Глава 7. Слушая воспоминания Изаёя, Летисия чувствовала, как холод распространяется по её телу

Слушая воспоминания Изаёя, Летисия чувствовала, как холод распространяется по её телу.

Её мысли были полностью сосредоточены, абсолютно искренне сосредоточены на молитве за одно желание.

Если бы это только могло изменить факт.

Если бы этого было достаточно, чтобы изменить траекторию звёзд.

Она уже приготовилась молиться миллионы и миллиарды раз.

(Надеюсь, это ошибка.)

(Надеюсь, это не тот человек.)

(Пожалуйста, пусть это будет другой человек, который случайно получил то же имя.)

Иначе… Будет девушка, которая усердно работала три года, не получив ничего взамен.

＊

К тому времени, как Изаёй завершил девять из десяти частей стопки, на улице полил дождь.

Первоначально думая, что это был короткий дождик, он не заметил, что интенсивность изменилась до уровня сильного ливня.

Ветер дул как раз на хрупкие оконные стёкла, что вызывало лёгкий скрип, и капли дождя непрестанно лупили по ним.

Изаёй начал разговаривать с собой, глядя на двор, который щедро заливался ливнем.

– …Кстати, когда я встретился с Канарией, тоже лил дождь.

Изаёй хрипло посмеялся, вспомнив тот инцидент.

Изаёй ненавидел звук столкновения капель воды со стеклом, но всегда был терпим к остальным звукам ударов воды. Поэтому он решил опереться на окно, чтобы продолжить изучать содержание «воли и завещания» под звук падения капель воды.

(Эта глупая мама… Оставить такую последнюю волю, которая почти полностью состояла из воспоминаний! Меня не волнует, если она солгала один или два раза, но она действительно не волнуется о привлечении внимания читателя?)

Изаёй неодобрительно покачал головой.

Вся последняя воля Канарии состояла из воспоминаний и никак не отличалась от автобиографии.

С того дождливого дня, когда они встретились, до впечатлений от путешествий по миру с Изаёем.

Они посетили каждый из трех самых больших в мире водопадов, чтобы бросить вызов городской легенде о «Демонах, скрывающихся в водопадах».

И сомневались, действительно ли земля была круглой? Или просто плоской поверхностью, которая простирается наружу и называется миром? Следовательно, они взяли лодку и отправились в путешествие, чтобы узнать правду.

Их воспоминания заняли почти шестьсот страниц.

… Если передать чувство, которое они пробуждают в такой прямой манере, можно сказать, что Канария была родителем, который серьёзно пристрастился к своим детям.

(… Забудь. Думаю, это всё-таки хорошо, поскольку мне тогда было действительно весело.)

Дождь усилился. Возможно, это был побочный эффект от хорошей погоды в последние несколько дней. Ливень, похоже, не собирался утихать в ближайшее время. Изаёй наблюдал за сценой на улице, когда осознал, что одно конкретное воспоминание не было написано.

(Верно… Время, когда мы были на поле боя. Это никак не было упомянуто ею.)

Изаёй коснулся конденсата, который сформировался на окне, криво улыбнувшись.

Пока есть место, куда бы Изаёй хотел пойти, Канария привела бы его туда.

Когда он захотел увидеть красивую водную гладь, Канария взяла его с собой на три самых больших водопада в мире и в город на воде.

Желая увидеть великолепные пейзажи, будь это гора Килиманджаро, Эверест, Фудзи или другие места, Канария всегда брала его с собой.

А когда Изаёй попросил сводить его на поле боя… Канария взяла его с собой в самое печальное место из всех, чтобы он смог увидеть войну собственными глазами.

В конце этого путешествия Канария сказала Изаёю, что никогда больше не возьмёт его в подобное место.

Если Изаёй захотел бы посмотреть на поле боя, ему нужно было полагаться на свои ноги и решимость. И это был первый раз, когда Канария гневно оставила его за спиной. Поэтому Изаёй также поклялся никогда не ступать на поле боя, пока Канария будет дышать.

…Так сильно они доверяли друг другу. Изаёй, осознавший это сейчас, не мог подавить кривую улыбку.

– …

Семь лет вместе с Канарией и десять лет до той встречи нельзя даже сравнивать.

Это был период, за который Изаёй мог гордо выпятить грудь и сказать «Мне было весело», чтобы описать проведённое время.

Однако, если бы это было так… если бы вы спросили, была ли заполнена пустота в сердце Изаёя, ответ был бы «нет».

Изаёй бросил вызов демону, который обитал в водопаде Игуасу, и благополучно вернулся, чтобы рассказать историю, которая стала достижением человечества.

…Однако того демона не существовало.

В возрасте десяти лет он взобрался на гору Килиманджаро, где по слухам обитает бог. И вид горы был действительно загадочным.

…Но бога тоже не существовало.

Была ли Земля действительно круглой? Мир не расширялся подобно плоскости? Изаёй раскрыл тайны семи морей.

…Однако это уже была общеизвестная истина.

Испытав многое в своих путешествиях, Изаей, наконец, понял.

Величайшим чудом, существовавшим в мире, был он сам.

После всего этого странность и жажда острых ощущений Изаёя начали превращаться в серьёзность. И после того, как он нашёл пристанище в Детском доме Канарии, Изаёй никогда не совершал серьёзных правонарушений.

Проще говоря, обычные люди были созданиями, которых можно легко победить или пристрелить.

И этот факт стал оковами Изаёя, в дополнение к его совести и здравому смыслу.

Если Изаёй хотел продолжать жить в людском обществе, ему нужно было соответствовать общим стандартам.

«Небеса не создадут человека, который будет выше меня».

Это была не метафора. Изаёй знал, что это абсолютно неинтересный факт.

После того, как Канария умерла, улыбка, оставленная Изаёю, просто издевалась над скучным миром, в котором он жил.

(… Думаю, надо закончить остальное.)

«Если начну философствовать, то буду казаться стариком», – Изаёю пришла эта мысль, пока он шёл обратно к столу.

И там лежало ещё около шестидесяти страниц. Это действительно бесило.

«Из-за раздражения я мог бы прочитать всё это тщательно, до самого последнего слова, чтобы найти грамматические или пунктуационные ошибки!» – Изаёй с этой мыслью в уме увидел последнюю строчку на странице, которую он держал.

– …А, верно. Точно. Я почти забыл. У вас ведь с собой цифровые часы, верно? Тогда, думаю, в следующий раз, когда вы посмотрите на свои часы, дата и время будут «5 мая 15 часов 49 минут и 48.27 секунд».

– Что?

Изаёй не смог подавить вскрик, инстинктивно посмотрев на свои часы.

Числа на его часах показывали «5 мая 15 часов 49 мину 48.27 секунд».

– … О? Что это?

Голос Изаёя был отчасти радостным.

Излишне говорить, что страницы перед ним были частью последней воли и завещания. К тому же Изаёй не рассказал об истинном плане на сегодня. На самом деле он просто выбрал этот день, потому что ему так захотелось.

Идеально предсказать действия Изаёя было практически невозможно.

– Ха! Что это! Приберечь такой интересный трюк! Я даже не могу разгадать его! Старая карга!

Несмотря на осыпание проклятиями, Изаёй на самом деле был очень рад, и этого чувства он давно не испытывал.

«Верно. Это должно быть так.»

Заключив контракт со мной, женщина, обещавшая позволить мне счастливо играть всю оставшуюся жизнь, не должна просто писать о своих воспоминаниях и позволить всему закончиться просто так.

Изаёй был уверен, что оставшиеся шестьдесят страниц содержали последний сюрприз Канарии, и продолжил читать.

– Я ведь просила тебя не называть меня старой каргой, верно?

– … Ха!..

Изаёй радостно встал. И начал осматриваться, чтобы удостовериться в отсутствии скрытых камер и прочих подозрительных устройств.

Естественно, он ничего не нашёл. Если говорить о подозрительных предметах в комнате, то это должен быть тот человек в плаще, сидевший в углу.

Изаёй спрятал улыбку, когда снова успокоился. Вступление в этих двух страницах действительно было странным, и казалось, будто они были написаны только после прослушивания слов Изаёя, которые он сказал про себя.

– Ха… Это действительно интересно! Как и ожидалось от последнего сюрприза Канарии, это действительно стоит моего времени!

Изаёй контролировал повышенное сердцебиение, убедившись в почерке.

Однако это вне всяких сомнений был почерк Канарии.

…она написала это по предсказанию будущего? Хотя это была хорошая гипотеза, к сожалению, Изаёй уже пять лет полностью контролировал своё воображение. Поэтому, несмотря на удивление, он продолжил читать завещание.

– Хорошо, думаю, ты уже примерно догадался. Это моя последняя игра. «Хозяином» буду «несуществующая я», противником тоже буду «несуществующая я», задача также заключается во мне. Для Изаёй-тяна есть только одно условие победы: найти несуществующую «меня» и «себя» и вернуть их ко входу!

Вууу! Без какого либо предупреждения вся последняя воля и завещание начало разлетаться повсюду и приземлилась в различных местах Детского дома Канарии.

Крыша, двор, коридоры, приёмная, комнаты и гостевые.

Завещание полетело ещё во множество других мест. Неестественный феномен завещания заставил Изаёя оцепенеть, но в этот момент кусочек завещания легко приземлился на его протянутую руку. И его содержание моментально вернуло его в реальность, когда он смог ясно увидеть его.

– В дополнение к этому, если ты не сможешь раскрыть её в течении 1800 часов… Я заберу с собой всех в качестве приза.

– …Что?!

У Изаёя появилось очень плохое предчувствие. Он знал, что Канария никогда не напишет фальшивое правило, когда играет в роли «Организатора». Тут же выбежав из комнаты, Изаёй направился в приёмную.

Потом он осмотрел комнаты Хомуры, Сузуки и остальных. Однако куда бы он не входил, всё было одинаково.

Никого не было.

Изаёй был ошеломлён развитием событий, по привычке проверив время.

Время было 16.00.

И это также было временем, когда все люди в Детском доме Канарии пропали.

＊