Жанр исторической повести

Хроника Георгия Амартола – памятник XI века, дошедший в списке XIV века. Хроника переведена с греческого, язык её близок старославянскому, но перевод, возможно, был осуществлен на Руси. Георгий Амартол – византийский летописец, монах, автор популярной в Византии и на Руси «Хроники», излагающей всемирную историю от сотворения мира до 842 года.

К памятникам XV века относится Ипатьевская летопись (около 1426г.), а также ранний список «Задонщины» (1470г.).

«Задонщина» или «Слово Софония рязанца» известна в двух редакциях и пяти списках XV – XVII веков. Три списка – полные, два – краткие. Во всех списках есть искажения. Поэтому исследователи XX века составили реконструированный текст произведения. Создана «Задонщина» вскоре после Куликовской битвы, в 80-е годы XIVв. Она написана под большим влиянием «Слова о полку Игореве». Текст «Задонщины», реконструированный В. П. Андриановой-Перетц, издан в «Трудах отдела древнерусской литературы» (М,; Л., 1948. – Т. V, VI). «Задонщина» написана в жанре исторической повести. В ней рассказывается о походе за Дон великого князя Дмитрия Ивановича и о том, как он одолел золотоордынские полчища. В «Задонщине» прослеживается перекличка со «Словом о полку Игореве». В «Слове» на половцев в поход вышли два брата – Игорь и Всеволод, и в «Задонщине» навстречу половцам выступили два двоюродных брата: Дмитрий Иванович, князь московский, и Владимир Андреевич, князь серпуховский (Серпухов – город в Московской области). Половцы – кипчаки, тюрко-языческий народ, в XIв. кочевали по южнорусским степям, совершали набеги на Русь в 1055г. В начале XIII в. разгромлены и покорены монголо-татарами. Владимир Андреевич, князь серпуховский прославился военными походами против монголо-татар. Летописи и сказания называют его «Храбрым». Но если некогда Бог покарал Русь (во времена битвы князя Игоря), то ныне пора гнева миновала и князей ждет победа, ведь они благочестиво ратуют «За землю Русскую и веру христианскую». Повесть начинается так: «Снидемся, братия и друзе и сынове русскии, составим слово к слову, возвеселим Русскую землю и возверзем печаль на восточную страну в Симов жребий и воздадим поганому Мамаю победу, а великому князю Дмитрию Ивановичу похвалу и брату его князю Владимиру Андреевичу и рцем таково слово. Лутче бо нам есть, братие, начати поведати иными словесы с похвалных о нынешних повестех о полку великого князя Дмитрия Ивановича и брата его князя Владимира Андреевича, правнука святого великого князя Владимира Киввского. Начатии поведати по делом и по былинам. Но проразимся мыслию по землям и помянем первых лет времена и похвалим вещего Бояна гораздого (Гораздый – искусный, умелый) гудца в Киевъ». Завершается «Задонщина» яркой сценой: стоят князья-победители «на костях на поле Куликовом, на речке «Непрядве». «Страшно и горестно – восклицает повествователь, – было в то время смотреть: лежат трупы христианские, словно сенные стога у Дона великого на берегу, а Дон-река три дня кровью текла».

«Задонщина» относится к циклу куликовских повестей. Среди повестей этого цикла очень популярным было «Сказание о Мамаевом побоище». Мамай – фактический правитель Золотой Орды, организатор походов в русские земли. Потерпел поражение от московского князя.Дмитрия Донского в битвах на озере Воже в Вологодской области (1378) и на Дону (Куликовская битва (1380)). Потеряв власть в Золотой Орде, бежал в Крым, убит в Кафе (Кафа – древнее название Феодосии).

«Сказание о Мамаевом побоище» книжники охотно переписывали, почему и сохранилось множество копий. В «Сказании…» переданы выразительные подробности, которые отсутствуют в «Задонщине». Автор этой исторической повести постоянно подчеркивает благочестие Дмитрия Донского, показывая, что русские войны одолели не просто завоевателя, а «безбожного тирана». В целом, в куликовском цикле великий князь Дмитрий Донской изображен не только отважным воином, но и праведным властителем могущественного государства, который самоотверженно отстаивает святую Русь от посягательств иноверцев.

Завершению длительной борьбы с золотоордынским игом посвящена «История о казанском царстве» (вторая треть XVI в.). В этой повести рассказывается о покорении в 1552г. царем Иоанном IV (Грозным) Казани. Автор хорошо осведомлен о рассказываемых событиях: как следует из его собственных слов, он, попав в татарский плен, двадцать лет прожил в Казани.

В повести подробно освещаются легенды об образовании Казанского царства, его история, но преимущественное внимание уделяется взятию Казани войском Ивана Грозного. И русские, и казанцы изображены как умелые неустрашимые воины. Но автором они изображены неравноправно: осажденные служат бесам, а Иван Грозный – Богу.

Русский царь – главный герой повести, Бог даровал ему победу в войне.

Из исторических повестей интересны также повести, в которых действие перенесено в другие страны. В анонимной «Повести об Иверской царице Динаре» (первая треть XVI в.) православная государыня Грузии, образ которой восходит к народным преданиям о царице Тамаре, вступает в борьбу с «неверным» персидским царём. Благодаря воинственности, набожности и мудрости воины Динары одерживают победу. Динаре помогает Богородица, покровительница Грузии.

Образ жестокого правителя создан в «Повести о воеводе Дракуле». Предполагаемый автор – Федор Васильевич Курицын. Курицын был видным дипломатом при дворе князя Ивана III. Побывав в качестве посланника при дворе венгерского короля, он мог там узнать о своем будущем герое, который действительно правил в соседней с Венгрией Валахии (Румынии) и оставил память о себе как о невероятно жестоком, хотя и храбром государе. Его готовность пренебрегать ради пользы державы религиозными предписаниями могла быть близка Курицыну, еретику, стремящемуся ограничить духовный авторитет Православной церкви на Руси. В повести изложены основные повороты политической биографии валашского воеводы, прототипом которого был валашский господарь Влад IV Цепеш. Настоящая фамилия – Дракул. Получил прозвище Цепеш (рум. пронзающий) за жестокость в расправе с врагами. Влад III Цепеш (1431 – 1476) господарь Валахии (1456 – 62, 1476). Вёл борьбу с боярами за централизацию государственной власти, успешно выступал против турецких войск. Влад Дракула (румынское Vlad Draculea – может переводиться так же как «сын дракона») – ветеран войн против Турции. Убит боярами. Прозвище Дракул (сын дракона) Влад получил по причине членства его отца (с 1431 года) в элитном рыцарском ордене Дракона, созданном императором Сигизмундом в 1408 году. Члены ордена имели право носить на шее медальон с изображением дракона. Отец Влада III носил знак ордена, а так же и чеканил его на своих монетах, изображал на стенах сооружаемых церквей.

В 12 лет вместе с младшим братом Влад был отправлен в заложники и удерживался в Турции на протяжении 4 лет. Вероятно, именно этот факт повлиял на психику Влада III. В дальнейшем о нём отзывались как о крайне неуравновешенном человеке со множеством странных идей и привычек.

Основой всех будущих легенд о небывалой кровожадности правителя являлся документ, составленный неизвестным автором (предположительно, по приказу венгерского короля) и опубликованный в 1463 году в Германии. Именно там впервые встречаются какие-либо описания казней и пыток Дракулы, а также все истории его злодеяний. С исторической точки зрения, повод сомневаться в верности информации, представленной в указанном документе, крайне велик. Помимо явной заинтересованности венгерского престола в тиражировании данного фальсифицированного документа (стремление скрыть факт кражи королём Венгрии, большой суммы, выделенной папским престолом на крестовый поход), не найдено никаких более ранних упоминаний ни одной из этих «псевдофолкльорных» историй.

В произведении Курицина особенно впечатляют рассказы, иллюстрирующие его кровожадное остроумие. Так, Дракула повелевает прибить гвоздями к головам послов их шапки, которые те отказались снять в присутствии воеводы; живьем сжигает калек и нищих, моливших избавить их от тягот жизни; отрубает руки женщине, муж которой ходит в порванной рубахе, – она ведь и так «безрукая» и т.д.

Читателя в образе Дракулы привлекало то, что он искоренил воровство и никогда не делал различий между богатыми и бедными. Хотя деспотизм феодального правителя все же обличается. Из «Повести о воеводе Дракуле»: Как-то обедал Дракула среди трупов, посаженных на кол, много их было вокруг стола его, он же ел среди них и в том находил удовольствие. Но слуга его, подававший ему яства, не мог терпеть смрада и заткнул нос, и отвернулся. Тот же спросил его: «Что ты делаешь?» А он отвечал: «Государь, не могу вынести этого смрада». Дракула тот час же велел посадить его на кол, говоря: «Там ты будешь сидеть высоко и смраду до тебя будет далеко».