Изменение законов

Сяо-гун обсуждал планы [управления государством ]. Три са­новника в ранге дафу — Гунсунь Ян, Гаи Лун и Ду Чжи — находились при государе. Они размышляли о переменах, происходивших в их век, рассуждали о сущности исправления законов и изыскивали способ, [как искуснее] повелевать народом. Государь молвил: «Взойдя на престол, не забывать об алтарях духов земли и проса — таков путь правителя. Проводить в жизнь законы и заботиться о том, чтобы [всем] были ясны достоинства правителя, — таков долг сановника. Ныне я хочу изменить законы, дабы добиться образцо­вого правления; изменить ритуал, дабы [по-иному] наставлять на­род, но опасаюсь, что Поднебесная осудит меня». Гунсунь Ян отве­тил: «Я слышал, что тот, кто колеблется, [не зная], как поступить, ничего не достигает, а тот, кто нерешителен в делах, не добьется ус­пеха. Государь, скорее утвердитесь в мысли об изменении законов и вам не следует обращать внимания нато, что Поднебесная может осудить это. Ведь тот, кому свойственны поступки выдающегося че­ловека, неизбежно испытает противодействие со стороны [зауряд­ных людей] своего века; тот, кому свойственны размышления [человека] независимого ума, непременно будет осужден людьми. Есть пословица: «Глупый не понимает [сути] дела, даже когда оно уже выполнено; умный же постигает [суть дела] еще до того, как по­явятся его первые признаки». [Поэтому] негоже обсуждать с наро­дом свои начинания, но можно вместе с ним наслаждаться заверше­нием [дел]. В законе Го Яня говорится: «Тот, кто рассуждает о выс­шей добродетели, не станет согласовывать [своего мнения] с ходя­чими представлениями; тот, кто добивается великого успеха, не должен советоваться с толпой». Закон — это выражение любви к на­роду; ритуал — это то, что благоприятствует [заведенному тече­нию] дел. Поэтому если совершенномудрый может при помощи за­конов сделать сильным [свое] государство, то он берет за образец [порядки] древности, и если он может благодаря [законам] прине­сти пользу пароду, то не следует ритуалу».

Сяогун воскликнул: «Прекрасно!»

Ган Лун сказал; «Нет, это не так. Я слышал, что совершенному­дрый наставляет народ, не изменяя [обычаев], умный [добивает­ся] хорошего управления, не изменяя законов. Тем, кто наставляет народ, сообразуясь с его желаниями, успех будет достигнут без труда; у того, кто [добивается] хорошего управления, придерживаясь [установившихся] законов, чиновники опытны, а народ пребывает в спокойствии. Ныне, если вы измените законы и не будете следо­вать старым [порядкам] Циньского государства, измените ритуал и станете [по-иному] наставлять народ, я опасаюсь, что Поднебесная осудит вас, государь. Хочу, чтобы вы разобрались в этом».

Гунсунь Ян ответил: «Вы высказали мнение, широко распро­страненное в наш век. Действительно, простые люди привыкли к старым обычаям, а образованные погрязли в том, что они знают [о древности]. Эти две категории людей [способны] лишь занимать должности и блюсти законы, однако они не способны обсуждать [вопросы], выходящие за рамки старых законов. Три династии до­стигли верховенства в Поднебесной, [придерживаясь] различных ритуалов, а пять гегемонов добились господства, [применяя] раз­личные законы. Поэтому мудрый творит законы, а глупый ограни­чен ими; одаренный изменяет ритуал, а никчемный связан ритуа­лом. С человеком, который связан ритуалом, не стоит говорить о делах; с человеком, который ограничен [старыми] законами, не стоит говорить о переменах. Государь! Вам не следует колебаться». Ду Чжи сказал: «Я слышал, что, если выгода не будет стократ­ной, законов не меняют; если успех не будет десятикратным, не ме­няют орудия. Я слышал, что, когда подражают древности, не совер­шают ошибок; когда придерживаются ритуала, не бывает наруше­ний. Государь должен стремиться к этому».

Гунсунь Ян ответил: «Прошлые поколения [правителей] на­ставляли [народ] по-разному, какой же древности [они] подража­ли? Императоры и цари не повторяли друг друга, каких же [ста­рых] ритуалов они придерживались? Фу Си и Шэнь Нун наставля­ли, но не карали; Хуанди, Яо и Шунь карали, но не многих. Что же касается Танвана и У-вана, то каждый из них устанавливал свои законы, учитывая [нужды] времени, и определял ритуал, сообразу­ясь с обстоятельствами. Так как ритуал и законы создавали, исходя из [нужд] времени, распоряжения и приказы соответствовали то­му, что было нужно, оружие и орудия труда отвечали своему назна­чению. Поэтому я заявляю: чтобы достичь хорошего управления [людьми] своего века, существует не один путь; для того чтобы при­нести пользу государству, не обязательно подражать древности. Тан-[ван] и У-[ван], став царями, возвысились благодаря тому, что не следовали древности; династии Инь и Ся были уничтожены из-за того, что не изменили старых ритуалов. А если так, то воистину тот, кто идет наперекор древности, не обязательно заслуживает осуждения, тот, кто следует ритуалу, не обязательно достоин по­хвалы. Государь! Не надо колебаться».

Сяогун произнес: «Прекрасно! Я слышал, что в бедных кварта­лах селений многие недоумевают над [моими нововведениями], а в захолустных школах среди образованных идут горячие споры. Что для глупого смех, над тем скорбит умный; что для безумца радость, над тем печалится мудрый. Не стоит считаться с осуждением [людей нашего века], я не сомневаюсь [в успехе своего начинания]».

Затем [государь] издал указ об освоении пустующих земель.