ной в лю­бом слу­чае? Ос­но­вание, ко­торое я имею в ви­ду, не мо­ралис­тично, а со­вер­шенно эм­пи­рич­но в са­мом ши­роком смыс­ле сло­ва. Нам дос­та­точ­но об­ра­тить­ся к то­му, как че­ловек с ули­цы в дей­стви­тель­нос­ти пе­режи­ва­ет смыс­лы и цен­ности, и пе­ревес­ти это на на­уч­ный язык. Я бы ска­зал, что это как раз та ра­бота, ко­торую дол­жна вы­пол­нить так на­зыва­емая фе­номе­ноло­гия. Ло­готе­рапия же име­ет об­ратную за­дачу- пе­ревес­ти то, что об­на­руже­но та­ким пу­тем, в прос­тые сло­ва, что­бы мы мог­ли на­учить на­ших па­ци­ен­тов, как и они мо­гут най­ти смысл в сво­ей жиз­ни. Не нуж­но пред­по­лагать, что это ос­но­выва­ет­ся на ве­дении фи­лософ­ских дис­куссий с па­ци­ен­та­ми; есть дру­гие спо­собы до­вес­ти до них убеж­де­ние, что жизнь, бе­зус­ловно, ос­мыслен­на. Я хо­рошо пом­ню, как пос­ле пуб­личной лек­ции, ко­торую ме­ня приг­ла­сили про­честь в Уни­вер­си­тете Но­вого Ор­ле­ана, ко мне по­дошел че­ловек, хо­тев­ший лишь по­жать мою ру­ку и поб­ла­года­рить ме­ня. Это был дей­стви­тель­но "че­ловек с ули­цы": он был до­рож­ным ра­бочим, ко­торый про­вел один­надцать лет в тюрь­ме, и единс­твен­ное, что внут­ренне под­держи­вало его, бы­ла кни­га "Че­ловек в по­ис­ках смыс­ла", ко­торую он на­шел в тю­рем­ной биб­ли­оте­ке. Так что ло­готе­рапия — это не прос­то ин­теллек­ту­аль­ное за­нятие.